Глава 17. Государственная дума.
Люди, которые голосуют за неудачников,
воров, предателей и мошенников,
не являются их жертвами.
Они соучастники.
Джордж Оруэлл
Обед проходил без супруги, но в домашней обстановке, разговоров о политике не велось и когда обед закончился, я попросил отца обсудить один важный вопрос.
Усевшись в его кабинете, я долго молчал, а отец нюхал сигару, которую теперь не курил, но не выдержав, спросил,
— Так о чём ты хотел поговорить?
— Нужно отменить дворянство и социальные сословия, — ошарашил его я своим заявлением.
— И что будет вместо сословий? Да ты вообще понимаешь, что заявляя это, подписываешь всем нам смертный приговор.
— Понимаю, но сословный разрыв в обществе очень большой и сколько законов ни принимай, этого не изменить. Недовольство дворянством копится уже сотни лет, и сейчас, когда происходят такие изменения во всём мире, это случится в любом случае. Можно попробовать как я и говорил, ограничить сословную разницу, оставить её только для тех, кто служит государству, но и этого мало. Нас может спасти конституционна монархия, с передачей исполнительной власти, но не уверен, что у нас есть время. Пару лет и революционное движение захлестнёт вначале провинции, а затем и крупные города. Как только наша империя столкнётся с серьёзным испытанием, этот нарыв вскроется и остановить мы его не сможем. Именно поэтому я пришёл спросить совета, тут у меня не хватает опыта и что сделать, чтобы избежать бунта аристократов, я не знаю.
— Ты думаешь, они отдадут свою власть каким-то крестьянам? — спросил отец.
— А ты вспомни пугачёвский бунт. Сколько сил было потрачено, что бы подавить его, и произошло это в самый неудобный момент, когда наша страна воевала с Турцией. Продлись она ещё немного и неизвестно, чем бы могло всё закончиться. А ведь сейчас крестьян замещают рабочие, более образованные, многие из которых служили в армии и как держать ружьё они знают. Если даже сейчас мы удержим власть, то где гарантия, что сделаем это через двадцать лет. Нужны очень кардинальные реформы, идею французской революции, уже не искоренить в людях, а почувствовавшие власть чернь, не захочет расстаться с ней добровольно. Я, конечно, попробую изменить ситуацию и проедусь ещё раз по всем крупным губерниям, но этим проблему не решить. Сейчас император отвечает за всё происходящее в нашей стране, а нужно сделать так, чтобы отвечали другие. Пусть те же дворяне, пусть вина за неудачные реформы будет лежать на них, но не на Романовых, тогда в случае смены существующего строя, будет возможность вернуться к власти. Наличие законного наследника и хорошо обученной армии, позволит вернуть престол, в следующий переломный для нашей страны период. Тогда общество получит своеобразную прививку от вольнодумства и мнимой свободы.
— Ты говоришь крамольные вещи. Добровольно отказаться от власти? Как такое возможно?
— А ты вспомни отец, от кого мы эту власть получили? От тех же крестьян и дворян. По закону дав её нам, они могут её и забрать. Мы наняты для служения этому народу и этой стране и если встанет вопрос уйти, избежав Гражданской войны, я это сделаю, не задумываясь, но не отрекаясь, а временно сложив свои полномочия. Когда они наиграются в свободу, народ сам будет умолять навести порядок в стране.
Останься во Франции законный наследник, возможно, республика уже давно бы закончилась, хотя попытки поставить наследников Наполеона, были неоднократные, но они уже разрушили всю систему управления, — ответил я и встав налил стакан воды, выпив его залпом.
— Не знаю. Если тебе интересно моё мнение, то я против этой затеи, мне кажется, ты слишком сгущаешь краски. Может, это последствия контузии?
— Ну вот, ты уже готов объявить меня безумцем. Неужели власть настолько притязательна, что ты не хочешь слышать моих доводов? — спросил я, усаживаясь обратно в кресло.
Теперь отец долго молчал, после чего встал и подошёл к окну и долго смотрел в него.
— Если встанет вопрос гражданской войны и я буду знать что мы проиграем, тогда я готов буду отдать власть в стране, но не ранее, сказал он, не поворачиваясь ко мне.
— А сколько должно погибнуть для этого? Сто тысяч? Миллион? Десять миллионов? Двадцать миллионов? — спросил я, после чего добавил, — Посмотри, что твориться в Европе. Покушения анархистов на королей и их семьи, следуют с постоянной периодичностью, что приведёт к падению и вырождению династий, спасутся только те, кто сможет передать часть власти другим сословиям, в том числе крестьянам и рабочим.
Можно, конечно, пойти путём тотального запугивания и расстрелов всех проявлений инакомыслия и участников бунтов. Но как только власть ослабнет, переключившись на внешнего врага, удар в спину убьёт наповал. А ты вспомни отец, сколько времени наша страна не воевала? Мы постоянно со всеми воюем, и ждать удара в спину долго не придётся.
— Я читал твоё предложение по упразднению наследственного дворянства, через два поколения и мне кажется в этом может быть выход из сложившегося положения. Давай вначале попробуем пойти этим путём и усиль контроль за судами, особенно в провинциях. Нужно навести порядок там, поэтому твою идею в этом я поддерживаю, только прошу тебя, езжай без семьи, не нужно подвергать их излишнему риску. Я сегодня ещё раз рассмотрю твоё предложение и дам по нему ответ. Не будем торопиться, твоё предложение созыва Государственной думы, нужно пересмотреть, нужно подумать над созданием двухпалатной думы. Верхняя палата, должна быть из дворян нового порядка и военных имеющих видные заслуги перед страной. Нижнюю палату сформировать из всех остальных и крестьянам предоставить больше голосов, так как они представляют наибольшее число населения страны. Как только не пустить туда бездельников, а именно хозяйственников, над этим нужно подумать, — сказал отец, усаживаясь за стол.
— Значит, нужно допускать кто на земле отработал не менее тридцати лет, как и рабочих, только заслуженных и имеющих опыт работы не менее двадцати лет. Интеллигенции оставить десять процентов, десять дать купцам и торговцам. Значит, рабочим дать девятнадцать процентов, а крестьянам пятьдесят один процент. Ввести ответственность за призывы к смене власти и за другие революционные лозунги. Тем, кто был замешан в тайных обществах и подпольных организациях, участие в Думе запретить. Надо проработать ряд ограничений, чтобы не допустить ненужных нам партий в Думу.
Озвучить планируемые реформы нужно в ближайшие дни, что бы я смог провести беседы с губернаторами, обязав их контролировать подготовку к выборам в Государственную думу.
— А ты не боишься, что это ускорит революционное движение очень сильно и не приведёт ли это к революции?
— Лет десять у нас есть, а там посмотрим, если надо, то я найду людей, которые предложат провести мирную передачу власти, на основании всеобщего голосования. Так будет правильно, сразу убедить всех они не смогут, да и Конституцию, нужно будет перед этим принять, в которой можно прописать пути мирного смены власти. Заодно я там пропишу, что золотой рублёвый стандарт имеет выпускать только царская семья, что позволит нам переждать время относительно спокойно.
— И где ты хочешь переждать? На Аляске? — спросил отец.
— Зачем? Там холодно, вполне подойдёт Константинополь и Третий Рим, который я объявлю, когда мы его освободим и завладеем проливами. Аляска будет частью третьего Рима, как и Еврейский Автономный округ, как Панамский канал. С учётом моего банка в Соединённых Штатах Америки, денег хватит на все мои проекты, а все самые сложные производства я перенесу в Третий Рим, остальным я буду продавать только лицензии. Именно для этого я и хочу создать Международное Патентное Бюро, которое будет защищать и мои права на изобретения. Большая часть заводов, в нашей стране, будет в долевом участии и я надеюсь, что успею продать свои доли, пусть и в рассрочку, что даст ещё не плохой доход. Всё это позволит содержать самую боеспособную в мире армию, вооружённую по последнему слову техники. Все Гвардейцы и отряды специального назначения, переедут в Константинополь.
Являясь достаточно мощной силой и контролируя проливы и патенты, я смогу диктовать свои условия. А когда они наиграются в свободу и к власти придёт тоталитарный режим, который в любом случае завершит отмену дворянства, мне придётся устроить государственный переворот с целью проведения выборов, на которых я надеюсь победить и постепенно возродить власть Романовых пусть и в ограниченном виде. В таком случае можно не опасаться за тотальное уничтожение рода, а наоборот, укрепить его положение.
— Интересный вариант, но мне кажется очень сложный.
— Вот и посмотрим, что будет получаться. Начнём пока с ограничения дворянства, которое не служит империи и расширим возможность получить дворянство для всех сословий.
Раз других предложений нет, то я пойду, подумаю, что можно придумать с Государственной думой, — сказал я и вышел из кабинета отца.
До вечера я перебирал различные варианты. Как быть с Государственной думой и вариантом конституции, пока только набросок ключевых законов. Затем составил заявку, что бы мне подготовили подробную информацию по всем губерниям, а я составлю список, какие и в какой последовательности буду посещать. Заодно написал ещё ряд распоряжений, пока меня не отвлекла супруга вошедшая в мой рабочий кабинет и уставшая, не усевшаяся в кресло.
— Как же я устала, эти совещания, встреча с новыми руководителями, ты настоящий изверг. Взвалить столько работы на плечи хрупкой и беззащитной девушки, — проворчала она, хотя по её лицу, было видно, что она довольна, что у неё есть обязанности и она руководит таким большим министерством. Я как-то попробовал намекнуть, что ей нужно передать обязанности своему заму, так мне пришлось пережить настоящий шторм и выслушать очень много чего о себе. Работа серьёзно увлекла её и приносила ей определённое удовольствие.