Таким образом, едва ли будет ошибкой сказать, что от границ Китая до берегов Атлантического океана мусульманский мир ныне находится в состоянии непередаваемого одушевления и под влиянием одной неотвязчивой идеи – во что бы то ни стало освободиться от порабощения и опеки христианских народностей. Е[одобными идеями охвачены и у нас в России даже те мусульманские народности, которые совершенно ничтожны по своей численности, например, поволжские и т.н. кавказские татары. Без сомнения, подобные идеи, культивируясь на почве так заметно развившегося за последнее время панисламизма, охватывают у нас территорию мусульманства гораздо более обширную, чем это представляется поверхностно скользящему взору. Несомненно, что желчь известного недовольства, обид огорчений на почве непонимания религиозных и бытовых интересов, на почве иногда допускаемого низшей Администрацией произвола, находит благодарную почву среди темных мусульманских масс. В недрах последних, несомненно, блуждают и созревают известные идеи, пропитанные если не явным сепаратизмом, то, во всяком случае, одухотворенные недовольством существующим положением.
Кавказ в отношении пробуждающегося мусульманства представляет собою в настоящее время тот центр, где под покровом русского господства мирно проживают главные и наиболее активные деятели персидской революции. Тесные и близкие отношения персидских федаи (активные исполнители кровавых приговоров революционных комитетов) с кавказскими революционными кружками давно уже установлены с несомненной достоверностью, причем Тифлис является, по-видимому, главным сосредоточением подобных революционных идей. Многие прокламации, распространенные в Персии от имени Центрального Мусульманского Комитета (Ижмайун-е Омиун), помечены Батумом[704]. В начале этого года в Энзели был задержан персиянин, провозивший из России детонаторы для бомб; другой перс, Шейдаев, долгое время живший в Тифлисе, был арестован в Тегеране по подозрению в экспроприациях на революционные цели у разных сановников, которым он посылал подметные письма. Наконец, приведение в исполнение различных революционных актов на Кавказе заранее было известно в Баку и Тифлисе, например, в №№ 4 и 7 за текущий год юмористического журнала «Мола Насред-эд-Дин», издаваемого в Тифлисе, в иносказательной форме описывалось с часу на час ожидающееся появление ныне царствующего в Персии Шаха в Геенне огненной[705].
Несомненно, живая связь той революционной пропаганды, которая ныне потоком разлилась по всему Ирану, не ограничивается одним лишь Кавказом. В значительной части граница Персии соприкасается с Закаспийской областью, южная часть которой прилегает к Хорасану и Астрабадо-Бостам-скому району на протяжении почти 1000 верст. Непосредственное и разнообразное общение поэтому существует между всеми нашими и персидскими пограничными пунктами. Города: Йезд, Нишапур, древний центр шиитского фанатизма, Себзевар, высокочтимый священный Мешед и др., несомненно, тяготеют к Асхабаду, Кизыл-Арвату и Мерву, и можно с достоверностью поручиться, что в последних также проживают деятели персидской революции.
Обращаясь затем к Русскому Туркестану, именно к тем его коренным областям и вассальным ханствам, Бухаре и Хиве, мы и здесь видим скрытую в глубине сердец народных тайную надежду, что рано или поздно пробуждение воинствующего Ислама сметет затерявшуюся здесь горсть неверных. На это наводят некоторые случайно встречающиеся примеры, так, Андижанское восстание 1898 г., происшедшее под непосредственным влиянием адептов халифа с берегов Босфора, указывает на возможность со стороны местных мусульман кровавым путем сбросить иго поработителей. Пожертвование в 1901 г. ста тысяч рублей Эмиром Бухарским с наследником, Кушбегием и другими сановниками всего в сложности до 200 т. рублей на постройку Хеджазской железной дороги до Мекки и Медины[706] было сделано с несомненными целями поддержания и процветания Ислама всего мира, даже обычная ежегодная поездка Эмира на Южный берег Крыма, в Ялту, возможно, вызывается стремлением быть ближе к Илдыз-Киоску, на службе венценосного хозяина которого состоят сыновья покойного любимца эмира, его переводчика, статского советника русской службы Шейха Али-Бекова. Даже необычное по своему чистосердечию признание одного старого туркестанского муллы из Закаспийской области во время забастовок конца 1905 г., что если так будет у русских продолжаться, то туркмены постараются взять обратно от них то, что русские взяли у туркмен, подчеркивает неугасаемую надежду сбросить иго неверных «урусов».
За последнее время, когда во всей России миросозерцание народных масс потрясено до самых заветных глубин, несомненно, настроение и наших туземцев должно быть сильно возбуждено.
Недавно вернувшийся из двухлетней поездки в Среднюю Азию французский майор Лякост опубликовал во французской прессе некоторые из наиболее существенных положений, заключающихся в его докладе Министру Колоний. Например: 1. Русско-японская война сильно расшатала положение в Средней Азии не только России но и Англии. Несмотря на неподвижность азиатских масс и кажущуюся их неотзывчивость ко всем отдаленным событиям, успехи маленького японского народа отразились на настроении буддийских и мусульманских народов и подорвали в их глазах престиж русских и англичан. 2. В русском Туркестане существует очень влиятельная партия молодых сартов, которая, подобно кавказским татарам, имеет свою национальную программу и способна оказать сопротивление прежнему режиму систематических притеснений.
Правда, Военные Губернаторы Сыр-Дарьинской, Ферганской, Самаркандской областей на запросы по поводу указаний Лякоста на существование партии молодых сартов ответили, что во вверенных им областях подобной партии не существует. Но основательность подобных отзывов не настолько доказана, чтобы принимать ее безусловно. Исторические примеры большинства восстаний подчеркивают именно неосведомленность ближайших административных властей в подготовлении подобных восстаний.
Несомненно, чтобы иметь определенное мясное представление, о том что делается в среде подвластных нам мусульманских масс и по ту сторону нашей границы, в Персии и Афганистане, необходимо установить правильную и планомерную разведку, каковою, к сожалению, несмотря на некоторые печальные уроки минувших лет, до сего времени непростительно пренебрегали. В самом деле, что представляют собою данные административного сыска о настроении и внутренней жизнь туземцев? На этот вопрос не может быть двух ответов. Чины уездной Администрации, в подавляющем большинстве не знающие ни языка, ни религиозно-бытового уклада туземной жизни, всецело находятся в руках туземцев-переводчиков, крайняя и вопиющая неблагонадежность которых слишком очевидна, чтобы о ней распространяться, и общераспространенное мнение, что в Туркестане народом управляет сплоченная корпорация переводчиков, к сожалению, глубоко справедливо. Благодаря такому ненормальному положению вещей, благодаря инертности и невысокому культурному уровню уездной Администрации она просмотрела случившееся у нее под носом восстание минь-тюбинского Ишана в 1898 г., ничего не собрала и ничему не научилась за время последней греческо-турецкой войны, когда малейшие успехи Халифа кружили головы правоверному населению Средней Азии, или в последнее время, когда несчастная русско-японская война всколыхнула в сердцах народных тайные надежды на возможность, при случае, избавиться от тех, кого так долго считали непобедимыми во всей Азии[707]. Обращаясь затем к высшим административным лицам и учреждениям в крае, следует также констатировать печальный факт весьма пассивного отношения к наблюдению за настроением туземного населения. Ни личной инициативы, ни интереса вообще к этому делу со времен Генерал-Адъютанта Кауфмана не замечается. Поэтому, если и случаются какие-либо заслуживающие внимание донесения чинов уездной Администрации в отношении тех или других явлений в среде народных масс, то они обыкновенно или принимаются «к сведению» или же, в лучшем случае, из-за них возникает бесплодная канцелярская переписка, в конце концов, сводящаяся исключительно к подшитию исписанных бумаг «к делу»[708].
Весьма возможно, что с предоставлением туркестанским мусульманам права иметь своего представителя в Государственной думе революционные идеи примут более определенную форму, и среди наших туземцев явятся свои социал-демократы и социал-революционеры[709].
При существовании революционного брожения среди Туркестанских мусульман непосредственная опасность краю угрожает именно с этой стороны, и панисламские движения отодвигаются на второй план. Поэтому, казалось бы, все меры наблюдения за населением и предупреждения опасности должны быть направлены главным образом на революционное и между прочим на панисламские движения.
Член Комиссии Капитан Муханов высказал противоположное мнение (мнение не приложено[710]).
II. Причины
Обращаясь к причинам успешного распространения среди туземцев Средней Азии панисламских и революционных идей, а также татаро-турецких взглядов и вкусов, нельзя не остановиться на следующих обстоятельствах, естественно влекущих за собой известного рода недовольство и вражду туземного населения:
1. Недостаточное понимание русскими высшими и низшими служащими в крае вообще и большей частью Администрации в частности религиозных и бытовых интересов населения, происходящее от недостатка офицеров и чиновников, знающих язык[711], верования и быт туземцев[712]