Они готовы выслушать меня сейчас из-за того, что я рассказал им во вторник, подумал я. Не будь Тревора Динсгейта, я бы сейчас не пользовался у этой публики таким авторитетом. Я начал:
— Лорд Фраэрли, для кого я раньше работал жокеем, попросил меня проверить четыре синдиката, которые он возглавляет. Лошади скачут в его цветах, но их результаты его не удовлетворяли. И неудивительно, ибо их начальные ставки прыгали то вверх, то вниз, а результаты часто не соответствовали ожиданиям. Лорд Фраэрли решил, что его используют втемную.
Я помолчал, понимая, что хотя постарался не слишком сгущать краски, дальнейшие объяснения произведут фурор.
— В тот же день, в Кемптоне, коммандер Лукас Уэйнрайт попросил меня проверить эти же четыре синдиката. Надо сказать, что ими манипулировали столь основательно, что было сложно понять, как это до сих пор не стало публичным скандалом.
На гладко выбритых лицах отразилось недоумение. То, что Лукас Уэйнрайт обратился с просьбой расследовать синдикаты к Сиду Холли, выглядело по меньшей мере странным, ведь подобные дела находились в прямом ведении Службы безопасности.
— Лукас Уэйнрайт сообщил мне, что все четыре синдиката были проверены и завизированы Эдди Кифом, и попросил меня выяснить, нет ли здесь нежелательной связи.
Я как мог постарался смягчить слова, но услышанное все равно их шокировало. Скачки всегда притягивали разного рода мошенников, но коррупция среди руководства? Неслыханно. Я продолжил:
— Я побывал здесь, на Портман-сквер, и без ведома Эдди Кифа выписал различную информацию из его бумаг. Свои заметки я делал в кабинете Лукаса, и тогда же он рассказал мне о человеке, которому полгода назад поручил то же, что и мне. Этого человека, Мейсона, нашли на улицах Танбридж-Уэллс с жуткими травмами головы, вызванными ударами ног. С тех пор он слепой овощ. Лукас объяснил, что человек, стоящий за синдикатами, зовется Питер Раммилиз и живет в Танбридж-Уэллс.
Напряженное внимание на всех лицах.
— После этого я... отсутствовал неделю, а так же потерял заметки, так что мне пришлось придти и выписать нужную информацию заново, и Эдди Киф обнаружил, что я копался в его документах и пожаловался вам, сэр Томас, помните?
— Верно. Я сказал ему, чтобы не нервничал по мелочам.
Остальные присутствующие заулыбались и немного расслабились. Я чувствовал нарастающую слабость.
— Продолжай, Сид, — подбодрил меня сэр Томас.
Как тут продолжать, подумал я, когда все болит, сил почти нет и я уже дрожу от усталости. Но раз начал, то придется. Давай, продолжай.
— Так вот, — продолжил я. — Мы с Чико, который был здесь со мной во вторник... — Они закивали. — Мы поехали в Танбридж-Уэллс к Питеру Раммилизу. В тот день его не было дома и мы застали только его жену и сынишку, но жена упала с лошади. Чико поехал с ней в больницу и взял с собой ребенка, так что я остался один. Дом был незаперт и я... поглядел, что и как.
Их лица выразили приличествующее неодобрение, оставшееся, впрочем, невысказанным.
— Я искал доказательства связей Раммилиза с Эдди, но обнаружил всюду идеальный порядок, словно хозяева в любую минуту ожидали визит из налоговой полиции.
Кое-кто слегка улыбнулся.
— С самого начала Лукас предупредил, что поскольку я работаю неофициально, то заплатить он не сможет, но при надобности окажет помощь. Поэтому я попросил его помочь мне с расследованием дела Тревора Динсгейта, и он согласился.
— Каким образом, Сид?
— Я попросил его написать Генри Трейсу, чтобы в случае смерти Зингалу или Глинера тот немедленно уведомил Жокей-клуб, чтобы я мог организовать тщательное вскрытие.
Все закивали, вспоминая.
— А затем, — продолжил я, — я обнаружил, что за мной по пятам идут Питер Раммилиз с двумя здоровенными бандитами, из числа тех, кому ничего не стоит запинать кого-нибудь ногами до потери зрения и бросить на улицах Танбридж-Уэллс.
Улыбки исчезли с лиц.
— В тот раз мне удалось скрыться и следующую неделю я колесил по всей Англии так, что никто не знал, где я нахожусь, и в это время, пока я разбирался с Глинером, сердечными клапанами и прочим, мне рассказали, что Питер Раммилиз выписал из Шотландии двух громил для конкретной работы, связанной с его синдикатами. Ходили слухи и о том, что один из больших начальников Службы безопасности решает проблемы за хорошие деньги.
Снова шок на лицах.
— Кто тебе это сказал, Сид? — потребовал сэр Томас.
— Надежный человек, — ответил я, думая, что вряд ли они отнесутся к отстраненному от работы жокею Джекси с таким же доверием, как я.
— Продолжай.
— Мне не удалось продвинуться далеко в расследовании синдикатов, но, похоже, Питер Раммилиз так не считал, потому что позавчера он со своими двумя дружками устроил нам с Чико засаду.
— Я думал, что позавчера ты собирался поехать с Лукасом к Каспарам, на следующий день после того, как ты рассказал нам о Треворе Динсгейте? — уточнил сэр Томас.
— Да, мы съездили в Ньюмаркет. И я совершил ошибку, на целый день оставив машину на виду. Когда мы вернулись, рядом с ней дежурили двое громил. И, э-э... нас с Чико похитили и привезли к Питеру Раммилизу в Танбридж-Уэллс.
Сэр Томас нахмурился. Остальные выслушали нейтральный рассказ о несомненно буйной драке со спокойным пониманием того, что и не такое в жизни случается. Редко когда мне приходилось иметь дело со столь внимательными слушателями.
— Мне и Чико пришлось несладко, но когда сын Раммилиза случайно открыл дверь, нам удалось сбежать, так что в итоге нас не выкинули на улицы Танбридж-Уэллс, и мы смогли добраться до дома адмирала в Оксфорде.
Все посмотрели на Чарльза, и он кивнул. Я сделал глубокий вдох.
— Где-то в это время ситуация... предстала передо мной в новом свете.
— Что ты хочешь сказать, Сид?
— До этого я думал, что паре шотландцев было приказано не допустить, чтобы нам удалось обнаружить что-либо насчет синдикатов.
Все закивали. Разумеется.
— Но допустим, что все было наоборот... Допустим, что мне указали на синдикаты, чтобы я попал в засаду. Допустим, что дело было именно в засаде.
Молчание. Я подошел к самому трудному месту в рассказе, но сил и воли на него не осталось. Чарльз сидел рядом со мной, плечом к плечу, стараясь сохранить строй.
Меня била дрожь. Усилием воли я продолжал говорить спокойно и ровно, заставляя себя произносить то, что было необходимо произнести.
— Мне показали врага: Питера Раммилиза. Мне объяснили причину избиения: синдикаты. Меня предупредили: рассказом о Мейсоне. Мне заранее нарисовали причину произошедшего так, чтобы я поверил в ее правдивость.
Полное молчание и недоумение на лицах.
— Если кто-то нападет на меня без причины, я не успокоюсь, пока не разберусь кто и за что. Но допустим, подумал я, допустим, что у кого-то есть желание расправиться со мной, но он не может себе позволить, чтобы я узнал, кто и за что. Если мне показать ложного врага и ложную причину, то я поверю и не буду копать дальше.
Пара неуверенных кивков.
— Некоторое время я верил и во врага, и в причину, — продолжал я. — Но когда на нас напали, степень случившегося не вписывалась ни в какие рамки... и из слов одного из наемников стало ясно, что их услуги оплачивал не Питер Раммилиз, а кто-то еще.
Молчание.
— Так что когда мы приехали к адмиралу, я начал размышлять. Если целью было нападение, но оплатил его не Питер Раммилиз, то кто тогда? Если посмотреть на ситуацию под этим углом, то ответ может быть только один. Тот, кто навел нас на ложный след.
Лица слушателей потемнели.
— Нас подставил сам Лукас.
Все разом принялись громко возражать, ерзая в креслах в смущении, избегая моего взгляда, избегая смотреть на человека, который так ошибается, так неверно все понимает, так жалок и нелеп.
— Ну что ты, Сид, — с укором сказал сэр Томас. — Мы тебя высоко ценим... — По взглядам остальных было ясно, что высокие оценки остались в прошлом, — но ты не должен делать такие заявления.
— Сказать по правде, — медленно начал я. — Я предпочел бы остаться в стороне и вообще ничего не говорить. Если вы не желаете слушать, то я больше ничего не скажу.
Я обессиленно потер лоб, и Чарльз потянулся было поддержать меня, но тут же снова сел прямо.
Сэр Томас перевел взгляд с него на меня и того, что он увидел, оказалось достаточно, чтобы неверие на его лице сменилось недоумением.
— Хорошо, — веско произнес он. — Мы выслушаем тебя.
По лицам остальных было ясно, что им этого не хочется, но согласия Главного распорядителя было достаточно.
Усталость не отступала и я заговорил без малейшего признака торжества:
— Чтобы понять причину, обратимся к событиям последних месяцев, когда мы с Чико занимались тем... чем мы занимаемся. Как вы сами заметили, сэр Томас, нам сопутствовал успех. Нам везло, и проблемы попадались несложные. В основном, требовалось просто как следует во всем разобраться. В результате мошенники стали пытаться остановить нас, как только мы появлялись на их горизонте.
Недоверие все еще ясно читалось на их лицах, но они хотя бы понимали, как успех одних может стать костью в горле другим. Ерзание в креслах постепенно прекратилось.
— В некоторой степени, мы были к этому готовы, — продолжил я. — Иногда это даже шло нам на пользу, показывая, что мы приближаемся к сути дела. Но обычно все ограничивалось парой заурядных гопников в масках или без оных, выдававших нам несколько оплеух с пожеланием не совать свой нос в чужие дела. Каковой совет мы неизменно игнорировали, — сухо добавил я.
Я заметил, что один за другим все они вновь начали поглядывать в мою сторону.
— Так что окружающие постепенно перестали воспринимать меня как простого жокея, а то, чем мы занимались с Чико – как шуточную затею. И вот уже мы получаем официальное одобрение от Жокей-клуба, и внезапно становимся для крупных воротил постоянной серьезной угрозой.
— У тебя есть какие-нибудь доказательства всего этого, Сид? — спросил сэр Томас.