На поставленный вопросный пункт: «Пересмотр законодательства об арендах государственных земель, находящихся в пользовании кочевников, переселенцами из внутренних губерний» – Комитет ответил следующим образом: «В Ферганской области кочевое население пользуется исключительно землями, расположенными в горах, для полеводства и выпаса скота, каковые земли, по бывшему неудачному опыту с поселенцами в Чаткале[458], не могут считаться соответствующими потребности русских поселенцев, как не дающие возможности заниматься в широких размерах земледельческим хозяйством, и к тому же при общем малоземелье в Ферганской области эта горная территория едва достаточна для обслуживания скотоводческого хозяйства кочевого населения, а потому совершенно не представляется возможным ожидать стремления русских переселенцев к арендованию земли у кочевников, а если бы такое стремление и было, то поощрять его не следует, чтобы, с одной стороны, не стеснять скотоводческого хозяйства, имеющего огромное значение для Ферганы и соседних с нею областей, а с другой – чтобы не вводить в рискованные предприятия русских переселенцев».
Из означенных двух мнений, вполне основательно мотивированных, вытекает, что русская колонизация совершенно невозможна ни в долине, оседлом районе с искусственным орошением, потому что количество таких земель далеко не удовлетворяет требованию на них со стороны даже туземцев, ни в горном кочевом районе, потому что эти земли, по климатическим условиям, годны не для земледельческого хозяйства, а для скотоводства, к тому же оказываются и для этой цели уже тесными[459].
Такой вывод, если бы он проведен был во Всеподданнейших годовых отчетах Генерал-Майором Арандаренко[460] последовательно, поставил бы вопрос о русском переселении в Ферганскую область на прочную, практическую основу в том смысле, что
русского переселения сюда ни в каком случае быть не может
.Вся последующая путаница в этом вопросе произошла оттого, что военный губернатор высказывал во Всеподданнейших отчетах противоречивые суждения, из коих одни удостаивались Высочайших отметок, давших затем начало законодательству, а другие оставлялись без последствий.
В том же самом Всеподданнейшем отчете за 1901 год, в котором убедительно доказывалась крайняя земельная нужда в Фергане и вся невозможность русской колонизации, помещен отдел «Колонизация», где указывается на существование шести русских поселков (609 семей в числе 2835 душ обоего пола) и следующим образом описывается их значение: «Поселенцы поддерживают наилучшие отношения с окружающим их туземным населением и имеют на последних весьма благотворное влияние своим добрым поведением и примерным хозяйством. Существующие русские поселки устроены на окраинах области, среди кочевого населения. Эти же условия необходимо соблюдать и на будущее время при устройстве последующих русских поселений ввиду того, что киргизы являются наименее спокойным элементом, легко поддающимся дурному влиянию, что и доказало Андижанское возмущение[461], в котором принимали участие преимущественно киргизы».
Вслед за означенным местом во Всеподданнейшем докладе сказано: «Дальнейшее привлечение в область возможно большего числа русских людей, главным образом земледельцев, представляется настоятельно необходимым».
Как на место, удобное для русских поселений, указывалась долина реки Кугарт, где при разработке орошения может будто бы быть отведено для русской колонизации до 20 000 десятин свободной земли.
Против соответствующего места Государь Император изволил сделать отметку «Важный вопрос для края».
Во Всеподданнейшем отчете за 1903 год Военный Губернатор, видимо поощренный Высочайшей отметкой, которая, однако, была вызвана непоследовательностью в его же докладе 1901 года, говорит о русской колонизации в Фергане уже в значительно более обнадеживающем тоне, предвидя возможность отвода для русских поселений даже орошенных земель: «Благотворным средством, не только в культурном отношении, но и в политическом, было бы возможно широкое развитие русской колонизации в окраинных частях области, где еще имеются свободные земли, частью орошенные, частью, ожидающие орошения.
Увеличение русских поселений является крайне необходимым и для придания прочности существующим поселениям, так как при малых земельных наделах, от 10 до 5 десятин на семью, при отсутствии вовсе земельного резерва, подросшие и составившие самостоятельную семью поселяне волей-неволей должны отделиться от родителей и приискивать надел вне области. Для устранения такого неблагоприятного, но скоро неизбежного явления в представлении от 9 июня за № 8752 проектировано, на первое время, устройство поселения на 100 семей с затратой не более 300 р. (по смете 4 700 руб.) усиление орошения на свободных землях Кугарта, в соседстве с селением Благовещенским, но представление это не утверждено еще.
Необходимо также устройство поселения в долине Кетмень-Тюбе[462] в северной части Наманганского уезда, где имеется до 15 000 десятин свободной земли с орошением и прекрасными условиями – почвенными, климатическими и хозяйственными. Имеется также до 18 000 десятин земли, частью казенной, частью туземцев, на левом берегу Нарына[463], в Уч-Курганской степи[464] Андижанского уезда. С 1895 по 1898 год в этой степи производились работы с Министерством земледелия, для орошения этой превосходной лессовой равнины, затрачено на эту попытку до 40 000 руб., и затем с Мая месяца 1898 года работы прекращены. А между тем орошение хотя бы только 10 000 десятин девственной земли, обращенной склонами на юг и потому очень пригодной для ценных культур, могло бы дать не менее миллиона пудов хлопка на сумму до трех миллионов рублей в год, государственная подать с которых, в одну десятую часть, составит 300 000 рублей».
Разбирая приведенные во Всеподданнейшем отчете за 1903 год[465] доводы в пользу «возможно широкого развития русской колонизации» хотя бы на орошенных частях области, следует заметить, что:
1) Еще в 1900 году мнением Государственного Совета разъяснена 255-я ст. Положения об управлении Туркестанского края в том смысле, что замежевыванию в пользу туземного населения подлежат земли не только орошенные, но и богарные, а равно и необрабатываемые, а следовательно, оставшиеся от первых поземельно-податных работ, так называемые отказные земли, подлежали дополнительному исследованию и были поэтому по меньшей мере спорны. Это уже наперед можно было предвидеть, что свободных земель оказаться не может, если принять за основание суждения, высказанные во Всеподданнейшем отчете за 1901 год, и суждение областного Комитета под председательством того же Военного Губернатора в 1902 году, ибо общая картина органического расстройства сельского хозяйства, справедливая для целой области, не могла составлять исключений для отдельных, редких местностей, находящихся в тех же самых климатических и промышленно-хозяйственных условиях.
Тот постепенный захват культурою хлопка площадей, бывших раньше под хлебными злаками и под пастбищами, должен был распространиться, хотя бы в смысле искания свободных мест для посева хлеба и для пастбищ, и на «окраинные части» области, где, следовательно, никак не могло оказаться совершенно свободных мест для надобностей русских поселений. Последствия показали, что поземельно-податными комиссиями были замежеваны в пользу оседлых туземцев все земли в Кугартской долине и русские селения основались только там, где так называемые «отказные» земли до дополнительных поземельно-податных работ ошибочно считались свободными, но дальнейшего развития русские поселения получить впредь уже не могли и не могут вне порядка покупки земель на общих основаниях.
2) Долина Кетмень-Тюбе не исследована, так что высказать какие-либо суждения насчет возможности там русской колонизации было не только в 1903 году, но даже еще и теперь преждевременно. То, что пока известно, не подает, однако, больших в этом отношении надежд. Так, например, известно, что земли эти обрабатывались раньше кочевниками, которые их забросили оттого, что испортилась голова арыка[466] и земля вследствие этого лишилась орошения, а равно известно, что существующие пути сообщения имеют характер труднейших вьючных троп. Для возможности колонизации следовало бы прежде всего построить дороги и провести орошение. И то и другое требует больших денежных затрат.
3) Что же касается до 18 000 десятин земли в Уч-Курганской степи Андижанского уезда, то в самой мотивированной мысли Военного Губернатора заключаются достаточные основания для отвержения его предложения.
Именно прежде всего сказано, что эти 18 000 десятин принадлежат частью казне, частью туземцам, следовательно, последняя часть непригодна для русских поселений, ибо нельзя сажать одно население на другое. Из дальнейшего изложения видно, что место для русских поселений получится тогда, если оросить «хотя бы 10 000 десятин» этой земли, следовательно, неорошенной земли предполагается там больше, остаток же, т.е. орошенная земля, и есть, очевидно, та, которая принадлежит туземцам.
Приложение к неорошенной земле похвальных эпитетов «девственной и прекрасной» не имеет никакого реального значения, ибо девственной земля эта только потому и является, что она никогда не была орошена и потому не могла быть культивирована. С таким же правом можно придать этой земле эпитет «пустынной и бесплодной». Пустынной же земли можно найти во всем Туркестанском крае не десятки тысяч, а десятки миллионов десятин, ибо из 62 000 000 десятин трех коренных областей края у