— Разве это не замечательно? — согласилась Триника.
Из зала донесся громкий крик. Фрей посмотрел вниз и увидел плотную юную женщину с белокурыми волосами в крестьянском платье; она сражалась с охранниками. Внезапно она вырвалась от них и бросилась по проходу к возвышения, с которого как раз спускались члены экипажа «Кэтти Джей». Прежде, чем кто-нибудь успел ее остановить, она подбежала к Пинну, схватила его за толстые щеки и страстно поцеловала.
— О, сладкий тлен и проклятие, — в ужасе сказала Самандра, прикрыв ладонью рот. — Что я видела? Неужели кто-то действительно поцеловал Пинна?
Потом женщина оторвалась от Пинна, и Фрей увидел ее. Да, конечно, он узнал это безмятежное глупое лицо. Он сотни раз видел его, оно смотрело на него каждый раз, когда он заходил в кабину Пинна. Но это было совершенно невероятно.
— Лисинда! — крикнул Пинн.
— Я думаю… э… мне кажется, что это его возлюбленная, — осторожно сказал Фрей. — Ну, вроде как, самая первая.
— Разве он не бросил ее где-то пять лет назад? — спросила Триника.
— Ага, — промямлил Фрей. — Ну, я хочу сказать, он оставил ей заметку, что вернется назад, когда будет знаменитым и богатым, но мы все считали… Ну… — Фрей уставился на нее. — Вы думаете, что она действительно… Я хочу сказать, она действительно ждала его? Его? — Он поднял руки. — Ни хрена не понимаю. Сдаюсь.
Короткий скандал закончился, когда стражники уволокли Лисинду, в которую вцепился Пинн, шумно пытаясь обслюнявить ее лицо. После чего церемония продолжилась, и Фрей опять стал беспокойным.
— Что дальше? — спросил он у Самандры.
— Дальше? О, дальше будет прием во дворце и высшее общество. Герцога и герцогини будут тебя поздравлять, канцлеры будут жать твою мужественную руку, пресса будет тебя фотографировать, вино, устрицы и все такое.
— Ага, — сказал Фрей. Он поерзал ногами, посмотрел на одну даму рядом с собой, потом на другую и почесал щеку. — Как вы насчет того, чтобы собрать всех, найти бар и надраться в вусмерть?
— Я с тобой, — мгновенно сказала Триника.
— А я думала, что ты этого никогда не скажешь, — добавила Самандра, которая уже неслась к двери.
Малвери зарычал от смеха и с такой силой стукнул своей кружкой с элем по кружке Самандры, что забрызгал всех, сидевших в отдельном кабинете.
— А это за чертовых Рыцарей Центурии! Легенды, вы все!
— Адрек! Продолжаем! — проревела Самандра.
Адрек, бармен и владелец таверны «Странники», уже торопился к ним с новым подносом.
— Осторожней! — сказал он и поставил поднос со спиртным на стол.
— Да ну, брось, Адрек! — крикнула Самандра. — Сколько раз в твой бар приходило так много героев одновременно? Погляди на их медали!
— Ты слышала? — спросил Пинн у Лисинды, которая сидела у него на коленях. — Героев!
Раздался еще один радостный крик, все стали брать кружки с подноса и чокаться, немедленно проливая половину.
Адрек только захихикал. Несмотря на то, что рыцарь Центурии регулярно посещала его таверну, бармен все равно благоговел перед ней. Или, может быть, он испытывал чувство облегчения от того, что его заведение все еще стоит, и был готов извинить тех, кто, как он считал, спас его. В любом случае он был в хорошем настроении, и в эту ночь пиво лилось рекой.
«Странники», любимый бар Самандры, ухитрялся быть большим и тесным, одновременно; проходы в стенах, отделанных панелями из темного дерева, вели в ниши и отдельные кабинеты. Камины не пускали внутрь зимний холод, желтый свет сверкал на рифленом зеленом стекле перегородок. Все переоделись, сменив официальную одежду на более подходящую, но те, кто получил медали, все таки прикололи их к курткам и пальто. Они заслужили их и чертовски хорошо себя чувствовали, показывая окружающим.
Они поднимали тосты за Коалицию и за себя, и еще один мрачный тост за отсутствующих друзей и животных. Они рассказывали друг другу о своих приключениях, словно тех там не было, и хохотали над анекдотами. Они даже наполовину слушали, как Пинн превозносил добродетели своей возлюбленной, показывая ее безупречную кожу, бездонные глаза и пышную грудь. Лисинда хихикала, икала и совершенно не смущалась.
— Ну, конечно я ждала его! — объяснила она им. — Он отправился за славой и богатством, и только для того, чтобы быть достойным меня! Это так романтично! Но когда газеты напечатали список тех, кто получит медали, и я увидела его имя… Ну, я почувствовала, что должна увидеть его! И еще я подумала, что удивлю его!
— И знаете что? — язвительно крикнул Пинн. — Помните письмо, которое я несколько лет назад получил от нее? Ну, где еще было сказано, что она вышла замуж? Так вот, оно было не от нее! Она никогда не выходила замуж!
Фрей посмотрел на Малвери.
— Странно, — невозмутимо сказал он. Малвери кашлянул в кулак и уткнулся в кружку.
Они пили и смеялись до тех, пока Фрей не почувствовал, что сейчас он лопнет от счастья. Оказаться здесь с друзьями и Триникой — когда-то это было несбыточной мечтой. Рядом сидела Ашуа с сияющими глазами, Пинн острил, Крейк хохотал над шутками, и Малвери гоготал. Веселились даже Харкинс и Сило. И хотя Джез с ними не было, он представил себе, что она где-то там, со своим народом; скорее всего сейчас она счастливее, чем они могли бы ее сделать.
Баломон Крунд не остался с ними. Он завербовался на первый же пиратский корабль, улетавший из Теска. Ему хватило, что Триника в безопасности; он не мог видеть ее в объятиях мужчины. Для него она была богиней, а не женщиной. Но Фрей поднял кружку и за покрытого шрамами боцмана, и остальные поддержали его. Без него их бы здесь не было.
На время они уплыли в сферу совершенного удовлетворения, когда все снаружи стало нечетким и неважным. И тогда Крейк спросил:
— Так что мы собираемся делать?
Его слова вернули всех на землю. На мгновение выглянул призрак будущего, беззаботная атмосфера исчезла и они стали серьезными. Пьяный праздник не может длиться вечно. По меньшей мере, несколько членов экипажа уйдут. Эра заканчивается.
Все знали о Крейке. Он объявил, что останется в Теске, будет изучать демонизм под руководством Морбена Кайна и жить с Самандрой. Он собирался развивать метод полевого демонизма, но считал, что достиг предела того, что можно сделать с самодельным святилищем. А возможность поучиться у Кайна была слишком хороша, чтобы можно было ее упустить.
Кроме того, для Бесс Теск был лучше, чем «Кэтти Джей». Речь шла о том, чтобы ввести ее в коллектив големов, служивших в армии эрцгерцога. Она старалась держаться поближе к ним, когда только могла, и они, похоже, приняли ее.
— Демоны в големах говорят друг с другом и с ней, — рассказал Крейк. — Мне кажется, что они могут стать друзьями, в некотором смысле.
Так что будущее Крейка определилось. Фрей поглядел на лица других людей в кабинете, чтобы понять, кто еще перерос его и его корабль.
— Флот, э, хочет меня назад, — сказал Харкинс. — Получилось так, что я — один из самых опытных пилотов, которые у них остались. Может быть, буду инструктором. — Он опустил глаза. — Прости, кэп, но мне кажется, что я этого хочу. Я работаю лучше, когда есть правила и дисциплина, а на «Кэтти Джей»…
— Ага, — сказал Фрей с грустной ухмылкой. — У нас их не так-то много. — Остальные беспокойно рассмеялись. Но Фрей стукнул рукой по столу. — Мне жаль, что ты уходишь, Харкинс. Можешь сохранить свой «Файеркроу», если хочешь. Теперь он будет мне не нужен, да и ты так потрепал его, что я не смогу даже его продать.
— Спасибо за понимание, кэп, — сказал Харкинс и тряхнул здоровую руку Фрея.
— Я собираюсь вернуться домой вместе с Лисиндой! — громко объявил Пинн, не обращая внимания на мрачное настроение окружающих. — Я сделал свое дело! Я теперь настоящий герой! Пришло время остепениться с хорошей женщиной. — Он посмотрел в любящие глаза Лисинды. — Может быть, даже заведем пару детей.
Малвери поперхнулся элем, пена брызнула на его лицо.
Крейк, Пинн, Харкинс.
— А вы, остальные? — спросил Фрей. Он почувствовал, как Триника взяла его руку под столом. Он не знал, что хочет им сказать. Он не знал, что хочет делать. Вся его жизнь была игрой в рейк с постоянно поднимающимися ставками; он никогда не думал о том, что будет, когда выиграет.
Первым заговорил Малвери.
— Это, вроде как, зависит от тебя, кэп. — Он кивнул в сторону Триники. — Похоже на то, что твои дела изменились больше всех. Вот твоя дама; ты ее получил. И что ты собираешься делать?
Фрей посмотрел на Тринику, молчаливо спрашивая ее мнение. Она подняла руки в воздух:
— О, нет! Не вешай это на меня! Дариан, ты сам должен сделать выбор, и я пойду с тобой туда, куда пойдешь ты. У меня нет дома, а на моем счету и не осталось ни дуката; Коалиция конфисковала все мое имущество, помнишь?
— И это достаточно справедливо, учитывая то, где ты его взяла, — заметила Самандра. — Считай это платой за то, что мы вообще забыли о существовании Триники Дракен.
— Видишь? — сказала Триника Фрею. — Я не существую, меня нет. — Но она подмигнула ему, дав понять, что Коалиция нашла не все деньги, отложенные ею на черный день.
Фрей откинулся на спинку стула, надул щеки и пробежал рукой по волосам. Значит, решать ему? Но он не хотел принимать решение сам. Речь шла не только о нем. Речь шла обо всех.
— Ну, я останусь с «Кэтти Джей», — сказал он, пожав плечами. — Кто из вас, парни, хочет присоединиться? Док, разве ты не думал открыть практику в Теске или где-нибудь еще?
— Кэп, — сказал Малвери. — Вокруг тебя стреляют в час больше человек, чем в любом другом месте Вардии. Я, кажись, буду приносить больше пользы рядом с тобой, чем где-нибудь еще. Кроме того, кто-то же должен приглядывать за тобой.
— И кто-то должен приглядывать за тобой! — сказала Ашуа.
— Кто-то должен приглядывать за вами всеми, — сказал Сило. — Кэп, я с тобой. Медаль или не медаль, у меня нет другого места в мире, только этот корабль.