Чулки знали древние греки, позаимствовав, как моду, у германцев. Предки немцев защищали ноги от ядовитых змей полосами кожи и меха. Обед закончился, записал Плиний Старший, «мужчины потребовали свою ножную одежду, которую они оставили в гардеробе».
Европейцы шили чулки из шерстяной ткани, пока не появились спицы. Одни историки уверяют, что спицы придумали в Венеции, другие приписывают изобретение англичанину Уильяму Риделю. Так или иначе, не в пример прежним, тонкие, эластичные чулки и носки из шерстяной пряжи покорили дворы, знать, знаменитостей. Вольтер связал себе не одну пару. Через многие поколения передается романтическая история о том, как юноша из Кембриджа Уильям Ли придумал вязальную машину для своей возлюбленной, которая вязанием чулок зарабатывала на жизнь.
Неотъемлемой частью туалета вязаные чулки и носки стали быстро и надолго. Очевидцы рассказывают, что еще в конце прошедшего столетия они вовсю шли нарасхват на главном торжище у Кремля, палатки тянулись вниз от Спасских ворот к Москве-реке. Бессчетно навязывали изделий домашние мастерицы. Мать качает люльку и вяжет. Две кумушки судачат у калитки, а спицы только мелькают в руках. Сидя на возу и погоняя криком флегматиков-волов, казачки от хутора до хутора успевали иной раз связать по паре носков. Почти у каждой вязальщицы — свои излюбленные способы, секреты, придумки, матерью завещанные или благоприобретенные. В том же романе «Война и мир» Л. Толстой пишет, что няня Ростовых вязала сразу два чулка и, закончив, вынимала один из другого к восторгу детворы. Как она это делала, сегодня пока не смог объяснить мне никто. Описание приема не встретилось ни в старых, ни в современных книгах по рукоделию. Как-то все это грустно, господа хорошие.
Вещь говорит о хозяине даже больше, чем он хочет. Видно, непряха, коли утлая рубаха. Пришлось на печи сидеть сватье — застала зима в летнем платье. А все причины в одной горсти: три дня — три нитки, пять ден — простенок, то есть всего-то веретено с напряденным суровьем. Такая пряха прялицу под лавицу, а сама бух в пух. Лень, похоже, старее самого мира. Еще Данте метал сердитые громы на легкомысленных женщин Флоренции и рекомендовал им искать счастья в тихом жужжанье прялки. Лодырей и неумех осуждали и наказывали всегда. М. Н. Мордасова, молодость которой прошла в тамбовской деревне, вспоминает, что, если принесешь с посиделок неполное веретено, неспряденную шерсть, можешь схлопотать от матери подзатылину. И то, считай, легко отделалась. В Галиции в 1879 году, писали газеты, прошел суд над женщиной, которая отлынивала от обязанности прясть на свою семью. За нерадение к дому, как было сказано в судебном решении, ее подвергли шестидневному аресту.
Живая нить времен
Прядение не стало чудом света просто потому, пожалуй, что сравнивать было не с чем — других чудес, на все века потом прославившихся, еще не существовало. Зато люди свято верили, что искусство превращения волокон в нить — божий дар. Египтяне полагали, что прясть их научила многоумная Изида, китайцы отдали эту честь Яо, жене императора Поднебесной, лидяне — Арахне, греки — Минерве, перуанцы — Маме-оелле, жене Монте-Капако, первого их государя. На Руси наставницей женщин оказалась полуславянская-получудская богиня Мокошь, и князь Владимир Святославович ввел ее в пантеон языческих идолов. Девка прядет, а бог ей нитку дает.
Скручивая шерстяной волос в пряжу, древний человек скорее всего неосознанно повторял наблюдаемое в природе. В крохотной речной улитке, в воронках омута, в расположении листьев на стебле, в полете птиц и очень многих других явлениях мира встречается одна и та же форма — спирали, штопора. Подобие спиральных образований, как оказалось, просматривается ни много ни мало в вихрях и смерчах. Спирально, установили астрофизики, закручены рукава галактик, множество звездных систем. И что иное, как не спираль, винтовая линия. Открыв ее, Архимед применил винт для добычи воды. В современных машинах, устройствах, приборах, предметах домашнего быта винтовая резьба исполняет роль крепежа, воздействует силой пресса, создает гребную и воздушную тягу, перемещает ходовые части станков, в трепальных и прядильных машинах — шнеки.
Спирально извиваются и шерстинки в высокого качества руне. Против спрямленных, слабоизогнутых извитые цепче, ухватистее (рис. 90). В тонковолокнистой шерсти бывает до 10 извитков на 1 см волоса. От вращения в извитых волнообразных прядях увеличивается число переплетений, шерстинки ложатся по спирали, что добавляет пряже прочности.
Вручную волокна заплетают штопором с помощью веретена и нехитрого устройства — прялки. Веретено — в общем смысле ось, на которой что-либо вращается, — в прядении со временем претерпевало заметные изменения — от колесика и простого прута в девичестве до вытянутого конуса 20–40 см длиной. Между прочим, как раз под названием «прут» оно фигурирует в литературе предыдущих веков. Менялась и прялка. Но простейшая пережила более развитых потомков, по всей видимости, в силу того, что знакомое — всегда понятнее. Ведь любое новое устройство обычно долго воспринимается с предубеждением: с одного конца хитро, с другого мудреней, а в середке ум за разум заходит. Первородная конструкция сосуществует с другими еще и потому, что нет с ней проблем ни в работе, ни с изготовлением, хотя бы человек и первый раз в жизни принялся за инструменты (рис. 91).
Выбирается дерево с древесиной покрепче, допустим ель. Надо, чтобы у нее (рис. 92) один из побочных корней а рос под прямым углом к стволу. Рубят дерево по высоте, какая нужна прялке. Отсекают все корни, кроме поперечного. Пень обтесывают и корень тоже. Из пня постепенно делают доску, доводя до размера будущей прялки, как она изображена внутри ствола. Для этого диаметр пня необходим не менее 27 см.
Часть б (рис. 91), вырубленная из корня, зовется копылом. Женщина садится на него на лавке, когда начинает прясть. Широкая часть в, напоминающая лопату, — это лопасть. Часто на краях у нее сделаны зарубки, на которые крепят распушенные, расчесанные пласты шерсти, свернутые в рыхлую трубку. Иногда лопасть оканчивается вилкой (рожками), полумесяцем или каким-то подобием подставки (донцем). Сюда прислоняют и стягивают кудель довольно крепко кожаной повязкой (укроем), которая расчленяется палкой (собачкой). Все это подвигается по мере того, как опоражнивается свиток кудели.
К тонкому концу веретена присоединяют короткую невощеную нить типа штопки. Сидя на копыле, несколько боком к лопасти, женщина из середины кудели левой рукой начинает вытягивать сначала небольшой пучок волокон, которыми до скручивания как бы обволакивает штопку. Затем прикрепляет к ней конец кудели — большим указательным и средним пальцами правой руки вращает веретено вправо. На веретено надевают груз в виде кружка — преслень.
Первые несколько десятков сантиметров нити наматываются на веретено ближе к пятке, толстому его концу. Дальше пряха опять формирует нить, располагая волокна вдоль, пучок за пучком, на длину руки. Одно волоконце должно ухватиться за край другого, второе — за концевые извитки следующего, тогда образуется надежная, ноская пряжа. Все это время женщина левой рукой тянет бородку кудели г. Так как немытая шерсть послушнее, приходится терпеть некоторое неудобство — на пальцах оседает жирная липкая масса волоса. Пряха беспрестанно поплевывает на пальцы, чтобы нитка скручивалась получше. Автор французского пособия по прядению, изданного в конце XVIII века, особенно уповает на то, что немытую шерсть «можно доводить до высокой степени тонкости посредством жирных веществ»; после очистки нить круглая, крепкая, приличная к употреблению на материи отменной доброты.
Отводя нить от себя, пряха, как в первый раз, вращает веретено и правой же рукой готовую нить сматывает на него конусом, конец набрасывает петлей на верхушку. Исключительно ценится так называемая уравновешенность крутки — ритмично повторяющиеся спиральные завивы. Для этого пряха сматывает на веретено всю выведенную рукой нитку, ведь оставшийся конец после вторичной крутки будет сух и разрывчат. Она также не допускает непропряда, чтобы на веретено попадала часть еще недовитой нити. Ясно, обе погрешности покажут себя в изделии.
Свободную часть нитки между бородкой и веретеном именуют саженью. Раз от раза, сажень за саженью пряжа прибывает, со стороны пятки утяжеляет веретено. Кажется, что крутить его становится ловчее. Полное ниток веретено зовут простенем. Рука почувствует по весу, что пора спряденное перевести в клубок или снять целиком конус намотанной пряжи, обернув его бумагой.
Скрученная пряжа еще не считается нитью, о ней говорят словом среднего рода — прядено. Это — ровница, суровье, полуфабрикат, живая нитка. Если шерсть прядут на вязанье, нить сдваивают, тростят, сплетают две в одну, вращая веретено влево. На изделия мягкие, пушистые, которые вяжут на спицах, тугой крутки не требуется. Но раза в полтора плотнее сводят спиральные кольца в пряже, предназначенной для крючка.
По вековечным правилам с веретена несученое прядено полагается перевести в мотки с помощью развивальницы, мотовила, мотушки (рис. 93). В дощечку а (рог) вставляют калиновую ветку б с двумя растопыренными отростками. Держа рог в руке, пряха наматывает на него пряжу так, что нитки ложатся между отростками и охватывают рог. Снятую с мотовила пряжу золят, кладут в мокрую золу, а потом на снег отбеливаться (подробнее про обработку спряденной нити — в следующей главе.)
С этого момента пути мотков расходятся. Одни откладывают на вязание, с оставшимися еще предстоит работа. Когда имеют в виду получить пряжу на тканье, особо смотрят, какая нитка достойна быть основой, а какая составит уток. О