Что это значит для отдельного человека? В советское время газета «Правда» выходила гигантским тиражом 10 млн экземпляров. Сегодня в Японии самый большой газетный тираж составляет 14 млн. Совокупная аудитория всех кабельных каналов в России 25 млн. Число подписчиков в сетях по сравнению с традиционными СМИ несопоставимо больше. Например, у американской актрисы и модели Ким Кардашьян в Instagram – более 190 млн человек в 2020 году. Правда, и печатная продукция быстро не сдается: тираж книг о Гарри Поттере составил 450 млн (третье место в мире), а книги «Властелин колец» – 103 млн (четвертое место), то есть Ким Кардашьян оказывается где-то посередине. Больше собирают только отдельные события и издания: например, трансляции топовых спортивных состязаний или издания Библии. Но число подписчиков популярных страниц в соцсетях растет ежедневно и, очевидно, будет расти, пока не появится что-то новое. Означает ли это очередное торжество массовой культуры, которая не несет ничего «разумного, доброго, вечного»? Или мы на пороге новых содержательных открытий, видов искусства и творчества, торжества гуманизма, внимания к личности каждого человека, осознания его ценности и неповторимой индивидуальности?
И главные вопросы этой короткой главы: что всё сказанное означает для любого из нас? Зачем мир творческой экономики и творческих индустрий конкретно нам? К чему нужно готовиться, чтобы в нем освоиться?
Соединять противоположности. Конец спора между «физиками» и «лириками»
По словам Томаса Манна, талант – это потребность. Мотивация творческого человека не в славе и заработках, а в удовлетворении от самого процесса. Как и стремление будущего ученого к познанию, способность создавать новые объекты и ценности кажется врожденной и иррациональной.
Можно ли сформировать такую потребность у человека, как и развить способность ее реализовать, – большая загадка и вызов для пассионарных обществ и культур, переживавших фазы ускоренного развития. Ответ на нее искали древние греки и римляне, европейцы в эпохи Карла Великого, Возрождения и Просвещения, а также наши соотечественники во времена Петра I и в начале ХХ века, хотя до и после социалистической революции подходили к ее решению по-разному. И сейчас мировые системы образования исходят из того, что передача знаний и навыков в условиях, когда на протяжении человеческой жизни они несколько раз устаревают, теряет смысл. И это затрагивает самые фундаментальные знания в физике, биологии и других «школьных» науках.
Уже в 1970-е годы появилась концепция life-long learning – непрерывного образования, которое человек может получать в течение всей жизни. В последующие десятилетия были разработаны обучающие программы для самых маленьких и специальные курсы для людей старшего возраста, которым вовсе не хочется отстать от убегающей реальности. Процесс затрагивает поиски ресурсов креативности и там, где это раньше никому не приходило в голову: от детских и подростковых стартапов до курсов проектного обучения людей 55+. Речь не только об инклюзии как вовлечении всех категорий граждан в активное участие в жизни социума, но и о важности каждого как потенциальной творческой единицы, способной сгенерировать что-то прорывное.
Можно упомянуть о новых системах школьного образования, таких как IB (International Bachelor – Международный бакалавриат), где проектная и исследовательская деятельность ведется с дошкольного отделения; о комплексном подходе STEM (Science, Technology, Engineering and Mathematics – наука, технологии, инжиниринг и математика), который сейчас преобразуется в STEAM, где к точным наукам добавляется Art (искусство); о международных центрах креативных технологий Tumo (Армения – Ливан – Франция – США – Россия), AltSchool (США, Кремниевая долина), Kindergarten (Япония, Токио), Steve Jobs School (Нидерланды) и многих других. Даже их краткий обзор потребовал бы отдельной главы.
Неформальное образование развивается настолько быстро, что лицензирование ни в одной стране не успевает за новыми практиками.
Само значение понятия образование на глазах сдвигается от усвоения необходимого минимума информации из не связанных между собой научных областей к освоению практических подходов и немедленному внедрению собственных идей, часто на стыке самых разных сфер знания.
Включение учеников в самостоятельную исследовательскую и проектную деятельность, междисциплинарность и творческий подход – вот основные тренды современных образовательных систем.
«Каждый человек – художник», – сказал Йозеф Бойс, который первым или одним из первых начал принимать в свой Свободный университет всех желающих, без вступительного конкурса и каких-либо ограничений (см. гл. 1). Безусловно, творческие способности распределены между людьми неодинаково, но вряд ли существует кто-то, у кого их нет совсем. Неформальное образование ищет способы «достать» их из каждого и активизировать, в каком угодно возрасте и независимо от условий происхождения. Это значит, что растут уровень самореализации и, как следствие, степень удовлетворенности собственной жизнью.
Фактически это один из признаков окончания эпохи потребления: если раньше социум ориентировал человека на внешние признаки статуса, на обладание продуктами, которые придумали и произвели другие, то сейчас избыточное, демонстративное потребление, которое выражается в обладании наибольшим количеством материальных благ, перестает быть знаком высокого положения. Вместо этого важна проявленность собственной уникальности, пусть даже в такой странной форме, как число просмотров и лайков в социальной сети. Не будем утверждать, что самоцельное собирание лайков – высокое и достойное подражания проявление креативности, но даже элементарное желание привлечь к себе внимание – всегда проект, требующий творческой изобретательности и понимания, кто твоя аудитория.
При этом абсолютно серьезные инициативы успешно реализуются через соцсеть. Более того, она выступает коммуникатором и генератором кроссдисциплинарных проектов, поскольку представители разных областей знания и отраслей экономики находят здесь более прямые контакты.
Греческое слово оксюморон означает соединение противоположного. На первых страницах этой книги упоминалось, что само понятие творческих индустрий – оксюморон: свободный дух творчества – полная противоположность строго регламентированной и упорядоченной индустрии, главным символом которой является бездушный конвейер.
Пример успешного направления, практически соединившего две противоположные сущности, – createch.
CreaTech (creative technologies) – отрасль креативной экономики и инновационного предпринимательства, которая сформировалась на пересечении креативных индустрий и информационных технологий.
Глобальный тренд цифровизации нашел свое воплощение и в творческом бизнесе: пользовательские практики динамично трансформируются, определяя новые запросы на скорость, удобство, доступность и интерактивность товара или услуги.
Как синтез творчества и IT сформировалось новое междисциплинарное направление CreaTech. Оно объединяет, например, разработку программного обеспечения, создание мобильных приложений, проекты с применением технологий виртуальной и дополненной реальности, блокчейна, нейросетей и искусственного интеллекта и другие типы технологических решений. CreaTech позволяют VR-технологии, ранее ассоциировавшиеся только с компьютерными играми, применять для виртуальных экскурсий или иммерсионных шоурумов, новым образом вовлекать аудитории в рекламные кампании. И хотя в секторе CreaTech по всему миру растет число амбициозных стартапов – междисциплинарных команд креативщиков и разработчиков, – инновационные продукты таких крупных компаний, как Google, Samsung или Facebook, развивают рынок.
Еще в конце 1990-х годов в Великобритании видеоигры и программное обеспечение для развлекательных целей относили на уровне государственной политики к подотраслям творческих индустрий. Со временем быстрый рост этого направления, выражающийся в количестве новых цифровых продуктов, стартапов и, главное, их оборотов, привел к тому, что в британской практике CreaTech сформировались как отдельная и заметная часть творческих индустрий. Британская статистика показывает устойчивый рост инвестиций в эту отрасль: порядка 10 % ежегодно.
CreaTech – это не только технологические решения для культуры (которые в отдельности корректнее отражает термин CultTech), такие как иммерсионные выставки, применение блокчейна в работе с музейными коллекциями и библиотечными фондами, экскурсии и лекции с использованием технологий виртуальной и дополненной реальности или мультимедийных шоу. Это цифровые решения и для совсем «нетворческих» сфер, в частности здравоохранения (детская игрушка, отслеживающая температуру и другие показатели болеющего ребенка), городского хозяйства (приложение для соседей, совместно благоустраивающих общественный огород) или экологического мониторинга (дизайн малых архитектурных форм для очищения воздуха мегаполиса). Многие CreaTech-стартапы изначально ориентированы на разработку решений в рамках глобальной концепции Целей устойчивого развития ООН.
Относить ли на политическом уровне такие инновационные технологии, как CreaTech, к творческим индустриям и, соответственно, вести ли их общую статистику и применять к ним меры поддержки как участникам креативной экономики – вопрос национальной модели творческих индустрий. Например, Эстония, активно поддерживающая экосистему IT-стартапов и динамично развивающая цифровизацию публичных сервисов, относит цифровые решения к креативным индустриям и креативной экономике. Цифровые и традиционные, аналоговые, творческие бизнесы объединяют в единый сектор и в Новой Зеландии, однако меры поддержки и развития для них формируют по-разному. Колумбийская модель «оранжевой экономики» именно развитие цифровых продуктов и услуг определяет в качестве приоритета в развитии творческих индустрий.