Редир и Рафан были более опытными и знали, как нужно двигаться, но Теннат вдруг повалился назад – прямо на них.
– С дороги, идиот! – рявкнул Редир, пытаясь отпихнуть младшего брата, который закрывал им обзор.
Я метнулся вправо, неуклюже перекатившись через правое плечо, но ухитрившись не выронить колоду и не порезаться об нее сам. Поднявшись на колено, я метнул еще две карты. Одна улетела в темноту, но вторая вонзилась в ногу Редира. Он вскрикнул и пошатнулся, врезавшись в Панэрата.
Огненный сгусток пронесся мимо моего уха, когда Редир сотворил заклинание. Если бы я стоял на месте, он бы спалил меня – а не дерево за моей спиной. Я продолжал двигаться – быстро, как только мог.
«Это не продлится долго, – думал я. – Боевые маги умеют поражать и движущиеся цели».
Я забежал за деревья, по пути швыряя карты и стараясь держать врагов поближе друг к другу. Удачный бросок – карта попала в левую руку Рафана, рассекая ему ладонь. Кровь брызнула фонтаном. Теперь несколько минут он не сможет творить свои связывающие заклятия.
«Работает!» – подумал я.
Луч почти черного света достал меня, и я понял, что пришпилен к дереву. Панэрат наконец-то сотворил одно из своих драгоценных заклятий.
Разумеется, я понимал, что так будет. Если бы я приготовил вместо карт щепотки порошков, я бы взорвал окружающие тени. Но нет, у меня был план.
«Наконец-то я выясню, достойны ли доверия гигантские белки».
– Рейчис, давай!
Пару секунд ничего не происходило. Мои противники уже начали расслабляться, когда свистящий голос проговорил:
– Ладно, но за это ты и вправду будешь мне должен.
Темное тело спрыгнуло с верхушки дерева прямо на голову Панакси. Я зачарованно наблюдал, как Рейчис накрыл лицо Пана своими полосатыми перепонками, и когтями задних лап вспорол кожу у него на шее. Пан отшатнулся и завопил от боли.
Черный луч отпустил меня, и я кинул еще две карты в тех, кто пытался схватить Рейчиса.
– Уберите его от меня! – кричал Пан.
– Паршивый голокожий, – проворчал Рейчис. – Ты меня пытал! Теперь поглядим, как заработает твоя магия крови, когда я вырву тебе глаза!
– Рейчис, нет! – заорал я.
В ладони Редира возникло пламя. Он готовился поджарить разъяренного белкокота. Интересно, понимает ли он, что одновременно убьет и Пана? Рейчис вообще не обращал внимания на боевого мага. Яростное стремление отомстить своему мучителю уничтожило в нем всякий страх. Я кинул в противников оставшиеся карты, отчаянно пытаясь поразить их, но промахнулся – всеми картами, кроме одной. Эта попала в Рафана. Я даже начал чувствовать к нему что-то вроде симпатии: он подставился под мои удары уже в третий раз. Карта вонзилась в плечо.
– Проклятие! – крикнул он. – Ослепи его, Теннат!
– Меня зовут Рэннат, – отозвался его брат. В этом хаосе он не мог толком сконцентрироваться и заставить заклинание работать.
«Так и не усвоил, что магия не работает, когда ты напуган?…»
Редир был гораздо более опытным и тренированным. Он сотворил огненное заклятие и посмотрел на Рейчиса. Тот соскочил с головы Пана, но не успел увернуться, и огненный сгусток ударил его в левый бок. Шерсть загорелась. Я ринулся к нему и каким-то чудом поймал белкокота прямо в воздухе. Я свернулся клубком и покатился по земле, сбивая перекинувшееся на меня пламя. Обожгло живот и грудь. Хорошо еще, что на груди пока не растут волосы.
Рейчис выскочил из-под меня и метнулся за деревья. Я страшно разозлился от такой черной неблагодарности, но секунду спустя простил Рейчиса. Он выскочил из леса за спинами противников и быстрым движением когтей разодрал Редиру ногу, а потом шмыгнул обратно в кусты.
– Поймайте некхека! – приказал Панэрат, поднимаясь с земли. Его лицо было залито кровью, но в голосе звенел металл. – А я разберусь с ше-теп.
Над его руками заполыхал черный свет и метнулся в мою сторону, мгновенно поймав меня.
Ладно, пора. Я сунул руки в карманы и достал по щепотке порошков.
– Караф! – Формула простейшего заклятия магии дыхания. Я бросил порошки в воздух. Мои пальцы сложились в магический жест, и я направил воздушный поток на световое заклинание Пана. Луч разлетелся на части, а Панакси упал, с трудом переводя дыхание.
– Но как… – начал он, глядя на меня.
– Я уже говорил тебе, Пан. Я никогда не стану ше-теп.
– Ты никогда не был и джен-теп, – сказал Рафан, протянув ко мне окровавленную руку. Каким-то образом он сумел преодолеть боль и сотворил заклятие пут. Оно ударило меня, и я замер на месте, не в силах пошевелиться.
Из кустов снова появился Рейчис. Он кинулся к Рафану, но на этот раз Редир был готов. Он сотворил еще один сгусток огня, и Рейчису пришлось резко отпрянуть в сторону, чтобы не влететь в пламя.
– Рейчис, беги! – крикнул я.
Миг он колебался, но, очевидно, понял, что дела наши плохи.
– Прости, парень, – свистнул он и исчез в темноте, прежде чем Редир успел попробовать снова.
Рафан стиснул зубы. Капли пота стекали по его лбу, и он крепко стиснул кулаки.
«Проклятие… Он пытается не просто меня связать».
Все мое тело заныло. Рафан своей волей словно стремился раздавить меня. Я слышал, как трещат ребра, которые сдавливали невидимые цепи.
– Вот и все, ше-теп. Я убью тебя. Здесь и сейчас.
– Боюсь, он пока мне нужен, – сказала Фериус Перфекс. Краем глаза я увидел, что она пытается подняться на ноги и – одновременно с этим – кидает стальную карту в лицо Рафана.
Она полетела вперед, но исчезла в потоке света, струящегося с пальцев Панэрата.
– Это твоя вина, дароменка. – Никогда прежде его голос не был таким холодным и жестоким. – Ты разрушила все.
Щупальца света понеслись к Фериус, вплетаясь ей в волосы, охватывая руки, пальцы. Я отчаянно пытался сунуть руки в карманы и достать еще немного порошков. Если ничего другого не останется, я смог бы по крайней мере отвлечь противников этой вспышкой.
– Не советую, – сказал Рафан. Оковы на ребрах стянулись еще туже. Теперь я едва мог дышать.
Теннат, по-видимому, наконец управился со своим страхом. Он направился ко мне.
– Все кончено, Келлен. Ты исчерпал все свои грязные трюки, и пора попрощаться с этим миром.
Он раскинул руки в стороны, прошептал формулу, и миг спустя я понял, что ослеп.
Редир проговорил:
– Следите за некхеком. Он все еще опасен.
Теннат хихикнул.
– Уже нет. Мое ослепляющее заклинание накрыло их всех. Как только тварь появится в поле зрения, мы ее сожжем.
Что-то тяжелое упало на землю возле меня. Пан, должно быть, уронил Фериус.
– Достаточно, – сказал он. Теперь в его голосе слышалась усталость. – Доставим их Совету магов. Будет суд, и они ответят за свои дела.
– Нет, – сказал Теннат.
– Мы же решили…
Раздался звук шагов. Теннат подходил ко мне.
– Ты, может, и решил, Пан, но у нас другие планы.
Он положил большие пальцы мне на веки и надавил.
– Теннат, прекрати! – приказал Пан.
– Глядите! – сказал Теннат, проводя ногтем по коже возле моего глаза. – Посмотрите на отметины. Все, как говорил мой отец. У Келлена Черная Тень.
В лесу стало тихо. Я услышал новый звук приближающихся шагов. Кто-то подошел так близко, что я чувствовал его дыхание.
– Итак, это правда, – сказал Пан. Что-то влажное коснулось моей щеки под глазом. Пан плюнул мне в лицо. – Мы отведем его к Совету. Пусть все увидят, чем он стал.
– Они могут посмотреть на его труп, – сказал Теннат и снова надавил мне на глаза.
– Нет. Я сказал…
Пан не договорил, Редир перебил его:
– Для тебя все это еще в новинку, Панэрат. Ты не знаешь, как правильно вести войны. Думай об этом как о пятом испытании, которое должен пройти каждый боевой маг.
Пальцы Тенната с такой силой вонзились мне в глазницы, что я бы закричал, если б заклятие пут не сжимало мне грудь. Рафан стиснул меня так, что в легких почти не осталось воздуха.
«Вот и все, – подумал я. – Мне конец. Прямо сейчас. Это взаправду».
Голос Тенната ввинтился мне в уши:
– Ты это заслужил, Келлен! Ты лжец и мошенник! Ты…
Он вдруг заорал – так громко, что на миг я совершенно оглох.
Раздался еще один крик боли. На сей раз, кажется, со стороны Редира. А потом – еще крики. Еще вопли. Мир вокруг меня обратился в хаос. Я понятия не имел, что происходит, но вдруг понял, что ослепляющее заклятие исчезло. Я открыл глаза и увидел бело-золотую молнию. Она ударила Рафана с такой силой, что его взметнуло в воздух и откинуло в темноту. Раздался глухой звук, когда его тело ударилось о землю.
Рафан потерял сознание, и заклятие пут исчезло. Я повалился на траву. Надо мной стоял Панэрат. Один. Его лицо было залито слезами.
Сперва я решил, что он передумал. Поняв, что со мной пытаются сделать остальные, он напал на них, чтобы спасти мне жизнь. Но молния вспыхнула снова – и тело Пана тоже взметнулось в воздух. Он завертелся, вися между небом и землей, медленно, плавно, словно находился под водой. Наконец его тело рухнуло на землю; руки и ноги раскинуты в стороны, как при четвертовании. Но Пан был еще в сознании. Он проговорил:
– Но я сделал это для тебя… я тебя спас.
Я повернул голову, проследив за его взглядом. Шелла стояла на подгибающихся ногах, привалившись к дереву. Руки она вытянула вперед. Ее татуировки зажигались одна за другой. Связующие линии, которые сдерживали сигиллы, лопались со стеклянным звоном, рождавшим эхо. Все, что до сих пор сковывало магию Шеллы, – исчезало под напором силы, льющейся из нее. Глаза Шеллы, обычно ярко-голубые, стали цвета чистого золота – под стать молнии, которую она сотворила.
Она повернула руки ладонями вверх, и тело Пана снова взмыло в воздух, еще выше, чем прежде. Шелла стиснула кулаки, и Пан обрушился на землю.
– Никто не тронет моего брата, – сказала она.
Глава 43На помощь!
Я медленно поднялся на ноги, не понимая, кого вижу перед собой – свою маленькую сестренку или одну из сияющих богинь возмездия, о которых пишут берабески в своих священных книгах.