Он искоса окидывает взглядом подозрительно молчаливую Ли Мей.
– Мне и без того казалось странным, что она так часто где-то пропадает в неизвестном нам месте, но после того, что случилось утром, я стал еще больше за ней приглядывать.
– Томми, – рычу я, поднимаясь на ноги и чувствуя, как прокладывает дорожку к моему сердцу гнев. – Я же сказал ничего не предпринимать. Сказал довериться мне.
Ни единая черта его лица не выражает ни капли сожаления или раскаяния. Я совсем забыл, что, несмотря на уважение, которое он ко мне испытывает, Томас делает все, что взбредет ему в голову, уверенный, что он всегда прав.
– Я не стану извиняться. Потому что вердикт следующий: я два часа повсюду ее искал, но так и не нашел.
– О’кей. И?
– В вестибюле я столкнулся с Ли Мей. По всей видимости, они не так давно виделись.
Я перевожу взгляд на упомянутую, и она кивает головой.
– Что-то не так. До этого Роза попросила меня об одной услуге, но я отказалась из-за нехватки времени, и тогда ей… совсем крышу снесло.
– Что за услуга? – спрашиваю я, игнорируя дурное предчувствие, сдавливающее мне горло.
Она нерешительно прикусывает губу, а затем вздыхает:
– Она хотела, чтобы я поставила за нее деньги. Когда я сказала «нет», она обматерила меня всеми возможными ругательствами и в ярости ушла. Это было час назад.
Я едва могу в это поверить. Разумеется, я знаю, что Ли Мей ни за что бы не стала лгать. Но это совсем не похоже на Розу. Да, она легко раздражается, но ей никогда не «сносит» голову, разве только для того, чтобы бросить туфлю мне в затылок. Я смотрю на Томаса, пытаясь понять, о чем он думает, но его выражение лица все такое же каменное.
– Я с этим разберусь. Спасибо, – добавляю я, обращаясь к Ли Мей.
Она кивает, и я понимаю, что там, за своей маской, она немного волнуется. Видимо, пока я не видел, девушки сблизились. Я переодеваюсь и приказываю Томасу больше в это не лезть. Спускаясь вниз, я пытаюсь ей позвонить, но меня сразу перенаправляют на голосовую почту.
Я обхожу все игровые залы, начиная с комнаты с игровыми автоматами. Если подумать, с самого момента, как мы сюда приехали, Роза ни разу не заходила в казино. Но ей ведь это нравится, разве нет? Почему она ни разу не предложила как-нибудь вечерочком сыграть просто так, для удовольствия?
Зачем ей было просить Ли Мей делать ставку за нее? Она хотела скрыть это от меня?
– Ищешь свою «невесту»?
Твою мать. Я стискиваю зубы и оборачиваюсь. Тито злобно улыбается, держа в руке бутылку воды. Я догадываюсь, что он только-только закончил играть.
Я мрачно осматриваю его с головы до ног, а затем отворачиваюсь со словами:
– Не лезь не в свое дело.
– Я знаю, где она.
Я замираю, а затем медленно к нему поворачиваюсь. Он наслаждается этим моментом, скрещивая руки на мускулистой груди.
– Час назад она спускала твои деньги на блэкджек, – вздыхает он. – А когда у нее закончились фишки, то жутко разозлилась на крупье. Не самое приятное зрелище…
Я знаю, что он мог говорить это лишь для того, чтобы задеть меня, но по его глазам я понимаю, что он не врал. По глазам, которые он прищуривает еще сильнее, после чего серьезным тоном добавляет:
– Лучше бы тебе не подпускать ее к столам.
Первая моя мысль – плюнуть ему в лицо. Вторая, гораздо более здравая, – делано рассмеяться. Какое право он имеет что-либо советовать мне по поводу моей невесты?
– Да уж, ты у нас тот еще эксперт по части отношений, – улыбаюсь я, сохраняя спокойствие. – К слову, как поживает твоя жена? Все еще настаивает на разводе?
Тито гораздо менее, чем я, одарен способностью скрывать свои эмоции. Он в ярости сжимает зубы.
– Ты затеял опасную игру, Левий.
– Эти слова ты сказал моему отцу перед тем, как вонзить ему нож в спину?
– Должен признать, твой отец был более слабохарактерным, чем ты. Но ты ведешь не ту войну. Я ничего не имею против тебя.
Он в ужасе. Он знает, на что я способен, и он боится. Одно лишь осознание этого придает мне силу, необходимую для того, чтобы продолжать во что бы то ни стало. Я качаю головой, а затем выставляю вперед руки и сквозь зубы вру:
– Я уже сказал: это будет последний раз, когда я с тобой сражусь. Получится – прекрасно, нет – так тому и быть. Я нашел свою любовь. Это гораздо важнее, чем старая вражда, которая даже не имеет ко мне никакого отношения.
С этими словами я ухожу, и на этот раз – по-настоящему. Мне в спину прилетают его слова, сказанные повышенным тоном:
– Наслаждайся, пока можешь!
Вот ублюдок. Я стараюсь забыть о нем и устремляюсь в сторону столов для блэкджека. Я волнуюсь, что Розу уличат в подсчете карт и руководство выставит ее из отеля. Это будет чертовски плохо, особенно если они свяжут ее со мной.
Я в растерянности окидываю комнату взглядом. Я уже собираюсь позвонить Томасу и позвать его на помощь, когда кто-то вдруг кладет руку мне на плечо. Я вздрагиваю, лишь затем узнавая в этом человеке Лаки.
– Ты Розу ищешь? – спрашивает он.
– Ты ее видел?
Он кивает, почесывая голову.
– Столкнулся с ней, как раз когда крупье сказал ей покинуть стол. Она выглядела чуток на взводе. Я спросил, все ли у нее в порядке, и тогда она попросила одолжить ей немного денег.
Я в замешательстве хмурюсь. Лаки проводит рукой по волосам и объясняет дальше:
– Она увидела мое сомнение и пообещала, что вернет в два раза больше.
– Ты дал ей их?
– Не успел. Она тут же спохватилась и сказала об этом забыть. А затем куда-то словно угорелая унеслась.
Я спрашиваю, в какую сторону она ушла, и он пальцем указывает на аварийный выход. Лаки предлагает пойти со мной, но я отказываюсь, благодаря его за помощь. Я понятия не имею, что происходит, но это ненормально.
Во всем этом нет никакого смысла.
Прохожу через зал и открываю аварийную дверь. Я оказываюсь на тихой и пустынной лестничной клетке. Я зову ее по имени, но ответа не получаю. Спускаюсь на несколько этажей вниз, и ровно тогда, когда уже подумываю о том, чтобы сдаться, резко замираю.
Передо мной оказывается чья-то стройная фигура, сидящая на полу и прижимающаяся спиной к холодной белой стене. Ее голова спрятана в руках, лежащих на согнутых коленях, но я узнаю ее черные волосы.
– Роза? – тихо шепчу я. – Lyubimaya?
Она с жалким видом поднимает на меня сухие глаза. Я замечаю ссадины на ее левом колене. У нее течет кровь. Она сама на себя не похожа. У меня лихорадочно колотится сердце.
– Что случилось?
Глава 15. Июнь. Лас-Вегас, США. РОЗА
Уже давно я себя так не чувствовала. Бывало и хуже, но я знаю, что приятного в этом зрелище мало. Я злюсь на себя за то, что позволила Левию стать свидетелем этого.
Я обещала себе, что не допущу того, чтобы он увидел этого трехголового монстра, сидящего внутри меня. Думала, что справлюсь. По всей видимости, я себя переоценила. Мама была права: выздоровление не вечно. Стоит ослабить бдительность, попытать судьбу, и болезнь вернется.
– Что случилось? – спрашивает Левий поразительно мягким и терпеливым голосом.
Он искал меня. Полагаю, мое отсутствие показалось ему очень подозрительным; и в какой-то степени он не ошибся. Я ведь действительно предаю его.
– Ничего. Просто захотелось поиграть. Но это была ошибка.
Мой голос неотличим от усталого вздоха. Ненавижу слышащуюся в нем слабость. Левий приседает напротив меня на одно колено и обхватывает меня за голень своими нежными руками. Его кожа похожа на шелк, а прикосновение мягкое, словно перышко.
– А это? – говорит он, указывая на мою рану.
– Плохо рассчитала расстояние между шагами, – со стыдом признаюсь я, избегая его пристального взгляда.
«Потому что напилась» – не говорю я, хотя, думаю, он и сам с легкостью догадался. Левий не издевается; вместо этого он наклоняется и невероятно осторожно дует на расцарапанную кожу. От этого простого действия по спине бежит ворох мурашек.
– Ты сегодня пила воду? У тебя сухие губы.
– Я в порядке.
Он как ни в чем не бывало продолжает на меня смотреть. Все в его лице говорит о том, что он сердится, но голос его мягок, а то, как он меня касается, показывает, что он старается быть тактичным.
– Давай возвращаться.
Он внезапно подхватывает меня одной рукой за ноги, а второй – за плечи, и с легкостью поднимает. Я уже собираюсь запротестовать, но он прижимает меня к своей груди, и я теряю дар речи. Да что он творит? Если что и помешает мне идти, так это не маленькая царапина на колене.
Именно это я и намереваюсь ему сказать, когда мы выходим, но по какой-то причине все равно молчу. Вместо этого я, удивляясь его силе, обхватываю его руками за шею. Близость к нему успокаивает. Я чувствую себя… защищенной. Подобное случается нечасто, и потому я эгоистично наслаждаюсь этим чувством.
Когда мы входим в зал, я понимаю, почему он демонстрирует привязанность. У меня в жилах стынет кровь, когда я замечаю Ли Мей, Томаса и Лаки, беседующих возле фонтана. Увидев нас, они моментально замолкают.
– Это действительно было необходимо? – шепчу я, уткнувшись ему в шею.
Он поднимает бровь, будто не понимая, что я имею в виду. Я собираюсь объяснить, но мой взгляд падает на Тито, что, скрестив руки, стоит у эскалатора. Я напрягаюсь, и мне становится не по себе. Мой отец прищуривается, а затем исчезает.
Я прячу покрасневшие щеки, прижимаясь к футболке Левия до тех пор, пока мы не доходим до номера. Там он осторожно сажает меня на диван и уходит в ванную за аптечкой, вместе с ней захватывая и бутылку воды. Я не сопротивляюсь, когда он садится на стоящий напротив журнальный столик, снимает мою туфлю и закидывает мою ногу себе на бедро.
Мне не нравится, как при этом учащается от его прикосновения сердцебиение. Я была бы рада его остановить, но это выше моих сил. Я вздрагиваю всякий раз, когда его пальцы ласкают мою кожу, пока он дезинфицирует рану и заклеивает ее пластырем.