Поблагодарив ее за предложение, пообещав подумать, я попрощалась с Аней. Признаюсь, мысль о том, что я смогу жить отдельно, радовала. Тем более, кроме квартплаты, мне ничего больше не нужно было платить. Но как бы сладко ни было предложение Ани, здесь было жирное «но». Аня – друг Рахманова. Жить у нее в квартире - значит встречаться с ним, быть с ним каким-то образом связанной. А я не хотела этого.
В институт я добралась за пять минут до начала занятий. Усевшись за парту рядом с Кариной, достала тетрадь. Преподаватель начал урок, а я все никак не могла перестать думать. Признаюсь, сильно хотелось дать согласие Анне. Ведь выглядело со стороны все очень даже невинно. Но вспоминая прошлые моменты, я не могу утверждать, что здесь не будет подводных камней. Ведь это Назар.
Занятая нелегкими думами, не заметила, как закончился семинар. Черт, завтра экзамен, а я абсолютно все пропустила мимо ушей, придя в себя только в столовой института.
- Лейла, ты сегодня потерянная такая, - нахмурившись, произносит Карина. Поставив на стол обед, усаживаюсь за наш столик.
- Рахманов никак не успокоится. Подослал ко мне подругу свою. Девушка предлагает жилье. Вариант отличный, но я не хочу с Назаром никак контактировать, - нахмурившись, мешаю не спеша сахар в кофе.
- Дурочка ты, Лейла, - раздается насмешливый голос Карины. - Такой мужик за тобой бегает, а ты носом воротишь, - пожав плечами, она принимается уминать столовский обед.
- Ты забыла, какой он? Сколько я от него натерпелась? – меня обижают слова подруги. То, с каким запалом она вечно защищает Назара, ранит в самое сердце. Такое чувство, будто не я, а он ее друг.
- Но сейчас же все совершенно не так, - не уступает она. Посмотрев по сторонам, подается ближе ко мне. - Лейла, там, во дворе института, я видела, какими глазами он смотрел на тебя.
- Какими? – спрашиваю удивленно, силясь вспомнить, что такого особенного было во взгляде Назара.
- Глазами собственника! – восклицает подруга. - Понимаешь, ты его! Он выбрал тебя, и это так круто. Своими трепыханиями ты только оттягиваешь момент своего счастья, - усмехнувшись, Карина откидывается на спинку стула. Продолжая улыбаться, возвращается к еде.
А вот мне теперь и кусок в горло не лезет. Очень четко понимаю сейчас одну вещь: я дико запуталась. Все вокруг трубят в один голос, что Рахманов совершенно не такой, каким я его знаю. Что он герой, а не злодей. Только у меня в голове это никак не укладывается.
- Ты думаешь, я смогу быть счастливой рядом с таким, как он? – шепчу, поднимая на нее глаза.
- С каким - таким? - хмурится подруга. - Да он идеальный самец! Красив, богат, уверена, в сексе - уровень «Бог»! Лейла, мне иногда кажется, то ты совершенно не видишь, что происходит вокруг тебя!
- А что происходит?
Карина хмыкает. Досадливо закатив глаза, снова подается ко мне.
- Ты знаешь, что Олеся нашла его номер и вчера приперлась в клуб к Рахманову?
- Зачем?
- Затем, чтобы подцепить такого красавчика! Ты знаешь, что она говорит? Что такой, как Рахманов, никогда не будет с такой, как ты!
Удивленная заявлением, окидываю взглядом помещение столовой. Замечаю Олесю, сидящую за дальним столиком у стены в компании своих подружек. Будто почувствовав на себе мой взгляд, она поднимает глаза. И столько злости в ее взгляде, что мне становится не по себе.
- Глупости. Пусть забирает его. Мне-то что? – сделав вид, будто мне все равно, приступаю к обеду, но внутри щемит от одной только мысли об этих двоих. Как представлю Назара с ней…
Закончив с обедом, мы направляемся в уборную. Пока Карина поправляет макияж у зеркала, я задумчиво смотрю в окно. Думаю о том, что уже через месяц день рождения Сони. Ей будет целых четыре года. Как все-таки быстро летит время...
Пока мы спускаемся вниз по лестнице, направляясь к выходу, Карина рассказывает мне о новой клиентке ее салона. Мы выходим из здания, и, спустившись со ступенек, подруга вдруг замирает на полуслове. Повернувшись, в следующий момент я едва ли не налетаю на твердую мужскую грудь.
- Эй, Бобрик, полегче, - раздается насмешливое над головой, отчего сердце замирает. Почесав ушибленный лоб, поднимаю хмурый взгляд.
- И тебе привет, - несмотря на дрожь в коленях, я пытаюсь выглядеть спокойно. Взяв под руку Карину, пытаюсь обойти его, но этот наглец не дает уйти. Схватив за локоть, тянет на себя.
Разозленная наглостью Назара, поднимаю на него глаза, желая испепелить взглядом, но тут же голова кругом идет. Он так близко сейчас, стоит протянуть руку - и могу коснуться его ухмыляющихся губ. Боюсь лишний раз вдохнуть, чтобы не чувствовать его аромат. Знаю, что не смогу долго сопротивляться ему.
- У меня нет времени, Назар, прости, - освободившись от его хватки, тяну подругу за собой, направляясь через весь двор к выходу. Сердце бьется так громко, что отдается шумом в ушах.
- Он идет за нами, – шепчет подруга. Я и сама знаю. Чувствую на себе его взгляд. И от его близости мне становится невыносимо трудно. В груди все сжимается в пружину, ноги отказываются идти. Мне стоит нечеловеческих усилий каждый сделанный шаг.
Приблизившись к машине подруги, останавливаемся.
- Он стоит в двух шагах. Олеся прожигает в нас две дыры, - обнимая меня на прощание, шепчет Карина.
- Плевать, - скривившись, отпускаю ее.
- Со мной поедешь? – указывает кивком головы в сторону салона.
- Нет, я на автобус. Не переживай, - нервно улыбнувшись, поправляю сумку на плече.
Стоит Карине исчезнуть в салоне авто, тут же раздается хриплый голос над ухом.
- Ты сбежала от меня.
- Сбежала, - обернувшись, окидываю его пренебрежительным взглядом. - И планирую сделать это сейчас, - развернувшись, направляюсь вдоль обочины дороги к автобусной остановке. Рахманов, конечно же, идет следом.
- Глупая ты, бобрик. Ты ведь понимаешь, что не убежишь, - за спиной раздается смешок.
Киваю. Сама знаю, что если Рахманов захочет, найдет меня даже в самой глубокой дыре мира. Но я не собираюсь сдаваться. Пусть уходит.
Добравшись до остановки, вглядываюсь вдаль, пытаясь найти автобус. А потом вдруг в голове вспыхивает воспоминание о дне, когда я впервые встретила Рахманова. Тогда я возвращалась из института по этому же маршруту, а Назар, проезжая мимо, окатил мой белый костюм водой из лужи.
- Вот здесь я увидела тебя впервые, - подавшись порыву, обращаюсь к Назару. Обернувшись, замечаю его стоящим от меня в двух шагах. Руки в карманах, а взгляд прикован ко мне. Преодолев дистанцию между нами буквально в один шаг, он удивленно вскидывает бровью.
- Что?
- На этом перекрестке. Перед тем, как устроиться на работу в твой клуб, я видела тебя вот здесь, в твоей машине, - указываю рукой именно на то место, где в тот раз остановился Рахманов.
- Я поразил тебя до глубины души, да? - усмехается он, окидывая меня своим фирменным прищуром. - Наверно, наши взгляды встретились, и между нами проскочила искра?
- Наши взгляды встретились. Только в этот момент ты, вообще непонятно, каким боком вел машину, потому что был занят плотскими утехами.
Он хмурится. Видимо, пытается сообразить, о чем я. А потом вдруг начинает смеяться. Звонко так, во весь голос.
- Не сочиняй, Бобер, и вообще, хватит вредничать. Поехали домой, - притянув меня к себе за шею, произносит он.
- Ты в своем уме? Рахманов! – отталкиваю его. - Как тебе еще сказать, что я не собираюсь с тобой никуда ехать?! Мне порой кажется, что ты сумасшедший, - продолжаю извергать возмущения, срываясь с места. Закипаю от злости, пока шагаю по улице. Рахманов следует за мной, ни на шаг не отставая. Этот негодяй только больше раззадоривается от моей вспышки эмоций.
- Поймал безумную идею, посчитав, что можешь вот так просто внедриться в нашу семью, затуманить голову маленькой девочке! Нет, Рахманов. Так не пойдет! – резко развернувшись, тычу указательным пальцем в его грудь.
- Это я чокнутый? – возмущается он на всю улицу. Мы ведем себя так громко, что прохожие оборачиваются в нашу сторону. - Это ты чокнутая! В первую рабочую неделю облила клиентку колой и обозвала ее сколопендрой! – ухмыляется, нервно сжимая ладонью прядь коротких волос своей безупречной прически.
Ох, ничего себе, нашел, что вспомнить? Ту идиотку, что нарвалась на нас с Аней в кафе.
- Ты ее видел?! Она - вылитая сколопендра, такая же отвратительная на вид! - кричу, а когда он начинает смеяться, прихожу в ярость. Топнув от злости ногой, показываю ему язык.
- Боже, Бобер, ты настоящий ребенок. Нет, подумать только, она показала мне язык, - отвернувшись, обращаясь к проходящему мимо прохожему, кричит он, жестикулируя при этом руками, как мельница.
- Я чокнутая? И это говорит мне тот, кому посреди улицы в машине делала минет тупоголовая блондинка, - кричу на него, сжимая от злости кулаки. Назар замирает. Опустив голову, начинает смеяться. Громко, так, что плечи ходуном ходят от веселья.
- Бобер, ты думаешь, для хорошего минета нужны мозги? - глядя на меня исподлобья, мужчина кривит губы в улыбке.
- Да плевать мне, что нужно для минета! Плевать мне на всех! И на тебя тоже, слышишь?! Не трогай меня, не ходи за мной!
Назар молчит. Будто и не было на его лице признаков веселья несколько секунд назад. Резко приблизившись, он вдруг стискивает меня в крепких объятиях, настолько сильных, что я и пошевелиться не могу. Его губы в нескольких миллиметрах от моих, и это дико бесит. То, что лишь от одного его аромата я чувствую слабость в ногах.
- Я не отстану от тебя, Бобер. Ни-ког-да, - протягивает с наслаждением шепотом. - Какой бы колючкой ты ни была... как бы плохо ни целовалась... ты манишь меня, я нуждаюсь в тебе, как и ты во мне. Мы оба чокнутые, повернутые на голову... Мы больше не сможем врозь, - он договаривает последние слова, касаясь губами моих губ. Я замираю. Внутри меня - настоящий тайфун, или цунами. Кажется, будто в груди что-то острое и колючее поселилось, и при каждом его слове или прикосновении оно впивается в меня острыми иглами-шипами.