Невысокая пронзительно-голубоглазая женщина с короткими взъерошенными седыми волосами опустила маску и подняла руку в знак приветствия. Кей и ее подруга Бет с детства дружили с бывшим женихом Тэсс. Четверка поддерживала приятельские отношения, пока Тэсс не струсила и не расторгла помолвку. С тех пор их отношения были, мягко говоря, натянутыми. Тэсс вспомнила последнюю совместную встречу, когда они сражались с Бет за раскладной диван, потому что засиделись до трех часов ночи, обсуждая, так ли необходимо составлять психологический портрет преступника. Тэсс настаивала, что профайлеры[3] приносят пользу, а Кей и Крис решительно возражали. Бет, по профессии фотограф, не примкнула ни к одной из сторон и показала себя блестящим арбитром. У Тэсс возникло ощущение, что Бет хорошо разбирается в пылком характере Кей и знает, как с ней поладить. Откровенно говоря, Тэсс скучала по Кей и Бет почти так же сильно, как по бывшему жениху. А Криса ей действительно не хватало. Возможно, не муж ее мечты, зато замечательный человек и прекрасный друг. После расставания Тэсс не раз задавалась вопросом: вдруг она совершила ошибку, разорвав отношения? Быть может, лучше не самый идеальный муж, чем полное одиночество? Но сегодня Тэсс не хотела, чтобы подобные мысли мешали работе. Инспектора Фокс ничто не остановит. Она представляла силу, с которой следовало считаться, и находилась на своем месте.
– Рада тебя видеть, Тэсс, – сказала Кей, махнув рукой в перчатке. – По очевидным причинам я воздержусь от объятий.
Для постороннего глаза встреча коллег выглядела дружеской, но Тэсс было крайне неловко. Она привыкла к громогласной Кей, которая перемежала речь бранью, что позволяло расслабиться даже в присутствии мертвеца.
– Я тоже рада тебя видеть. – Тэсс прокашлялась и спросила, заранее зная ответ: – Причина смерти?
Прожекторы освещали труп, который производил жутковатое впечатление. Руки и ноги раскинуты в стороны, шея неестественно искривилась, грудь залита кровью. Одно колено вывернуто наружу, другое – внутрь. Широкий черный разрез на горле изогнулся в демонической улыбке.
– Это не вскрытие, инспектор Фокс, – предупредила Кей, как Тэсс и предвидела. – Для начала отметим два очевидных момента. Рана на горле несовместима с жизнью, как и падение с высоты. Нужно внимательно осмотреть другие повреждения. Что послужило причиной смерти, определить практически невозможно. Здесь очень много крови. Вот и все, что я могу сказать. Пакет ему на голову не надеть: кровь слишком свежая.
– О чем это говорит?
– О том, что жертва получила обе травмы почти одновременно.
Кей провела большим пальцем по горлу, а затем изобразила толчок, словно сбрасывала кого-то со скалы. Тэсс закусила губу:
– Зачем сталкивать его с балкона, если бы он все равно умер от раны на горле?
Кей хранила молчание, намекая, что дружбе давно пришел конец. Прежде она бы охотно пустилась в рассуждения. Тэсс внезапно почувствовала себя более одинокой, чем когда-либо с тех пор, как расторгла помолвку. Ее приятели дружили с Крисом, а коллеги работали с ним. Семьи у Тэсс не было, за исключением матери, отношения с которой можно было назвать не иначе как напряженными.
Первой заговорила Кей:
– Я положила в пакет веревку, которую сняли с запястий жертвы. Никаких узлов, просто была намотана. Похоже, парень мог освободиться, если бы попытался. Вероятно, веревку накинули перед толчком, поэтому он попросту не успел.
– Что-нибудь еще? Особые приметы?
– Только татуировка, – ответила Кей.
Она приподняла окоченевшую руку, чтобы коллега с близкого расстояния полюбовалась отметинами на бледном запястье. Исполняющая обязанности инспектора Тэсс Фокс запомнила эту минуту как тот самый миг, когда ее первое крупное дело превратилось в личный кошмар наяву.
Глава 2
Тэсс прислонилась к стене на задворках, пытаясь сдержать тошноту. Она радовалась грубому кирпичу, больно упиравшемуся в спину, и холоду, благодаря которому она не лишилась чувств. Ей следовало взять себя в руки, хотя только Богу было известно, как это сделать. Увидев татуировку, Тэсс словно ушла с головой под воду: движения замедлились, цвета потускнели. Она даже была не уверена, что попрощалась с Кей, смутно припоминая, как, спотыкаясь, выбралась из палатки, стараясь не упасть на колени на глазах у дюжины полицейских, в том числе сотрудников отдела по расследованию особо тяжких преступлений графства Сассекс, объявившихся словно по волшебству. Каким-то чудом ей удалось не сорваться на крик, не закатить истерику и не сбежать. Она дала задание каждому и назначила общий сбор через час у машины. Время истекло, но Тэсс было трудно сосредоточиться. Мир перед глазами то обретал четкость, то вновь расплывался, а лицо полыхало от жара.
«Может быть, это даже не он, – пыталась убедить себя Тэсс. – Ты ничего не знаешь наверняка. Только не облажайся!» Она наклонилась вперед, уткнувшись руками в колени, чтобы не упасть, несколько раз глубоко вдохнула, стараясь успокоиться, закрыла глаза и принялась медленно считать от десяти до одного. Когда она досчитает до единицы, то откроет глаза и придет в норму. Без лишних эмоций вернется на место преступления. Нужно просто закончить работу, не вызывая лишних вопросов, а потом она сможет уединиться, чтобы собраться с мыслями.
Три… два… один. Выдох.
Тэсс подошла к машине, где собралась команда в ожидании указаний. Прислонилась к капоту и жестом пригласила приблизиться:
– У всех все в порядке?
Джером бросил на Фокс взгляд, в котором явно читался вопрос: «У тебя-то самой все в порядке?» Тэсс еле заметно кивнула, надеясь, что жест выглядел убедительно. Возможно, у нее выйдет списать раскрасневшееся лицо и трясущиеся руки на нервное напряжение по случаю первого крупного дела. Проводить рабочее совещание на улице в темноте было не очень удобно, но возвращаться в отделение, пока долг обязывал инспектора не покидать место преступления, а квартиру жертвы не опечатали, казалось нелогичным. В ответ прозвучали глухие возгласы «да» и «просто блеск, черт возьми», не оставлявшие сомнений в том, что все крайне раздражены. Вместо того чтобы смотреть телесериал «Улица коронации»[4] и укладывать детей спать, им предстояло поселиться на рабочем месте до тех пор, пока убийство не будет раскрыто или пока они хотя бы не смогут объявить общественности, что угроза миновала. Тэсс мельком взглянула на часы – 19:30 – и подняла руку, с облегчением обнаружив, что та перестала дрожать.
– Ладно, я знаю, что мы хотели провести вечер иначе, но постарайтесь не забывать, что у жертвы тоже были другие планы.
Тэсс старалась не смотреть на палатку криминалистов, пытаясь забыть, что или кто находится внутри. У большинства коллег хватило такта придать лицу смущенное выражение.
Группа быстрого реагирования прочесывала здание, тщательно обыскивая каждую квартиру, прежде чем впустить детективов и криминалистов. Инспектору Фокс не терпелось заглянуть внутрь, особенно после того, как она увидела тело. Раньше Тэсс просто хотела раскрыть свое первое убийство – изящно и быстро. Теперь ей нужно было знать, что еще можно обнаружить в квартире. Нет ли там указаний на ее связь с жертвой?
Она вздрогнула, инстинктивно пряча запястья в рукава куртки.
Перед ней собралось не менее двадцати полицейских, в большинстве из которых Тэсс узнала констеблей из отдела по расследованию особо тяжких преступлений графства Сассекс. Это были ее глаза и уши, и она обрадовалась, увидев в первых рядах вместе с Джеромом сержанта Фару Насир. Тэсс обратила внимание, как нарядно выглядит девушка, чья смена давно окончилась. Длинные темные волосы собраны на затылке в гладкий блестящий хвост, макияж, как всегда, безупречен. Фара носила дизайнерские очки в черной оправе, которые придавали их владелице странноватый вид. Ей нельзя было дать больше шестнадцати лет. На самом деле моложавая внешность Фары часто играла команде на руку. Недооценивая сержанта, люди совершали непоправимую ошибку. Фара схватывала на лету и обладала более высоким IQ, чем половина коллег, вместе взятых. Как и все сотрудники отдела, она знала Криса, но, подобно Джерому, не водила с ним близкой дружбы. После ухода Криса в отдел приняли пару новых констеблей, поэтому осталась лишь жалкая горстка тех, кто откровенно недолюбливал Тэсс. Не лучший расклад, но ведь могло быть и хуже. Например, если бы перед ней стоял инспектор Уокер.
– Я ценю, что вы работаете сверхурочно, поэтому буду краткой.
Ее голос даже не дрогнул. Она справится.
Тэсс кивнула юному констеблю из городской полиции, стоявшему впереди. Учитывая возраст и тот факт, что несколько часов назад ему пришлось отскребать человека от асфальта, констебль выглядел поразительно спокойным и собранным – гораздо более невозмутимым, чем сама Тэсс.
– Я поняла, что именно ты оказался на месте происшествия первым?
Юноша провел рукой по коротким рыжим волосам и кивнул.
– Констебль Кэмпбелл Хит, – отрекомендовался он. – Я принял вызов диспетчера, который сообщил, что произошло самоубийство и «скорая» уже в пути. Когда мы прибыли на место, то заставили толпу посторониться и освободили дорогу для «скорой». Народ напирал, чтобы поглядеть на труп. Не перестаю удивляться падению нравов, – печально покачал головой юноша. – Я попросил припарковать «скорую» так, чтобы перекрыть обзор, и нам трижды пришлось отгонять зевак от машины.
– Кто вызвал полицию?
– Француженка Эмили Джаспер, – доложил Хит. – Очень хорошо говорит по-английски, но была так расстроена, что постоянно сбивалась на французский. Шла на собеседование, чтобы устроиться няней. Ее отпустили около получаса назад, у меня на руках полный текст ее заявления и контактные данные. Она была слегка не в себе.
– Неудивительно. Что произошло, когда ты приехал?
Хит посмотрел на машину, где сидел его напарник, водивший пальцем по экрану смартфона, и вздохнул.