роникнуть туда, куда его никто не звал. Но Доминик не проявил настойчивости, быстро смирился с тем, что углубить поцелуй не выйдет, и решил просто-напросто растерзать её губы своими: прохладными и нежными, как сгустившийся туман в конце жаркого лета.
Стоило отдать ему должное — целовался он, как настоящий профессионал. Как бы София ни старалась сопротивляться, рационализируя свои ощущения, а сладкое томление всё равно растекалось по её жилам подобно раскалённой лаве, обжигая изнутри. Приходилось из всех сил сжимать кулаки, чтобы не дать рукам забыться и лечь ему на шею.
Улыбнувшись ей в губы, Доминик прошептал:
— Дыши.
И только после его короткого замечания она поняла, что всё это время стояла, затаив дыхание. Покраснела до корней волос и, упёршись в каменную грудь ноющими ладонями из-за онемевших пальцев, оттолкнула совратителя.
— Что это сейчас было? — тихо спросила София, впервые на своей памяти радуясь темноте; года пролетали, а её страх перед неизвестностью, скрывающейся во мраке, никуда не исчезал. Но поскольку рядом с ним она вечно то краснела, то бледнела, — сейчас спасительная темнота воспринималась, как благословение небес.
— Ты про поцелуй? — беззаботно уточнил он, судя по звуку и уменьшению высоты силуэта, присев на край парты. — А что с ним было не так?
— Я не целуюсь с кем попало.
— Не могу похвастаться тем же.
— Больше так не делай.
— Не целоваться с кем попало? Ладно.
— Не целуй меня, — нервно пояснила она, от возмущения заговорив в полный голос.
— Тебе не понравилось?
— Для меня поцелуи неприемлемы вне отношений.
— Хорошо. Давай встречаться, — Доминик сказал это таким тоном, словно речь шла о незначительной мелочи, вроде покупки банки газировки в торговом автомате. Какой-то сущей ерунде, что даже не нуждалась в обсуждении. Никакой влюблённостью там и близко не пахло.
— Нет, спасибо за щедрое предложение.
— Почему?
— А зачем? Чтобы через пару часов расстаться, когда ты нацелуешься?
— То есть, вопрос лишь во времени? — хмыкнул он, явно улыбаясь.
— Нет, господи!.. Как ты так всё выворачиваешь? Это определённо талант.
— Талантливый человек талантлив во всём.
С каких пор Доминик стал так откровенно с ней флиртовать? Конечно, подозрительные телодвижения в свою сторону София давно заметила: ещё со времён фотосессии. Но до последнего не хотела придавать им реального веса, поэтому всё упорно списывала на легкомысленность и общую распущенность его характера. Убедить себя в том, что он ко всем девушкам так относился, оказалось очень просто — его частенько окружала толпа регулярно посещающих косметологов красавиц. А вот игнорировать то, что он к ним не проявлял особого интереса и банально позволял к себе липнуть, было уже чуть сложнее. Там приходилось думать над извращёнными оправданиями подобного поведения.
Прошло достаточно времени, чтобы она смогла увидеть и понять: то, как Доминик вёл себя с ней наедине, отличалось от его игры на публике. Он словно сбрасывал маску и показывал себя настоящего. Позволял резким словам слетать с губ, а глазам вонзать острые взгляды. Демонстрировал своё истинное, по-настоящему циничное видение мира, в котором грязи было больше, чем чистоты. Стоило ли это всё воспринимать за серьёзные намерения?.. Или она додумывала лишнего? И у него было достаточно много людей в окружении, с кем он также переставал играть в золотого мальчика?
Скорее всего, ей просто хотелось быть для него особенной.
Присев на корточки, София нащупала рюкзак, брошенный на пол. Достала телефон и включила фонарик, чтобы добраться до двери без происшествий.
— Уже уходишь? — Доминик двинулся за ней следом.
— Да, но меня провожать не надо. Найду дорогу домой.
— В этом ты ошибаешься, — он опередил её и первым открыл дверь, чтобы выглянуть в коридор. — Провожать тебя надо, притом до самого дома. Жюля поставили перед фактом отчисления. Почему он решил, что ты к этому имеешь отношение, без понятия. Отчислили его из-за воровства денег, а не скандала, связанного с тобой.
— С его точки зрения — с меня всё началось.
— Якобы всего этого не случилось, если бы ты приняла его чувства?
— Да. У него простая логика, — согласилась она и зашагала по коридору в сторону лестницы — одна мысль о совместной поездке в замкнутом пространстве кабины лифта пугала. Что, если Доминик снова полезет целоваться, а она не сможет или, что многократно хуже, не захочет сопротивляться? — Под него начали копать после наших разборок в коридоре. Прими я его чувства, никаких разборок бы не было. А следовательно, никто не стал бы интересоваться делами его секции. Ведь он даже не догадывается, что ты тоже приложил руку к раскрытую его маленького секрета.
— Я? Говоришь так, точно была свидетелем этому.
— Есть у меня одно свойство, связанное с тобой: оказываться не в том месте не в то время, — проворчала София, а увидев, как заинтригованно выгнулась его правая бровь, пояснила: — Я видела, как ты заходил в пятницу на прошлой неделе к декану нашего факультета.
— Так вот почему ты решила помочь мне с презентацией, — подытожил Доминик с загадочной улыбкой. Какое-то время молча шёл рядом, а уже на подходе к шкафчикам с личными вещами, спросил: — Почему ты отменила нашу встречу во вторник?
— Фэллони попросила выйти на работу.
— Тогда ты могла бы её перенести на другой день.
— Я решила, что нам не обязательно встречаться лично, чтобы согласовать общий концепт презентации. Достаточно скинуть по почте несколько готовых слайдов. Да и мессенджеры сейчас здорово облегчают жизнь — почему бы нам не пользоваться благами современной цивилизации?
— И, правда, — усмехнулся он. И от этой усмешки на километр разило раздражением.
— Ник! — окликнул его со спины невысокий, но крупный парень с собранными на макушке в хвост рыжими волосами. Он мимоходом мазнул по ней и рюкзаку, в котором она рылась в поисках ключа, незаинтересованным взглядом и, остановившись рядом, подпёр накаченным плечом дверцу именно её шкафа. — Ты чего трубку не берёшь? Я тебя по всему универу бегаю, ищу.
— Извини, телефон на беззвучном режиме стоит, — мгновенно переменился Доминик. Снова на лице возникла эта приветливая гримаса, словно он каждому встречному был рад.
— Да ладно. Забыли. Анастейша устраивает сегодня вечеринку. А я на недели влетел, машина в ремонте. Поехали на твоей, купим бухла?
— У меня ещё есть планы, которые нуждаются в завершении.
— Типа так сорваться и поехать со мной не можешь? — криво улыбнулся парень и снова посмотрел на неё, чтобы выплюнуть гневно: — Чего стоим, кого ждём? Тебе больше уши погреть негде?
— Доступа к своему шкафу, — спокойно ответила София, хотя изнутри содрогнулась от тона его голоса. Не каждый день выпадал случай наткнуться на необоснованно агрессивного фрукта. Хотя нет, вполне обоснованно: злился он на собеседника, на котором сорваться не мог. А она так удачно подвернулась под руку.
— Языка нет, чтобы сказать, или я должен был догадаться по твоим грустным глазкам? — продолжая наезжать на неё, он отлепился от дверцы.
— Заканчивай уже, — вяло одёрнул его Доминик и с приятельской усмешкой добавил: — Она уже прониклась всей глубиной твоей суровости.
— Да я так… Что за планы-то?
— Проводить девушку до дома.
— У тебя краля появилась? — удивился парень и покосился в её сторону с сомнением. — Она, что ли?
— София помогает мне с презентацией для курсовой.
— А оплату берёт в виде сопровождения до дома?
— Нет, я могу самостоятельно добраться до дома, — торопливо одеваясь, заверила София. — Ни в каком сопровождении не нуждаюсь.
— У неё кое-какие проблемы сегодня возникли с одним придурком. Я беспокоюсь, что он может доставить проблем, поэтому хочу убедиться, что она доберётся до дома в целости и сохранности.
— Ты в своём репертуаре, — досадливо цыкнул он. — Ладно, провожай свою кралю. Увидимся на вечеринке.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, рыжий бугай походкой вразвалочку зашагал в неизвестном направлении, разглядывая студентов, мимо которых проходил.
— Мне не нужны проблемы, — закрывая шкаф на ключ, холодно бросила она. — Если в твоём славном окружении узнают о моём существовании, то определённо найдутся те, кто захочет устроить мне сладкую жизнь. Думаю, тебе лучше догнать его и вместе поехать на вечеринку.
— Я не поеду ни на какую вечеринку, — отмахнулся Доминик, открыл шкаф в начале ряда, из которого вывалилось несколько конвертов, достал утеплённую кожаную куртку и тут же захлопнул дверцу обратно, чтобы на ходу одеваясь, поинтересоваться: — Ты разве слышала, как я согласился прийти?
— Но и не отказался.
— Чтобы сэкономить нам время. Этот грубый идиот — не помню, как его звать — стал бы задать много лишних вопросов.
— Мне показалось, что вы близки.
— Они все стараются создать такое впечатление, — он вытащил телефон и показал ей экран, на котором не было пропущенных звонков или недавно полученных сообщений. — Но у большинства даже моего номера нет.
— Но он же только что сказал… да и ты… — растерянно пробормотала София, вспоминая их короткий диалог. Кому тогда бугай пытался дозвониться?
— Обычный обмен любезностями.
— Как у вас всё сложно устроено.
— Да, мне тоже порой надоедает, — поддакнул Доминик, задумчиво смотря на свой телефон. — Что делаешь на выходных? Может, встретимся и доделаем презентацию?
Кинув на него озадаченный взгляд, София налегла плечом на тяжёлую входную дверь. Неужели забыл, что она больше не собиралась встречаться с ним лично? Это вряд ли. София довольно чётко дала понять о своём намерении всё закончить в дистанционной форме. Ей хватало косых взглядов на территории университета. Если кто-то застукает их за его пределами в какой-нибудь уютной кафешке за одним столиком, то раструбит на всю округу. И тогда её спокойной жизни точно придёт конец — нет смысла в этом сомневаться.