– Решил прогуляться? – поинтересовался я.
– Ага. И поужинать заодно, с утра ничего не ел. Составишь мне компанию?
– А у меня есть выбор?
– Боюсь, что нет. Нам надо поговорить, и мне не хотелось бы делать это на территории отеля.
– Тогда зачем спрашиваешь?
– Соблюдаю правила приличия. – Юн говорил на ходу. Мы обогнули отель и вышли на территорию парковки.
Я почему-то ожидал увидеть шикарное авто, крепкого мужчину с опасным взглядом за рулём и услышать слова: «Знакомься, Лей. Это мой верный шофёр, его зовут Ван. Он служил ещё моему отцу».
Почему машина здесь, а не на подземной парковке, понятно. Судя по тому, как смотрели друг на друга Нианзу и Юн, последний живёт словно на пороховой бочке. В любой момент готов защищаться – а возможно, бежать. Но то, что я увидел, превзошло все ожидания. Юн подвёл меня к мотоциклу. Сверкающей хромом и чёрным лаком конструкции.
Марка, как и всё в этом мире, была мне не знакома, но мощь машины чувствовалась во всём – от изгиба руля до колёсных спиц и труб глушителя. На чёрной поверхности бензобака скалил хищную пасть лазоревый дракон.
– Садись, – просто сказал Юн.
Я заметил, что на мотоцикле нет замка. Воровство – это было явно не то, чего опасался Юн. Он забрался в седло, я сел позади, приспособив двучастную палку поперёк сиденья. Юн с виноватым видом обернулся:
– У меня, к сожалению, нет запасного шлема. По правде говоря, у меня никакого шлема нет. Но я поеду аккуратно, обещаю.
– Спасибо. Успокоил, – усмехнулся я.
Столько раз обмануть смерть и погибнуть в аварии – это было бы слишком просто для моей затейницы-судьбы. Слишком банально.
Юн повернул ключ. Мотор взревел. Я ухватился за рукояти по бокам от сиденья, и мотоцикл тронулся.
Если то, с какой скоростью мы понеслись, в представлении Юна означало «ехать аккуратно» – можно себе представить, как носится этот парень, не имея за спиной пассажиров. Я понимал, что мальчишка выделывается, красуясь передо мной – и, возможно, от этого с трудом справлялся с желанием влепить ему подзатыльник.
В городе я ориентировался чуть меньше, чем никак, однако быстро сообразил, что мы с Юном стремительно удаляемся от центра. Юн вёз меня на окраину – туда, где обитала городская беднота. Он швырял мотоцикл из ряда в ряд, перестраивался в последний момент, поворачивал, не включая поворотника – в общем, делал всё для того, чтобы сбросить с хвоста возможных преследователей. Пронёсся по тесной, тускло освещённой улочке и, лавируя между припаркованными машинами, остановился возле дешёвой забегаловки. Времени, по моим прикидкам, было уже около двух часов ночи – но заведение и не думало закрываться. Вот за что я всегда любил Китай, так это за возможность пожрать или затариться продуктами в любое время суток.
– Приехали, – сказал Юн.
Мотоцикл он бросил прямо на тротуаре. Такими вещами, как парковка в строго определённых местах, здесь – как и в бедных районах того Китая, который я знал, – не заморачивались.
– Замок на него не хочешь повесить? – поинтересовался я. – Неохота топать в отель пешком. – То, что народа вокруг не наблюдалось, вовсе не означало, что его здесь нет. – Твоя игрушка немалых денег стоит.
Юн коротко улыбнулся:
– Немалых. И, поверь – если бы местные захотели увести мотоцикл, их не остановил бы даже замок толщиной в якорную цепь. Только они не захотят.
Ах, вот оно что. Я кивнул:
– Ясно.
– Так и знал, что ты понятливый, – серьёзно, без тени насмешки сказал Юн. – Идём?
Мы вошли в забегаловку. Там было, как ни странно, довольно опрятно. Появившаяся из глубины помещения пожилая женщина закивала, приглашая нас сесть за столик. Проворно застелила его бумажной скатертью, принесла стаканы, в которые налила кипяток.
– Что будете заказывать?
– Лапшу, Мэй, – улыбнулся Юн. – Ты ведь знаешь, зачем я сюда прихожу. Твою знаменитую лапшу.
Женщина расплылась в довольной улыбке и исчезла. Что буду заказывать я, она не спросила.
– Странная манера принимать заказ, – заметил я.
Юн улыбнулся:
– Тебе тоже принесёт, не волнуйся. Лапша здесь вкусная, не пожалеешь. Ну и, честно говоря, у Мэй нет ничего, кроме лапши.
– А если говорить совсем уж честно, то ты меня сюда привёл не для того, чтобы наслаждаться кулинарными изысками, – закончил я. – Валяй, жги. Чего ты хочешь?
Юн кивнул.
– Ты уже догадался, кто я?
Я догадался. И был почти уверен в своей догадке. Но правила игры требовали другого ответа.
– Понятия не имею. Могу только предполагать.
– Поделишься предположениями?
Я пожал плечами:
– Если просишь – пожалуйста. Ты ведёшь себя так, что лично я на месте Нианзу тебя давным-давно по стенке бы размазал. И за то, что постоянно мешаешься у него под ногами, и за то, как нагло себя держишь. Но Нианзу этого не делает, хотя мог бы. Он тебя слушается – а судя по тому, как повёл себя на турнире, даже защищает. Это во-первых. Во-вторых, ты избран духом – а это умение обычно передаётся по наследству, как я слышал. Следовательно, ты либо сын самого Нианзу – но ты сказал, что твой отец умер, а Нианзу жив-здоров. Либо – кого-то, чей ранг ещё выше. Нианзу – исполняющий обязанности главы клана. Таким образом, список подозреваемых в отцовстве сокращается до единственного человека: скоропостижно скончавшегося главы клана Чжоу, мир его праху.
Я заметил, как при упоминании главы клана пальцы Юна крепче стиснули стакан с кипятком.
И правда, совсем пацан. Держать эмоции под контролем ему ещё учиться и учиться.
– Конечно, всегда остаётся возможность того, что здесь не вопрос субординации, а некий личный долг Нианзу, – продолжил я. – Но в таком случае это должен быть очень большой, воистину неоплатный долг – иначе умный человек не рискнул бы так испытывать терпение Нианзу. А на дурака ты не похож. Ты дерзок, избалован, плохо умеешь держать язык за зубами – да. Но ты точно не дурак. То есть, вывод напрашивается единственный.
Юн молчал, сжимая в руке стакан.
– Это всё, о чём ты хотел поговорить? – подождав, спросил я.
– Нет.
– Слушаю.
– Обо мне было сказано достаточно, – медленно проговорил Юн. – Теперь давай о тебе.
Я качнул головой:
– Не уверен, что этого хочу. Всё?
– Подожди! – Юн вцепился в мой рукав – как будто я мог встать и уйти. Неужели не понимает, что самостоятельно из этих трущоб я попросту не выберусь? Я понятия не имею, где находится отель, даже названия не помню. Видимо, да. Видимо, каким-то образом я сумел внушить пацану убеждённость в том, что по крутости едва ли не сопоставим с Нианзу. – Я вижу, что ты очень непрост, – быстро заговорил Юн, – и не прошу тебя о полной откровенности. Наивно будет спрашивать, кто ты такой и чего добиваешься. Поэтому я задам единственный, но самый главный вопрос – и надеюсь на честный ответ. Ты – враг клана Чжоу, Лей? – и так и впился в меня глазами.
Что ж, если у нас сегодня – вечер откровений, то почему бы и нет. Вряд ли мне удастся ухудшить своё положение больше, чем я уже это сделал.
– Я – враг единственного человека, которого зовут Кианг.
– Не знаю, кто это. – В голосе Юна прозвучало облегчение. Он явно не соврал.
А мне захотелось взвыть от досады. Почему-то был уверен, что Юн узнает имя моего врага. Если и не признается в этом – я пойму, что он знает, а дальнейшее – дело техники. Но Юн говорил правду. Имя Кианга услышал впервые.
– Что ж, – процедил я, – очень жаль. Потому что я тоже не знаю, кто это.
Юн не удивился. Хорошо быть шестнадцатилетним, аж завидую. Считать своим врагом единственного человека и не знать, кто он – нормально, подумаешь.
– Но, если тебе нужно, я могу постараться узнать, – торопливо добавил Юн. – У меня есть для этого... некоторые возможности.
А вот это уже гораздо лучше. Я наклонил голову:
– Буду весьма благодарен.
– Кроме того, – воодушевившись на глазах, продолжил Юн, – ты участвуешь в турнире. А значит, хочешь победить – для того, чтобы стать одним из нас. Тебе наверняка рассказывали, что борцы начинают с улиц... Но, видишь ли, это не всегда обязательно.
Ну да. В моём мире это тоже не всегда обязательно.
– Все равны, но некоторые равнее? – усмехнулся я.
– Да, что-то в этом роде. Это ведь только так говорится: «начинать с улиц». На самом деле, для большинства парней там всё и заканчивается, вверх поднимаются единицы – и, поверь, это очень непростой путь. А тебе понадобится сделать единственный шаг. – Юн помолчал и закончил: – Ты можешь стать моим телохранителем, Лей. Я видел, на что ты способен. А мне скоро понадобится опора.
Что ж, чего-то такого я и ожидал. И ответ приготовил заранее.
– Если это – просьба об одолжении, то я готов назвать цену.
– Цену? – Юн, похоже, искренне изумился. – Ты, возможно, просто не понимаешь. Я оказал тебе честь. Великую честь!
Я покачал головой:
– Нет, это ты не понимаешь. Меня не интересует честь. У меня свой путь, и для того, чтобы заставить меня свернуть на боковую дорогу, придётся заплатить.
– Ты ведь понимаешь, что я могу тебя уничтожить одним щелчком пальцев? – грустно спросил Юн.
– Ну, насчёт одного поспорил бы. Но в целом – да, догадываюсь.
Юн засмеялся:
– А ты смелый!
– Думаешь? – усмехнулся я. – А по-моему, не так много смелости нужно – возразить мальчишке, который вынужден забираться так далеко от дома для того, чтобы просто поесть. Ты ведь боишься принимать пищу в отеле, верно?
– Уел, – помолчав, признал Юн. И перешёл на деловой тон: – Окей, я согласен. Называй цену. Чего ты хочешь?
– Кианг, – сказал я. – Мне нужна вся информация об этом человеке, которую ты сумеешь раздобыть. И ещё... нужно будет вытащишь кое-кого из Цюаня. Вытащить и снять с зависимости. Я знаю, что клан умеет это делать.
– Девушку? – понимающе спросил Юн.
– А вот это уже тебя не касается. Согласен?
– Да. – Юн протянул мне руку.
Я пожал. И немедленно после того, как мы расцепили руки, будто только того и дожидаясь, появилась Мэй с подносом. Я подумал, что не удивился бы, если она действительно дожидалась. Уж что-что, а умение дрессировать обслугу так, что она добровольно и с песней реагирует на малейшее шевеление бровей, отпрыски знатных родов впитывают с молоком матери.