ины расходятся в разных направлениях. Костя идет к нам, а Назар проходит к своему кабинету, не забыв по дороге наградить меня хитрым прищуром и наглой ухмылкой, от которой зубы заскрежетали.
- Эля, доброе утро, - приблизившись, кивает администратору.
- Доброе утро, - окинув его оценивающим взглядом, с улыбкой произносит Эля. Сделав пару глотков кофе, наблюдает за тем, как обойдя стойку, Костя приближается ко мне.
- Привет, мелкая, - притянув за талию, целует в висок. Прячу взгляд от стыда перед начальницей, а вот Костя, похоже, думает, что все нормально.
- Вот кто у нас такой щедрый и влюбленный, - раздается довольный голос Эли. Вздохнув, понимаю, что Костя сдал нас с потрохами, и больше скрывать нечего. Вернув к ней взгляд, пожимаю плечами.
- Щедрый и влюбленный? – переспрашивает Костик, переводя удивленный взгляд от меня к Эле и обратно.
- Не бери в голову, - отмахнувшись, она поднимается. Забрав со стойки все свои вещи, подмигнув мне, уходит в сторону сцены, на которой вовсю репетируют девчонки.
- Ты в порядке? – спрашивает Костик.
- Я - да. А у тебя как? Рахманов не доставал? – спрашиваю, взволнованно смотря на парня. Я буду чувствовать себя дико виноватой, если Назар устроил Косте проблемы из-за меня.
- Нет. Так, поболтали кое о каком деле, - улыбается Костя, но тут же отворачивается в другую сторону, будто не хочет больше продолжать разговор на эту тему. Решаю не лезть к нему с дальнейшими расспросами. Парень выходит из-за стойки, направляясь в сторону раздевалки, а я, бросив взгляд на цветы, вспоминаю, что так и не поблагодарила его за подарок.
- Лейла! – окликает меня Эля. Подняв на нее взгляд, вижу, как администратор направляется ко мне. Ее напряженно-хмурое выражение лица не сулит ничего хорошего.
- Назар просит, чтобы ты принесла ему утренний кофе, - рапортует, приблизившись к стойке. – Надеюсь, ты помнишь, какой напиток он предпочитает?
- Конечно, Эля. Не волнуйся, все сделаю, как надо, - одарив женщину успокаивающей улыбкой и отвернувшись, направляюсь к кофейной машине. Руки дрожат от одной только мысли, что сейчас мне предстоит оказаться в одном замкнутом пространстве с Рахмановым. Тем более - после вчерашнего. Сам черт не разберет, что творится в голове этого мужчины и для чего он вызывает к себе именно меня.
Поставив посуду на поднос, выдыхаю. Произношу про себя мантру, уговаривая успокоиться и быть уверенной в себе. Не думаю, что Назар решил уволить меня или сделать еще что-либо плохое. Судя по вчерашним его предложениям своих услуг в качестве водителя, он на позитивной волне.
Пройдя вдоль коридора, останавливаюсь возле самой двери. Перехватив поднос поудобнее, стучу кулаком в деревянную поверхность.
- Войдите, - раздается с той стороны.
Приоткрыв дверь, прохожу в кабинет. Стараюсь не смотреть на шефа, но взгляд, будто сам собой, проскальзывает по его столу. Рахманов в расслабленной позе, откинувшись на спинку своего дорогущего кожаного кресла, закинув длинные ноги на стол, прямо поверх документов, одаривает меня лениво-насмешливым взглядом.
- О, мой кофе, - протягивает, изгибая губы в довольной улыбке. Поставив на стол поднос, уже думаю поскорей ретироваться из кабинета, но Назар и не думает меня отпускать.
- Бобрик, не могла бы ты подать мне его? Чертовски болят ноги после вчерашнего, не могу даже пошевелиться, - вдруг его голос становится усталым и тихим. Совершенно не верю этому лжецу, но делать нечего, это моя работа.
Взяв чашку с напитком, обхожу стол, приближаюсь к нему. Назар не двигается. Только взгляд его неустанно следит за мной. Протянув ладонь, наконец-то забирает из моих рук посуду, будто специально соприкасаясь со мной пальцами.
- Присядь, Бобрик. Есть разговор, - кивнув в сторону стула напротив, делает небольшой глоток кофе. Устало вздохнув про себя, собираюсь с духом. Послушно плетусь к указанному месту.
- Понравились цветы? - спрашивает, буквально поедая глазами вырез моей футболки. От его пристального взгляда кожу жжет огнем. Поежившись, инстинктивно поправляю декольте, подтягивая ткань футболки немного вверх.
- Понравились. Но откуда вы знаете? – удивляюсь тому, что, лишь пройдя мимо, он успел их заметить. А может, вовсе не доставщик отдавал Кате цвета, а Костя? И раз Рахманов перед клубом разговаривал с ним, то запросто мог их увидеть
- Откуда я знаю, что ты любишь розы? – вздернув бровью, спрашивает он. У меня мурашки по коже, когда наконец-таки доходит суть его слов. Этот букет от него. Не от Кости. Рахманов точно что-то затеял.
- Назар Альбертович. Раз дело обстоит так, спасибо вам за букет, - прочистив горло, произношу твердым тоном. Понимаю насколько важно именно сейчас, сразу расставить акценты.
- Он очень красивый, но давайте оставим все как есть. Вы – мой начальник, я – ваша подчиненная. Не будем переходить эту тонкую грань.
Назар молчит. Лишь ленивая улыбка кривит его губы в ответ на мои слова. И уже когда я, было, думаю продолжить свой монолог, он произносит тихим тоном.
- Бобрик, понятие «грань» для меня так же чуждо, как и слово «нет», - слегка склонив голову вбок, впивается в меня пронзительным взглядом.
- Понимаешь, даже мой слух не рассчитан на такие слова. Я их просто не слышу. Да и не люблю все эти бюрократические замашки, вроде запрета отношений на службе.
Кивнув головой, сохраняю молчание. Не знаю, что ему сказать. Он ведь как уж на сковородке выкручивается, желая склонить меня к своей задумке. И как, спрашивается, вести себя с ним?
- Итак, как вчера прошло твое свидание с деревенщиной барменом? – принимая нормальное положение тела на стуле, он отодвигает полупустую чашку, подается ко мне.
- Почему деревенщиной? – строю из себя дурочку, хотя прекрасно понимаю, что за разговор затеял Рахманов. Ревность. Все-таки не смог простить мне вчерашнего отказа. И этот букет. Боже мой, вроде умудрённый опытом мужчина, а ведет себя, как маленький мальчик.
- Он из какого-то поселка. Приехал сюда на заработки. А ты не знала, Бобрик? – опираясь подбородком о правую руку, спрашивает он. И вид у него сейчас такой гордый, будто только что от огромной ошибки меня уберег.
- Вас волнует, что Костя из деревни? – продолжаю играть свою роль не очень сообразительной девушки.
- Меня волнует судьба моих подчиненных, - хмурится Рахманов. - Ну и тот факт, что ты с ним ходишь на свидание, - пожимает плечами, поднимаясь с кресла. Неспешным шагом обходит свой стол, останавливается напротив меня.
- Видишь ли, Бобрик. Ты, видимо, не знала, у нас в клубе запрещены интрижки между сотрудниками. Это очень мешает рабочему процессу, - нахмурившись, усаживается на край стола. А мне так смешно. Ей богу. И почему я раньше боялась этого сумасшедшего? Да он просто маленький избалованный мальчик, запертый в теле взрослого мужчины. Все, что может Назар, только творить мелкие пакости и неуместно шутить.
- Назар Альбертович, не вы ли мне несколько минут назад говорили о том, что в вашем клубе никакие грани не действуют? – сложив на груди руки, отвечаю ему уверенным взглядом.
Ухмыльнувшись, Назар отталкивается от стола, резко приближается. Присев на колени, устраивается так, что наши с ним лица оказываются на одном уровне.
- Ты очень невнимательная, Бобрик, - подцепив пальцем локон моих волос, тянет его, завороженно рассматривая. – Я говорил о том, что грани не действуют в отношении меня, других – нет.
Он возвращает взгляд к моим глазам, и внутри все замирает. Даже сердце пропускает удар.
Между нами молчание. Долгое, томительное. Кажется, будто время остановило свой ход, и вся природа замерла в ожидании его следующих действий, как и я. Уголки его чувственных губ, вздрогнув, слегка приподнимаются, оголяя белоснежные ровные зубы. Он тянется ко мне, намереваясь завершить то, что хотел сделать в коридоре, когда закрывал меня от разгневанного Серебрякова. Но я не собираюсь дарить этому наглецу поцелуй.
- Мы с Костиком пока жениться не собираемся. А если что, Назар Альбертович, вы первый узнаете, как наш непосредственный начальник, - одариваю его ехидной улыбкой. Не даю Рахманову шанса опомниться, отталкиваю его и, резко поднявшись, направляюсь к выходу из кабинета.
На мое счастье, погони не было. Вернулась в зал, задыхаясь от волнения. Сердце в груди стучало так громко, что я ничего не слышала вокруг, кроме его гулких ударов. Слава Богу, Костя уже был за стойкой у бассейна, иначе не знаю, как смотрела бы в его глаза после такого разговора с Рахмановым. Чертов Назар. Бросив взгляд на цветы, прожигаю их ненавистным взглядом. Если до посещения мной кабинета начальника они казались безумно красивыми, то теперь я видеть не могу эти безвкусные вульгарные розы. Замечаю что-то белое между бутонов. Потянувшись рукой, вытягиваю карточку. Перевернув, читаю надпись, сделанную каллиграфическим подчерком.
«Улыбнись, Бобер. У тебя самые отпадные сиськи».
Устало вздохнув, закатываю глаза. Разорвав пополам бумажку, выбрасываю ее в мусорное ведро. Пока кусочки летят вниз, я думаю о том, что стоит подарить цветы Кате. Не хочу заставлять нервничать Костика.
***
Рахманов сошел с ума. Точно и определенно. Иначе как объяснить тот факт, что мужчина не давал мне покоя всю оставшуюся неделю? Каждое утро на стойке меня в обязательном порядке ожидал какой-то сюрприз. То цветы, то конфеты, то косметика. Сам Рахманов каждый раз, проходя мимо меня, не забывал отпускать в мою сторону свои шуточки и намеки. Еще и привычку взял утренний кофе пить рядом со мной.
Радовало одно. Костя всю неделю был занят во дворе, у бассейна, и находился в неведении по поводу посягательств Назара.
В пятницу, после жутко напряженной смены, парень позвал меня на завтра в бар. Костя говорил, что это новое ультрамодное заведение, в котором выступают лучшие диджеи города, и у нас будет возможность хорошо провести время.