Ни слова не говоря, мужчина подхватил меня за талию и усадил в седло.
Испугавшись, я вскрикнула и неуклюже качнулась.
— Ты смотри, и у этой беда с лошадьми, — посмеялся пшеничный, второй воин одарил меня тяжелым нечитаемым взглядом. Смутившись, я отвела глаза.
Красивые они были мужчины, но жуткие очень.
Вскочив в седло, мой назначенный провожатый осторожно придержал меня.
— Рассказывай, куда вести, девочка? — раздалось над моим ухом.
— В деревню, — тихо ответила я.
— В какую? — усмехнулся пшеничный. — Их тут как минимум две.
Моргнув, я призадумалась. Почему две?
— Три, — неуверенно пробормотала я. — одна прямо по этой дороге, она заброшенная давно. Вторая чуть южнее, но там мало кто из живых остался.
Несколько семей. И третье селенье — наше, оно северней. У нас еще человек сто наберется. Хотя большинство домов пустые. Все ушли с этих мест. Кого война забрала, кого голод, а кто на юг подался.
Глянув на воинов, я еще раз поразилась тому, насколько они не похожи на наших мужчин. Все блондины разных оттенков, лица гладкие, в глазах красные угольки.
— А вы кто? — не удержалась я от вопроса и все-таки слюбопытничала.
Неожиданно мужчины рассмеялись. Все разом, как по команде.
— Ребенок, — выдохнул пепельноволосый, — Варды мы. Слышала о таких.
Я отрицательно качнула головой.
— Северяне, — пояснил пшеничный блондин.
— Пришлые? — испуганно прошептала я. — Из бреши в тумане?
— Они самые, — вард с длинной косой все прожигал меня волнующим и одновременно настораживающим взглядом. А еще он постоянно принюхивался.
— Теперь эти земли наши, — добавил второй грозный воин.
В ответ я лишь недоуменно пожала плечами, ничего не понимая. Ясно было одно — передо мной захватчики. Вспомнились отцовские обмолвки да пьяные сумбурные рассказы. Вздрогнув, я покосилась на мужчин.
— Не бойся, — тихо произнес воин, в чьем седле я находилась. — Женщин мы не трогаем. Девушек не портим. Показывай дорогу.
Глава 9
Уже стемнело, когда мы подъехали к заброшенной деревне — Сердвинки. Это поселение некогда процветало. В нем проживало несколько тысяч человек. Именно сюда приезжали княжеские обозы с продовольствием, кибитки торговцев и даже лавки лекарей. По субботам на центральной деревенской площади устраивали представления, танцы, гуляния по поводу и даже без…
А потом пришло известие о войне. здесь, около деревенских врат, которые давно уже прогнили и упали, забирали наших отцов и братьев в княжеские войска. Отсюда уходили группами люди на юг.
Деревня быстро опустела. А потом и вовсе умерла. Оставшиеся люди переселились к нам потому, как и лес ближе, и умертвия с тумана приходят реже.
Но вот сейчас пустующей деревню Сердвинки никак не назовешь.
Здесь кипела работа. Огромные широкоплечие мужчины возводили заборы, отстраивали заново дома. Таскали бревна и доски. Где-то в глубине селенья пела свою музыку пила. Раздавался методичный стук молотков.
АЯ же от удивления, кажется, разинула рот.
Ведь всего три недели назад сюда ходили мальчишки с нашей деревни и никого не обнаружили. А сейчас… Я сглотнула и до меня, наконец-то, дошло, что имели в виду эти воины, произнеся фразу: «теперь это наши земли». И с этим пониманием вернулся страх.
Грядет война! Как только до князя дойдут слухи, что на его земле чужаки отстраивают деревни, сюда пригонят войска. Наш правитель просто не может такое проигнорировать. Ведь это ничем не прикрытый захват земли.
И еще страшнее мне стало, как только я сообразила, что мы, местные, периодически встречаем маленькие княжеские отряды разведчиков. Еще бы о них не знать: эти твари в человеческом обличии грабили наши огороды и, не скрываясь, поглядывали на женщин. Может, и насиловали кого, но кто же в таком сознается. И не сегодня так завтра кто-то из этих лазутчиков донесет об отряде пришлых людей.
Да, может, силы князя невелики. Возможно, он настолько слаб, что боится переворота. Собственно поэтому и рыскают его люди, выведывают, где неспокойно.
Но я была отчего-то уверена — людей у князя все же поболее, чем этих северян.
Зажмурившись, я дрогнула от страха.
— Чего ты? — тихо спросил мужчина за моей спиной.
— Сюда придет войско. Вы всех нас погубите, — выдохнула я.
Мужчина тихо засмеялся, словно я шутку, какую выдала.
— Нет, не погубим, девочка. Вардан Бессон силен и славен своими вардами и воинами. Мы не просто древние — мы Иные. У братьев Бессон договор с сильнейшими варданами Севера. То, что ты видишь — лишь верхушка дрейфующей льдины. Мы ждем вашего князя.
Я сглотнула. Ждут они, а отрываться эти звери на нас будут.
— Но мы… — пропищала я.
— Защитим, — перебил меня мужчина. — Мы не знали, что местных много. Нам сообщили о нескольких семьях и не более.
Ага, защитят они. Нужны мы кому. Уж, не обманывали бы лучше. Совсем меня за дурочку что ли держат?! Слабо верилось в это «защитим», никто никогда о местном населении не думает.
Власть, деньги земля — вот что важно, а люди — это восполняемый ресурс, который можно пустить в расход.
В душе царила такая неразбериха. Нужны мы этим пришлым. У них там, на севере, наверное, и своих людей хватает. Никто не станет рисковать воинами ради горстки женщин да детей.
Проехав мимо некогда пустующей деревни, мы двинулись дальше. Варды же с остальными мужчинами неспешно въехали в новенькие врата и скрылись из виду.
Только вот тот, что с косой до пояса все же обернулся и проводил нас тяжелым немигающим взглядом, от которого я поежилась.
Темнело быстро, а на сердце разгоралось волнение. Ведь там дома Эмбер: я представляю, что она сейчас чувствует, какой страх переживает.
Благо воин, которому поручили доставить меня домой, явно спешил выполнить свою задачу. Его конь бежал рысцой, и не снижал темпа даже в темноте.
Когда показался одинокий дом у небольшой речки, где мы по обычаю собирали полезные травы, я выдохнула.
Тут много лет назад поселилась большая семья. Они держались немного обособлено ото всех и вели замкнутый образ жизни. Мать, отец, четверо детей подростков. Вроде еще пара человек: мы видели их так редко, что и не знали, кто кому и кем приходится. Семью у нас прозвали — отшельниками, и уже не обращали внимания на их странности. Живут люди и ладно.
До нашей деревни отсюда осталось минут десять пешим ходом, а на лошади и того быстрее.
Миновав одинокостоящий дом, я почувствовала облегчение.
Скоро я вновь окажусь в родных стенах.
— Что устала? — тихо поинтересовался мужчина. — Страху, поди, натерпелась в лесу?
Я закивала головой. Уж чего-чего, а ужасу мне сегодня за глаза хватило.
— Я в тумане голоса слышала, — не знаю, зачем призналась ему.
Мужчина напрягся и чуть сильнее сжал поводья.
— У тебя батька или брат есть? — спросил он, немного помолчав.
— Да — уверенно, не моргнув и глазом, соврала я.
И моей лжи было объяснение. Отец всегда говорил, что если за спиной девушки нет мужчины, то ею каждый попользоваться может. Ведь спрашивать за ее честь и невинность никто не станет. Поэтому сейчас, не задумываясь, я обманула, и стыдно за это мне не было. Этот мужчина, как ни крути, — незнакомец. И что там у него на уме вертится, только ему одному и известно.
— У нас есть работа, но только для мужчин, — услышала я от воина, — оплата, правда, пока продуктами: хлеб, сыр, вяленое мясо. Скажи своим мужикам, пусть приходят. А сама в лес не иди! Голоса это плохо, неприкаянные тебя заприметили, так просто уже не оставят. Они до магии голодные: простых людей могут и стороной обойти, а наделенных даром выпивают враз. А ты сияющая!
Глава 10
Я испугалась. Ведь те, кто даром магическим обладал, чаще в лесу и пропадали.
— А что это значит сияющая? Ваши командиры тоже меня так назвали, — поинтересовалась я, вглядываюсь в темную дорогу впереди.
— Не командиры, девочка, а варды, — поправил меня воин.
— Варды, — послушно повторила я уже слышанное слово.
— У вас князья, у нас варды, — услышала я от мужчины, — а сияющая — это девушка наделенная даром. У нас на Севере маги в основном мужчины древней и иной крови, а женщины почти всегда пустые. Пару лет назад к нам пришла девочка красивая с ваших мест. На кухне работала. Сияющая, как и ты. Избранная нашего вардигана оказалась. Вот она и рассказала о вашем мире и о бедах, что его разъедают.
Я удивлено глянула на мужчину.
— Ваш князь женился на южанке, на кухарке? — выдохнула я.
— Не князь, а вардиган — это главный среди вардов и геров, — моя бровь поползла верх от непонимания. — Наши мужчины, в отличие от ваших, как мы заметили, женятся по зову сердца на той, что душу задела. А ваши глядят на род, да на количество монет в приданом.
— Так всегда было, — пожала я плечами. — Простые девушки ищут женихов из деревенских парней, а княжеские дочки из богатеев равных по положению.
Мужчина хмыкнул и чуть откинулся назад.
— Вот уж чего понять не могу, зачем копить денег, зарабатывать положение, чтобы потом жениться на девице, при виде которой молоко киснет. Коль уж имеешь богатство да власть, так и выбирай по сердцу. Зачем брачный союз, если не любишь? — слышать такое от мужчины было немного странно.
— Брак устраивают, чтобы положение укрепить, богатства размножить… — начала было я.
— Вот этого и не понимаю, — возмутился мужчина, перебивая, — главное в жизни что?
Я пожала плечами и тихо выдохнула:
— Семья?!
— Вот именно — семья, — его лицо сделалось еще серьезнее. — В семье главное любить друг друга. Ради своей избранной мужчина северянин, и неважно Иной он или Древний, горы свернет, в могилу живым ляжет, зубами врага грызть будет. Так что нету нас договорных браков.
— Значит, женщин вы цените? — смущенно шепнула я.
— Своих, да, — прямо ответил он, — до чужих дела нет. В некоторых варданах у нас тоже неспокойно: древние роды вырождаются и совсем не слышат зова крови.