В заключение скажу, что следовало бы, по моему мнению, предпринять, чтобы привести местное население Ферганской области к полному умиротворению. Ответить легко: 1) отказаться от идеи, что край уже умиротворен, 2) переименовать «административно-полицейское управление» в «военно-народное» и изъять из формы одежды оранжевый кант, введя форму Военного Министерства, 3) привлечь к занятию должностей уездной Администрации лучших офицеров войск путем восстановления привилегии службы в крае и назначением пенсии в размере оклада по последней занимаемой должности, 4) освободить уездных Начальников от ответственности по канцелярии, дав им возможность войти в живое дело, 5) власть централизовать и расширить дисциплинарные права Администрации, 6) выборное начало в отношении волостных управителей и народных судей отменить, замещая эти должности по назначениям, 7) держать в каждом из городов не менее батальона и пол сотни казаков, 8) принимать строгие репрессивные меры в случае новых беспорядков и попыток к ним, что вызывается необходимостью приурочения этих мер к народу, веками воспитанному в этом духе, 9) ввести в городах охрану значительным увеличением числа полицейских и 10) иметь фактический контроль над муллами и их наставниками во всех медресе, значительно сократив число медресе путем постепенного недопуска увеличения доходов медресе и ремонта зданий тех из учреждений, кои желательно было бы закрыть. Подлинную подписал: Подполковник Коишевский.
С подлинной верно: Подполковник Комантович.
ЦГА РУз. И-1. Оп. 25. Д. 73. Л. 25 об. – 29. Копия. Типографский экземпляр.
Записка Начальника Наманганского уезда Арванитаки. 30 Июня 1898 года. № 6340, г. Наманган
Копия
Генерал-Лейтенанту Королькову Население Ферганы за последнее столетие ханского владычества, не имея твердой государственной организации и сильной власти, постоянно переживало смутное время борьбы партий, которые, низвергая одного хана и подымая на белой кошме другого, всякий раз пользовались недовольными лицами, которым нечего терять, и главным образом менее обеспеченным, ипритом наименее уловимым в горах и неуязвимым в горах кочевым населением, всегда готовым пограбить безнаказанно оседлых, а затем уйти с добычей, даже и при неуспехе восстания, в труднодоступные горы. Один Худаяр-хан был раньше угольщиком[595], провозглашен киргизами ханом, три раза принужден был бежать, уступая свою столицу другому, и снова три раза был провозглашаем ханом. После занятия ханства русскими войсками Фергана оказалась переполненною массою служивших и имевших значение и влияние лиц, на которых опиралась прежде ханская власть, оставшихся совершенно не у дел, потеряв и свое значение в народе, и средства к жизни; кроме того, потеряло свое первенствующее значение и большую часть доходов мусульманское духовенство.
Понятно, что масса всех этих лиц не могла скоро примириться со своим новым положением, так же как и кочевники – отвыкнуть от грабежей, и потому в начале русского владычества, имея и опытных руководителей, служивших прежде в войсках и кое-какое оружие, многие пробовали несколько раз подымать восстание под именем того или другого хана, облекая это восстание иногда в священную войну противу неверных. Все подобные беспорядки длились только по нескольку часов; попытки произвести восстание оставались или вовсе безрезультатны, или ограничивались обыкновенно убийством одного-двух мусульман и были подавляемы в самом своем зародыше и почти без участия войск, если не считать восстания, бывшего в Марте месяце 1878 года, Итым-хана, против которого действовал небольшой отряд в 40 казаков. Итым-хан был провозглашен ханом в Минь-тюбе в ночь с 7-го на 8-е Марта, а 8-го в 8 часов утра уже был разбит, потеряв до 40 убитых и 35 раненых.
В начале при управлении Ферганской областью приняты были за основание статьи проекта Положения об управлении в Семиреченской и Сыр-Дарьинской областях, дополняемых и разъясняемых Главным Начальником края, сообразно местным обстоятельствам и потребностям области, причем как в руках господина Военного Губернатора во всей области, так и в руках уездного Начальника в уезде, сосредоточивалась как военная, так и гражданская власть, представляя, таким образом, в себе единство власти. Как Губернатор, так и уездный Начальник были действительными представителями вверенных им районов и могли нести полную ответственность за спокойствие и благосостояние заведуемых ими районов. В материальном отношении чины Администрации были обставлены прекрасно[596], им было предоставлено право при отставке получать в пенсию то жалованье, которое они получали по последней должности, ими занимаемой.
Такое почетное положение чинов Администрации в настоящем, при хорошем обеспечении их пенсией в будущем, привлекало к себе лучших из войск офицеров, имевших за собой и образовательный ценз, и служебный, и боевые заслуги, знакомство с местным населением и его обычаями, почему и в выборе соответствующих своему назначению лиц затруднений не представлялось.
Результатами рациональных начал, положенных в основание управления в области, явилось быстрое умиротворение населения, устройство беспрерывного почтового и телеграфного сообщения, организация уездов, волостей и сельских обществ, организация податного дела и порядка сбора податей, которые поступали почти безнедоимочно: заброшенная во время смут и беспорядков сельская культура, промышленность и торговля быстро восстановились, разбежавшееся население по соседним областям и ханствам стало собираться на родные места, население, несмотря на горсть войск, расположенных в Ферганской области, не достигавших 5000 человек, сразу почувствовало себя под покровительством сильной и прочной власти, на что и отозвалось с полным доверием, развивая быстро сельскую культуру и промыслы, чему и дало осязательные доказательства, увеличив с 1876 года по 1882 год количество вносимых с валового дохода и оброк податей почти на 100%.
С 1884 года под влиянием отчасти личных симпатий Генерал-Лейтенанта Черняева, а главным образом под влиянием Тайного Советника Гирса, командированного по Высочайшему повелению в Туркестанский край для производства ревизии и определения оснований для составления Положения об управлении краем – основной задачей своей миссии Тайный Советник Гире положил: 1) во чтобы то ни стало доказать несостоятельность существовавшего порядка и 2) несмотря ни на какие местные условия, доказать необходимость установления однообразия в порядке управления краем с внутренними губерниями Империи, при сокращении расходов на содержание областной и уездной Администрации.
Насколько не удалось достигнуть выполнения первой задачи, настолько была достигнута вторая составленным проектом Положения об управлении Туркестанского края, ныне действующего.
Идее однообразия порядка управления и экономии были принесены в жертву потребности края, суд отделен от исполнительной власти, уездная Администрация осталась только по названию таковою и то только отчасти, будучи всецело по регламентированным правам и даже обязанностям сведена на степень чисто уездной полиции, хотя по существу дела, фактически, административные обязанности земские, по крестьянским делам, хозяйственные и многие другие, вызываемые потребностями народной жизни и хозяйства, за неимением других органов, которые ими бы ведали, все-таки остались на обязанности этой Администрации, но без прав и средств к их выполнению[597]. При этом в видах экономии, устанавливая штаты представителей уездной полиции, забыли проектировать штаты ее низших, но необходимых органов, установленных не только на окраинах Империи, среди чуждых и отчасти враждебных нам по религиозным идеям мусульман, но даже и среди коренного русского населения средних губерний. Военно-народное управление Туркестанского края, организованное на единстве власти, сосредоточенной в руках его представителей, вполне соответствовало представлениям, созданным
О власти среди туземного населения: в его понятиях совершенно не укладывается подразделение ведомств и особенно часто встречаемое на практике при этом подразделении возбуждение антагонизма и устройство государства в государстве. Власть, которая не имеет влияния на все ведомства известного района, в глазах туземцев теряет всякое значение как такая власть, которая не может во всех случаях его жизни оказать ему справедливость, скорую помощь и защиту, к чему он стремится с незапамятных времен в своей несладкой жизни и чем он широко пользовался в течение первых 11 лет после того, как попал под охрану единой Самодержавной власти Белого Царя. При введении нового Положения население при столкновениях с разными ведомствами по привычке обращалось к уездной Администрации, которая не всегда имела возможность ни сама помочь в его справедливых жалобах, ни ходатайствовать об удовлетворении их чрез господина Военного Губернатора, из ведения которого эти ведомства были удалены.
Статьей 59 Положения хотя и говорится, что административно-полицейское управление уездом сосредоточивается в лице уездного Начальника, но которому присваиваются все права и обязанности, принадлежащие, по общему закону, уездному исправнику. Раз таким образом определены права и обязанности уездного Начальника, то перед лицом закона он, имея только их, и обязан нести и ими пользоваться; для большего же и наглядного указания того, что уездные Начальники и их ближайшие помощники, пристава, должны иметь только полицейское значение, им была присвоена и полицейская форма одежды. Сведя, таким образом, значение уездной Администрации на степень уездной полиции, в уездах Положением об управлении краем не установлено ни одного чисто полицейского чина, с помощью которого уездные Начальники и приставы могли с пользой исполнять эти обязанности, ни земской стражи, как это установлено на окраинах Империи, ни даже и урядников, имеющихся во внутренних губерниях. Все, на что может о