Томас открыл бутылку шампанского, и мы все вместе отмечаем это. Наконец-то после последних лет планирования и подготовки и я, и они трое свободны и богаты.
– Все действительно закончилось, – подтверждаю я с полуулыбкой.
Я до сих пор не могу в это поверить, но, думаю, это и понятно. Мне потребуется какое-то время, чтобы с этим свыкнуться. Теперь, когда у меня больше нет цели, как мне проживать свою жизнь?
– Черт возьми… мы все теперь миллионеры, да? Правда?
– Я вот не особо удивлена, – отвечает Ли Мей. – Мое имя означает «деньги». Они с самого начала были в моей ДНК.
– Как вы с ними поступите? – спрашивает Томас.
Я пообещал, что разделю двенадцать миллионов на четверых, и намерен сдержать свое обещание. Я пообещал долю и Розе, если вдруг выиграю, еще тогда, в Макао.
Надеюсь, она примет эти деньги. Без ее неоценимой помощи я бы ни за что не справился.
– Для начала, оплачу свою учебу и учебу моей младшей сестры Жасмин, – уверенно говорит Лаки. – А затем куплю родителям огромный дом.
– Я прозвучу как поверхностная пустышка, если отвечу просто «туфли»? – кривится Ли Мей.
– Не больше обычного.
– Супер. А ты, Томас?
Мой друг задумчиво пожимает плечами. Никто ничего не знает ни о его семье, ни о его прошлом, даже я.
– Я еще думаю.
Никто не задает этого вопроса мне. Они и без того знают ответ.
Мы до победного едим и пьем. Завтра Лаки должен вернуться в Лос-Анджелес; он и так уже пропустил слишком много учебных дней. Ли Мей весь вечер наслаждается обществом своего возлюбленного, и они первыми сбегают в свою комнату.
– Я так понимаю, спать мне придется с берушами, – вздыхает Томас. – В этом доме люди не знают слова «стоп», да?
– Завидуешь? – усмехаюсь я, адресуя ему похотливую улыбочку.
– Нет, – врет он.
Я собираюсь спросить, что мешает ему найти себе кого-нибудь, но в этот самый момент до меня доносится пиликанье открывающейся входной двери. Томас допивает бутылку пива и, пожелав мне спокойной ночи, исчезает. Я жду, сидя на диване, расставив ноги и с пылающими щеками.
В гостиную с пакетом в руке проходит Роза. Она выглядит не слишком хорошо, но все равно грустно улыбается.
– Я принесла китайской еды, но, как я вижу, вы уже поели… Стоило догадаться.
По ее подавленному выражению лица видно, что она пила. Я протягиваю руку, приглашая ее подойти поближе. Она опускает пакет и садится ко мне на колено.
– Ты злишься?
Она тут же качает головой.
– Нет. Ты поступил правильно, он это заслужил. Мне просто… нелегко. Думаю, я отчасти чувствую себя виноватой. Надеюсь, что с мамой все будет хорошо.
– Ну разумеется, все будет хорошо. Я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы вас это не затронуло, Роза, клянусь.
Она кивает, играя с моими пальцами. Один из них она подносит к губам и целомудренно целует, а затем проделывает то же самое со всеми остальными. Я мучительно вздрагиваю.
Нас гложет кое-что еще, и даже если мы не обсуждаем это вслух, мы знаем, что это. Завтра уезжает Лаки, Ли Мей тоже не станет тянуть, как и Томас. Что до меня… я должен встретиться с матерью. Как и Роза со своей. Мы не можем вечно оставаться здесь. Рано или поздно нам придется попрощаться.
– Твоя сегодняшняя игра была просто невероятна. Я впечатлена, – говорит она.
– Ого. Я тронут, спасибо.
– Ну, так как ты себя чувствуешь? Теперь, когда ты отомстил… Чувствуешь облегчение? Умиротворение?
– Не особо. Глупо, правда? Думаю… ты была права. Это довольно бессмысленно. Разумеется, я чувствую облегчение от того, что Тито расплачивается за свои преступления, но боль, которую я испытываю, когда думаю о своем прошлом, никуда не делась. И в каком-то смысле я почти жалею, что потратил на него десять лет своей жизни.
Она кладет голову мне на плечо. Я знаю, что она прекрасно понимает, что я имею в виду.
– Это да. Но подумай о том, что десять лет жизни – это ничто. Теперь ты сможешь всю оставшуюся жизнь наслаждаться обществом своей мамы и ни о чем не переживать. А все остальное… травма и чувство вины… над этим можно поработать. Хорошо, что твоя просто великолепная красавица-девушка изучала психологию.
– Модель, художница и психолог? Я сорвал джекпот.
– Ну, слушай, у каждого свои таланты. Я мультизадачна, ты – миллионер. Мы нашли друг друга.
Я смеюсь и прикусываю ее за шею. Она целует меня, сначала нежно, затем все более страстно. Я закидываю ее на плечо и отношу в нашу спальню, где мы занимаемся любовью до тех пор, пока она не падает на меня и не засыпает, подобная ангелу.
Глава 34. Июль. Лас-Вегас, США. РОЗА
Тито безо всякого предупреждения уехал сегодня ночью. Думаю, он хочет побыстрее вернуться домой в попытке исправить свои ошибки. Разумеется, я предупредила об этом маму, с которой, к слову, в последнее время общалась довольно мало.
Я избегала ее, потому что бежала от своих проблем, но недавно я решилась взглянуть им в лицо.
Прости меня за тот раз… Я испугалась.
Я знаю. Я не злюсь на тебя. Но нам придется об этом поговорить, Роза.
Я обещаю, что на этот раз выслушаю ее. Когда я спрашиваю, как она поступит с папой, она говорит, чтобы я не слишком волновалась. Они в любом случае в процессе развода, поэтому то, что с ним происходит, не сильно нас затронет.
А что тот мальчик?
…он возвращается в Россию :(
У вас все серьезно?
Наверное.
Тогда мне нужно с ним встретиться.
Я с улыбкой говорю ей притормозить. Давайте помедленнее, мы с Левием знакомы всего два неполных месяца. Но все же эта мысль мне не неприятна. Я представляю, как Левий с очками на носу сидит за столиком в нашем саду под солнечными лучами, и мое сердце тает.
– Ладно… я скоро.
Я поднимаюсь и вместе с остальными подхожу к входной двери, рядом с которой стоит с огромным черным чемоданом в руке Лаки. Он не захотел, чтобы мы проводили его до самого аэропорта, потому что слезливые и драматичные прощания нравятся ему «только в кино».
Парни пожимают ему руку, но Лаки заставляет их обняться, и при виде этого я улыбаюсь. Мне кажется или… он плачет?
– Лаки, каждый год одно и то же, – вздыхает Ли Мей. – Мы еще увидимся.
– У нас ведь даже есть беседа в WhatsApp. Если захочешь, то сможешь общаться с нами хоть каждый день.
Томас окидывает меня злобным взглядом и шепчет:
– Не подкидывай ему идей.
Лаки же вроде как от этого успокаивается. Он благодарит Левия, который обещает ему как можно быстрее перевести деньги, и целует в губы Ли Мей.
– Увидимся… максимум через год! Если вы не против, можем все вместе съездить в отпуск. Летом на Санторини очень красиво. Устроим паломничество в стиле «Mamma Mia! – 2».
В его безумные планы вмешивается Ли Мей и говорит, что ему пора выходить, если он не хочет опоздать на самолет. Уже через мгновение мы закрываем за ним дверь. Номер окутывает тишина. Ли Мей прикрывается тем, что у нее какие-то дела, но я понимаю, что ей просто нужно побыть одной.
Весь оставшийся день Левий учит меня готовить традиционные русские блюда. Еще он заставляет меня повторять и другие слова помимо «lyubimaya». Насколько я могла убедиться, в особенности его интересует фраза «Ya tebya lyublyu».
Именно это я и шепчу ему позднее ночью, когда он движется между моих ног. Это оказывает на него эффект такой силы, что он сразу же кончает.
– Ti amo anch’io[29], – шепчет он в ответ. – Нет, больше: Sono pazzo di te[30].
Я удивленно смеюсь.
– Мне это снится или ты сходил на курсы по итальянскому?
– Возможно, я скачал парочку приложений… Владеть несколькими языками – это очень важно. Теперь буду квадралингвом.
Я с любопытством спрашиваю, на каких же языках он умеет разговаривать.
– Ну, разумеется, на русском. На английском. И вскоре, конечно же, заговорю на итальянском.
– А четвертый какой, маленький гений? – усмехаюсь я.
В его глазах мелькает проблеск чего-то пошлого, и он откидывает одеяло, обнажая мое тело.
– Давай я тебе покажу.
Через два дня нас покидает и Ли Мей.
Ей нужно вернуться в «Распутин», который уже больше месяца работает без ее присмотра. Еще она рассказывает мне, что хочет наладить отношения с родителями. Я спрашиваю, как ей кажется, получится ли у нее, но она лишь пожимает плечами.
– Не знаю. Думаю… легко точно не будет. Они очень гордые и очень упрямые. Но если они меня любят, то со временем простят.
– Ты собираешься отдать им деньги?
– Разумеется. Они заслуживают их больше, чем я, – грустно улыбается она. – Приедешь ко мне в гости?
Я клянусь Джимми Чу, и это в достаточной мере ее убеждает. В этот раз мы провожаем ее до аэропорта. Левий обнимает ее дольше всех и шепчет на ухо что-то, чего мне не удается расслышать.
Думаю, он волнуется за нее. В каком-то смысле Левий – словно отец для всех этих сломленных людей, как Питер Пэн для Потерянных мальчиков. До сих пор, чтобы каждый год встречаться, в качестве предлога они использовали турнир. Теперь же… каждый сам за себя.
И все же я точно знаю, что их дружба сильнее расстояния. Тем же вечером я предлагаю Левию организовать ежегодное собрание компании. Таким образом мы будем обязаны встречаться хотя бы раз в год. Эта идея приходится ему по вкусу, и мы создаем тематический опрос в беседе в WhatsApp. Решение принимается единогласно.
Мы общаемся так часто, что отчасти кажется, будто они никуда и не уезжали. Иногда у меня возникает ощущение, что я знаю их целую жизнь, и это чувство вселяет столько же восторга, сколько и страха.
– Тито арестовали, – с телефоном в руке объявляет нам однажды утром Томас.
Я в шоке застываю. Это произошло быстрее, чем я думала. Видимо, доказательства были неопровержимые. Итальянская полиция без дела не сидела, это точно. Мама ничего мне об этом не говорила… но, думаю, она просто не хочет меня волновать.