ам, мальчиков. Это число 2000 составляло пять байраков, но у ишана было, как говорили Маат-Мусе раисы, еще три байрака, назначенных для нападения на Ош и Маргелан[585].
Нападение на лагерь. К юго-восточному углу туземного Андижана, занимающего площадь в 2863 десятины и насчитывающего 47 069 душ населения, примыкает небольшой русский городок, в котором живет всего 631 человек. Крайний юго-восточный квартал его занимают лагери Андижанского гарнизона, к которым примыкают сплошной полосой кишлаки, тянущиеся вплоть до Ас-саке на юг и до холмистой полосы адыров на юго-восток. В этой полосе кишлаков, способствовавшей скрытому приближению толпы мятежников, стянулась шайка ишана пред нападением на лагерь. Узкое пространство, отделявшее лагерь от юго-западной окраины кишлачной полосы, имело ту особенность, что близ самых бараков, шагах в 15—20, возвышалась складка местности, закрывавшая от взоров дневальных ближайшие подступы к лагерю, и это обстоятельство, в свою очередь, способствовало внезапности нападения. Неблагоприятное влияние упомянутой кишлачной полосы, почти влотную подходившей и к крепости, и к лагерю, выразилось еще, с одной стороны, и в том, что артиллерия крепости не могла принять участия в отбитии и преследовании нападавших на лагери, а с другой – в том, что она помогла мятежникам быстро и удобно отступить[586]. Свойства местности, прилегающей к лагерю, видны в общих чертах на прилагаемом кроки. Обстоятельства нападения на лагерь и последовавшего затем отражения мятежников, подтвердившиеся личным моим расследованием на месте и теми сведениями, которые можно было почерпнуть из показаний привлеченных к ответственности бунтарей, изложены в представляемом при сем в копии рапорта Андижанского воинского начальника от 20-го Мая сего года за № 637.
Из рапорта этого видно, что шайка туземцев в 2000 человек, напавшая на андижанский лагерь во время сна нижних чинов, наличное число которых равнялось всего 163 человекам, была блистательно отбита не более чем через четверть часа после нападения. К сожалению, преследование мятежников не могло быть произведено по недостатку на первых порах патронов и отсутствию кавалерии.
Поимка ишана и других мятежников. Вслед за отражением нападения андижанская уездная Администрация приступила немедленно и весьма искусно к поимке мятежников, в чем ей значительно содействовали должностные лица туземной администрации. Отправленный Андижанским уездным Начальником, подполковником Коишевским, для захвата ишана Мадали, Избаскент-ский участковый пристав Штабс-Капитан Атабеков, посадил на лошадей десять человек нижних чинов 20-го Линейного кадрового батальона и в сопровождении их, а также своих джигитов и двух русских андижанских жителей, пожелавших принять участие в поимке ишана, безостановочно шел по пятам бежавшего виновника мятежа, который, как можно было судить из расспросов попутного населения о проезжавших людях, двигался на северо-восток, к Семиречью. На другой день к вечеру штабс-капитан Атабеков был уже в горах у селения Чарвак, что приблизительно в 90 верстах от Андижана. Расположившись сам в этом кишлаке, он расставил джигитов по четырем дорогам, ведущим в Чарвак, по два на каждую, при самом въезде в селение. Вскоре на одной из этих дорог появилось четыре всадника, из которых один, заметив джигитов, быстро поскакал назад, а из трех остальных один, оказавшийся потом ишаном Мадали, назвался наманганским ишаном и, получив от джигитов уверение, что они добрые мусульмане, попросил вернуть бежавшего товарища. Тогда один из джигитов, показывая вид, что исполняет эту просьбу, поехал сначала в сторону бежавшего, а затем поскакал за помощью. Когда он с подкреплением вернулся к ишану, то последний хотел стрелять, но джигит, быстро соскочив с лошади, подошел к нему со словами: «Благослови, ишан!» – когда тот, чтобы исполнить просимое, взял револьвер под мышку, то был схвачен джигитами вместе с его спутниками и 20-го числа штабс-капитаном Атабековым доставлен в Андижан. 23-го Мая в местности Дунгурама джигитами Кугартского волостного управителя был задержан ныне уже казненный Субханкул, один из ближайших помощников ишана Мадали. Он принадлежал к семье Арабаевых (кишлак Кара-Курган), принимавшей большое участие в восстании. У Субханкула при обыске был отобран изящный небольшого формата Коран ишана и в нем фирман султана. Поимки и аресты причастных к делу лиц шли быстро и энергично, и как в Андижане, так и в Оше места заключения оказались вскоре переполненными. К 3-му Июня, дню прекращения производившегося мною расследования[587], число арестованных было следующее:
1) В Ново-Маргеланской областной тюрьме ............................. 70 чел.
2) сел. Таджике и Ассаке Маргеланского уезда .......................... 41
3) Ошской тюрьме ...................................................................... 121
4) Андижане ................................................................................ 139
Итого ........................................................................................... 371 чел.
К этому же дню, т.е. 3-го Июня, по данным следствия, кроме самого ишана и Субханкула, главными вожаками восстания являлись следуюшие лица:
1) Мулла Ахмед Наиб, житель Ичкилинской волости Маргеланского уезда, кандидат народного судьи, – приложил печать к клятвенному обещанию участвовать в священной войне. Содержался в Ново-Маргеланской областной тюрьме.
2) Хаитбай-токсаба, – приложил печать к клятвенному обещанию. Разыскивается.
3) Мулла-Касым-Амин-Араб-Бай-Оглы, житель Кулинской волости Маргеланского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию. Есть предположение, что он убит при нападении на лагерь.
4) Арзы-Кули-Бай-пансат, житель селения Ханабад, Яз-Яванской волости Маргеланского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию. Содержался в Ново-Маргеланской тюрьме.
5) Мухаммад-Ибраим-токсаба-пансат, – приложил печать к клятвенному обещанию. Разыскивается.
6) Мулла-Гаиб-Назар-Артык-Зуфи-Оглы, волостной управитель Кулинской волости Маргеланского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию, убил мещанина Бычкова, участвовал в нападении на лагерь. Содержался в Андижанской тюрьме.
7) Али-Бек-Датха-Джапар-Оглы, житель Джиля-Кудукской волости Андижанского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию. Содержался в Андижанской тюрьме.
8) Гаиб-Ходжи-Мухаммад-Мурад-Оглы, житель Шариханской волости Маргеланского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию. Содержался в Андижанской тюрьме.
9) Мухаммад Зияутдин-Махзум-Дамулла-Шариф-Оглы, житель Кулинской волости Маргеланского уезда, – приложил печать к клятвенному обещанию; был, по всем признакам, правою рукою главы мятежа и душою заговора. Убит во время нападения на лагерь.
10) Умар-Бек-Датха, житель города Оша, – приложил печать к клятвенному обещанию. Содержался в Ошской тюрьме.
11) Атакул-Пансат-Хальфа, житель Ичкиликской волости Маргеланскаго уезда. Задержан при переходе границы Андижанского и Пишпекского уездов.
12) Рустам-бек, житель г. Андижана, – принимал большое участие в деле нападения на лагерь. Содержался в Андижанской тюрьме.
13) Малля-бай, житель г. Андижана. Содержался в Андижанской тюрьме.
14) Хидаят-Хан (он-же Инаят-Хан), житель Маргеланского уезда. Разыскивается.
3-го Июня по указаниям, данным Андижанской уездной Администрацией, Ассакинским участковым Приставом, Штабс-Капитаном Бржезицким, разыскан в селении Кизыл-Аяк Ассакинской волости и задержан племянник ишана Мадали, 14-летний мальчик Абдулла-Азис. Он был вместе с ишаном во время движения на Андижан и бежал с ним, но затем был оставлен на переправе чрез Кара-Дарью и с того времени неизвестно где находился. Мальчик этот, по имеющимся сведениям, был предназначен ишаном в случае успеха восстания в ханы. Мною было отдано распоряжение о немедленном доставлении Абдуллы для допроса и содержания под стражей в Андижан, где он теперь и находится. В тот же день, 3-го Июня, от начальника Аулиэатин-ского уезда мною было получено по телеграфу донесение о появлении в Суса-мырской волости Андижанского уезда шайки Шады-бека, также поднявшего знамя восстания, и сделаны распоряжения о его поимке. Как выше доложено, 4-го Июня я выехал из Андижана для встречи Вашего Высокопревосходительства в Джизаке, по прибытии в который 5-го Июня получил приказание обратиться к исполнению прямых своих обязанностей по званию Военного Губернатора Сыр-Дарьинской области. Возвратившись в Андижан ночью 6-го Июня для преподания данных Вашим Высокопревосходительством указаний Генералам Чайковскому, Ионову и Долинскому, я на другой день перед отъездом в Ташкент получил сведение о том, что Кугартский волостной управитель участвовал в заговоре ишана Мадали, причем должен был в случае успеха нападения на Андижан сделать нападение на находившихся на подножном корму артиллеристов и казаков.
Несостоявшееся нападение на Ош. Что касается до находящегося в тесной связи с делом ишана происшествия в Ошском уезде, то по сему предмету до 3-го Июня имелись следуюшие сведения.
В воскресенье, 17-го Мая, в 1 ч. дня к Ошскому уездному Начальнику Подполковнику Зайцеву явился на квартиру бывший волостной Управитель Карабек Хасанов (племянник Курбан-Датхи[588]) и через арык-аксакала Ибрагима Чанышева заявил следующее: «Проживающие в кишлаке Мин-Тюбе Маргеланского уезда ишан Мухаммад-Али-Хальфа для прославления своего имени каждый день кормит массу народа и через раисов старается расширять славу о себе по всем уездам. Сегодня прошел слух, что в обширном замкнутом дворе ишана был совет с его помощниками (хальфа) и раисами (блюстителями веры), на котором постановлен призвать народ к священной войне».
Получив эти сведения, Подполковник Зайцев приказал старшему аксакалу проверить слухи, а Наукатскому волостному Управителю, находившемуся в это время в Оше, немедленно выехать в Кыркальское общество, где проживает наибольшее число приверженцев ишана из киргиз рода Баргы-Атамерек. В 6 ч. пополудни к Подполковнику Зайцеву вновь приехал Карабек с Чанышевым и сообщил, что тревога распространяется, говорят про письма, полученные от ишана киргизом Умарбек-Датхой и бывшим волостным управителем Саттыбаем; в то же время бывший серкер Ирис-Менде подтвердил, что все разговоры в чайхане идут о Мадали-Хальфе, который превратился во врага русских и будет воевать на чудесной белой лошади, а япалакский киргиз Иш-Мухаммад Кувашбаев, знакомый Чанышева, передал фамилии некоторых участников из Япалакского общества. Ввиду этого Подполковник Зайцев выехал к Начальнику съемочного Отделения Военных Топографов предупредить его о принятии предосторожностей на местах работ, а затем вместе с ним к Командиру 4-го линейного батальона с просьбой выдать казакам съемочных партий ружья, а также для справки, известно ли ротам, где и какие места следует им занимать в городе в случае тревоги.