И не поймешь, то ли вину почувствовал за бракованного кандидата, то ли испугался, что у него может снова не быть помощника бухгалтера с такой высокой квалификацией.
— Она жива? — когда пауза затянулась, неловко поинтересовался мужчина.
— Можно сказать, что уцелела чудом и моими молитвами, — буркнула Изольда Матвеевна, посчитав, что достаточно помучила неизвестностью провинившегося. — Вы просто не представляете, что ей пришлось пережить, пока она ждала вашего подходящего кандидата!
— И что же?
— К ней матерый уголовник цеплялся! — озвучила увиденное Изольда Матвеевна.
Ну а как еще описать лысого мощного типа с цепями на шее, который хватал ее внучку за руку и пытался гипнотизировать.
— А потом вообще оказалось, что у них там целая банда! — добавила Изольда Матвеевна, вспомнив явление второго, молодого и наглого, который допил Олин кофе.
Ну да, а что, двое — это уже организованная преступность, не так ли?
Значит, она ни капли не преувеличила.
И хотя после боя бессмысленно махать кулаками, она была рада, что высказалась. Костик обещал поговорить со своим кандидатом всерьез, но Изольда Матвеевна махнула рукой.
У внучки был мягкий характер, но вторых шансов она больше никогда не давала. Так что от организации новой встречи Изольда Матвеевна наотрез отказалась.
— Упустил он свой шанс, — жестко сказала она. — Будут у меня правнуки от кого-то другого.
— Но…
Закончив разговор, Изольда Матвеевна задумчиво осмотрелась по сторонам и, кажется, запоздало, но поняла причину отсутствия кавалера. Это просто дикое совпадение или рок: на противоположной стороне улицы, прямо напротив кафе «Че Гевара», сверкала вывеска — «Чебурашка»!
Возможно, человек так заработался, что машинально зашел в детское кафе вместо обычного? Ну а что, и на «Че» начинается.
Хотя это и странно, конечно.
Но лучше уж думать о человеке, что он трудоголик, а не то, что он идиот и его заманила к себе «Че-буречная», которая, кстати, тоже имелась на этой улице.
В любом случае, этот олух свой шанс потерял.
Заметив звонок от Костика, Изольда Матвеевна, безжалостно нажала на сброс, подошла к цветочному киоску и купила себе букет роз. В самом деле, не зря же она вазу достала!
Звонок Изольды Матвеевны не расстроил Константина Викторовича, но слегка озадачил. Ему с огромным трудом удалось уговорить сына на эту встречу, девушка не пришла, так какие претензии? Это она не захотела даже взглянуть!
Нет, если бы Фрол знал, что это свидание, он бы действительно не явился. Но он-то думал, что ему предстоит всего на пару часов развлечь дочь одного из приятелей Константина Викторовича.
Придумалась целая легенда — что девушка, как и ее отец, из другого города, никого здесь не знает и немного теряется в мегаполисе.
— Посидите в кафе, — уговаривал сына Константин Викторович, — покажешь ей какие-нибудь интересные места в городе, да и все. Она, кстати, балерина, может, покажешь ей наши театры. Это на два часа максимум.
— Час, — подкорректировал время Фрол. — Да и то, если она согласится посмотреть интересные места из окна машины. Мне нужно проехаться по делам, по пути будет несколько мостов, памятников и фонтанов, парочка развлекательных центров и бутиков…
— Отлично! — подбодрил он сына.
— У которых я могу ее высадить, — жестко закончил Фрол. — И да пусть хотя бы неделю Макар поживет у тебя.
Константин Викторович согласился и на это — младшего сына из-за его обучения за границей он видел редко, квартира большая, так что проблем никаких. Братья, кстати, прекрасно ладили между собой — может, все дело в пассии Фрола? Настроила его так, что-то наговорила, в общем, подчищает для себя территорию.
Тем более надо действовать.
Так все, сведет молодых людей, а если они друг другу не понравятся… или если Ольга, как и бабушка с наскока откровенно заговорит о детях…
Но вообще бухгалтера, если судить по тем, с кем он раньше работал, не особо болтливы. И сначала думают, а потом уже делают, ибо чревато штрафами.
Ровно в десять Константин Викторович даже пальцы скрестил на удачу, а в одиннадцать оказалось, что все было зря: сын позвонил и сказал, что девушка не пришла.
— Интересно, что ей помешало? — удивился Константин Викторович.
— Или не захотела, — перечислил свои версии сын, — или теряется в мегаполисе больше, чем ты мог подумать. В любом случае, у меня нет времени ее ждать, как и желания бороться с ее фобиями.
Константин Викторович согласился. Действительно, уговаривать кого-то увидеться с его сыном, который и без того не страдает отсутствием женского внимания, как минимум странно. Но теперь-то оказывается, что девушка приходила!
Только они каким-то образом разминулись. Как будто действительно оба иногородние.
Так, ладно, как вышло — так вышло.
И все же кое-какие слова Изольды Матвеевны задели. Она так быстро сделала ставку на кого-то другого, как будто к ее внучке выстраивается очередь из мечтающих о ребенке под каждой подмышкой.
А если и так, скорее всего, это какие-то хлюпики, которые всерьез не думают о завтрашнем дне. Вот его сын точно был бы хорошим отцом. Ему бы просто встретить достойную, адекватную девушку, а не эту «купи — дай — не мешай».
Эх…
И все могло бы быть по-другому.
Воображение тут же нарисовало красочную картинку, как Фрол сидит по ночам не в своих клубах, а у детской колыбели. И как улыбается спящий ребенок в комнате с приглушенным светом. А по коридору тихо крадется кот, чтобы не разбудить младенца и уставшую молодую маму, которая ждала мужа с работы, нянчилась целый день с ребенком, и ненадолго уснула…
И как Фрол подхватывает на руки карапуза, когда тот неожиданно просыпается. А мальчик доверчиво льнет к своему папе и смотрит на него темно-карими глазами, как у любимого дедушки…
Или как у мамы?
А какие, кстати, у возможной мамы глаза?
И хотя «карие» доминанты, Константин Викторович захотел, исключительно из любопытства, еще раз взглянуть на ту, которая не станет его невесткой.
Утро понедельника он начал с чашечки кофе и звонка в бухгалтерию с просьбой принести зарплатные ведомости. Он знал, что Марья Ивановна считает прогулки по коридору бесполезным занятием — территория маленькая, так что с боков ничего лишнего не уберет, свежего воздуха, как и красивых видов, которыми можно было бы полюбоваться по пути, нет. Так что спустя десять минут в дверь директора постучали, и вошла Ольга.
Надо отдать ей должное — ни тени удивления, зачем руководству понадобились отчеты на бумажном носителе, если их можно увидеть в базе. Не удивила ее и просьба присесть и подождать, пока руководитель их бегло просматривает.
Пока девушка осматривалась в кабинете, Константин Викторович успел осмотреть ее. А ведь хорошенькая! Глаза светлые, серые, рост примерно метр семьдесят, возможно, чуть выше, стройная, при этом грудь приятных размеров, волосы темно-русые, скорее всего, это натуральный оттенок. Да и вообще ничего искусственного в ней нет, даже ногти свои, а не эти «паучьи лапки».
Очередь из кандидатов к ней, может, и не стоит, скорее всего, Изольда Матвеевна блефовала, с нее станется. Но мила, мила, что уж там. И потом, наследственность у нее хорошая.
И хотя обычно возле Фрола крутились барышни иного типажа, возможно, Оля ему бы понравилась. Не факт, но возможно. Если бы они как-то могли пересечься. И чуть больше узнать друг друга.
А это практически нереально. Сын изредка появлялся здесь, но на пару минут, только уладить дела. И уж точно не заходил в бухгалтерию.
Нет, идея одна мелькнула: как можно было бы организовать еще одну встречу…
Но прежде хорошо бы узнать: разделяет ли Оля любовь бабушки к аккуратным прическам.
Константин Викторович взял в руки фотографию — ту самую, с одним из счастливых моментов этого года. Тогда так удачно совпало — и улов был незабываемым, и два сына разделили с ним эту радость.
Покрутив фото в руках, он добился того, чего и хотел — Оля перестала вежливо рассматривать стены его кабинета.
— Замечтался, — Константин Викторович подвинул к девушке папку с отчетами и ненавязчиво продемонстрировал фотографию. — На выходных обещают солнечную погоду, вот думаю, удастся ли вытянуть еще раз эту парочку на природу…
Девушка вежливо улыбнулась, так же из вежливости бросила взгляд на фотографию… и побледнела.
Странная реакция, если честно.
Константин Викторович повернул снимок к себе, перепроверил — но нет, нигде не была запечатлена баночка червей. Здесь только он, огромная рыбина, которую удалось поймать, и два его сына. Все счастливы, обнимаются.
— Моя гордость, — он снова развернул фото к девушке, но поскольку она продолжала рассматривать молча, не выдержал и спросил прямо: — Ну как вам? Нравится? Как думаете, мне есть чем гордиться?
— Д-да… ув-верена, да.
Голос девушки дрогнул, а еще это легкое заикание…
Подметив это, Константин Викторович, порадовался за сына, который даже заочно сражает девушек наповал. Более того, он на секунду поверил в любовь с первого взгляда!
Но здесь поспело и продолжение фразы:
— Это ведь лещ, если не ошибаюсь?
Н-да…
Результат беседы был не таким, как ожидал Константин Викторович, но тоже оказался весьма плодотворным. К помощнику бухгалтера вернулся нормальный цвет лица, она перестала мямлить и заикаться. А директор компании всерьез задумался: если молодая девушка в первую очередь замечает не троих видных мужчин (ну ладно, двух, Макар все же для нее слишком молод), а рыбу, а потом, ни разу не скривившись, обсуждает насадки в виде кукурузы, макаронных изделий, опарышей и червей, о чем это говорит?
О том, что она — рыбачка, в первую очередь. Ну и во вторую, что она голодна.
Непорядок.
Кое-что можно исправить прямо сейчас, а кое-что… тоже можно, даже не прилагая усилий.
— Фрол, — позвонил он сыну, едва девушка вышла из кабинета, — у меня к тебе серьезный деловой