Девушка несколько раз смочила листок водой, приложила его к шее ребенка, и тому стало лучше.
Наступил вечер. Куда теперь девушке деваться? Пошла она к дому одной старой женщины, постучала в дверь. Старушка вышла из дому и сказала:
— Привет тебе, доченька.
— Я пришла к тебе как гостья, — ответила девушка.
— Доченька, у меня нет места. Комната — маленькая, только мне и хватает.
— Будь мне матерью, а я тебе стану дочерью, — принялась просить девушка. — Деньги у меня есть, не заботься о нашем пропитании.
— Ну тогда входи, доченька.
Старушка впустила девушку в дом, сели они, посмотрели — а ребенок выздоровел.
Обе женщины долго жили вместе. Мальчик подрос, стал бегать, гулять.
Однажды к ним пришла какая-то женщина и сказала:
— Доченька, я пришла пригласить вас на свадьбу: сын бея женится.
— Ладно, — ответила девушка, — а сама попросила старушку: — Матушка, вот тебе горсть золота, пойди к ювелиру и закажи моему сыну игрушку — маленькую золотую клетку, и чтобы в ней сидела золотая птичка.
Старушка заказала такую клетку и вернулась домой.
Проходит день-два. Нужно идти на свадьбу. Старушка говорит:
— Пойдем, доченька, на свадьбу.
— Я не хочу, а ты отведи туда моего ребенка, — ответила девушка.
А еще до этого она наказала своему мальчику:
— Если тебя на свадьбе чем-нибудь угостят, то дай это золотой птичке. И когда тебя спросят: «Детка, разве птичка может есть?», ты ответь: «Мой батюшка-бей, а разве может мать зарезать собственного ребенка?»
Вот так девушка научила своего сына, а старушка всего этого не знала. Наступило утро, старушка взяла с собой мальчика и отправилась на свадьбу сына бея. Тот увидел ребенка, и он ему очень понравился.
— Матушка, — попросил сын бея, — оставь мне этого мальчика, я буду о нем заботиться, а ты живи спокойно, отдыхай, ты ведь стара…
Сын бея взял что-то со стола, дал ребенку, но тот не стал есть, а положил перед птицей в клетке.
— Что ты, детка, ешь сам. Разве золотая птица может есть? — удивился сын бея.
А мальчик отвечал:
— Мой батюшка-бей, а разве мать может отрезать голову своему ребенку?
Услышав это, сын бея приказал:
— Позовите ко мне старушку!
Она подошла к сыну бея:
— Доброго здоровья тебе, сынок!
— У тебя живет мать этого мальчика? — спросил сын бея.
— У меня.
— Возьми с собой ребенка, и быстро идите домой. Оказывается, нужно праздновать мою свадьбу с матерью этого мальчика.
Тотчас же за ними была послана карета, и девушку с ребенком привезли в дом к сыну бея. Он отказался от другой девушки, на которой собирался жениться, и взял в жены мать своего ребенка.
Они достигли цели своих желаний, достигнем и мы нашей цели.
То ли было, то ли не было. В некоторые времена жила бедная женщина. У нее был единственный сын. Парень с самого рождения не сносил ни одной новой вещи, надевал то, что ему давали люди. Как-то раз мать купила кусок ткани и стала думать: «Кому дать скроить рубаху? Мой сынок впервые наденет новое. Пусть носит эту рубаху без забот. Пойду попрошу жену падишаха, чтобы она скроила, и тогда мой сынок наденет рубаху на счастье».
Женщина пошла к дому падишаха. Посмотрели там на нее: совсем бедная женщина.
— Доброго здоровья, зачем ты пришла? Чего хочешь? — спросила ее жена падишаха.
Женщина отвечала:
— У меня сын — сирота, он доныне не надевал ничего нового. Я хочу справить ему рубаху и прошу тебя ее скроить, пусть он будет так же счастлив, как ты.
— Ах, тетушка, — отвечала жена падишаха, — я задержу тебя до прихода моего мужа, и ты увидишь, как я несчастна. Однажды мы с падишахом спустились в сад погулять немного и увидели, что прекрасный виноград весь запылен. Падишах сорвал гроздь белого винограда, положил на блюдо, а я сорвала гроздь черного и положила ее поверх белого. Вернулись мы во дворец, я поднялась к себе наверх, падишах — следом за мной. Он схватил нашего арапа, отрубил ему руку и вот теперь колотит меня этой рукой дважды в день, утром и вечером, бьет до тех пор, пока у меня изо рта пена не начинает идти… И при этом все время меня спрашивает, бьет и спрашивает: «Кого ты любишь: меня или арапа?»
Тогда женщина спросила:
— Доченька, а почему ты молча сносишь все это?
— А что мне сказать?
— Скажи ему: «Я не люблю ни арапа, ни тебя. Дай бог, чтобы тебя постигло то несчастье, которое приключилось с индийским падишахом!»
Женщина рассталась с женой падишаха и ушла домой.
Наступил вечер. Падишах пришел к жене, опять схватил руку арапа и снова принялся ею бить свою султан-ханым: бьет и спрашивает: «Кого любишь: арапа или меня?»
Тут султан-ханым ему и говорит:
— Ни арапа не люблю, ни тебя. Дай бог, чтобы тебя постигло несчастье индийского падишаха!
После этого наш падишах тотчас оставил свою султан-ханым и отправился на поиски индийского падишаха. Пустился он в путь, ехал почти шесть месяцев и, разыскав индийского падишаха, остановился у него на несколько дней.
И вот в один из дней сидели они с индийским падишахом, беседовали. Индийский падишах спросил:
— Как это случилось, что дорога привела тебя ко мне?
Наш падишах ответил:
— Со мной произошло несчастье, и моя султан-ханым сказала мне такие слова, которых я прежде от нее никогда не слышал. Однажды я взял с собой султан-ханым, и мы спустились в сад. Прогуливаясь по саду, мы сорвали две грозди винограда, и я увидел, что она положила черный виноград поверх белого. Мне это страшно не понравилось: я решил, что моя султан-ханым любит нашего раба-арапа больше, чем меня. Я вернулся домой и тут же отрубил арапу руку. С тех пор я каждый день по два раза колотил ее этой рукой, бил и спрашивал: «Арапа любишь или меня?» И вот она ответила: «Ни арапа не люблю, ни тебя. Пусть Аллах пошлет тебе то несчастье, которое случилось с индийским падишахом». И вот я прибыл сюда, чтобы узнать, какое несчастье тебя постигло.
Индийский падишах усмехнулся и сказал:
— Когда вернешься домой, попроси прощения у своей султан-ханым за то, что бил ее без вины. Как же ты поступил бы в моем положении? Я считаюсь могущественнее тебя, и вот я расскажу тебе о своей судьбе. Вечером я и султан-ханым обычно вместе ели, пили и ложились спать. И вот однажды я проснулся и увидел, что моей жены нет в постели. Прошел час, другой, а ее все не было. Она вернулась только под утро, когда стало рассветать. Я спросил ее: «Где ты была?» Она ответила: «У меня болело сердце». Так продолжалось несколько ночей. Всякий раз, когда я спрашивал ее: «У тебя каждую ночь болит сердце?», она отвечала: «Да». Наконец в одну из ночей я притворился спящим, а сам думал: «Дай-ка погляжу, что моя жена будет делать». Султан-ханым решила, видно, что я сплю, встала с постели, тут же вышла из дома и села верхом на летающего коня. Она меня не видела, а я сел на скачущего коня и помчался следом за ней, чтобы посмотреть, куда она поедет. Мы проехали изрядный путь и прибыли к
Серебряной горе. Здесь я отломил ветку, чтобы потом показать жене. А она, услышав шум, сказала: «Сколько времени я здесь езжу, но никогда горы так не звенели. Это на счастье…» Проехали мы еще какое-то время и достигли Золотой горы, тут я тоже отломил ветку. «Аллах, Аллах, сколько я езжу по этой дороге никогда такого не бывало…» — сказала султан-ханым. Вдруг появился арап. «Ах ты негодная, — говорит он моей жене, — где ты так задержалась?!» Она отвечала: «Ради бога, прости меня, мой господин, сегодня ночью падишах уснул позднее… Я тотчас же поехала к тебе». В это время, — продолжал рассказывать падишах, — я стоял у жены за спиной, но она меня не видела. Султан-ханым с арапом вошли в дом, а я остался снаружи. До самого утра арап и моя жена занимались любовным делом. Потом она попросила арапа: «Ради бога, господин, отпусти меня, я поеду домой, падишах проснется и будет меня искать». Арап отпустил ее, сказав: «Ступай, будь здорова, завтра вечером жду тебя опять». Султан-ханым вновь села верхом на летающего коня, а я тем временем убил арапа, забрал его голову и положил в свою переметную суму. Домой я вернулся раньше жены и лег в постель. Спустя немного времени появилась она. Я спросил: «Где ты была, султан-ханым?» — «У меня болело сердце». Я подумал: «Сказать ей или нет?» И решил: «Э, ладно, не буду говорить, не стану ее срамить». Но что же тогда делать? Мое сердце не вынесет этого. И вот я повелел выстроить дворец в сорок комнат. Его украсили, обставили. В одной из комнат я положил голову арапа, а рядом с ней с одной стороны — золотую ветку, а с другой — серебряную. Пришел я домой и сказал султан-ханым: «Пойдем, я велел построить дворец, в нем все готово, посмотришь». Мы отправились вместе, стали обходить дворец комнату за комнатой. Султан-ханым хвалила: «Очень красиво, мой падишах!» Наконец отперли еще одну комнату, глянула султан-ханым, а здесь — голова ее возлюбленного, арапа, рядом с ней золотая и серебряная ветви. Жена все поняла. Я спросил ее: «Султан-ханым, что это такое?» И тут вдруг ей сделалось так плохо, что она, заржав, тотчас превратилась в ослицу. А я подумал: «Уж лучше бы я ей ничего не показывал. Как мне теперь с ней поступить?» Я надел на свою султан-ханым уздечку, отвел ее в стойло и вместо ячменя стал кормить пилавом… Ну, так что ты на это скажешь? — спросил индийский падишах своего гостя. — Ты проделал такой путь, чтобы попасть ко мне. Почему ты так разгневался оттого, что твоя жена положила черный виноград поверх белого? Вот я рассказал тебе о своем несчастье, так у кого оно больше — у тебя или у меня?
— Да, мой государь, твое несчастье больше, дай тебе Аллах терпения. Если позволишь, я теперь покину тебя, — сказал наш падишах.
— Счастливого пути! Когда вернешься, попроси прощения у своей жены, твое несчастье только в том, что ты разгневался без причины.
Падишах вернулся домой. А султан-ханым ему и говорит:
— Добро пожаловать, рада тебя видеть!