Подъехав к конюшне, вард небрежно передал поводья конюху и спешился. Я тоже приготовилась скатываться с лошади, но внезапно Вульфрик придержал меня за бедро и, обхватив под колени, снял меня с коня.
Но на землю не поставил. Донеся меня до дому распахнул дверь и, войдя в помещение, осторожно опустил меня на небольшой диванчик, стоявший в гостиной.
Усмехнулся и легонько поцеловал в губы. Я окончательно смутилась, и, как назло, мой живот снова о себе напомнил, возмущённо забурчав.
С кухни доносился сладковатый аромат мясного бульона. Учуяв его, мой организм взбунтовался сильнее, и взревел с большей силой, заставив меня покраснеть.
— Сейчас будем ужинать, Томма, потерпи немного, — спокойно, даже как-то виновато произнёс Вульфрик.
— Ничего, потерплю, — не глядя на мужчину, кивнула я.
Вард, ухватив за подбородок, поднял мою голову и заставил взглянуть на него.
Медленно склонившись, нежно коснулся губ. Это был даже не поцелуй, а касание, легкое, но будоражащее.
— У нас все ещё мир? — шепнул он.
— Да, — неуверенно пробормотала я, не зная, к чему он клонит.
— Ты понимаешь, что после ужина мы пойдём спать, вместе? — ещё тише спросил он.
Поняв, на что так грубо намекает Вульфрик, я сглотнула. Стало страшно и стыдно.
Я была не готова. Ни к близости, ни к семейной жизни. Я ещё не свыклась с мыслью, что передо мной не чужак, а муж.
Не зная, что ответить, я лишь прикусила губу.
— Я не отступлю от тебя, Томма, прими это как данность, — сощурившись, чётко произнёс он.
Услышав наши голоса, с кухни выбежала Эмбер. Вид у неё был румяный и свежий.
Она улыбалась и счастливо помахивала в воздухе черпаком.
— А уже суп довариваю. Вард Сай столько продуктов принёс. Там столько вкусного.
Томма, пошли я тебе ягоду оставила. Она такая кислая, — сестрёнка щебетала без остановки, а я же только и могла, что выдавливать из себя улыбку и не портить ей настроение.
Поднявшись, пошла на кухню. Эмбер вернулась к столу и принялась стругать странного вида овощ.
— Это что? — спросила я.
— Какая-то брюква, — Эмбер хмыкнула и покрутила у меня перед носом этим неведомым овощем. Бледный, толстый, круглый корнеплод. Я с сомнением глянула на него и на чугунок с супом.
— А ты уверена, что его в бульон кладут? — с сомнением поинтересовалась я.
Терзали меня смутные сомнения насчёт рецептуры этого блюда на ужин.
— Вард Сай сказал кидать, а там глянем — съедобно или нет.
— Это порча продуктов, — проворчала я, глядя на это безобразие. — Разве так можно?!
Сестра только отмахнулась от меня. Она выглядела довольной и счастливой.
— Томма, там полный погреб этой брюквы. Теперь не нужно экономить каждый кусочек. Я сегодня так уже наелась. Вот прямо на морковку и смотреть не могу.
Эмбер, словно ребёнок, погладила себя по животу. Казалось бы, я радоваться за сестру должна. Но я ощущала лишь смятение и неуместную обиду. Не знаю, откуда появилось это чувство. Но я будто виноватой себя ощутила за то, что она никогда не ела вдоволь.
Наверное, я действительно плохо старалась. Слишком мало приносила в дом еды.
Но всё же сейчас мне было жутко обидно. Я ведь старалась, как могла.
Настроение испортилось окончательно. Под размеренное щебетание сестры, я дождалась, наконец, ужина.
К тому времени, как Эм поставила на стол последнюю тарелку, пришёл и вард Сай.
Они с Вульфриком о чём-то разговаривали в гостиной. Слов слышно не было. Ноя и так поняла, что Вульфрик рассказывает брату о гиблой деревне. Слишком красноречиво он помахивал в воздухе моей детской куклой.
Услышав звон тарелок, мужчины прошли на кухню и спокойно сели за стол. Я оказалась зажата между северянами. Вроде, как и сидят на небольшом расстоянии, а такое чувство, что нависли сверху.
— Я тут к столу ещё салат сделала! — похвалилась Эм. — Вот не знаю — правильно или нет Но мне кажется, это должно быть вкусно.
На столе тут же появилась вместительная миска, в которой были наструганные соломкой разные овощи.
— Я посолила немного и сметаны можно добавить, — Эм поставила на стол светлый деревянный закупоренный бочонок. — Мама так однажды на день рождения Лестры делала. Помнишь, Томма?
Я кивнула. Хотя, если честно, то не могла припомнить ни салата, ни чьего-либо дня рождения. Прошлое стиралось с памяти, оставляя лишь неясные картины и иллюзию прожитого счастью.
— Томма? — услышав в голосе сестры тревожные нотки, я моментально вскинула голову и уставилась на неё. — Что с тобой? Ты на себя непохожа.
Я улыбнулась как можно шире. Хотя в данный момент хотела только что-нибудь съесть и уйти туда, где тихо и спокойно.
— Добавляй сметану, Эм, — подбодрила я кулинарные начинания сестры. — Это будет очень вкусно.
Услышав мои слова, Эмбер весело потёрла руки и открыла пузатый бочонок. Не скромничая, она зачерпнула деревянной ложкой сметану и плюхнула её в салат.
Дальше принялась со знанием дела его перемешивать.
Выдохнув, я устало глянула на тарелку с супом и на сестру.
— Ешь, Томма, не смотри на нас, — негромко шепнул Сай.
Я смущено улыбнулась, но ложку в руки не взяла. Это было как-то совсем невоспитанно — начинать есть первой. Эмбер тоже услышала слова варда и принялась мешать салат интенсивнее. После чего вложила в миску четыре ложки и, наконец-то, села.
Все принялись хлебать густой суп.
Вкуса я не ощутила.
Бывает настолько сильный голод, что уже и неважно вкусно то, что ты ешь или нет.
Быстро съев суп, я глянула на салат. Мужчины ели его с удовольствием.
Зачерпнула ложку и я. Оно того стоило. Действительно, свежие овощи, хрустящие на зубах, вызывали восторг.
Но всё хорошее заканчивается быстро.
Та же участь постигла и салат. Я хоть и утолила немного голод, но не наелась, ине отказалась бы сейчас от ещё одной тарелки бульона. Только меня опередил вард Сай, и именно ему ушла последняя порция. Это несказанно огорчило. Но не вырывать же еду изо рта мужчины.
Поднявшись, я помогла Эмбер собрать тарелки и вымыть их. Сестра о чём-то рассказывала, только я не слушала её толком. Вовремя качала головой в знак согласия и вставляла нейтральные ответы. Саму же суть разговора улавливала слабо.
Дождавшись пока все выйдут, покрутилась на кухне в надежде найти что съестное.
Но ничего не обнаружилось. Только очистки.
Мой живот жалобно заурчал, но что я могла сделать.
— Ты не наелась? — этот негромкий вопрос напугал и застал врасплох.
Глава 52
Обернувшись, увидела в проходе Вульфрика.
Он внимательно меня разглядывал и явно ждал ответ Первым порывом было убедительно соврать, что сыта. Не привыкшая к тому, что по отношению ко мне проявляют такую заботу, я не понимала, как реагировать и себя вести. Что мне отвечать? Жаловаться, что добавки не хватило? Внутри разгоралась какая-то нелепая злость на себя. Врать? Убедить, что просто осматриваю продуктовые шкафы. Наверное, стоило сделать именно так, но что-то остановило. Вульфрик явно не любил, когда его обманывают и, соври я сейчас, только разозлю его. И к чему это приведет? Опять обругаем друг друга. Этого я не хотела. Я устала.
Прежде всего, от себя самой. Хотелось покоя и тишины.
— Томмали, я задал вопрос, — северянин явно начинал сердиться: сложив руки на груди, он хмурился и не спускал с меня строго взгляда.
— Нет, не наелась, — выдохнула я. решив, что лжи между нами и так было в избытке. Усугублять наши размолвки не стоит.
— Почему сразу не сказала? — допытывался он.
Устало всплеснув руками, подбирала нужные слова.
— Я не привыкла к опеке. Мне сложно ломать себя и подстраиваться под твой нрав.
Раньше никому не было дела до того, поела я или нет. А сейчас ты давишь своим надзором.
— Ты всё неверно воспринимаешь, Томма. Это не надзор и не опека, а забота. Я обратил внимание, что ты заглядывала в чугунок. Поэтому и спросил, голодна ли ты, — его голос звучал ровно и тихо, а во взгляде столько нежности, что я окончательно растерялась.
Да, этот мужчина явно руководил мною. Где-то в душе я злилась на него за это. Я взрослая самостоятельная женщина, мне не нужен контроль и забота. Мне… Кому я вру. Оперевшись рукой о столешницу, я глубоко вздохнула.
— Я никогда не хотела выходить замуж и становиться матерью, Вульфрик. Никогда, понимаешь. Я жила с этим всю сознательную жизнь. Я готовила себя к тому, что, скорее всего, просто однажды сгину в тумане, и всё, что меня волновало — это здоровье Эмбер. Это было целью моего существования — накормить сестру.
Позаботиться о ней. С этой мыслью я просыпалась и усыпала. А теперь, а теперь я не понимаю…
— Ты потеряла этот смысл, — подсказал мне вард.
— Да, — шепнула я.
Запустив пятерню в густые пепельные волосы, северянин нахмурился. Он молча, наблюдал за мной. Неловкая пауза затягивалась. Постояв ещё немного, я двинулась на выход. Но тут же была поймана и прижата к крепкому мускулистому телу.
— Нам нужно просто сесть и поговорить, Томмали. Мы ведём себя неправильно.
Оба. И с этим нужно что-то делать.
Подтащив к столу, Вульфрик выдвинул стул и усадил меня на него. Нахмурившись, я наблюдала за его действиями. Оставив меня сидеть у стола, мужчина откинул крышку погреба на полу и спустился. Вернулся быстро, неся с собой хлеб, круг сыра и кусок копчёного мяса, а ещё какой-то бочонок, наподобие того, в котором была сметана. Взяв хлеб, он отрезал пару ломтей, намазал их маслом из бочонка, сверху красиво накинул тонкие кусочки сыра и мяса.
Один бутерброд он положил на тарелочку и поставил её передо мною. Взяв кружки, Вульфрик налил в них травяного отвара и, держа свой бутерброд, сел напротив.
— Ешь, — негромко подтолкнул он меня к действию.
Плюнув на плохое настроение и гордость, я взяла ломоть хлеба и откусила.
Вкуснятина. Сама не заметила, как всё съела. Во рту сохранился вкус копчёного мяса и масла. Когда я его последний раз ела? Кажется, что в той жизни.