Не менее вреда наносят плоды ковыля-волосатика (Pinnata et capullata), узнаваемого под именами тырса, кипер, иголка, шелкова-трава, овечья смерть. Этот многолетний злак с плотным кустом растет повсюду, кроме разве Дальнего Востока. Его твердые плоды усеяны большим количеством загнутых отростков. Тело плода подобно веретену, внизу имеет заостренный конец и придаток с винтообразной осью 12–24 см длиной. Зацепившись при пастьбе овец, он штопором вкручивается внутрь руна к основанию штапеля, когда животные движутся или соприкасаются друг с другом. Извлекать волосатика трудно из-за специфического строения придатка плода. Были случаи, что его острие через кожу доставало внутренние органы, и овца погибала.
Если в руне плодов тырсы много, проклянешь все во время стрижки. Не прибавляют они оптимизма при обработке шерсти на фабрике. Требуются дополнительные операции для очистки сырья, но те не дают полного эффекта, обломки растений потом все равно крапинками выступают в пряже, в окрашенной ткани. При большом количестве сора в подготовительных производствах текстильных предприятий выходят из строя гарнитуры чесальных аппаратов.
Иногда примеси выжигают серной кислотой, что разрушает чешуйчатый и корковый слои волоса, шерсть на одну треть теряет прочность. Как за трудноотделимые примеси заготовители снижают цену на такое засоренное сырье.
Кроме названных, в каждой местности хватает и своих трав, чьи колючки застревают в овечьей шерсти. Так, в степях под Новороссийском овцеводам докучают семена незабудок (Echinospermum Lappula et Ech. patulum), черного корня (Cynoglossum), разновидности репейника (Agrmonia).
Частенько всем семейством приходится выбирать у своей отары разные примеси накануне стрижки. Как ни странно, у нас живуче предубеждение, будто руно без грязи и сора не бывает. Однако много простых способов, чтобы упредить их попадание в шерсть. Предусмотрительный хозяин не подпустит овец к стогам или скирдам, не даст шататься по деревенским свалкам. В стойле вначале выложит корм в ясли, тогда уж загонит стадо.
На выпасах заросли дикой люцерны или ковыля-волосатика можно сообща уничтожить. Траву скашивают до того, как кусты обсеменятся. В конце лета участки перепахивают под зябь и по весне для образования плотной дернины подсевают одно- и многолетние травы.
Что приносит овца в шубе с пастбища, надо проверять почаще и спрашивать с пастуха, хотя в наших деревнях он традиционно очень важная и почитаемая персона, у которой весь мир в долгу. Но ведь долг платежом красен. Настоящий чабан не погонит отары по бурьяну и кустарникам, к водопою выведет по твердой тропе, а не по пыли. Мало того, что пыль и песок утяжеляют руно, обременяя животного. Они забивают выводные протоки потовых и сальных желез, что отражается на качестве шерсти и воздействует на все обменные процессы в организме. Песок разрушает чешуйчатый слой в шерстяных волосах, делает их менее прочными, искажает цвет шерсти.
К этим нечистотам добавляются живые и мертвые насекомые — овечьи вши (Hippobosca ovina), лесные (Aracus ricinus) и чесоточные клещи (Aracus scabiei). Если какая-нибудь из овец проявляет беспокойство, бьет копытами, чешется о перегородку, пытается грызть у себя шерстяной покров, надо принимать это как знак беды. Обычно так животное реагирует на чесоточного клеща, от укусов которого начинается сильный зуд тела, кожу покрывают засохшие гнойные выделения — струпья. Сальные и потовые железы при этом работают плохо, шерстинкам не хватает жира. Волосы становятся сухими, выпадают — поодиночке, волокнами и даже штапелями. На коже много перхоти. Пластины струпьев и перхоти обволакивают основания волос, словно кто их нанизал, перепутал и склеил клоками.
Ни мытьем, ни расчесыванием порок не исправить, но остается катанье: чесоточную шерсть используют в валяльно-войлочном производстве да на самые низкие сорта пряжи.
Чтобы вывести заразу, придется повозиться: очистить и продезинфицировать хлева — и те, где были животные, больные чесоткой, и в которых находились здоровые. На поляны с чесоточным клещом, разумеется, не должна больше попасть ни одна овца хотя бы месяца три-четыре.
Вполне надежно предохраняет от заболевания противочесоточное купание животных, проводимое своевременно — через 5—10 дней после стрижки. Шерсть тогда еще не успевает отрасти и химикаты ей не вредят. Применяют обычно однопроцентный раствор бентоцида А или полутора-двухпро-центный — креолина. Порой, опаздывая со сроком профилактики, надеются это компенсировать более насыщенным раствором креолина, норму удваивают. Получается, что волокна становятся желто-бурыми, их уж ни за что не выкрасить в яркие, сочные цвета. К тому же, если купание задумали осенью, накануне перевода отар с тырла на «зимние квартиры», шерсть у животных подросла сантиметров до четырех, прочность ее от креолина вымоется напрочь, жиропота уменьшится больше чем наполовину, что за всю зимовку не восстановится. Обработанную так шерсть специалисты не принимают за полноценную, прозвали купаной и бракуют как дефектную. Безобиднее считается производить противочесоточное купание овец раствором гипосульфита или бентоцида А, после них по крайней мере не изменяется природная окраска волоса. В народе чесотку овец исстари лечили водным отваром корневищ и корней (без стеблей) чемерицы Лобеля (Veratrum Lobelianum Bernh.), очень ядовитых. Некоторые знают эту траву под именем болотный окосыш. Корни и корневища выкапывают осенью, стряхивают землю и очень хорошо промывают водой. Высушивают на сквозняке кусками по 5–8 см и толщиной сантиметра по три. Завшивевших ягнят ветеринары рекомендуют купать в чемеричном отваре или в отваре коры черемухи обыкновенной. В конце прошлого века по российским журналам прошла публикация о том, что в Аргентине чесотку лечат у овец табачным экстрактом с 10% никотина. Он, вроде, не портит шерсти, не вредит коже, легко растворяется и отлично действует. Овцу погружают в кадку, лохань или пораженные места натирают щеткой, смоченной раствором. Лечат тотчас после стрижки. Обрабатывают дважды, в первое купание гибнут клещи, их яички на теле остаются. Когда дней через восемь вылупляются новые насекомые, овец купают еще раз.
По-своему, подручными средствами расправлялись с заразой отечественные лекари. Как пишут этнографы, в новгородских деревнях коросты-свербячки сводили (очевидно, с первыми признаками заболевания) смесью березовой смолы и сока корней лопуха, от вшей натирали мазью из порошка нюхательного табака с золой, замешанных на сливочном масле. О результатах лечения не сообщалось, но сомнительно, чтобы шерсть не страдала от щелочи, которая содержится в золе. А на Тоболе против чесоточных клещей овец пользовались млечным соком чистотела. Неизвестно, правда, сказывалось ли это на цвете шерстяного волоса. Скорее всего, это сильнодействующее вещество применяли на небольших участках тела животных с не очень нежной шерстью.
Как видим, много препятствий у того, кто хочет получить руно практическое, правильное, богатое и сильное. Практическое — с густой шерстью и многофунтовое, правильное — с волосами одного сорта во всех основных частях туловища, богатое и сильное — с хорошо устроенными и закрытыми штапелями.
Не хуже — честь невелика, не лучше — вот что горе
Никто не скажет наверняка, с каких времен овца гуляет по российским пастбищам. Из всевозможных источников — летописей, хозяйственных записей в монастырских книгах, губернских отчетов, государственных бумаг и указов понятно, что овца одевает все общественные сословия так давно, как это можно себе представить.
Еще в домонгольское время крестьяне приносили на господский двор самодельную шерстяную пряжу и домотканину, необработанной шерстью расплачивались по долгам и штрафам, выменивали на нее инвентарь и ремесленные изделия. И много позже ткани фабричной выделки оставались доступными только весьма состоятельной публике. Провинция, за редчайшим исключением, могла позволить себе покупку галантерейной мелочи: лент, тесьмы, шнуров и т. п.
Сообразно царившим настроениям, в средние века, по словам современников, овцеводство в отношении к достоинству шерсти находилось в жалком положении. Российская знать бесхлопотно закупала заморские шерстяные ткани, нимало не заботясь об их производстве в отечестве.
Во время Северной войны Петр I столкнулся с трудностями в обмундировании своих полков. Он шлет в Германию В. А. Татищева, впоследствии нашего прославленного историка, с поручением закупить сукна, «штаны и сапоги». Василий Андреевич рапортует, что сукна он нашел дешевле в Гданьске, а «штаны и сапоги» изготовят за три недели в Кенигсберге.
Царь настойчиво требовал создавать свои овчарные заводы. В 1716 году он приказал нанять овчаров в Ополье и Силезии и отослать в Киевскую и Азовскую губернии, с тем, чтобы они «чинили пробы, для того дана им была воля, как они хотят, так за овцами ходят и шерсть сами снимают по своему обычаю». При помощи тех же овчаров в 1720 году велено было учредить овчарни близ Астрахани и в других местах. Особенное внимание царь обратил на Малороссию, которую, как сказано в одном его указе, «Бог благословил паче иных краев Российского государства способным воздухом к размножению овец и доброй шерсти». По Петрову распоряжению Мануфактур-коллегия составила правила о содержании овец в Малороссии с указанием способов кормления, ухода за здоровыми, а также больными животными, средств к улучшению овцеводства.
В 1724 году в Силезию посылают майора Макара Кологривова с некоторыми дворянами и овчарами для обучения искусству водить овец. Животные, которых выписывали из Силезии, предназначались для улучшения доморощенных стад. От одной из таких помесей, как предполагают некоторые историки, пошла романовская порода.
Одновременно Петр торопит с открытием суконных мануфактур, «чтобы из-за моря в несколько лет вывоз сукнам был пресечен». Купцы колеблются: иноземная колодка нам всегда жмет, русский человек до начала дела должен все сто раз отмерить основательно, а когда надо, то и переиначить по своей руке. Но царю некогда. Он предписывает принудительно создавать купеческие компании. Одну из них и с самой крупной мануфактурой открывают в Москве. Это Суконный двор, в который обязаны были внести капиталы 14 торговых столпов, купцы из обеих столиц, Курска, Казани и других российских городов. Не все соглашались. А Петру не до церемоний — строптивых свезли в Москву с солдатами.