– Д-джейк?
Делаю следующий шаг в зал. Барная стойка прямо передо мной, чуть левее. Лина велела мне встать за нее, но дорогу мне преграждает перевернутый стол.
Может, Джейк за ним?
Я делаю еще несколько шагов, но неожиданно поскальзываюсь и, чтобы не упасть, хватаюсь за барную стойку. Сердце бьется так, что становится больно. Из-за тусклого света невозможно понять, почему пол такой скользкий. В телефоне у меня есть фонарик, но, честно говоря, мне страшно выяснять. Руки у меня дрожат так, что я практически слышу, как стучат друг о дружку кости. Я достаю телефон из кармана и касаюсь ярлыка «Фонарик». Затаив дыхание, опускаю луч вниз.
Нет.
Я отшатываюсь, захлопнув ладонью рот, но крик заглушить не удается.
Это похоже на кусок мяса, но я-то знаю, что это такое. Это сердце. И лишь теперь мне в нос ударяет вонь. Металлическая вонь перебивает затхлый, застарелый запах пива. На полу прямо над сердцем написаны кровью слова:
«ТВОЕ СЕРДЦЕ ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ».
Я разворачиваюсь на каблуках и кидаюсь к двери. Телефон по-прежнему у меня в руке, поэтому с размаху упираюсь предплечьем в рычаг экстренного выхода и буквально выпадаю из здания.
Детектив Лина немедленно подбегает и хватает меня за плечи. Она все видела, она же наблюдала за мной. Громко хлопает дверь, стучат шаги полицейских, ворвавшихся в здание. Но я с трудом воспринимаю происходящее вокруг. Мир сузился до узкого коридора. Я трясу головой, пытаясь прийти в себя.
– Джейка здесь нет. – Отчаянно стискиваю телефон. – Т-там было серд-дце.
Детектив Лина ничего не говорит, она все знает. Только на мгновение зажмуривается и делает глубокий вдох. Потом гневно открывает глаза.
– Пойдем, я отведу тебя в машину.
Лина торопливо проводит меня сквозь веселые компании, и теперь все опять глазеют на нас. Я опускаю голову, стараясь скрыться от многочисленных камер телефонов, направленных в мою сторону. Сейчас мне абсолютно плевать на то, что вести обо мне разлетятся по всем соцсетям. Я только что чуть не наступила на сердце одного из своих друзей.
Рыдания распирают мою грудь, меня бьет крупная дрожь. Это не закончится, пока мы все не умрем. Я прижимаюсь к детективу Лине, пробивающей дорогу к машине за углом. Другой офицер велит людям разойтись по заведениям.
Детектив открывает передо мной заднюю дверцу машины, и я проскальзываю внутрь. Она садится рядом, а детектив Александер, появившись из ниоткуда, садится за руль.
– Разве вам не нужно оцепить место преступления? – спрашиваю я, вытирая глаза свободной рукой.
Хотелось бы мне забыть и кровь, и надпись. Джейк бросил это сердце на пол так, словно оно – мусор, ничего не значит. Мой желудок сжимается, желая избавиться от ужина и от всего, что я успела сегодня съесть.
– Моя задача сейчас – оставаться рядом с тобой. Мы не знаем, где сейчас Джейк и в чем заключается его сегодняшний план. Местом преступления займется моя команда.
То есть она думает, что у Джейка есть еще какой-то план? А это было только прикрытие? И поэтому не хочет оставлять меня одну.
Детектив Александер лихо выруливает с парковки, и я опускаю взгляд на свой телефон. Фонарик горит по-прежнему, я все еще не отключила беззвучный режим. Я боялась, что телефон зазвонит, когда рядом будет Джейк. Выключаю фонарик, и в этот момент приходит новое сообщение. Читаю, и телефон едва не падает у меня из рук.
– Он прислал сообщение, – говорю я, изо всех сил пытаясь совладать с голосом.
«Так и знал, что ты меня предашь».
Передаю телефон детективу. Она сжимает губы.
– Ну зачем? – плачу я. – Зачем он это делает?
Лина и Александер молча обмениваются взглядом в зеркале заднего вида.
– Вы мне что-то не говорите? Разве я не имею права знать?
– Мы считаем, что он хотел нас отвлечь, – говорит Лина, накрывая мою ладонь своей.
Я меняюсь в лице.
– Хотел убрать нас с дороги, чтобы добраться до следующей жертвы?
Господи, как мы могли так протупить! Шарлотта, Сиенна и Чейс сейчас дома, ждут, когда мы вернемся и сообщим, что Джейк уже пойман!
– Скорее домой. Позвоните им! Детектив, дайте мне телефон. Мне нужно позвонить Чейсу! – торопливо говорю я.
Мой голос звучит все выше и отчаяннее. Я пытаюсь забрать у Лины свой телефон.
– Успокойся, Лайла…
– Не учите меня, что делать! Если Джейк и правда охотился сегодня на них, то мы дали ему огромную фору, пока шатались по пустому клубу!
– Лайла, мы подумали об этом. И просчитали такую возможность. В доме – четыре наших человека. С твоими друзьями ничего не случится.
– Замолчите! Хватит повторять, что с нами все будет в порядке. Не будет ничего в порядке! С нами все не в порядке! Все умирают, а вы не можете поймать одного убийцу! Мы все умрем!
Господи, я не могу дышать.
Грудь сжимается. Легкие горят. Я изо всех сил хватаюсь за дверную ручку, пытаясь сохранить сознание.
Судорожно хватаю ртом воздух, но бесполезно, нет воздуха, мне нечем дышать.
Я сейчас умру прямо здесь, задохнусь.
Лина роняет мой телефон и грубо хватает меня за предплечья.
– Лайла, посмотри на меня! Смотри, смотри на меня! Дыши. Давай. Вдох. И выдох.
Да я пытаюсь!
Глаза щиплет от слез, они вовсю катятся по щекам. Я рву на себе пальто, пытаясь заставить легкие снова работать. Вот так люди и задыхаются.
– Ш-ш, Лайла, так, смотри на меня. А теперь давай, глубокий вдох. Я знаю, сложно. Давай, вдыхаем, глубоко, вот так. – Она говорит твердо и властно, но в то же время очень мягко.
Я не отрываясь смотрю в ее темно-карие глаза. И делаю, как она велит.
– Так, а теперь выдох.
Я выдыхаю.
– Повтори еще раз. Смотри на меня и дыши.
Кажется, получается. Я делаю еще несколько крупных глотков воздуха, и боль в моей груди угасает.
– Ну вот, так лучше. Тебе легче?
Я киваю, глядя на нее огромными глазами. Но я не в порядке.
– Что…
Господи, опять. Я сорвалась. Опять началось.
– У тебя была паническая атака.
Точно. Я крепко сжимаю губы. Я не хочу, чтобы она знала, сколько раз это повторялось со мной за последние два года.
– О…
– Постарайся успокоиться. Скоро будем дома. – Лина убирает руки, и я откидываюсь на сиденье.
У меня уже год не было панической атаки такой силы. Я даже решила, что все это уже позади. Мои руки соединяются, и я крепко сжимаю их, пытаясь унять сотрясающую меня дрожь.
Ну почему у меня не получается быть сильнее, крепче, лучше? Я должна быть сильной. Я не могу сейчас расклеиться.
Сердце по-прежнему колотится со скоростью миллиона миль в час. Разве мне не должно было полегчать после того, как я восстановила дыхание? Почему я никак не могу освободиться от страха, неуверенности и понимания, что моя жизнь мне неподвластна?
Я закрываю глаза и начинаю считать вдохи. Вдох, пять секунд. Выдох, пять секунд. Я сосредотачиваюсь на том, как наполняются и опустошаются мои легкие. И вскоре чувствую, что сердце возвращается к нормальному ритму.
Мне нужно сохранять спокойствие. Мы скоро будем дома, мои друзья целы и невредимы. Джейк не влезет к нам в дом. Господи, пожалуйста, хоть бы мои друзья были в порядке. Джейк не пойдет против четырех полицейских. Два снаружи, два внутри. Мои друзья в бóльшей безопасности, чем кто-либо из наших соседей.
Джейк умен и силен, но не настолько, чтобы одолеть четырех полицейских.
Я открываю глаза. Дом прямо за углом. Как только Чейс обнимет меня, все сразу станет хорошо.
24
Вторник
Тринадцатое февраля
Детектив Александер останавливает автомобиль перед домом. В стоящей перед нами полицейской машине никого нет.
Господи, нет.
– Что происходит? – спрашиваю я, но мои сопровождающие уже выскочили из машины и бегут к дому, схватившись за оружие.
А я не могу пошевельнуться. Я оцепенела, мышцы онемели.
Они все мертвы. Я уверена. Я не хочу зайти внутрь и увидеть это.
А мы ведь все так хорошо продумали. Но Джейк оказался умнее, и теперь все мои друзья мертвы. Мне не надо было идти в тот клуб. Я закрываю глаза и сгибаюсь пополам.
Я всех потеряла.
Я жду, когда же меня охватит всепоглощающая боль. Но ее нет. Ничего нет, лишь опустошающая темнота. Если бы в моей жизни не появились Чейс, Сонни, Айзек, Сиенна и Шарлотта, я бы ни за что не справилась с учебой. Они стали моей семьей, а теперь их нет.
Кто-то колотит в окно машины. Но я не шевелюсь. Я не хочу ничего знать. Лучше останусь здесь. Навсегда.
– Лайла!
Чейс?
Я резко выпрямляюсь, одной рукой сжимая ручку дверцы, а другой держась за подголовник. Сквозь стекло, блестящее в свете уличного фонаря, я вижу изумительно-зеленые глаза. Они смотрят прямо на меня. Он здесь. Он в порядке.
Но тогда где же Джейк?
Чейс смотрит на меня с опаской. Потом открывает дверцу и присаживается на корточки.
– Ты в порядке?
Он жив!
Я падаю ему на грудь, утыкаюсь лицом в его шею и начинаю рыдать. Во мне словно прорвало плотину. Я всхлипываю и цепляюсь за него – единственное мое спасение.
– Господи, со мной все хорошо, Лайла, – шепчет он, обвивая меня своими сильными руками. Целует меня в висок и поднимается, увлекая меня за собой. – И с тобой тоже.
Да я вовсе не о себе так переживаю.
– Я думала… Чейс, я так испугалась! – всхлипываю я, отстраняясь, чтобы как следует рассмотреть его и убедиться, что он действительно в порядке; беру в ладони его лицо, чтобы поверить, что он правда рядом со мной, а не мерещится мне.
– Детектив Лина сообщила о том, что случилось в клубе. Лайла, до тебя он не доберется, я обещаю.
У меня, к сожалению, нет такой уверенности. Джейк оставил мне сообщение. С сердцем. Настоящим человеческим сердцем, которое принадлежало одному из моих друзей. Я отвожу взгляд, мне до сих пор не по себе от того, что я чуть не наступила на него.