— Так точно.
— Вот и выруби там все камеры нахрен. Пусть бойцы возьмут центральный вход под наблюдение до прихода основной группы, потом со мной пойдут. Ты облети здание вокруг и наблюдай там. Из здания никого не выпускать, если попрут — загоняй выстрелами обратно.
— Принял, Первый.
Мы прибыли на стоянку клуба через две минуты. Ну что, несите веник — зубы счёт любят.
Штурм клуба произошёл без излишнего шума, как по учебнику. Вооружённые с ног до головы бойцы ЧВК, ворвавшись одновременно через все входы, быстро нейтрализовали немногочисленную охрану и тут же разбежались по двум первым этажам, проверяя все помещения на наличие угрозы. Всех обнаруженных людей сгоняли в центральный зал, где ещё красовалось пепелище, устроенное на большом куске плотной огнеупорной ткани. Прах Влада еще не успели упаковать в ритуальный ящик.
На третий этаж я никого не пустил, самонадеянно посчитав, что присутствие группы захвата только затруднит мне допрос родителей Влада. Ничуть не сомневаясь в своих силах, я отправился туда в одиночестве, понадеявшись на свой дар.
Прозоровы были совершенно незнакомым мне родом. После инцидента с Владом, Лика поведала мне, что на людях они появляются крайне редко и только по острой необходимости принимают приглашения на светские рауты. Наверное, именно поэтому я ни разу не встречался с их представителями. Кроме Влада, естественно, но тот попросту не успел применить свой дар, когда я разозлился на него за покушение на мою жизнь на мотопробеге. Жаль, что я не поинтересовался этим моментом заранее, иначе бы поберёгся лезть напролом.
Вакуум является идеальным диэлектриком. Единственная защита от моих молний, и граф её успешно использовал. Войдя в указанную Рысью комнату на третьем этаже клуба, я обнаружил там кроме Прозоровых и девушки ещё и парочку охранников. Видимо, их вызвали уже после того, как Рысь тут побывал, ничем другим их присутствие я объяснить не могу. Пришлось начать с них, запустив с обеих рук по джету, но за это время граф успел выйти из ступора, вызванного моим неожиданным появлением, и воспользовался своим даром. Между нами вырос невидимый барьер, заполненный вакуумом — Прозоров не только откачал воздух из этой зоны навыком воздушника, но и резко понизил температуру своим даром. Это я понял, как только увидел, что по пути к нему шаровая молния попросту исчезла, а по моему телу прошла волна лютого холода, сковывая все мышцы. Чёрт, а это было неожиданно, век живи — век получай по морде. А по морде прилетело от графини, и это был нехилый такой файербол. Спасла реакция, мне удалось сделать неуклюжий боковой кувырок, уходя от её техники влево. Сумев на выходе выдернуть из кобуры пистолет, я выстрелил, и… минус графиня. Пуля вошла ей в шею, разворотив артерию — мощным толчком кровь выплеснулась из раны прямо на стоящего рядом графа. Чё-ё-ёрт, в плечо же ей целился! Но я и не снайпер, как Лика, которая всегда попадает, куда надо.
Граф взревел и меня мгновенно накрыло его техникой — ни вздохнуть, ни пёрд… ни выдохнуть. Но вакуум вовсе не был помехой для пистолета, что и было доказано ещё раз [6]. Мне хватило секунды, чтобы более-менее прицелиться, и следующая моя пуля вошла Прозорову чуть пониже диафрагмы. А мою тушку отдачей выкинуло за пределы зоны его навыка воздушника, где я смог судорожно вдохнуть глоток промороженного воздуха, чтобы моментально зайтись в кашле.
— Доктора на третий, живо! — заорал я в рацию, которая моментально покрылась изморозью от согретого моими лёгкими воздуха, — В триста двенадцатую!
Меня заколотил дикий озноб, и я начал медленно отползать в сторону коридора.
— Первый, я Борода, — услышал я ответ от лекаря группы Бородина, — Вы ранены?
— Нет, Ваня, но ты мне срочно нужен, клиент загибается, а он должен хоть немного, но пожить. Поторопись!
— Уже бегу. Род ранения?
— Огнестрел в живот… или в грудь. Мне к нему не подобраться.
Граф был жив, потому что холод никуда не исчез — дар заморозки работал на полную катушку.
— Граф, не дурите, снимайте защиту! Мой доктор не сможет оказать вам помощь!
— Пошёл ты к чёрту, урод. Ты, вообще, кто такой, сука? — тихо прохрюкал в ответ Прозоров.
Ага, вакуум он снял, иначе бы я его не услышал.
— Сними защиту, идиот! Или мне придётся тебя пристрелить! — я поднял пистолет, пытаясь прицелиться ему в грудь.
— Хрен тебе… — донёсся до меня его хрип.
Граф лежал ко мне ногами и его туловища я не видел. Ну и ладно, ноги тоже хорошая цель. Легко прошив каблук туфли, пуля раздробила правую пятку Прозорова и холод тут же пошёл на убыль. Болевой шок своё дело сделал, противник вырубился. Меня протащило по полу — мгновенно начался сильнейший ветер. Потерявший сдерживающую его силу, промороженный воздух ринулся отвоёвывать место у тёплого [7]. Хорошо, что продлилось это всего пару секунд. Это сколько же градусов было в зоне действия дара Прозорова? По моим ощущениям не меньше минус семидесяти. Сильный противник, и хвала Многоликому, что лютый мороз не спасает от пули.
Через полминуты меня попытался приподнять, прибежавший вместе с лекарем Дюжина, но ноги совсем меня не слушались. Виконту пришлось посадить меня на пол, прислонив спиной к стене.
— Что с ним, Ваня? — трясясь в ознобе, поинтересовался я у лекаря.
— Купировал обе раны, жить будет.
— А говорить?
— Вам срочно, Кирилл Андреевич?
— Срочнее не бывает.
— Тогда через пару минут сможете побеседовать, — доставая что-то из своей сумки, хладнокровно ответил Бородин, — Но за последствия я не ручаюсь.
— Мне глубоко плевать на его будущее, сдохнет — туда ему и дорога, — пробурчал я, пытаясь подняться на ноги, — Этот козёл похитил мою жену. Обыщи его и сними кольцо. Что с девушкой?
— Без сознания, но похоже, что это обычный обморок. Даже время тратить на неё не буду, сама очухается, — ответил Бородин, перевернув её тело на спину, — А нет, ошибочка вышла, она беременна. Я не спец по таким делам, Кирилл Андреевич, разрешите вызвать скорую?
Да что же мне так везёт последнее время на беременных? Неужели я в прошлой жизни настолько нагрешил?
***
Бывает, что хочется послать человека в задницу с первых же слов беседы, а поговоришь с ним подольше… и понимаешь, что он уже там неоднократно побывал. Однозначно я не первый, кто его туда мысленно послал. И не только туда. Вот такое чувство я испытал, когда начал говорить с графом. Находясь, по сути, на грани перехода в мир иной, этот чванливый урод разговаривает со мной, словно делает невероятное одолжение. Теперь понятна причина его нежелания общаться даже с аристократами его круга — он всех считал быдлом, вплоть до самого Императора.
— Где сейчас находится Анжелика? — начал я разговор, как только Бородин привёл графа в чувство.
— Ты кто такой, недоносок, чтобы я с тобой вообще разговаривал? — тут же окрысился Прозоров, зло прищурив глаза.
— Её муж, кня… — начал отвечать я, но мгновенно был перебит графом.
— Ну так и вали отсюда нахрен, чмо безродное, — он даже не стал меня дослушивать, — Я тебя сгною за смерть моей жены! Будешь умирать медленно и по частям!
Однако. Я даже опешил от такого начала беседы. У моего собеседника явно был перебор с чувством собственного величия. Ну и хрен с ним, мне перед будущим покойником скрывать нечего.
— Я не договорил, гнида ты поганая, — тихо произнёс я, — Я княжич Кирилл Турчанинов, и умирать пока не собираюсь. В последнее время что-то много таких вот, как ты, грозных убивашек на мою голову развелось. Только все они внезапно померли.
И подкрепил свои слова болезненным разрядом в область промежности Прозорова.
— Чья была идея похитить мою жену?
— Я тебе не верю, сволочь, всех Турчаниновых грохнули, — просипел мужчина и, кривясь от боли, добавил, — Да и плевать мне, даже если это и ты. Вы пришлый род, чурки немытые, вам не место в Империи.
— Ну… как видишь, не всех убили. Скажу тебе лишь одно — ты при любом раскладе уже труп. А если ты ещё не понял, то добавлю, что весь твой род скоро уйдёт на свидание с Многоликим. Если откажешься отвечать на мои вопросы, я вырежу под корень всех твоих оставшихся родственников до седьмого колена. И поверь, сделаю это без малейшего сожаления. Когда обижают мою жену, то я становлюсь очень злым и неадекватным, — достав из-под куртки анатомический нож, я повертел им перед глазами лежащего на спине графа, — Итак, повторяю свой вопрос — где Анжелика?
— Отправил в наше имение, — чуть помедлив, ответил граф.
Всё же вид холодного оружия внушает намного больше страха, чем пистолет. Огнестрел воспринимается мозгом, как мгновенная смерть без мучений, а вот блеск остро отточенной стали вызывает невольный трепет — разум шепчет, что кончина будет долгой и мучительной.
— Чья была идея её захватить?
— Моя. Язык у твоей девочки слишком длинный, она оскорбила мой роди наказание заслужила.
— Ой ли? Это не причина для её похищения. Вы и её охранника решили убить, значит цель похищения вовсе не оскорбление. Тогда зачем?
— Её отец заплатил бы мне миллионы за эту сучку, — не стал запираться Прозоров.
Последовал новый разряд, заставивший тело графа выгнуться дугой.
— Это тебе за неуважение. По глазам вижу, что ты всё равно её убил бы. Я прав?
Граф промолчал, вытирая ладонью выступившую на губах пену и уставившись на клинок, зажатый в моей руке.
"Кира, Лики здесь нет", — раздался голос Рыси в моей голове, — "Я убираю второе сознание, сил маловато осталось."
"Топай наверх, я, похоже, уже знаю, куда её увезли."
— Логово, я Первый, как слышно? Приём, — сказал я в рацию, переложив нож в левую руку.
— Первый, я Логово, на связи, — донеслось из небольшого динамика.
— Группу захвата без опознавательных знаков в поместье Прозоровых. Цель — освобождение заложника. В заложниках дочь Мстислава Игоревича Кожемяки — Анжелика. Всех вооружённых слуг рода — ликвидировать, оказывающих сопротивление — ликвидировать, охраняющих заложницу — ликвидировать. Как понял? Приём.