[599] в народный суд установлениями Русского Правительства, полное отсутствие органов низшей полиции и недоверие к уездной Администрации, стоящей ближе всего к населению, а также поселившийся антагонизм между войсками с одной стороны, Администрацией областной, уездной и населением – с другой, производит массу осложнений, крайне вредных и нежелательных.
Все это, взятое вместе, служило в пользу такого ловкого вполне авантюриста, каков был ишан Мадали-Хальфа, человек даже неграмотный, но вполне обладавший свойством владеть умами, по крайней мере, наименее развитых мусульманских масс, угощая их излюбленным пловом, да еще приготовляемым чудесным образом без огня, что давало надежду без труда получать такой плов на правах последователей ишана. Ишан отлично сумел воспользоваться легендарной частью мусульманских преданий и пророчеств, которые сам применял, изменял и дополнял, смотря по обстоятельствам, как ему хотелось, действуя на фантазию своих слушателей, склонных подчиняться и верить скорее всему самому невероятному, чудесному, чем разумному[600]. Отуманенный легким успехом в наборе себе мюридов и имея два случая убедиться в бессилии Администрации и суда[601], ишан сам поверил в свое призвание и задумал нелепое, но давшее печальные, небывало грустные результаты восстание.
Подготовляя свое дело несколько лет совершенно открыто, ишан Мадали-Хальфа, бывший прежде простым токарем-веретенщиком, сумел найти капиталы, замаскировать свое дело перед Губернатором и вполне воспользовался безличием ближайшей уездной Администрации и ее поверхностным, чисто формальным отношением к делу, каковое только и требовалось от нее за последнее время. Трудно допустить иначе, чтобы такие сборища, как в несколько сот человек, почти беспрерывно толпившихся вокруг ишана в последний год, остались без тщательного надзора и строгого исследования причин таких сборищ со стороны участкового пристава.
Чтобы фокусы ишана (приготовление плова без огня, на воде, проведенной из Мекки), морочившие публично народные массы несколько лет подряд, оставались без наказания за мошенничество, если бы не существовало 141 и 142 ст. Положения об управлении краем. Подлинную подписал: Полковник Арванитаки.
С подлинной верно: Подполковник (подпись не приводится).
ЦГА РУз. И-1. Оп. 25. Д. 73. Л. 29 об. – 32 об. Копия. Типографский экземпляр.
СВЕДЕНИЯ
Уратюбинского участкового пристава, Штабс-Капитана Скварского, относительно причастности населения этого участка к общему мусульманскому движению вообще и к движению, поднятому ишаном из Мин-тюбе в частности
Из лично моих наблюдений во время моей поездки вскоре после Андижанской резни и из донесений лиц, коим я доверяю, для меня совершенно ясно, что простой народ, чернь, совершенно не знал о готовящемся в Андижане нападении и узнал о совершившемся факте только по рассказам проезжих из Ферганы людей.
Но так как выясняется (по газетным сведениям), что к призыву на «газават» приложены печати разных лиц из других уездов и областей, то весьма возможно, что из каждого уезда наберется несколько человек именитых, имеющих значение, людей из туземцев, которые осведомлены о положении дел по возбуждению всеобщего «газавата». Для открытия таких лиц в Уратюбинском участке предприняты мною меры, но пока еще нет указаний на преступный замысел со стороны того или другого лица, кроме одного сведения о нескольких туземцах из аула Турк.
По заявлению некоторых, по моему мнению, преданных туземцев, нужно опасаться предательства со стороны родственников бывшего в Уратюбе последнего бека Абду Гафарбека, который умер в Афганистане, оставив после себя многочисленное потомство, члены которого живут и жили частью в Афганистане на службе эмира Афганского, частью остались в Туркестане. Из числа лиц, оставшихся в Туркестане, Уаллямибек, сын повешенного в Уратюбе Ахбутабека, сына Абду Гафарбекова (18 лет тому назад), ездил год тому назад в Мазар-и-Шериф и возвратился. Это факт, который подтверждают многие, лично мне известные, туземцы, которые при надобности могут это доказать свидетельствами других людей. Кроме того, два года тому назад ездил в Афганистан Аттабек Каттабеков.
Кроме прямых потомков Абду Гафарбека может возбуждать подозрение ишан Авлия-джан Махмуд Ходжаев, живущий в Андараке (Исфанийской волости), сестра которого была замужем за повешенным Ахдутабеком. Эта женщина умерла в Уратюбе год тому назад.
Сам ишан Авлия-джан сидел четыре года в тюрьме за укрывательство Акбутабека, но распоряжением генерала Черняева был освобожден. Ишан Авлия-джан, весьма чтимый ишан, имеет мюридов в Мачинской волости, в Аучи, в Учуке и окрестностях Андарака. Этот ишан имеет сыновей в Маче (Обурдане), в Уратюбе, в Яны-кургане (Наусской волости) и других местах и при себе.
Возможно, что имена вышепоименованных лиц могут встретиться при следствии об Андижанских беспорядках.
Что касается участия Афганистана в подстрекательстве к восстанию, то я имею только сообщение полесовщика Заметова (в Шахристане), что ему осенью прошлого года говорил прохожий мачинец, какой – он не помнит, что будто бы афганцы приглашали мачинцев стать на их сторону в случае войны, но мачинцы якобы ответили, что это им невыгодно, ибо они все получают из Уратюбе: муку, соль и все жизненные припасы, что без русских им жить нельзя, что они помрут с голода, если русские их не станут пропускать к себе чрез перевалы.
Так как весьма возможно, что афганские эмиссары бродят по Туркестану, то я нахожу важным особенно допросить препровождаемого при сем афганца Абдул Вахаба Гуль Махмадова, задержанного Тюрякулом Нарбаевым (бывшим Шахристанским старшиной) в Фальгарской волости Пенджекентского участка. Названный афганец дает совершенно сбивчивые показания о своем путешествии, хотя он и курит анашу, но совершенно не имеет вида помешанного. Язык его наши туземцы не совсем хорошо понимают, а по-моему, он умышленно путает свою речь. Никакого письменного вида этот афганец не имеет, говорит, что недавно был у гиссарского кушбегия Астанакулбека и жил у него несколько дней, имел с ним разговор о какой-то грамоте турецкого султана.
При афганце, который ехал на ишаке, есть три собаки: одна простая, одна хорошая борзая и один английский бульдог.
Затем мне сообщил полесовщик Заметов, что к нему явились два туземца из аула Турк Дальянской волости, Раджаб Али Иганбердыев и Алла Мурад Шамуратов, и заявили ему при Туракуле Норбаеве (бывшем Шахристанском старшине, который был тут у Заметова случайно), что они двое, в четверг, 4 Июня, проходили мимо мазара Чиз-Худыери за Шахристаном, когда их позвали находившееся там в сборе жители того же аула Турк Акылбай Абдухалыков, брат его Алимбай, брат Надыр и Мулла Хаким (казий), тоже их брат. Тут же были Касым Рахманбердаев, Дунан Назаров, Искандер Дунганов, Ходжа баба Мулла Мумынов, Иснабай Мулла Кушев и Рахмет Раджапов. Когда Раджап и Алла Мурат подошли к компании, то их спросили так: «Говорят, что ишан Духчи поднял голову, что начал войну с русскими. Мы идем, а вы пойдете или нет». Те ответили, что не согласны идти против русских. Затем я, получив от Заметова это извещение, ездил сам в горы, и эти два туземца подтверждали мне, что это именно так и было, что, затем, из числа названных лиц Азимбай в прошлом году ездил в Андижан и водил туда лошадь, но, кажется, не доехал, а вручил лошадь по дороге в Исфане киргизу Кушваку или его сыну. Из них еще Исхан ездил в Андижан и тоже видел лошадь. Туракул Норбаев говорит, что из этой группы турков (род Ходжибай «Ходжибай-тупы») все суть мюриды Миньтюбинскаго ишана и что родом эта группа (около 50 семейств) не отсюда, а из селения Анзоб на Ягнобе, что там жили их предки. Дальше Туракул говорит, что эти турки уже давно имеют сношения с ишаном Дукчи, т.е. ходят к нему на поклонение и носят подарки.
Раджаб и Алла-Мурад сами слышали, как Исхан говорил что видел, как ишан варит плов без огня.
Акылбай Абду Халыков недоволен русскими, как он говорил тем же туземцам, потому что он истратил на выборы 18 000 тенег, а его не утвердили, что вместо него был назначен младший по числу голосов Мулла-Хаким, который был заменен по назначению теперешним Дальянским волостным управителем Сеид-Омаром.
Ввиду того, что между туземцами, часто вследствие выборной вражды, возникают ложные обвинения, эти два доносителя были предупреждены Заметовым о неуместности таких ложных жалоб именно в видах важности дела, но они заявили, что никакой вражды личной не имеют, а говорят это только, чтобы предупредить русские власти.
Так как эти двое туземцев обещались доставлять еще другие сведения, в случае какого-либо активного действия со стороны вышеназванных людей и так как, по малочисленности группы подозреваемых турков, нет причин опасаться чего-либо серьезного, то я не арестовал лиц, на которых было дано указание, в расчете, что скоро получу более подробные сведения о их действиях. Во всяком случае, я наготове их арестовать, когда последует распоряжение.
Пока вот все сведения, какие я имею по сие время (14-го Июня).
К сему считаю нужным присовокупить, что считаю положительно необходимым восстановить прежние бесплатные должности «аминов» (сельских старост), ибо нынешний сельский старшина, имеющий наблюдение за 20, даже более, кишлаками, не может, строго говоря, быть привлечен к ответственности за незнание интимной жизни своих людей. Ответственно выборные «амины» были бы весьма пригодны для этой цели: будет с кого спрашивать, и они-то уже не могут отговариваться незнанием.
Дополнительные сведения, какие получатся, будут предоставляться немедленно.
Доносители: Раджап и Алла-Мурат просили вести, в случае надобности, допросы так, чтобы им не подвергнуться мести со стороны остальных турков, замешанных в деле. Подлинное подписал: Уратюбинский участковый пристав Штабс-Капитан Скварский.