— Да, — сестра тихо присела рядом и вынула из моих рук узелок с вещами.
— Когда он это сделал?
Эм не отвечала, теперь и она внимательно осматривала узор половика. Меня разбирала злость, выходит, что знала она то, о чём мне не ведомо.
— Эмбер?! — всё напряжение этого дня давало о себе знать, и я едва сдерживала недовольство — Лучше сама расскажи, чем я прознаю иными путями.
— Ты тогда болела сильно, — наконец, прошептала она. — Папы весь день дома не было. Ты в горячке металась, всё куклу свою просила. Он пришёл вечером и вынес все вещи из комнат, а после заколотил их. Я рядом с тобой сидела.
— А окно в кухне?
— Заложил, чтобы наглухо замуровать ту комнату, — её шёпот был едва различим.
— Но зачем? — сестра не ответила, просто пожала худенькими плечиками.
— А Лестра? — допытывалась я.
— Болела тоже, вы обе тогда слегли, — Эм виновато глянула на меня и снова опустила взгляд на половичёк.
— Комната родителей? Папа что-нибудь туда проносил?
Молчание. Сжав челюсти, я сдерживала свой гнев. Эм никогда ничего не скрывала.
Я так думала. А теперь выходит, что умалчивала и много о чём.
— Отвечай сейчас же! — прорычала я, наверное, впервые подняв голос на младшую.
— Томма, ночь уже была, я спать легла. Папа кровати вынес, вас переложил на них. А как он свою комнату закрывал, я не смотрела. Почему ты спрашиваешь? — пролепетала она и виновато мельком бросила взгляд в коридор. Мужчин видно не было.
Я поджала губы. Болела. Я совсем не помню, чтобы я когда-нибудь лежала в лихорадке.
— Когда это было, Эм? Через сколько после смерти мамы?
— Ну ты спросила, — Эмбер даже затылок почесала вспоминая. — Не скажу даже.
Тебе виднее, что ты у меня-то спрашиваешь?!
— А я не помню ничего. Вообще! Ни болезнь, ни то, как комнаты закрыты оказались. Но я же не ребёнком уже была: мамы не стало — мне шестнадцать исполнилось. Я должна уже всё помнить. А у меня словно туман в голове.
Эмбер странно на меня покосилась. С лёгким недоверием.
— Тебя это удивляет?
— Томма, отец строго-настрого наказал не поднимать об этом разговоры.
— Ну хорошо, — я всплеснула на эмоциях руками. — Что ещё ты помнишь, что за болезнь у меня тогда была?
— Томма, я не хочу говорить об этом, но если ты настаиваешь, — она поймала мой злющий взгляд. — Вы с Лестрой ходили ночевать к подружке. Ушли и даже мне ничего не сказали. Я вас весь день ждала, и только вечером мне папа сказал, что ночевать вы будете не дома.
Какой-то шорох сбоку заставил меня вздрогнуть. Вскинув голову, обнаружила в открытых дверях стоящих вардов. Они внимательно нас слушали.
— Я ночевала не дома? — с сомнением уточнила я.
— Да, я обиделась тогда сильно. Отец, вообще, злой ходил, а после попросил Талию за мной присмотреть и скрылся куда-то. Утром вы вернулись — все трое.
Лестра слегла первой, а потом и ты. Вы несколько дней в себя не приходили, а ты постоянно хватала меня за руки и спрашивала, где твоя кукла.
Мне стало совсем не по себе. Ведь моя кукла нашлась в сгоревшем храме.
— Бред, — выдохнула я и устало спрятало лицо в ладонях, — я всегда ночевала дома. Не было у меня никаких подружек.
Эм только в очередной раз плечиками пожала, чем разозлила ещё больше. Хотя, что с неё взять?! Что она мне могла сказать?! Что, вообще, тогда больной ребёнок мог понимать.
— Эм, а я еще когда-нибудь болела? — вопрос сам вырвался, не успев окончательно сформироваться в моей голове. — Ну, чтобы вот так с лихорадкой?
— Нет, — сестра переводила взгляд с меня на вардов и, кажется, сама начинала нервничать, — только тогда. Я варила вам бульон и траву запаривала. Папы дома не было. И Талию, как вы вернулись, он запретил звать. Томма, а что случилось?
Почему ты спрашиваешь об этом сейчас?
— Вульфрик по моей просьбе вскрыл комнаты. В родительской спальне ничего не тронуто, вся мебель на месте, в кровати лежали две куклы. Большие, с человеческий рост. В нашей комнате в груде хлама мы нашли странные деревянные фигурки змеелюдов.
Я указала на то, что было в руках мужа.
— Это мои, — неожиданно заявила сестра, — папа мне их под кровать спрятал, чтобы они монстров гоняли. Я же ребенком жутко темноты боялась.
Я сглотнула. Меня заметно трясло. Эмбер тихо положила на мои сомкнутые ладони руку.
— Это хашасси, они стражи, — она растерянно улыбнулась, словно оправдывалась. — Папа говорил, что они защищают тех, кто попал в туман.
— Они символизируют бога смерти Танука, — негромко уточнил Вульфрик.
— Я знаю, — Эм снова виновато улыбнулась, — папа мне о нём рассказывал. Танук не только бог смерти, он ещё и покровительствует всем, у кого тёмный дар. Я ведь магией одарено, но она у меня неправильная. Гнилая. От моего прикосновения растения в огороде вянут. А раньше от меня животные бегали, даже наш дворовый пёс на меня лаял и не подпускал к себе. Папа говорил, что дар у меня от Танука. Он мне и фигурки вырезал с рунами, чтобы не развивались мои способности. Только не вышло ничего. Всё равно тьма прорывается порой.
— Вульфрик, — Сай шагнул в комнату и внимательно всмотрелся в Эмбер, — да она пожирательница. Вот и причина всех болезней.
Вздрогнув, непроизвольно соскочила и встала между мужчинами и сестрой. Я знала, кто такие пожиратели. Люди с проклятым даром, способные любого высушить до дна, не оставив и крупицы магии. Каратели!
— Нет, — я покачала головой, — она просто слаба здоровьем.
— Успокойся, Томма, — Сай успокаивающе поднял ладони вверх, — у нас два младших брата пожиратели, что мы слабую здоровьем девочку от тёмной неотличим.
— Не переживай, никто её не тронет, — Вульфрик прошёл в дом и закрыл за собой дверь.
Глава 66
В комнате повисла тишина. Я догадывалась, что дар моей сестры тёмный, и тому было много подтверждений, но что она пожиратель. Нет! К этому я была не готова.
Да и не сходилось.
— Я всегда была рядом с Эмбер, выхаживала её, когда мамы не стало. Если то, что вы говорите, правда, я была бы уже пуста. Но мой дар силён, — в подтверждении я накинула на себя первую пришедшую в голову иллюзию.
— О, знакомая собачонка, — хмыкнул Вульфрик. — Вот как ты скрылась от меня в лесу. Под кустом сидела, дворнягу изображала.
Мысленно дав себе подзатыльник, я вернула свой облик. Исподлобья посмотрев на мужчин, поняла, что они не сердятся, а похоже, что им и вовсе весело.
— Томма, то, что сестра не тронула твой дар, говорит лишь о том, что она очень тебя любит. И питалась она всё это время за счёт кого-то другого. Ну, Эм, к кому ты цеплялась, когда была голодна.
Обернувшись, я уставилась на расстроенную и смущённую сестру. Она нервно теребила подол платья и всем своим видом показывала, что отвечать не желает.
— Эмбер, я жду, — нахмурился Сай.
— Сначала папа разрешал мне питаться за счёт него, а когда его не стало, я понемногу воровала силы у Лестры и Талии. Они ничего не замечали. Я брала ровно столько, чтобы не слечь с болезнью, — пролепетала пристыженно сестрёнка.
— А я? — я прокручивала в голове все случаи, когда мне становилось плохо дома, но ничего походившего на упадок сил не припоминала.
— Нет, никогда. Папа говорил, что твой дар слишком силён, и я могу увлечься и навредить. Дар Лестры был ей не нужен, она злилась оттого, что её удел копаться в грядках. Она совсем не замечала, что теряет магические силы. А Талия… — Эмбер замялась и подняла на нас взгляд. — Талия хорошо владеет магией воды, как и Эгор. Когда они поливали огород, то совсем не следили за тем, что выпускают свой дар, а я улавливала, вырвавшиеся крохи и поглощала. Мне теперь за это что-то будет, да?!
Сейчас сестра напоминала маленького ребёнка, а не молодую женщину. Мне так хотелось её защитить, но я не понимала как.
— Нет, конечно, девочка, — Сай по-доброму улыбнулся, — это даже хорошо, что мы поняли, кто ты такая. Я разрешаю тебе питаться от меня. Просто удивительно, ты уже несколько дней живёшь с целителем и ещё ни разу даже не попыталась ко мне вторгнуться. Все пожиратели не могут устоять, если рядом с ними человек с даром целителя.
Я мгновенно вспомнила маму. Она ведь выгорела после родов всего за какой-то год. Эмбер поймала мой взгляд и поджала губу Ясно, винит себя. Я рассеянно улыбнулась. Любая мать отдаст все свои силы, чтобы уберечь дитя.
В дверь постучали. Вульфрик, стоявший неподалёку, протянул руку и отворил. На пороге красовался в новой тунике Эгор. Парень быстренько скользнул по нам взглядом и отрапортовал.
— Повозки собраны, Кьерн прислал меня, чтобы узнать — выезжать сейчас или будут ещё какие указания.
Не знаю почему, но мне вдруг стало смешно. Не удержавшись, я хихикнула совсем как девчонка, спустя мгновение ко мне присоединилась и Эмбер.
— Эгор. а чего важный-то такой?! — выдохнула она.
— Ничего смешного, девочки, ваш юный друг отправляется за туманную стену и будет принят в отряд гера Обертона. Перед вами будущий воин клана Бессон. Так что уважительней.
— За стену, — это единственная фраза, за которую я ухватилась. — Ты уезжаешь?
— Да, вартеса. — напыщенно ответил Эгор.
— И не попрощался! — Эмбер подскочила и упёрла руки в бока. — Не стыдно!
— Ну, так я это, пришёл же, — паренёк явно смутился.
Выдохнув, я вдруг поняла, что теряю друга. Да, может быть на время, но теперь в моей жизни Эгора не будет. Не будет мальчика, что чинил наши заборы, помогал мне таскать брёвна и всячески оберегал, предупреждая и о тенях, и о мёртвых в лесу.
Не удержавшись. я подошла к нему и обняла за широкие. но ещё по-юношески худые плечи. Вес он ещё не успел набрать.
— Я буду очень по тебе скучать, — шепнула я. — Я благодарна тебе за всё то время, когда ты, не жалея себя, тянул не только своих родных, но и нас. Я всегда приду к тебе на помощь, Эгор. и всегда буду считать тебя своим смелым и сильным младшим братом.
Он обнял меня в ответ и смущённо шепнул: