Я была прикована к стене. В одном белье, остальные мои вещи кучей валялись у противоположной стены. Босые ноги продрогли от холодного каменного пола, а руки оказались продеты в металлические кандалы, торчащие из камня на уровне чуть выше моих плеч. И пусть я тут висела без сознания, но мышцы уже очень устали от такого положения. Еще чуть-чуть, и руки просто онемеют.
Спину жгло холодом, а запястья от соприкосновения с металлом – огнем.
– Ну наконец-то.
Блондин в темных брюках и синей рубашке с закатанными по локоть рукавами. Марк, кажется, так его называл герцог. Он стоял сбоку от меня, в тени, куда не попадал свет от небольшого зарешеченного окна у меня над головой.
– Я уж думал, что ты так весь день провисишь и пропустишь все веселье. – Мужчина шагнул из тени, сжимая в руках небольшую баночку. За ним виднелся металлический стол с кучей всяких вещей. Об их назначении мне знать не хотелось. – Не дергайся. Я не рассчитывал, что эти мужланы будут бить даму. Вот, теперь лечу.
Он и в самом деле взял пальцем маслянистую мазь из банки и прикоснулся к моей щеке. Я попробовала отстраниться, но он больно схватил меня другой рукой за подбородок и, прижав голову к стене, заставил замереть. Я могла лишь мычать и дергаться. Сил у него было намного больше.
При этом прикосновение пальцев к коже было достаточно аккуратным, если не нежным. Он провел ими линию от виска к губам, потом размазал охлаждающее средство по всей щеке. Кожа покрылась мурашками, а глаза заслезились от запаха.
– Будешь умницей, и после всего я тебя просто убью. А не отдам на растерзание голодным мужикам, как твою подружку.
Изабель! Если б можно было убивать взглядом, от блондина осталась бы только дымящаяся кучка пепла.
– Что с ней? – Голос дрожал, но магия не отзывалась: герцог хорошо подходил к постройке своих темниц. Где-нибудь в камне, из которого были построены стены, были замурованы блокирующие магию артефакты.
– Пока ничего. – Марк отошел на пару шагов, с улыбкой любуясь моей беспомощностью. Потом отвернулся и поставил баночку на стол, взяв взамен нож. – Ты услышишь, когда за нее примутся, не переживай. Нас немного отвлекли, ну так аппетит нагуляют.
В это время по полу вновь прошла дрожь, такая же, как тогда во дворе. Блондин сморщился, уловив ее, но не стал что-то предпринимать. Он явно знал, что издает этот звук.
– Зачем тебе я?
Вопросы. Наверное, это единственное, что могло помочь мне потянуть время. Я повернула голову вбок, пытаясь рассмотреть кольцо на пальце. Я возмущалась, что за мной следят, а сейчас готова была молиться всем богам сразу, чтобы Аррон решил проверить, где я нахожусь.
– Не это ищешь? – Мужская рука с тонкими пальцами нырнула в карман, а потом достала из него тонкий блестящий кружок. – Хорошая вещица. Сразу видно, что сделано «с любовью».
Последние слова проговорил по слогам, растягивая и издеваясь над вложенным в эту фразу значением.
Кольцо вновь скрылось в кармане его брюк.
– Ты же меня не помнишь, правда?
Он подошел вплотную, сжал пальцы на моем горле и заставил смотреть ему прямо в глаза. Острие ножа прочертило тонкую линию вдоль моей шеи. Да он псих!
– Нет, конечно. Ты же всегда видела только одного мужчину. Куда там какому-то палачу до любимчика жреца!
Марк сильнее сжал пальцы и потянул руку вверх. Я встала на носочки, пытаясь выкрасть хоть каплю воздуха. Стоять было неудобно, сердце билось о ребра, а на спине зажглись огнем царапины от шершавого камня, к которому меня прижали и протащили вверх. Кандалы больно врезались в запястья, но это была такая малость по сравнению с тем безумием, что плескалось в его глазах.
– Только не говори, что ты был в меня безответно влюблен, – скорее прохрипела, выплюнула, чем сказала.
Но он услышал. И рассмеялся мне в лицо. А потом даже отпустил, сделав шаг назад.
– Ну что ты. Скорее, я бы воспользовался тобой, чтобы досадить Аррону. Но мне повезло гораздо больше. Мне посчастливилось его пытать. Поверь, ни одна женщина не смогла бы доставить мне такое удовольствие.
Глава 22
– Глупости. – Я фыркнула, отворачиваясь от палача и стремясь спрятаться от его взгляда. – Кто бы тебе позволил к нему хоть пальцем прикоснуться?
Марк стоял, прислонившись к стене и крутя в руках нож. На тонком лезвии остался смазанный след от моей крови. Он меня поцарапал, а я и не заметила. Слишком силен был ужас, кипевший внутри.
Я прикована. Изабель… Страшно представить, что ее ждет. Никто не знает, где мы, и спасать нас некому. Лучше б мы сдались барону, тот хотя бы не мучил.
– Он сам приполз к жрецу. Он тебе не рассказывал? Как это на него похоже! Все скрывать, таить в себе, никому не доверять… – Марк отлип от стены и вновь подошел ко мне вплотную. – Давай так. За каждый мой ответ на твоем теле будет оставаться след. На память обо мне.
Лезвие скользнуло по тонкой коже ключиц.
Я отвернулась, не желая смотреть, как по груди стекает пара капель крови.
– Когда ты пропала, он взбесился. Отправился искать тебя, наплевав на запрет, твердил, что ты невиновна. Знаешь… – Марк прижался ко мне всем телом, опалив щеку горячим дыханием, а потом прошептал на ухо: – Я всегда хотел понять, чем ты его так зацепила, что он перечеркнул свою жизнь и рискнул попасть в немилость, только чтобы тебя оправдать.
Я не успела ответить. Земля вновь задрожала, даже камень за спиной пришел в движение, и по спине покатились глиняные крошки.
Палач выругался, его слова потонули в приглушенном, но оттого не менее громком звуке. То ли завывание, то ли рык, но такой громкости, что хотелось заткнуть уши.
В дверь постучали. Один из тех, кто сопровождал нас с принцессой сюда, заглянул в приоткрытую дверь.
– Там это… – Он покосился на меня, и продолжил, подбирая слова: – Нужна твоя помощь. Герцог беснуется, так что давай поживее.
Он еще раз скользнул по мне взглядом и закрыл дверь.
Марк вновь выглядел собранным, ни следа от захлестнувшей его ненависти не отразилось на самоуверенном лице. Лишь победный оскал то и дело изгибал губы в усмешке.
– Я скоро вернусь, и мы продолжим наш разговор. Не скучай тут без меня. – Он подмигнул мне, но я предпочла разглядывать грязный пол под босыми ногами.
Хлопнула дверь, и стало тихо. Минут пять я почти не двигалась, прислушиваясь к шуму на улице. Но странный звук сменился отдаленными мужскими голосами, а из коридора вообще не доносилось ни звука.
Все болело. Руки онемели от неудобной позы, щека горела от удара, плечо жгло, а глаз слезился. Красотка, однозначно.
Понадеявшись, что хуже не сделаю, я решила попробовать позвать принцессу. Хотелось верить, что ее действительно еще не тронули.
– Изабель! – Голос звучал глухо, а каменные стены скрадывали звук.
Я позвала ее несколько раз, прежде чем за дверью послышался приглушенный голос.
– Я тут. Ты цела?
Против воли я усмехнулась. Мы что, поменялись с ней ролями? Теперь вот она за меня переживает. Но это значит, что ей пока ничего не грозит.
– Да. Как ты?
Разговор получился скомканный. Некоторые фразы пришлось повторять по несколько раз, некоторые так и затерялись в коридорах темницы. Но с Изи все было в порядке. Ее бросили в камеру, отобрав сумку, и пока к ней никто не приходил.
Нам оставалось только ждать.
Время тянулось мучительно. Ожидание утомляло не хуже самой казни и издевательств. К концу первого часа я была согласна почти на все, лишь бы меня отвязали от стены. А еще очень боялась, что здесь водятся крысы. Если в замке нет котов, значит, они вполне могли жить тут в свое удовольствие. Байки про то, как они отгрызали связанным и осужденным на казнь преступникам важные части тела, против воли всплывали в мыслях.
Так что от шороха, раздавшегося за дверью, я дернулась как от удара. Но он сменился скрипом поворачиваемого ключа. Марк прошел внутрь, оставив дверь открытой. Задумчивый, серьезный, ничуть не похожий на того мужчину, что собирался рисовать ножом у меня на теле.
– Где вы его нашли? – Он говорил тихо, но от этого голоса по коже пробежали мурашки.
– Что нашли? – Нет, я догадывалась, о чем могла идти речь. В конце концов, у нас была только одна вещь, которая могла заинтересовать охотников на драконов. Но не сдавать же ему все сразу. Сначала немного помучаюсь. Может, помру раньше, чем он узнает правду, – в нашей ситуации это не самый плохой исход.
– Яйцо! Где вы его нашли? – Он подошел к столу и взял оттуда кнут.
Одно быстрое движение, резкий звук – и наконечник выбил каменную крошку из стены рядом с моим лицом. Все произошло слишком быстро, и испугаться я успела, лишь осознав, что следующей мишенью стану я.
– Знаешь, сколько ударов выдержал твой дружок? Двадцать! Только, – палач с гордостью посмотрел на плотный шнур, из которого было сделано его оружие, – не такой он был, а с металлической нитью. Я им почти восхищался в тот момент, когда на его спине прорезалась очередная кровавая полоса. Двадцать ударов кнутом для того, чтобы доказать, что он все осознал. И верен жрецу.
Еще один взмах. Крошка посыпалась с другой стороны, а смазанным движением мне опалило ухо. Я зашипела.
– Больно? А теперь представь, сколько выдержит твоя подружка? Ты будешь наблюдать, если все не расскажешь. У тебя есть время подумать.
Он отложил кнут на стол, подошел ко мне и стал расстегивать кандалы. Руки повисли плетьми, ноги онемели и отказывались двигаться.
– Одевайся. Показаться голой толпе мужиков ты еще успеешь, если не превратишься в окровавленную куклу.
Тело шевелилось с трудом, но я все же натянула брюки, рубашку и ботинки, между делом отметив, что карманы пусты – камень переноса он забрал.
Мы вышли в коридор и отправились наверх, там нас ждали еще двое мужчин. Про себя я отметила, что камера Изабель заперта.
Потом мы пошли к выходу, но не в ту сторону, откуда пришли. За высокими дверями сияло солнце, на мгновение ослепившее меня ярким светом. И лишь проморгавшись, я оценила масштаб того, что было построено на улице.