Тито улыбается своей очаровательной улыбкой, но мне от нее хочется биться головой об стену. В гонке осталось еще двадцать семь человек, и все они распределены по трем разным столам. Я пью, внимательно изучая игру Левия. Он был хорош уже тогда, когда мы встретились в Venetian, но за несколько недель стал еще лучше.
Не стану говорить, что это благодаря мне, но все же… все же чуток есть. Теперь он гораздо лучше контролирует свои жесты и выражения лица. В то же время он стал больше анализировать своих противников. Порой я даже понимаю, что он пытается подсчитать вероятности.
Они с Тито, вне всяких сомнений, лучшие игроки, но выделяются и другие, в том числе и Ли Мей, которая, зуб даю, дойдет до финала.
Через несколько часов моя теория подтверждается. За финальный стол попадают десять игроков; их столкновение случится всего через несколько дней. У Тито самый толстый стэк, хоть разница и не слишком большая. Левий справится. Он вполне сможет выстоять парочку ударов, может, три – не больше.
Когда последняя партия подходит к концу, я уже навеселе. У меня кружится голова, но этого не показываю. Мне тоже жутко хочется играть. Я изо всех сил пытаюсь держать себя в руках. Все равно у меня почти закончились деньги. Если я поставлю их и проиграю, мне нечем будет оплатить билет домой.
С другой стороны… это ведь отличная возможность отыграть все то, что я потеряла за последние дни, правда ведь? Я не могу вернуться в Венецию со стыдливо поджатым хвостом. Я ведь обещала маме.
Только сегодня. Как только отыграю все потерянное, я тут же остановлюсь. Обещаю.
Вот так я в час ночи и оказываюсь за столом для блэкджека со стаканом в руке. Я не смогла остановиться раньше. Да и зачем останавливаться, когда до цели уже рукой подать? Я вот-вот все сгребу! Это так просто. Так приятно. Так оживляет.
Хочу, чтобы это не прекращалось никогда.
Я быстро перехожу к покерным столам. И снова выигрываю бо́льшую часть партий. Я несколько раз роняю свои фишки и смеюсь над этим. Я заказала у официанта еще напиток, но прошло уже несколько минут, а он все еще не вернулся.
А, вот он!
– Прошу, мисс, – говорит он, протягивая мне мартини.
Я уже собираюсь его поблагодарить, как вдруг меня перебивает знакомый голос:
– Мне то же самое, пожалуйста.
Я замираю, чувствуя, как все тело охватывает дрожь. Левий садится напротив меня за стол и одновременно небрежно и элегантно снимает куртку. Я наблюдаю за ним, игнорируя бабочки в животе.
Поставив мой бокал на стол, официант уходит. Левий не сводит с меня глаз. Я не знаю, что ему сказать. Первое, что приходит на ум, это «черт возьми, я так сильно скучала». Однако он был поблизости. Мы даже вчера виделись дважды.
Он поднимает бровь, пальцами поигрывая с фишками, и говорит:
– Партейку?
Словно дежавю.
Ничего не ответив, я жестом подаю сигнал крупье. Он раздает нам карты. Мне достаются бубновые туз и тройка. Не слишком долго раздумывая, я делаю первую ставку; в моих жилах кипит кровь. Я чувствую, что сегодня мне везет, что я непобедима.
Левий, не колеблясь ни секунды, делает колл, не сводя с меня напряженного взгляда. Открывается флоп: сперва восьмерка червей, а затем семерка и восьмерка треф. Я прячу свое недовольство. На данный момент у меня очень мало шансов на победу. Разумеется, я не знаю карт Левия, но начало так себе.
Сам он не выглядит так, будто сильно обеспокоен, но, опять же, он хорошо скрывает свои эмоции. Когда выпадает червовая тройка, я колеблюсь. Игриво оглядываю его и спрашиваю:
– Что скажешь?
Он облизывает губы и задумывается.
– Думаю, победа будет за мной.
Я высокомерно усмехаюсь.
– Ты всегда так говоришь.
– И часто оказываюсь прав.
Это так, но только не со мной.
– Я бы дал себе… примерно восемьдесят восемь процентов шанса на победу. Тебе лучше сдаться.
– Ты ведь меня знаешь. Для такого я слишком сильно верю в чудеса, – отвечаю я с холодной улыбкой.
Он улыбается мне в ответ, и этого оказывается достаточно, чтобы мое бедное сердце вновь вспыхнуло. Ненавижу его. Я так сильно его ненавижу. Ненавижу за то, что он пришел помочь мне и что признался в своих чувствах, ненавижу за то, как быстро он заставляет биться мое сердце, ненавижу за все эти чувства, которые я из-за него испытываю, сама того не желая.
Поэтому я высоко задираю подбородок и иду ва-банк. Меня так просто не взять. Хотя какая-то часть меня скрещивает пальцы в надежде, что он спасует. Я наблюдаю за тем, как он долго о чем-то раздумывает, бросая взгляд то на свои карты, то на меня.
– Как насчет пари, чтобы оживить обстановку? – искушает он.
Ничего хорошего это не сулит.
– Пари на что?
– Это ты мне скажи. Чего бы ты хотела в случае победы?
Тебя.
Я жутко краснею, радуясь, что ему этого не видно. Единственное, чего я хочу, это чтобы он простил меня. Но, разумеется, сказать ему этого я не могу.
– Новую Карлотту.
Он весело улыбается и соглашается.
– А если победишь ты? – с любопытством спрашиваю я.
Сначала я думаю, что он попросит о чем-то неприличном, чтобы позлить меня. На мгновение я воображаю, что он потребует от меня секретной информации о Тито. Это ведь единственное, что его всегда интересовало, так ведь?
Но я совершенно не была готова услышать то, что он с серьезным выражением лица ответил мне вместо всего этого:
– Если я выиграю… я хочу, чтобы ты пообещала, что больше не будешь играть. Ни в казино, ни онлайн.
Я замираю, словно каменея.
– Никогда больше, – добавляет он, делая акцент на этом слове.
Такого я не ожидала. Понятно. Значит, он здесь не ради веселья. Он здесь, чтобы со мной нянчиться. Потому что он жалеет меня. По какой-то непонятной причине от одной этой мысли мне хочется разозлиться так же сильно, как и расплакаться.
Я уверяла его, что со мной все в порядке и ему не нужно беспокоиться. Но, по всей видимости, я ему солгала; так же как и своей матери. И он снова пытается меня спасти.
– Ты ведь знаешь, что можешь попросить о чем-то более интересном?
– Это единственное, чего я хочу. Что-то не так?
Да. Все абсолютно не так. Потому что я не знаю, смогу ли сдержать это обещание, но в то же время я возненавижу себя, если его нарушу – и разочарую самого Левия.
– Вовсе нет. По рукам.
Какая же я иногда дура…
Мой пульс учащается, когда крупье берет последнюю карту и выкладывает ее на центр стола – десятка пик. Меня словно окатывает ушатом воды. Я только что все потеряла. Вот так просто, по щелчку пальцев. Левий смотрит на меня, совсем не глядя на результаты, и с любопытством ждет моей реакции. Он и пальцем не повел в сторону ныне принадлежащих ему фишек. У меня щиплет глаза. Я часами выигрывала эти деньги, обещая себе, что вернусь домой богатой. Я множество раз хотела остановиться: моя совесть убеждала меня в том, что мне уже достаточно, но я настаивала на продолжении. Чтобы выиграть еще больше.
Как обычно.
Разумеется, не всегда ты будешь выигрывать. Всегда найдется кто-то лучше. Сегодня таким человеком оказался Левий.
– Роза.
Его голос нежен. Я сжимаю зубы, боясь сказать что-то, о чем потом пожалею. В следующий раз, когда я снова смотрю на него, его голова наклонена набок.
– Сделка есть сделка, – шепчет он.
Я почти об этом забыла. Он не только унес все мои деньги, но теперь я также должна пообещать ему, что перестану играть – навсегда. Внутри я паникую. Я явно не подумала о последствиях. Я не в силах обещать нечто подобное. Срывающимся голосом говорю:
– Я не могу.
– Ты – Роза Альфьери. Нет ничего, на что ты не была бы способна.
У меня начинают дрожать руки. В голове все путается, и я вдруг понимаю, что теперь у меня нет за душой ни гроша. Я приехала сюда, чтобы заработать денег с одной единственной целью – расплатиться с долгами. Но вместо этого я возвращаюсь с пустыми руками. Я ненавижу себя. Я не вылечилась. Это просто была ремиссия, но случился очередной рецидив. Потому что я слабачка, слабачка, слабачка…
– Роза, – повторяет Левий.
Я встаю, тяжело дыша, и мотаю головой. Я уже собираюсь умолять его вернуть мне мои фишки и не заставлять меня так поступать, как вдруг на мою руку ложится чья-то успокаивающая ладонь.
Появляется Ли Мей, а за ней – робко улыбающийся Лаки. Слева от меня стоит Томас, радушно приветствуя кивком головы. Я намереваюсь спросить, что они тут делают, но Ли Мей меня опережает:
– Ты же не думала, что так просто избавишься от нас?
– Таких чокнутых, как мы, ты больше нигде не найдешь, – поддакивает Лаки, вытирая слезы с моих щек.
Я даже не заметила, что начала плакать. Но теперь, когда я об этом знаю, у меня не получается остановиться. Моя подруга обнимает меня за плечи, и, как бы сильно это ни шокировало, Томас не вмешивается.
Мне больно до мозга костей. Мне больно, но у меня вдруг появляется странное ощущение, что теперь все будет хорошо. Потому что вопреки тому, что я думала, я не одна. У меня есть друзья. В моей жизни есть компания психов, которые принимают меня такой, какая я есть, и которые, несмотря на мои ошибки, пришли сюда, чтобы не дать мне себя разрушить.
Я закрываю лицо руками и плачу еще сильнее. Ли Мей крепко меня обнимает.
– Групповые обнимашки? – предлагает Лаки, после чего обнимает нас обеих.
Я слышу, как слева от меня кто-то вздыхает, вероятнее всего Томас, а следом раздается смех, который я узнала бы среди тысяч других. А затем вдруг к нам присоединяются еще два тела. Они охватывают меня кольцом, и я едва могу дышать.
Я чувствую, что я не одна, что меня любят и поддерживают.
– Так, кто из вас пару дней не мылся? – спрашивает Ли Мей, фыркая от отвращения. – И чья голова у меня между сисек?
– К сожалению, не моя, – говорит Лаки.
– Думаю, это я, – тихо смеюсь я. – Прости.
– Ладно, тогда все нормально.
Когда я высовываю голову, мои глаза встречаются с глазами нависшего надо мной Левия.