— Дима Полуянов — один из ваших постоянных героев — журналист, работающий в ежедневной газете. Могу сказать, что в отличие от многих ваших коллег, которые имеют совершенно фантастические представления о работе журналиста, вы газетную «кухню» описываете вполне достоверно. Это результат изучения или личный опыт?
— Спасибо на добром слове. Да, у нас было время познать газетчину. У нас (на двоих) пять лет в вузе и три года в аспирантуре факультета журналистики МГУ, кандидатская диссертация, одиннадцать лет работы в газетах и двенадцать — в журнале. Причём Аня — теоретик (училась много, но в СМИ работала только внештатно), а Сергей — практик.
— В 90-х у вас было рекламное агентство. Оставить этот бизнес и перейти к писательству было вынужденным решением или душевным выбором?
— Просто наступил момент, когда писать стало интересней, чем заниматься бизнесом. А для того, чтобы бизнесом заниматься, надо им заниматься всё время, иначе не выживешь.
— Если бы сейчас вам предложили бросить писать и встать во главе успешной медийной фирмы, что бы вы выбрали?
— Анютин муж Володя называет нас полушутя повелителями слов. Честно говоря, повелителями слов (для нас) быть всё же легче, чем «повелителями людей», как приходится быть директору любой компании.
— Вы не раз говорили, что фильмы, снятые по вашим романам, не очень удачны. Вообще, такая проблема бывает у многих писателей, например у Стивена Кинга. Почему это происходит, на ваш взгляд?
— Это обыденное, нормальное явление. Говорят, в Голливуде вообще окупается только один фильм из десяти. Зато он даёт столько денег, чтобы оправдать остальные девять. Вот и в нашем случае: десять романов Литвиновых экранизировано, а удачным получился, кажется, только один фильм. Так что мы в русле общемировой тенденции. (Смеётся.)
— В отличие от многих профессиональных писателей вы бываете на сетевых литературных порталах, читаете детективы авторов, которые публикуются только в Сети, судите интернет-конкурсы. Есть ли там, по вашему мнению, что-либо достойное или это просто «прибежище графоманов»?
— Достойного много — только жаль, что с сетевыми авторами никто не работает из маститых. В советские времена было полно литературных студий, где члены Союза писателей (и зачастую неплохие авторы и педагоги) обучали и натаскивали начинающих. Теперь это никому не нужно. Увы.
— Почему в отечественном детективном жанре, да и во всех жанрах давно не появляются новые яркие имена — кажется, как в конце 90-х появился ваш дуэт, ничего более интересного так и не возникло?
— Они появляются, но не издаются или не раскручиваются издательствами. К сожалению, современных издателей мало интересуют новые, необычные и интересные авторы. Им важнее, чтобы «старый» писатель работал в привычном для публики жанре и писал много. Есть и другая проблема. Является новый, яркий автор с дебютным романом. Издатели роман покупают, печатают. И начинают требовать от начинающего писателя три — четыре романа в год. Столь же хороших, а главное, в духе первого. Кто-то просто не справляется с нагрузкой, другие начинают повторяться — тоже ничего хорошего.
— Интернет погубит книгу?
— Уже губит — но, как мы думаем, всё-таки окончательно не погубит. Правда, для этого нужны реальные действия со стороны всех заинтересованных сторон. Правительство должно принимать законы против пиратства. Полицейские — пиратов сажать и штрафовать. Книгоиздатели и книгопродавцы — делать книгу, процесс её чтения и покупки более привлекательным. Журналисты — больше писать о книгах. Ну а авторы — делать свою работу лучше.
— Писатель окончательно перестанет быть «властителем душ» и станет наёмным работником у издательств?
— Ну, наёмным работником писателя всё-таки назвать ещё трудновато: мало кто из издателей диктует, ЧТО надо писать — прежде всего потому, что издатель и сам не знает. Но ведь тут вопрос скорее меры таланта и масштаба личности автора. Будут поэты таланта Пушкина, Маяковского, Высоцкого, а прозаики и мыслители уровня Толстого — ещё какими властителями душ они станут! У каждого своё место в жизни. Мы вот просто развлекаем почтеннейшую публику. Довольно смешно выглядит, согласитесь, если авторы детективов вдруг начинают учить жизни или становятся оппозиционными лидерами…
Пани Ирена умерла. Да здравствует пани Иоанна!
7 октября 2013 года в Варшаве на 82-м году жизни скончалась польская писательница Иоанна Хмелевская (Ирена Барбара Кюн).
Больно осознавать, что не будет больше этих ярких, ни на что не похожих, весёлых книг. Для моего поколения она была… пусть это прозвучит банально, но она действительно была «лучом света». На излёте СССР, среди хмурого потока «идеологически правильной» литературы впервые прочитанный роман «Что сказал покойник» был как взрыв, фантасмагория, фейерверк. Читая, я хохотал от первой до последней страницы, а закончив, начал опять, и опять хохотал. Ни огрехи в сюжете и фабуле, ни полная невозможность подобной ситуации в «социалистическом лагере» не могли сбить весёлый, почти хулиганский настрой, с которым читалась, а наверняка и писалась эта книга.
Потом были столь же искрящиеся «Всё красное», «Проклятое наследство», «Просёлочные дороги» и… Лишь добравшись до самого первого её романа, «Клин клином», я вспомнил, что в детстве смотрел польский фильм по нему, и он мне так запал в душу, что я долго мечтал, что советское телевидение его повторит. Не повторило: очевидно, идеологические органы почувствовали опасность, казалось бы, невинного творчества писательницы-юмористки из социалистической Польши. «Наши люди в такие ситуации не попадают», — похоже, решили где-то «там», и в СССР её долго не издавали.
А она продолжала писать, потому что это была её жизнь, и описывала она свою жизнь — такую, какой она хотела бы её видеть. Хотя первое время писательство было для неё хобби — как филателия, бридж, казино и бега. А вообще-то, она была архитектором. Не знаю, насколько хорошим, но, попав как-то в Париж и увидев в тамошнем аэропорту Орли старинную часовню, поняла, что никогда не сделает ничего подобного… И стала писательницей. И слава Богу.
Не совсем правильно говорить, что она писала «иронический детектив» и чуть ли ни была его основоположницей. Во-первых, этот жанр придумали английские пишущие леди, и их юмор чисто английский, для славянского восприятия порой почти неощутимый. Пани Иоанна, конечно, перенесла этот жанр на польскую литературную почву, весьма близкую по духу русской, и он там расцвёл неожиданным цветом бурлеска и остроумного абсурда. Однако её русские последовательницы и подражательницы… Нет, не хочется писать о них в некрологе, пусть себе работают дальше — до Хмелевской им всё равно далеко.
Во-вторых, она писала не только детективы. Как назвать такие вещи, как «Лесь», «По ту сторону барьера», «Пафнутий» и многие другие? Офисный роман, хронофантастика, детская сказка? Формально, да. Но во всех этих книгах она оставалась самой собой — прежде всего, юмористкой, обыгрывающей сюжет с потрясающим остроумием и некоей женской лукавой наивностью. При этом, с тем же хитрым простодушием, она часто делала вставки в свои вещи, о том, как она пишет. Она буквально «видела» своих героев, часто сокрушалась, что они действуют по собственной воле, а она лишь с удивлением следит за их умопомрачительными чудачествами. Наверное, это не совсем так, но многие её ходы, действительно, настолько неожиданны, что так и видишь пани Иоанну перед печатной машинкой, изумлённо созерцающую собственный текст.
Ещё казалось, что вся её жизнь читателям прекрасно известна — ведь она всегда писала от собственного лица, и героиню её сначала звали Иреной, как её саму, а потом Иоанной — псевдоним, взятый у аристократической бабушки. Все подруги, враги, коллеги и, как она выражалась, «хахали» — вот они, на страницах её романов. А ведь позже она ещё и издала три тома «настоящей» автобиографии.
«Я по своей сути репортёр, и мне легко удаётся создать фикцию на базе чего-то конкретного», — говорила она в одном из интервью.
Ключевая фраза здесь: «Создать фикцию». Жизнь реальной Ирены Кюн — вовсе не жизнь литературной Иоанны Хмелевской. Подозреваю, что это справедливо даже и для автобиографии… В эпоху интернета так делают многие — создают себе виртуальный образ, и эта маска становится настолько привычной и весомой, что чуть ли ни заменяет реальную жизнь. Среди сетевой литературы утвердился иронический термин «Мэри Сью» — для непрофессиональных писателей, отождествляющих себя со своим героем, который, естественно, скопище всех достоинств. Можно, конечно, было бы сказать, что пани Иоанна — «Мэри Сью» пани Ирены. Но… она была писателем профессиональным и лепила свою героиню весьма искусно. А что касается «отождествления», любой писатель в той или иной степени делает своих главных персонажей с самого себя. А с кого же ещё?..
Потому в её смешных романах и затаилась грусть — жизнь пани Ирены вовсе не была безоблачной. Детство под немецкой оккупацией, неудачный брак, нищета, тяжёлая работа… Но жизненная сила и писательский талант перерабатывали всё это в чудесные, полные смеха книги, которые всегда заканчивались хорошо. И пусть в последние годы её жизни писательский конвейер, может быть, усталость и творческий кризис не позволили ей создать таких же шедевров, как раньше, у большинства её книг будут поколения читателей. А пани Иоанна заживёт своей собственной жизнью на страницах, написанных покойной пани Иреной.
Реплика
Бросок в стиле «вамп»
Петербургское издательство «Проспект» выпустило книгу Андрея Воробьева и Антона Ильина «Бросок Большого брата».
Наш читатель хорошо знает жанр «иронический детектив», хотя в основном не по английским прототипам, а по продукции отечественных пишдам, вроде Дарьи Донцовой, в лучшем случае — пани Иоанны Хмелевской. Но близкий родственник этого жанра — «иронический боевик», до сей поры был почти неизвестен отечественной литературе, а наша публика знает его разве что по голливудским фильмам. Между тем, на Западе он блистал именами авторов — достаточно упомянуть Дональда Уэстлейка. Поэтому следует всячески приветствовать попытку перенести этот почтенный плод англоязычной литературы на российскую почву.