В этом ящике ничего не было, как и в предыдущем. Не успела она опомниться, как оказалась у самого последнего ящика. Эйра прижала пальцы к имени, выбитому на нем металлом. Ящик принадлежал дяде Фрицу. Эйра провела пальцами по волосам и перевела дыхание. Нет времени на эмоции и нервы. Она должна действовать.
Она уже собиралась изготовить ключ, когда…
— Что, по-твоему, ты делаешь?
Глава двадцать первая
О
на вцепилась в стол, согнувшись пополам, и застонала для драматического эффекта. Эйра схватилась за живот.
— Я думаю… я что-то съела… Мне плохо. Мне нужен жрец. — Йонлина же изолировали именно из-за этого. Можно же попробовать использовать те же самые симптомы в своих интересах? Эйра оглянулась через плечо. — Оливин?
— Плохо играешь, — понизив голос, сказал он, проходя в комнату. — Хорошо, что это всего лишь я.
Эйра распрямилась, призвав ледяной ключ в руку поворотом запястья и силой мысли. Она, не теряя времени, вставила его в замок. Он повернулся, и ящик открылся.
— Что ты здесь делаешь?
— Я могла бы спросить тебя то же самое.
— Не используй мои вопросы против меня. — Он слегка нахмурился, но его глаза зацепились за бумаги. В них блеснула искра признательности.
Эйра тихо усмехнулась.
— Я делаю именно то, на что это похоже. Пытаюсь найти информацию о Йонлине и, возможно, еще о Столпах. Я бы предположила, что ты здесь для того же.
— Да. И чтобы присматривать за тобой.
— Что? — Эйра оглянулась. — Ты можешь сказать Денее, что мне не нужно, чтобы ты или кто-либо еще из Двора заботился обо мне. Мои друзья окажут мне всю необходимую помощь.
— Я словом не обмолвился, что меня послала Денея.
Эйра закатила глаза.
— Хочешь сказать, что никто из Призраков или членов королевской семьи, или кто бы там не отдавал сейчас приказы.
— Меня никто не посылал, — сказал он с резкостью. Эйра снова посмотрела на бумаги, которые вытащила из ящика Фрица, просматривая знакомый почерк. Если это было правдой, то Оливин продолжал проявлять себя большим союзником, чем она предполагала ранее.
— Ты что-нибудь нашла? — Оливин склонился над ее плечом. Он был достаточно близко, чтобы снова почувствовать запах, и, в отличие от первого раза, когда они были здесь, сегодня от него пахло сосной и чем-то восхитительно мускусным, как от забытых залов старых замков, отвоеванных временем, и древних лесов.
— К сожалению, нет. — Эйра вздохнула. — Хотя это почти ошибка… Было бы менее подозрительно, если бы все еще были упоминания и записи о Йонлине, но здесь ничего нет. Нет даже его первоначальных записей о ранах, не говоря уже о болезни. Как будто его вообще не существовало. — Она посмотрела в его сторону как раз вовремя, чтобы увидеть кислое выражение его лица.
Эйра положила руку на его предплечье. Глаза Оливина метнулись от этого прикосновения, чтобы встретиться с ней взглядом, но он не отстранился. Она знала, каково это — так волноваться, когда твое сердце подступает к горлу, вызывая тошноту с каждым ударом.
— Все будет хорошо, — мягко сказала она. — Мы найдем его.
— Я знаю.
— Как ты улизнул? — спросила Эйра, пытаясь сменить тему. — Сказал, что надо в туалет? — Эйра быстро просматривала бумаги. Там почти не было ничего интересного. Она разложила их и задумчиво смотрела на стол, пока говорила. Должно было быть что-то, чего она не заметила. Присутствие подсказки.
— Нет, мне не нужно было ускользать, потому что я никогда не поднимался на балкон.
— Как так?
— Это трюк, который мы с Меной усовершенствовали. Она создает мою копию с помощью своей магии, накладывает на меня иллюзию, в то время как я притворяюсь невидимым. — Его гордость быстро исчезла, грудь сдулась. — Вероятно, мне не следовало делиться этим трюком с соперницей, пока игры еще идут.
— Я ценю твою готовность поделиться со мной своими секретами, соперник. — Эйра подмигнула. По крайней мере, это был знак его доверия или его неуклюжести. Она с радостью приняла бы и то, и другое.
— Стой. — Выражение его лица быстро стало серьезным. Он наклонился над столом. — Смотри, здесь… Что-то о «специальной посылке» с дальнего запада.
— Что тут странного?
— «Дальний запад» это часто небрежный термин, используемый здесь, на Меру, для обозначения империи Карсовия. — Эйра начинала слышать это название все чаще и сомневалась, что это совпадение.
— Разве это ненормально — иметь с ней дело?
— В течение последнего года торговля с ней сворачивалась, поскольку подписание договора стало неизбежным.
— Почему?
— Ты действительно мало, что смыслишь в политическом ландшафте за пределами Соляриса, не так ли?
Эйра сузила глаза до щелочек и собрала бумаги в том порядке, в каком нашла их.
— Я знаю больше, чем средний гражданин Соляриса.
— Получается, не так уж и много.
— Просто скажи мне. — Она вздохнула, запихивая остальные бумаги в дядин ящик. Ее рука наткнулась на заднюю стенку раньше, чем она ожидала. Это показалось ей странным, и Эйра присела, пока Оливин продолжал говорить.
— Империя Карсовия более экспансионистская и властолюбивая, чем когда-либо был Солярис. Хуже того, у них есть силы для поддержания такого курса. Удивительно, что республике Квинт вообще удалось отбиться, и с тех пор Карсовия положила глаз на полуостров Квинт. Они говорят, что их императрица не из тех женщин, которые изящно справляются с оскорблениями.
— Я слышала и поняла, что большая часть этого договора направлена на то, чтобы получить рычаги влияния на Карсовию. — Эйра провела одной рукой по дну ящика, другой — по внешней стороне, осознав, что внешне ящик больше.
— Вот именно.
— Но это не военный договор. — Она встала и выдвинула ящик, насколько это было возможно.
— Нет. Заключение прямого военного договора было бы слишком большим риском для Квинта. Но экономический союз — это яркое проявление дружбы. Для Карсовии несется посыл, что у Квинта, Меру, королевства Дракони есть союзники. Будет лучше, если императрице Карсовии не придет в голову никаких идей.
— Солярис и Сумеречное королевство хотят участвовать во всем этом, потому что это не только приносит им экономическую выгоду, но и потому, что если Меру, Квинт или Дракони падут, то Солярис, вероятно, будет следующим. — В одном углу на задней стенке ящика были небольшие царапины.
— Определенно.
Эйра приостановилась.
— Так думаешь, что Карсовия что-то посылает на эти игры?
— Думаю да.
Эйра поджала губы. У нее были кое-какие идеи, но они были не из тех, из-за которых было бы разумно просто отмахнуться от своих подозрений. Ей нужны были доказательства, прежде чем делать какие-либо заявления.
Оливин прервал ее размышления, наконец, заметив, что она больше не изучает записи вместе с ним.
— Что ты там делаешь?
— У этого ящика фальшивая задняя стенка. — Эйра с хрустом отодвинула заднюю стенку ящика.
— Как ты это заметила?
— Я лучшая Тень за пределами теней, помнишь? Итак, что у нас там? — Она достала маленький металлический стержень. Без предупреждения он стал извиваться, как разъяренный разумный дождевой червь. Эйра выронила его и отскочила назад. Металл изогнулся в судорогах. Это выглядело так, будто он был сделан из глины с собственным разумом, а не из металла. — Что это, во имя Матери?
— Похоже на штуку магии сдвига. — Оливин опустился на колени рядом с ней, наблюдая, как металл успокаивается.
— Я с таким не знакома, за исключением того, что могу предположить, что это что-то из Сумеречного королевства.
Он кивнул.
— Магия морфи, и к тому же редкое ремесло. Это способ вскрывать замки. Штука превращается в ключ к любому замку перед ним. Они изменяют форму, чтобы соответствовать форме друг друга. Это нечасто встречается, потому что сделать это невероятно сложно.
— Похоже, это будет провалом для Столпов, если приберем его к рукам. — Эйра опустилась на колени, убирая штуку в карман. — Мы поспрашиваем о ней у Дюко в деревне.
— Почему ты думаешь, что это Столпов? — Его голос звучал неубедительно, поэтому Эйра одарила его невозмутимым взглядом.
— А кого еще?
— Справедливо… Они заметят, что штуки нет.
Эйра закрыла ящик, из которого достала этот супер ключ. Ящик Фрица. Ее дядя не был связан со Столпами, по крайней мере, не по своей воле.
— Ясно, они явно пытались подставить моего дядю. Они должны знать, что я не позволю так легко причинить боль тому, кого я люблю.
Оливин встал. Он навис над ней без усилий, что подчеркивалось его серьезными, почти бранными словами.
— Ты знаешь, что они могут сделать? Ты уверена, что понимаешь, чем рискуешь, настраивая их против себя?
— Они убили моего брата, избили меня, заперли и угрожали всему, что я когда-либо любила. — Эйра сердито посмотрела на него. — Я, конечно, знаю, на что они способны. А ты знаешь?
Последовала вспышка шока. Боли. Затем… гнева. Все его тело сотрясалось от напряжения. Воздух наэлектризовался, словно он мог вызвать вращающееся колесо силы одним лишь кратким мгновением скрытой ярости.
— У них мой брат.
— Моего они убили, — повторила она и тоже поднялась на ноги и, каким-то образом, почувствовала себя даже выше его. Оливин слегка приоткрыл рот от шока. Не было слов, потому что ничего нельзя было сказать, что уняло бы ее боль. Это стерло бы ту ужасную правду, написанную в истории ее жизни. Тем не менее, Эйра вздохнула и немного смирилась. — Мы спасем Йонлина, — подчеркнула Эйра. Она сказала бы это тысячу раз, если бы ему нужно было это услышать. — Я не собираюсь заставлять тебя переживать эту потерю. Я знаю, как глубоко это может тебя ранить. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы избавить тебя от этого, Оливин, я клянусь в этом. Так что доверься мне. Кроме того, если бы я делала все, что делает Тень, я не была бы тебе так полезна, верно?
Выражение его лица изменилось, расслабившись. В нем было что-то почти сочувственное. Его рука вытянулась, словно он хотел дотянуться до нее. Движение было прервано до того, как оно успело материализоваться в какую-либо форму — рука безвольно упала обратно вниз.