– Да.
– Ты уверена?
– Да.
– Ты себя многого лишаешь. Ну-ка, передайте нам сюда соус!
– Он мне не нравится! – выпалила я хриплым голосом.
Фраза прозвучала очень резко, иначе Анна не посмотрела бы на меня таким растерянным взглядом.
– То есть он мне нравится, – проблеяла я себе под нос, наклонившись вперед и нервно сжав в руках вилку с ножом. – Я люблю такой соус, он очень вкусный! Лучше соуса не бывает. Он такой ароматный и… и… насыщенный! Просто… ну я уже столько его съела, пока мы готовили, что…
– Итак, Ригель! – вдруг воскликнул мистер Оттер, и я подпрыгнула, как будто меня ударило током.
Я поспешила вынуть из пюре упавшую туда прядь волос. От стыда хотелось провалиться сквозь землю.
Асия, сидевшая напротив, смотрела на меня внимательно и, как мне показалось, осуждающе.
– У тебя действительно необычное имя, – продолжал мистер Остер. – Если не ошибаюсь, есть созвездие, которое так же называется, Есть, да?
Я замерла, а Ригель посмотрел куда-то на стол, улыбнулся, но мыслями, кажется, был где-то далеко.
– Так называется не созвездие, а звезда, – наконец спокойно ответил он, – самая яркая в созвездии Ориона.
Оттерам явно понравился ответ.
– Очаровательно! Юноша со звездным именем. Тот, кто дал его тебе, сделал нетривиальный выбор!
Улыбка Ригеля засияла загадочным светом.
– Да уж, – саркастическим тоном отозвался Ригель, – этот человек сделал так, чтобы я никогда не забывал о своем инопланетном происхождении.
Этот ответ ударил меня прямо в грудь.
– О… – пробормотал мистер Оттер. – Ну…
– Совсем не поэтому, – неожиданно для самой себя сказала я и сразу прикусила язык, но, увы, слишком поздно: все повернулись ко мне.
– Тот человек выбрал это имя, потому что тебе было около недели, когда тебя нашли. Семь дней. А Ригель – седьмая по яркости звезда на небе. В тот вечер она сияла ярче, чем обычно.
После моих слов в гостиной повисла тишина, которая в следующую секунду взорвалась восхищенными возгласами. Все снова заговорили, и Анна не без гордости в голосе сообщила Далме, что в приюте мы с Ригелем были «очень близки».
Я украдкой взглянула на Ригеля. Он сидел неподвижно, чуть наклонившись вперед. Его глаза медленно скользили по столу, а потом поднялись на меня. Я заметила в них что-то похожее на удивление.
– Красивая история, я ее не знала, – улыбнулась Анна. – Миссис Фридж ничего подобного нам не рассказывала.
Я отвела от Ригеля взгляд, и снова кто-то потянул меня за язык, потому что я выдала:
– В то время миссис Фридж еще не работала, была другая кураторша.
– Правда? – переспросила Анна с удивлением. – А я и этого не знала.
– Теперь понятно, – улыбнулась Далма, – почему этот юноша сразу привлекает к себе внимание.
Анна сжала руку Нормана, и в воздухе вдруг что-то изменилось. Казалось, все это почувствовали. В ее жесте было нечто большее, чем простая нежность.
Анна слегка улыбнулась.
– Ригель, не сыграешь нам? Пожалуйста…
В гостиной опять стало очень тихо. В тишине Ригель положил салфетку на стол и поднялся под взглядами гостей. С каждым его шагом к инструменту в их глазах, казалось, ярче светилась надежда на какое-то чудо.
Звуки музыки разнеслись по дому. Супруги Оттеры замерли на своих стульях, Асия сжала в пальцах салфетку, но все эти мелочи уже не имели значения. Он играл, и мира вокруг как будто больше не существовало.
Холодная капля скатилась мне на бедро. Я прижала колени к груди, шевеля пальцами ног в мокрой траве. По мне барабанил дождь.
– Кто знает, может, я ему нравлюсь, – пробормотала я, как неуверенная маленькая девочка, которая, сидя в поле под дождем, пальчиками ног пытается сорвать травинку. – Хотя у меня это плохо получается – кому-то нравиться. Вечно я делаю что-то не так.
Я посмотрела вверх и задумчиво вздохнула, наблюдая, как надо мной плачет небо.
– В любом случае я не могу его об этом спросить, понимаешь?
Маленький мышонок рядом продолжал чистить мокрую от дождя шерстку, не обращая на меня внимания. Я вытащила его из сетчатого забора, в котором он застрял. Высвободив его, я увидела, что он повредил лапку, поэтому я при помощи зубочистки смазала его ранку медом. Мед – хорошее средство против воспаления.
Я сидела в траве вместе с ним и незаметно для себя погрузилась в свой странный маленький мир: начала разговаривать с мышонком так, как будто он меня слушал и понимал. Я не знала другого способа высказать переживания. Именно так я уходила от реальности, где мне было неуютно. Кто-то, посмотрев на меня со стороны, подумал бы, что я чокнутая. Пусть так, но для меня это единственный способ не чувствовать себя одиноко.
Прохладная капля упала на щеку. Я поморщила нос и улыбнулась. Мне нравилось мокнуть под дождем. Он дарил мне чувство свободы, и им пахла моя кожа.
– Мне пора идти… Они вот-вот вернутся, – сказала я, вставая. Мокрое платье прилипло к ногам.
Анна с Норманом больше часа назад ушли прогуляться с гостями.
– Будь осторожен, ладно?
Я посмотрела на маленькое существо у ног. Мышонок был таким маленьким, трогательным и неуклюжим. Непонятно, как можно его бояться. Круглые ушки и заостренная мордочка вызывали у меня умиление, которое мало кто разделял.
Вернувшись домой, я заметила, что цветные пластыри на пальцах побурели от влаги и к тому же перепачканы медом. Я зашла в свою комнату, где аккуратно поменяла их один за другим – желтый, красный, синий, зеленый. Потом пошла в ванную, чтобы обсушиться полотенцем, и вдруг услышала, как кто-то говорит шепотом:
– И что ты обо всем об этом думаешь?
Я остановилась. В коридоре никого не было, шепот доносился с лестницы.
– Не вмешивайся, – услышала я ответ, – лучше держи свое мнение при себе.
– Я не могу молчать, – обиженно прошипел другой голос.
Я узнала его, он принадлежал Асии.
– Я не могу это принять. Они… Как они все это выдерживают?
– Это их выбор, – сказала женщина, судя по голосу, миссис Оттер. – Это их выбор, Асия.
– Но ты же видела! Ты ведь тоже видела, что сделал этот парень!
Ригель?
– И что в этом такого?
– Что такого? – переспросила Асия с раздражением.
– Асия!
– Нет. Ничего не говори. Не хочу ничего слышать!
Я вздрогнула, когда услышал шаги.
– Ты куда?
– Я забыла сумочку, – сказала Асия, которую отделяли от меня считаные шаги.
Мои глаза расширились от ужаса. Она приближалась. Не стоило подслушивать их разговор! Я схватилась за ручку первой попавшейся двери, которая, по счастью, вела в ванную. Оказавшись за дверью, я закрыла глаза и с облегчением выдохнула.
Ура, меня не заметили. Когда я снова открыла глаза, то обнаружила, что стою в густом пару. Мое сердце остановилось – в одних спортивных штанах напротив меня стоял Ригель с мокрыми волосами и влажным торсом.
В горле пересохло, мозг сразу отключился. Я смотрела на Ригеля, не в силах дышать: я впервые видела его без рубашки, и это видение меня ошеломило. Его сильные, мускулистые плечи казались мраморными, от широких запястий к предплечьям под белой кожей бежали нити вен. Бедренные кости торчали над резинкой штанов идеальной буквой V, а полумесяцы грудных мышц очерчивали широкую твердую мужественную грудь. Шедевр, живая статуя Давида или Аполлона.
– Что ты… – начал Ригель, но не договорил, осматривая меня критическим взглядом.
Только сейчас я вспомнила, что на мне мокрое платье, которое облепило ноги, бедра и грудь и к тому же просвечивало. Я запаниковала и вытаращила на него глаза. Могла поклясться, что он смотрел на меня так же.
– Выходи! – Его жесткие глаза встретились с моими; его голос звучал как хриплый рык. – Ника, – процедил он, стиснув зубы, – убирайся!
Мой мозг приказывал подчиниться. Я хотела уйти от него как можно дальше, но тем не менее не двинулась с места: Асия с Далмой всего в нескольких шагах от нас, из коридора долетало эхо их голосов. Я не могла выйти, по крайней мере, сейчас не могла. Да и что бы они подумали, если бы увидели меня выходящей в таком виде из ванной, где находится Ригель? Он, полуголый, и я, промокшая, заперлись вместе в ванной?
– Я же сказал, убирайся, – тихо прорычал он, – сейчас же!
– Подожди…
– Двигай отсюда!
Он стоял в двух шагах от меня, и я сделала нечто очень глупое: схватилась за дверную ручку и привалилась к ней спиной, надо мной нависла тень. От движения воздуха закружился пар.
Я обеими руками сжимала ручку, повернув лицо в сторону, а напротив, полностью закрывая от меня ванную, стоял Ригель. Его грудь оказалась чуть ли не в сантиметре от моего лица, а руки уперлись в дверь по бокам от моей головы. Ригель часто дышал. Исходивший от него жар обжег мою влажную от дождя кожу. У меня перехватило дыхание. Сердце бешено колотилось, сознание затуманилось, я больше ничего не понимала. Ригель тяжело дышал сквозь стиснутые зубы, и его руки с такой силой упирались в дверь, что мне показалось, будто она вибрирует.
– Ты, – прошептал он с обидой и горечью, – ты нарочно это делаешь! – Я видела, как он сжал пальцы в кулак. – Ты играешь со мной!
Его губы, зубы и язык почти касались моего лица, которое чуть ли не упиралось в его обнаженную влажную грудь. Это уж слишком! Пытаясь включить мозг, я для разминки подумала, что произойдет, если я попробую дотронуться до Ригеля? Прямо здесь, прямо сейчас. Какой он? Теплый и упругий? Позволил бы он мне это сделать? Нет! Он наверняка поймает мою руку на полпути, как в прошлый раз.
Я думала, что свалюсь в обморок, когда спустя бесконечное мгновение Ригель вдруг наклонился к моим волосам, к месту за ухом, а затем… сделал глубокий вдох.
Его грудь медленно вздымалась, когда он вдыхал мой запах. Сердце теперь колотилось так отчаянно, что было больно. Я хотела попросить его уйти, но вырвался только умоляющий писк:
– Ригель!
Он схватил меня за волосы и откинул мою голову назад, я удивленно охнула. Наши взгляды столкнулись. Я задыхалась, щеки горели, в глазах потемнело от учащенного сердцебиения.