Творения. Том 1 — страница 66 из 110

Наконец перестал Иосиф внимать словам госпожи. Она же, ежечасно нападая на него, как аспид бесстыдный высматривала удобное время найти его в опочивальне своей и таким образом совершить грех. Когда же нашла его в ложнице своей, как желала того, бесстыдно приступив к целомудренному и привлекая к себе, принуждала его сделать беззаконие. А он, видя непомерное бесстыдство женщины, бегом спасся от нее. И как орел, когда видит ловцов, к небу возносится на крылах своих, так и Иосиф бежал из спальни, чтобы не поразила его обманчивыми словами или поступками; в руках госпожи оставив собственную одежду, избежал сетей диавольских. Женщина сия, увидев, что он бежал, пришла в великий гнев и умыслила поразить праведника самыми гнусными словами, вознамерившись обвинить его перед мужем своим, чтобы муж её, услышав это и воспламенившись ревностью, умертвил Иосифа. Рассуждала же сама с собой так: «Гораздо лучше для меня, чтобы умер Иосиф, тогда и я буду спокойна, ибо не могу ежечасно видеть в доме своем такую красоту его, не находя средств, явно или тайно, обладать его красотой и пользоваться многими его сведениями». Поэтому, кликнув рабов и рабынь, говорила им: «Знаете ли что сделал со мной раб-евреянин, которого муж мой поставил над домом своим? Хотел бесстыдно быть со мной, не довольно с него власти над домом моим, и меня хотел разлучить с мужем моим». И, взяв Иосифову ризу, показывала мужу своему, жалуясь и говоря: «Вот, ввел ты раба-евреянина поругаться надо мной и оскорбить меня, супругу твою. Не знаешь разве, господин мой, что я целомудренна? Потому объявила тебе это».

И услышав это, муж тотчас поверил словам жены и немедленно велел отдать Иосифа в тюремный дом. Со многими подтверждениями и угрозами, без допроса и исследований в ту же минуту изрек неправедный приговор, сказав: «Приказываю ввергнуть Иосифа в тюремный дом и не давать ему никакого послабления». Но с ним был Бог Авраамов, Исааков и Иаковлев, испытующий сердца и утробы, и дал ему найти сострадательность к себе в очах темничного стража. И страж оставил его в покое, потому что Бог никогда не отступает от боящихся Его всем сердцем.

После этого перед царем провинились два евнуха — главный виночерпий и главный хлебодар, и царь велел ввергнуть их в тюрьму; Иосиф же прислуживал им. Когда же оба провели в тюрьме около двух лет, через несколько дней тот и другой видят сны о том, что должно было вскоре с ними приключиться. Святой же Иосиф, будучи у них слугой, как у людей знатных, по обыкновению взошел к ним прислужить и нашел их в великой печали от виденных ими снов. Когда же пожелал он узнать причину их скорби, сказали ему оба: «Видели мы сны и печалимся теперь, потому что нет человека, который бы мог нам растолковать сны, какие мы видели». Он говорит им: «Божие дело открыть это боящимся Его, но скажите мне сны свои, чтобы Бог мой открыл значение их через меня». Выслушав это, главный виночерпий и главный хлебодар рассказали сны свои, и Иосиф в немногих словах растолковал им все подробности того, что сделает с ними царь. Все так и сбылось, а именно: главному виночерпию был возвращен прежний чин, а главного хлебодара предал царь смерти.

Иосиф, предузнав будущую почесть главного виночерпия, просил его, говоря: «Напомни обо мне фараону и не замедли объяснить ему все дело мое, чтобы выйти мне отсюда. Я ни в чем не погрешил и не сделал ничего худого, хотя и заключен в тюремный дом».

И что же ты, избранное и блаженное семя, ищешь у смертного человека? Оставив Бога, умоляешь человека? В стольких трудах испытал уже ты на себе Божие заступление, когда и ризу своего целомудрия соблюл чистой? Для чего малодушествуешь, блаженный? Бог промышляет даровать тебе Царство и славу, когда Ему это будет угодно. Если мужественно перенесешь искушение, то ещё светлее будут победные венцы! Но чтобы исполнилось толкование обоих снов, как сказал Иосиф, фараон через три дня учредил пир всем вельможам своим, вспомнив также о главном хлебодаре и главном виночерпии; виночерпия вызвал на свое место, а хлебодара предал смерти. Но главный виночерпий забыл об Иосифе.

По прошествии двух лет, по Промыслу Божию, виделись фараону замечательные сны, превышавшие весь ум мудрецов и волхвов египетских. Фараон созвал всех мудрецов и объявил им сны свои, но никто не мог сказать знаменования оных. И поскольку царь был в великой печали, то главный виночерпий вспомнил об Иосифе, подробно донес царю о нем и о разуме его. Услышав это, царь весьма обрадовался и с заботливостью позвал его к себе. Когда пришел Иосиф из тюрьмы, фараон сказал ему при вельможах своих: «Слышал я о тебе, что человек ты разумный, можешь рассудить многозначительные сны». Иосиф отвечал фараону: «Подателю мудрости принадлежит истолкование снов». И сказал фараон сны свои при Иосифе и при всех вельможах своих и тотчас услышал истолкование снов из уст Иосифовых и из уст Божиих. И удивился фараон сведению Иосифа и превосходному его совету, потому что Иосиф советовал ему, говоря так: «Усмотри себе, царь, какого-либо человека разумного и мудрого и приставь его собирать пшеницу египетскую, чтобы, когда наступит великий голод, было много плодов в запасе на время скорби». И царь сказал: «Тебя поставлю с сего дня над всем Египтом как подавшего такой совет, и из уст твоих да принимает суд Египет и весь дом мой».

Тогда Иосиф воссел на колесницу свою, и все вельможи пошли впереди и вокруг Иосифа. Пентефрий, который прежде ввергнул Иосифа в тюрьму, увидев это необыкновенное чудо — Иосифа на фараоновой колеснице, весьма устрашился и, неприметным образом отделившись от вельмож, поспешно пришел в дом свой и с великим страхом сказал жене своей: «Видела ли ты, жена, необычайное чудо? Великий угрожает нам страх, потому что этот раб наш Иосиф стал господином над нами и над всем Египтом, и вот, со славой восседает на фараоновой колеснице, и все воздают ему почести, как царю. Я не мог видеть сего и удалился неприметным образом». Жена Пентефриева, услышав все, ободряла его, говоря: «Расскажу тебе свой грех: я сделала это. Я, полюбив целомудренного и прекрасного Иосифа, каждый час неотступно вовлекала его в сети множеством ласк, чтобы мне быть с ним и насладиться красотой его, но не могла достигнуть своей цели. Он не удостаивал меня и словом, даже раз удержала его, принуждая хотя бы немного быть ко мне благосклонным, но он бежал вон из дома. Это было, когда показала я тебе одежду его. И так я доставила ему царство и великую славу. Если бы не полюбила я так Иосифа, то не был бы он ввергнут в тюремный дом; мне обязан он и благодарностью, как виновнице славы его. Иосиф же праведен и свят, потому что оклеветанный никому не открыл этого. Потому встань теперь, пойди с радостью и поклонись ему вместе с вельможами». Пантефрий встал и пошел почтительно поклониться Иосифу.

Между тем кончились все годы великого плодородия, усилился голод во всей земле Ханаанской; печален был Иаков с детьми своими. Слышал же Иаков, что в Египте в великом обилии есть плоды и сказал сыновьям своим: «Соберитесь, пойдите и купите нам плодов египетских, о которых я слышал, чтобы не умереть нам с голоду». Получив приказание, все десять сыновей Иаковлевых пошли покупать хлеб, не зная, что там брат их. Как же скоро увидел Иосиф братьев своих, узнал всех их и сказал гневно: «Эти десять человек — лукавые соглядатаи, для того они и пришли в Египет; возьмите их и свяжите крепче, потому что пришли сюда высмотреть землю нашу». Они были в трепете и со страхом отвечали ему такими словами: «Да не будет сего, господин! Все мы братья, дети одного отца праведника; некогда было нас числом двенадцать, но один умерщвлен злым зверем. Он был прекрасный и самый любимый у отца своего, отец и до сего дня плачет о нем. Другой же брат наш с отцом теперь нашим в земле Ханаанской утешает его». Но Иосиф опять с гневом отвечал им, говоря: «Поелику боюсь и чту я Святого Бога, то делаю вам эту милость. Возьмите пшеницу, скорее идите к отцу своему, если только говорите вы правду, и брата вашего, которого любит отец ваш, приведите ко мне сюда. Тогда только поверю вам».

Взяв пшеницу, пошли они, печальные, к отцу своему в землю Ханаанскую и известили его о сделанных им неприятных допросах и о гневе человека. И отец их крайне опечален был этими словами и, воздыхая, говорил: «Что вы это сделали? Для чего сказали властителю Египта, что здесь есть у вас другой брат?» Они отвечали ему: «Сам он расспрашивал о нас и о родстве нашем со всей подробностью». Иаков говорит им: «Лучше умру, нежели дам вам взять Вениамина с лона моего». Когда же стал одолевать голод, говорит им Иаков: «Если мне, как говорите, надобно потерять Рахилиных чад и лишиться самых любимых сыновей своих, то, встав, возьмите в руки дары и брата вашего и идите вместе». Они сделали, как приказал им Иаков. И когда в великом страхе пришли в Египет, тогда все поклонились Иосифу. У Иосифа же, как скоро увидел брата своего Вениамина, стоящего перед ним в страхе и боязни, сильно встревожилось сердце его, желал он обнять и облобызать брата, и спрашивал его: «Жив ли отец?» Брат говорит ему со страхом: «Жив раб твой, отец наш». Иосиф ещё спрашивает его: «А на сердце ли ещё у него Иосиф?» Тот отвечал: «Да, весьма на сердце, доселе сгорает к нему любовью». Поскольку же Иосиф не мог обнять его и далее расспрашивать, то пошел в ложницу и горько заплакал. Ибо в тот час, как увидел брата своего, немедленно привел себе на память прекрасную старость Иакова и сказал со слезами: «Блаженны те, которые взирают на святые черты твоей старости, добрый родитель! Увы мне, все царство и слава моя не стоят твоей старости, прекрасный родитель! Хотелось мне увериться из Вениаминовых уст, содержишь ли ты меня в сердце своем и любишь ли меня, как я тебя люблю, потому-то хитростью принудил братьев моих привести с собой Вениамина, брата моего. Ибо не поверил им, что они говорили о тебе, что есть у них отец и меньший брат; думал же, что побуждаемые завистью убили они и любимейшего сына твоего — меньшего Вениамина, как убили меня в произволении своем, и тем в большей горести низвели душу твою в ад. Ибо обоих нас ненавидели они, потому что я и Вениамин — единоматерние. Знаю, родитель, что сильно печалился ты о нас, и теперь крайне жалеет старость твоя о брате моем Виниамине. Вот и я сильно болезную, представляя скорбь твою, потому что никто из нас не прислуживает стар