В каком смысле Эмилия интересная? В смысле привлекающая внимание? Или красивая, эффектная? Пожалуй, ни то, ни другое не подходит. Никак не связана «интересность» Эмилии и с получением прибыли. Маловероятно и то, что за этим эпитетом скрывается непременное указание на «болезненную бледность».
Точно так же не подходят эти варианты к характеристике Элен из третьего тома «Войны и мира»:
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж [Толстой 1980: 295].
Вот еще несколько аналогичных, хотя, быть может, чуть менее очевидных контекстов.
Герцен пишет в «Записках одного молодого человека» (1840):
Потом рассказывала она интересные отрывки из истории французской революции: как опять-таки покойный сожитель ее чуть не попал на фонарь, как кровь текла по улицам, какие ужасы делал Робеспьер [Герцен 1955: 52].
Лермонтов в «Герое нашего времени» (1839–1841) вкладывает в уста Печорина следующую реплику:
– А признайтесь, – сказал я княжне, – что он всегда был очень смешон, но еще недавно он вам казался интересен <…> в серой шинели? [Лермонтов 1981: 273].
У Загоскина в «Москве и москвичах» (1842–1850) некая графиня Прилуцкая рассказывает:
У меня был вчера эмигрант, шевалье д’Естеньвиль, что за прекрасный молодой человек!
И какой интересный! Представь, mon ange: в Париже его везли уж на эшафот; вдруг сделалось на улице какое-то возмущение, народ стал драться с войском; шевалье воспользовался этой минутой, выскочил из экипажа, в котором его везли, и спрятался в лавочке у одного хлебника [Загоскин 1988: 452–453].
Интересные отрывки о крови, текшей по улицам; интересный шевалье, которого везли на эшафот; Грушницкий, который был интересен, а потом стал смешон: во всех этих случаях интересный – это, конечно, не красивый и, по-видимому, не только занимательный. Занимательность здесь смешивается с каким-то другим качеством.
Чтобы понять, каким именно, обратимся к французским словарям.
Словарь Французской академии поясняет intéressant как то, что intéresse (https://www.dictionnaire-academie.fr/article/A9I1671). А глагол intéresser в этом словаре, начиная с третьего издания 1740 года, в числе прочих имеет следующее значение: émouvoir, toucher de quelque passion – волновать, трогать какой-нибудь страстью. В третьем издании именно это значение иллюстрируется фразой: «Il n’y a rien dans toute cette pièce qui intéresse les spectateurs». Не зная о том, что intéresser может значить «волновать, трогать», мы бы, не задумываясь, перевели эту фразу как «В этой пьесе нет ничего, что интересует зрителей», а «интересует» поняли бы как «увлекает, занимает». Но Словарь Французской академии вкладывает в эту фразу совершенно другой смысл: «В этой пьесе нет ничего, что трогает зрителей». В шестом издании 1835 года дается уточнение: intéresser в пользу какого-то человека означает внушить к нему симпатию, доброжелательство, сочувствие. Употребляется этот глагол и в абсолютном значении: «Его лицо или его невзгоды intéressent» – вызывают сочувствие. После 1835 года эта часть словарной статьи сохраняется неизменной во всех изданиях Словаря Французской академии, включая самое последнее, девятое (считающееся на сегодняшний день актуальным) – впрочем, здесь intéresser в значении «вызывать сочувствие» снабжено пометой «устаревшее». Современный толковый словарь французского языка Trésor de la langue française вторым значением слова intéressant, применимым к человеку или к одной особенности человека, называет такое: который возбуждает или заслуживает симпатию, сочувствие, доброжелательное внимание (https://www.cnrtl.fr/definition/intéressant). Среди прочего в этом разделе есть выражение intéressant par, к которому прилагается пример: intéressant par son malheur – в буквальном переводе «интересен своим несчастьем». Причем «интересуются» не садисты-вуайеристы, для которых чужие несчастья занимательны и увлекательны, а доброжелательные сочувствующие. Так что правильнее, конечно, перевести «вызывает сочувствие своим несчастьем» (чтобы текст звучал более архаично, вместо «сочувствие» можно в каких-то случаях писать «участие»).
Очевидно, что и шевалье, и Грушницкий, и Эмилия, и, конечно же, Элен были «интересны» своими несчастьями именно в этом смысле. Толстой, в сущности, подсказывает нам такую трактовку, приводя рядом два синонимических эпитета: «несчастная, интересная Элен». Интересная – это и значит «несчастная»; другое дело, что у Толстого оба эпитета звучат иронически, поскольку это не авторская оценка, а отсылка к мнению «светской толпы».
Наличие этого значения хорошо сознавали русские лексикографы конца XVIII – начала XIX века. Французско-русский словарь Татищева дает варианты перевода intéressant в таком порядке: «Важный, трогающий, трогательный, интересный, пленительный, занимательный, занимающий, привлекательный, приманчивый» [Татищев 1798: 927]. Глагол intéresser у Татищева имеет среди многих других значение «трогать, возбуждать страсти», а s’intéresser – «вступаться, брать участие».
В «Новом словотолкователе» Яновского (1804) «интересный» определяется как «до нас преимущественно касающийся, занимательный, внимание на себя обращающий, любопытный, трогательный, привлекательный, важный, приманчивый», а «интересоваться» – как «вступаться во что, за кого, брать в чем или в ком участие» [Яновский 1803: 833].
Однако даже в XIX веке такое определение можно найти далеко не во всех словарях. Толковые словари русского языка либо вообще не содержат прилагательного «интересный», либо не учитывают занимающего нас смыслового оттенка. В первом издании Словаря Академии Российской слова «интерес» и производных от него вообще нет; во втором имеется только слово «интерес» со значением «польза, прибыль». Если в словаре Даля среди значений слова «интересный» упоминается «возбуждающий участие», хотя и через запятую с «любопытный» [Даль 1865: 667], то в «Словаре церковнославянского и русского языка» слово «интересный» имеет единственное толкование: «то же, что занимательный» [Словарь церковнославянского 1847: 2, 134].
Иначе подходят к делу словари иностранных слов. Правда, в «Карманном словаре иностранных слов, вошедших в состав русского языка, издаваемом Н. Кириловым» (1845) слова «интересный» нет576. Зато в словарях иностранных слов второй половины XIX века первым значением слова «интересный» называется «возбуждающий участие» и только вторым – «красивый собою» [Михельсон 1866: 262] или «занимательный, привлекательный» [Гавкин 1894: 158]. В словаре иностранных слов Чудинова последовательность чуть иная: на первом месте «возбуждающий внимание», но на втором – «возбуждающий участие», а уж затем – «привлекательный, занимательный» [Чудинов 1894: 345]. И французско-русский словарь Макарова, правда не на первом месте, но все-таки указывает для intéressant перевод «внушающий сочувствие» [Макаров 1870: 55].
Однако в ХX веке русские лексикографы и историки языка об этом оттенке значения забыли. Новейший «Толковый словарь иностранных слов» Л. П. Крысина (2019) вообще не содержит слова «интересный». Ни у Ушакова, ни у Ожегова в толковых словарях у слова «интересный» значения «трогательный, вызывающий сочувствие» нет. Нет его и в «Словаре русского языка XVIII века», где в соответствующей статье упомянуты только два его значения: одно, так сказать, финансово-корыстное, а другое – связанное с возбуждением внимания, любопытства, хотя примеры, приведенные на это второе значение с пометой «преимущественно в произведениях карамзинистов», могут, по-моему, быть истолкованы только с учетом значения «трогательный, несчастный». «Чувствительная, интересная девушка» [Словарь 1984: 104] явно сродни «интересной Эмилии» и «несчастной, интересной Элен».
Не учли интересующего нас значения и составители «Словаря языка Пушкина». Они дают слову «интересный» определение «занимательный, способный привлечь внимание, заинтересовать», а в качестве примера приводят без уточнений фразу про Бурмина «с Георгием в петлице и с интересной бледностью», которая, наряду с перевязанной рукой, «подстрекала любопытство и воображение» Марьи Ивановны. Именно отсюда, по всей вероятности, родилось и упоминавшееся выше толкование слова интересный как «болезненно бледный» в «Историческом словаре галлицизмов». Разумеется, такое толкование чересчур узкое: занимать и привлекать может отнюдь не только бледность. Но важнее другое: на мой взгляд, Марью Ивановну эта бледность вкупе с перевязанной рукой не «занимала», а «трогала». То есть, как мне кажется, Пушкин в «Метели» употребил эпитет «интересный» ровно в том же значении, какое подразумевал Бестужев, когда писал об «интересной Эмилии».
Кстати, и русское выражение «в интересном положении» – калька с французского position intéressante, которое французские словари определяют как «беременная», – тоже объясняется именно этим значением. В классической статье «Споры о языке в начале XIX века как факт русской культуры» Ю. М. Лотман и Б. А. Успенский, правда, объясняют его иначе; они считают, что оно «связано по своему происхождению со старым значением слова интерес, а именно со значением прибыли», а Пушкин возражал против него потому, что «воспринимал уже слово интересный только как галлицизм – в новом значении, только понимая интересное положение как „пикантное положение“» и именно по этой причине предлагал вместо этого говорить о беременной женщине попросту «она брюхата» [Лотман, Успенский 1994: 536]. Несомненно, что Пушкину эвфемистический перифраз казался фальшивым и лицемерным, но само слово intéressant в соответствующем французском выражении означает не «пикантный», а «достойный участия», и это не мой домысел, а констатация французского толкового словаря Trésor de la langue française, где этот фразеологизм размещен именно в той части словарной статьи, которая относится к уже упоминавшемуся значению «возбуждающий или заслуживающий симпатию, сочувствие, доброжелательное внимание