- Отстаньте! Отстаньте от меня! – рыдаю, не зная, как остановить этот кошмар. В какой-то момент у меня получается вырваться из круга, и, не тратя ни секунды, я срываюсь к выходу.
Спустившись вниз по лестнице, прячусь под ней. Трясущимися руками натягиваю на себя одежду. Это конец. Я не вынесу больше. Сволочь! Рахманов – мой убийца. Он разрушил меня, сломал. Я больше не могу… у меня больше нет сил…
…я бегу со всех ног… подальше, поскорей. Мне нужно скрыться от них, от своего позора. Босыми ногами по колкой земле. Сухие ветки царапают лицо, руки. Я падаю и поднимаюсь вновь, раздираю до крови колени. Но мне не больно… уже не больно.
Глава 13
Назар
- Лейла! Лейла, – легкие горят от нехватки кислорода, я бегу со всех ног. Кричу так, что собственный голос дерет гортань. Охрип. Никто меня не слышит. Колючие ветки царапают тело. Остановившись, осматриваюсь. Сканирую пространство взглядом, но уже сотый или тысячный раз, абсолютно ничего не нахожу.
- Сука! – реву, срывая последние связки. Размахнувшись, бью в ствол дерева. Рука проходит по касательной, раздирая кожу на костяшках, принося облегчающую агонию боль. Сжимаю голову в тиски, воя от бессилия.
- Назар, хватит. Ее нет нигде, - раздается за спиной голос Паши.
- Я слышал ее голос, она плакала, - цепляюсь, словно за спасительную соломинку, за эту мысль. Это было два часа назад, мне послышался тихий плач Лейлы. Я уже пол леса обошел, но нигде ее нет.
- Тебе кажется, Назар, ты уже сутки на ногах шерстишь этот гребаный лес. Тебе нужно отдохнуть. Полиция и спасатели ищут ее, - он трогает меня за плечо, отдергиваю руку. Развернувшись, впиваюсь в него взглядом.
- Что ты сделал? – толкаю ублюдка. Он напуган, но Паша даже не представляет, что его ждет. Сейчас для меня главное - найти ее, а дальше… Разберусь с каждым из этого отребья. – Говори, что ты сделал? – кричу, снова толкая. Он летит на землю, отползает, стараясь как можно скорей оказаться на ногах.
- Да ничего я не делал. Пришел в спальню. Думал, ты ее тр*хнул. Хотел запечатлеть сей момент. Кто ж знал, что она ломанётся так?
- Ублюдок, - развернувшись, бью его в челюсть. Боль молнией проносится по венам, концентрируясь на уровне сердца. Ублюдок стонет, хватаясь за разбитую часть лица, ползает по земле, словно червь.
- Урод, у нее дочка! – реву во всю глотку, наклоняясь к нему. - Вдруг с ней что-то случится? Что мы ей скажем? – подхватив его за грудки, поднимаю. Впечатав в дерево, смотрю на то, как этот урод захлебывается собственной кровью.
- Ты в такую игру с ней играл и сейчас обвиняешь меня? – сплюнув в сторону, отвечает хрипло.
- Смотри на меня, - встряхнув его, снова врезаю всем телом в ствол дерева. - Если с ней что-то случится, я тебя уничтожу. Понял?
Он молчит. Но я вижу в его глазах первые отголоски страха. Паша сука, но не дурак. Он знает, что со мной шутки плохи. В моем кармане начинает играть телефон. Этот звук служит для него спасением. Бросив Пашу, тянусь к карману. Дрожащими, перепачканными красным руками пытаюсь принять вызов.
- Назар, мы проверили два квадрата. Пусто. Остался последний. Если и здесь не найдем, прекращаем поиски. Скорей всего, девчонка выбралась и уже на пути к дому, - раздается в трубке уставший голос спасателя.
- Каким образом она домой поедет, у нее денег нет, - рычу, сатанея от мысли, что эти идиоты собираются прекращать искать.
- Назар, я ничего не могу поделать. Если сейчас не найдем девушку, сворачиваемся. Таков приказ командира.
- Срать мне на твоего командира! Пусть свой приказ в ж*пу засунет! – кричу, сжимая телефон до хруста пластмассы. Черт. Сбросил вызов. Сукин сын!
Срываюсь с места, направляясь дальше. В самую глубь. Пока не отыщу ее, не успокоюсь. Если только сдохну. Лейла. Черт возьми, где же ты?
- Пожалуйста, Лейла, пожалуйста, - хрипло. Падаю на колени, склоняю голову, пытаюсь собраться. Сутки. Ее нет уже двадцать четыре часа. Куда она пропала? Что могло с ней случиться? Не прощу себе, если вдруг она пострадает. Убью любого, кто посмеет ей больно сделать.
- Найдись уже, - рычу в ладони, чувствуя, как начинает дрожать голос. - Набросься на меня, исколоти, назови животным. Клянусь, ничего не сделаю. И слова не скажу. Отпущу тебя. Только бы ты была жива…
Отрываю руки от лица. Игнорируя боль в глазницах, всматриваюсь в каждый сантиметр пространства, боясь упустить ее. Ничего. Разочарование петлей сжимается на шее.
- Я устал, но я не сдамся, - качаю головой. Зажмуриваюсь, отталкиваюсь ладонями от земли, поднимаясь. Осматриваюсь. Чувствую, она должна быть рядом. Где–то поблизости…
- Каждую секунду ты в моих мыслях. И не только сегодня, Лейла... Каждый день…
Хруст ветки. И тихий стон разрывает тишину. Замираю. Даже дышать перестаю, вслушиваясь в тишину. Но сердце в груди молотит так, что отдает гулким шумом в ушах.
Снова стон. Срываюсь с места, поймав звук чуть правее. Перепрыгнув через поваленный ствол дерева, бегу дальше. Спустя несколько метров попадаю на небольшую поляну, по кругу которой на земле лежат несколько деревьев. Под одним из них замечаю кусочек зеленой материи и рассыпанные по земле черные волосы. С замершим сердцем в один момент оказываюсь рядом. Лейла. Лежит на боку. Я не вижу ее лица, оно скрыто волосами. Убираю пряди в сторону. Бледная. Ледяная. Она не в сознании. Наклонившись к груди, пытаюсь расслышать сердцебиение. Спокойный тихий звук вселяет надежду. Осторожно, стараясь не сделать ей больно, беру Лейлу на руки. Тоненькие руки плетками свисают вниз.
- Иди сюда, Бобрик, - шепчу, целуя девушку в лоб. – Я нашел тебя. Давай, вот так… - перехватываю, чтобы голова не так сильно свисала. В глотке дерет, в груди свербит. Слёзы. Я чувствую их, они мокрыми дорожками стекают по лицу, падая на ее волосы.
- Давай, вот так, идем. Сейчас отогреемся. Сейчас… все хорошо… Я взял тебя, пойдем, - дрожащим, ломаным голосом. Сам не пойму до конца, кого успокаивая больше этим бессвязным бредом.
***
Я никому ее не отдал. Я нес ее на руках до самой скорой, припаркованной у обочины в нескольких километрах от того места, где я нашел Лейлу. Девушка была еле живой. Ее босые ступни были изрезаны в кровь. Ее лицо было таким бледным, что темные брови казались чернильными. Внутри все сжималось от злости, от паники. Я был напуган. Я боялся, что можно не успеть. Она выглядела такой слабой, такой безжизненной, казалось, вот–вот, и покинет меня. Не позволил ее забрать. Долбанные спасатели слишком медлительны. Я не собирался выпускать ситуацию из-под контроля. Лейла будет жить. С ней все будет в порядке. Я бежал. Быстрее, чем способно мое тело. Я преодолевал себя, свои пределы, боясь снова все испортить.
Не помню, как отдал ее врачам. Не помню, как ее забрали и увезли. Очнулся, только когда шум сирен скорой стих, предоставив меня на волю оглушительной тишины лесной зоны. А потом снова бегом, боясь потерять каждую секунду. До предела, и дальше – на полной мощности, к своему дому. Запрыгнул в машину, задыхаясь от бешеного биения сердца. Педаль в пол. Теперь - испытывать прочность мотора.
Ее увезли в реанимацию. Мне даже не дали увидеть Лейлу. Я сидел в коридоре больницы, и с каждой пройденной секундой подыхал от неизвестности. Чертовы врачи. Несмотря на то, что я поднял на ноги всех медиков, вот уже долбанных три часа сижу здесь, едва ли не бьюсь головой о стенку. Потом наконец-то вышел один из них, сказал, что ничего страшного не произошло. Что ее жизни ничего не угрожает. Даже слова не дал вставить, снова скрылся в дверях, оставив меня одного.
Замечаю краем глаза, как из двустворчатых дверей отделения реанимации появляется Эдик. Вскочив с места, несусь к нему, но, увидев мой настрой, мужчина поднимает руки вверх, демонстрируя мне ладони.
- Назар, прости, но тебе нельзя сейчас, - от его слов напрягается каждый мускул в теле. Он собирается меня прокатить? Да сейчас прям. - Я сказал, что ты хочешь ее увидеть. У нее истерика началась. Я не знаю, что ты сделал ей, но она рыдала, моля не впускать тебя, - а вот после этих слов перехватывает в горле. Словно каменной плитой придавливает сверху так, что не продохнуть.
- Я не делал ничего. Я должен все объяснить ей, понимаешь? – чувствую, как с каждым произнесенным словом контроль покидает меня. Голос трясется. Как долбанный психопат.
- Назар, сейчас у нее парень какой-то, - он кладет ладонь на мое плечо, будто этим может как-то помочь. - С ним она согласилась поговорить. Давай так. Пусть Лейла отдохнет. Ты завтра приходи.
- Кто у нее? – слова вылетаю вперемешку с рычанием.
- Парень. Представился другом, - Эдик абсолютно спокоен. Видимо, привык иметь дело с буйными. – Костя, по-моему…
От звучания этого имени мозг плавится. Взор застилает кровавой пеленой.
- Какого хрена ты впустил к ней этого ублюдка? – схватившись за голову, сжимаю виски. Черт. Час от часу не легче. Пора уже разгонять весь этот клоповник.
- Назар, успокойся. Не забывай, что мы в больнице, а не в твоем клубе, - голос Эдика принимает стальные нотки.
- Парень к ней пришел. Лейла согласилась принять его. А вот почему она так реагирует на тебя, стоит подумать…
- Когда я могу ее забрать? – перебиваю дока, не желая слушать очередной бред.
- Назар, - вздыхает устало. Ей богу, в такие минуты во мне просыпается Серебряков. Чувствую, что начинаю закипать.
- У нее переохлаждение и несколько серьезных ушибов. Мы капаем ей антибиотики и иммуномодулирующие. Несколько дней, точно, я понаблюдаю за ней.
- Капать все это дерьмо можно и дома, - ни на секунду не проникаюсь его объяснениями.
- Я все сказал… Тебе лучше уйти домой, Назар, - развернувшись, направляется к дверям. Возле самого выхода останавливается, обернувшись, произносит уже более спокойным тоном.