— Но это не так?
— Я думаю… Я думаю, ты поступил храбро, когда защитил ту дароменскую женщину. Не знаю, был ли это правильный поступок… Ведь джен-теп должны быть заодно с кланом. — Нифения некоторое время стояла молча, а потом покачала головой, словно прогоняя какие-то мысли. — Но Фериус спасла тебе жизнь и, когда пришло время, ты спас ее. Думаю, тебя нельзя за это обвинять. — Она отвернулась, глядя на юг, в сторону от города. — Их было трое, Келлен, и ты — без магии. Но ты дрался с ними. И побил их.
— Фериус… э… тоже поучаствовала.
— Жаль, что я не такая смелая, как ты.
— Ты смелая, — сказал я. — Ты могла бы…
Нифения резко обернулась ко мне. Взгляд ее стал злым, а глаза наполнились слезами.
— Нет. Я не смелая, Келлен. Не говори так.
Что произошло? Надо было как-то ободрить ее, но я не знал как — и просто выговорил:
— Я не понимаю.
— Погоди… Дай мне сказать. — Она смахнула слезы и вытерла руку о платье. — У девочек все не так, Келлен. Наставники неохотно обучают нас высшей магии. Они думают: женщинам не нужно ничего уметь, кроме целительства и…
— Тогда заставь их учить себя, — сказал я. — Моя сестра не принимает отказов. Она…
— Я — не Шелла! — яростно прошептала Нифения.
Несколько посвященных смотрели в нашу сторону. Я даже испугался: не подумают ли они, что я могу навредить Нифении.
— Я не Шелла, — повторила она на этот раз тише. — Я не такая сильная, как она. Ее-то обучают, конечно! Если наставники откажутся, все кругом сразу скажут: это только потому, что она девушка. Но я?.. Во мне нет ничего особенного. Я всегда в задних рядах. Мне приходится упрашивать и умолять. И вставать на цыпочки, чтобы из-за спин парней видеть заклинания, которые им там показывают. Если бы другие ребята не занимались со мной после уроков, я ни за что не сумела бы пройти испытания.
Другие ребята? Это кто же, интересно?..
— Эти люди нужны мне, Келлен. Не хочу жить, как моя мать. Она вышла замуж за человека, который относится к ней как к ше-теп, как к прислуге — и не более того. Я должна получить свое имя мага.
Я понимал, что должен выслушать ее и проявить сочувствие. Нифения делала то же, что и я — пыталась выжить в этом мире. Но вот уже несколько часов я общался с людьми, которых еще недавно считал друзьями. И они наперебой говорили мне, что я слаб и никогда не обрету магию. Это немного утомляет.
— И зачем ты рассказываешь мне все это, Нифения? Пытаешься найти для себя оправдания? Объяснить, почему ты тоже встанешь на них сторону? — На сей раз я встал со скамьи. Во-первых, потому что был зол, а во-вторых, потому что это, возможно, последний раз, когда мы с Нифенией стоим так близко друг к другу. — Ты пришла не за тем, чтобы сказать мне, какой я смелый. Ты пришла попрощаться.
— Я не хочу так, — горько сказала она. Можно подумать, это имело какое-то значение. — Может быть, однажды…
— Может быть, если я внезапно стану могущественным магом? Тогда ты поговоришь со мной? Тогда ты согласишься…
У нее задрожали губы.
— Прости меня, Келлен. Мне очень жаль. — Она развернулась на каблуках и пошла прочь.
Я бросил ей в спину несколько слов. Таких, которые отважный молодой маг не должен говорить плачущей девушке. Впрочем, я сказал их тихо, себе под нос, и надеялся, что меня никто не услышал.
— И вот этим грязным ртом ты целуешь свою мать? — раздался голос у меня за спиной.
Я резко обернулся и увидел Фериус Перфекс. Она сидела, скрестив ноги, возле одной из колонн. В одной руке Фериус держала карту, а в другой — кисточку. Рядом стояла сумка, наполненная кистями, баночками и горшочками.
— Что ты тут делаешь? — спросил я и сам изумился, услышав, как злобно прозвучал мой голос.
— Рисую карту, как видишь.
Я вспомнил вчерашний разговор с вдовствующей княгиней.
— Карту чего?
Фериус рассматривала свое произведение.
— Не твое дело.
Этот развязный ответ разозлил меня еще больше.
— Ты ко мне подкралась!
— Это было нетрудно, — отозвалась она, ополоснув кисточку. А потом завернула ее в тряпицу и убрала в сумку. — Может, в следующий раз вы с подружкой сотворите заклинание «не щелкай клювом»?
— Она мне не… Она вообще никто. Я не хочу это обсуждать!
— А уж я — тем более. — Фериус достала из кармана курительную соломинку и сунула в зубы. А потом вынула из сумки два тряпичных мешочка и из каждого — по щепотке порошка. Когда порошки соприкоснулись, произошел крохотный взрыв, и Фериус прикурила.
— Что это еще такое?
— Порошки, которые я использую для рисования. И которые не стоит смешивать в больших количествах.
Она выпустила в мою сторону колечко дыма.
— Нифения ушла, потому что у меня нет магии, — сказал я, поняв, что на самом-то деле хочу это обсудить. — Сперва я был перспективным. И казалось, что я ей нравлюсь. Но потом, когда дела пошли плохо, она, видимо, решила, что не стоит из-за меня впутываться в неприятности.
Если я и ожидал сочувствия (а я ожидал!), то напрасно.
— Знаешь, что мне интересно? — сказала Фериус.
Я не ответил. Да ответа и не требовалось, потому что она все равно продолжила:
— Если б эта девочка не была такой хорошенькой, ты бы вообще ее заметил?
Она дала мне три секунды, а потом расхохоталась.
— Ты очень забавный, малыш. Ты в курсе?
— Замолчи, Фериус, — огрызнулся я.
Солнце клонилось к горизонту. Мастер Осья-фест уже ковылял в сторону улицы. Очевидно, урок закончился.
— Ты дароменская шпионка? Это ты сделала, чтобы Теннат и другие посвященные заболели?
— Не-а. — Она смерила меня долгим взглядом. — А ты?
— Не болтай ерунды.
— Сказал парень, который только что спросил шпионку, не шпионка ли она.
— Если ты не шпионка, тогда кто? Едва ли простая странница-аргоси осталась бы тут после всего, что случилось ночью.
— Я женщина, малыш. Может, ты их раньше не встречал в вашем-то медвежьем углу, но это такие существа… вроде мужчин, только умнее и с более крепкими нервами.
Вообще говоря, Фериус только что оскорбила мою мать, мою сестру и всех женщин нашего клана заодно. Но сейчас меня больше волновал другой вопрос.
— А ты не боишься, что Рафан, Редир и Теннат могут повторить попытку?
Фериус поднялась на ноги и присела на скамью рядом со мной.
— Кто-кто? Эти болваны?
— Они или кто-то другой. Не думай, что те же трюки снова сработают. В следующий раз они могут…
— В следующий раз будут другие трюки.
На ее лице я видел обычное для Фериус самодовольно-самоуверенное выражение. Но я помнил ее глаза — тогда, ночью. И в тот миг в них был неподдельный страх.
— Они уже видели твой дым и стальные карты. Что будет, когда трюки у тебя закончатся? Когда на тебя решат напасть более сильные маги, и…
Фериус пожала плечами.
— Вот тогда и поглядим. — Она снова затянулась соломинкой. — А сейчас давай вернемся к более насущным вопросам. Скажем, к той юной даме, которая тебе так мила, но которую ты при этом облил грязью.
Половина магов нашего города, вероятно, желали ей смерти, а Фериус Перфекс хотела поговорить о моей личной жизни?
— Слушай, если у тебя нет заклинания, чтобы я ей понравился со всеми моими недостатками, оставь свои мысли при себе. Да и потом, как она сама сказала, в ней нет ничего особенного.
Фериус посмотрела на меня и глубоко вздохнула, выпустив изо рта целый клуб дыма.
— Ладно, приятель, ты мне подсобил прошлой ночью. Поэтому, так и быть, подарю одно заклинаньице.
Я отвернулся.
— Если это очередная шутка насчет заклятий, то не трудись. — Мне давно надоело слушать, как Фериус потешается над нашей магией.
Она вдруг положила руку мне на плечо. Это было неожиданно, и я инстинктивно попытался отодвинуться, но ее хватка была крепкой.
— Я и правда научу тебя одному заклинанию, малыш. Потому что оно тебе нужно, даже если ты сам этого не понимаешь. — Она наклонилась и прошептала мне на ухо несколько фраз.
Ну, конечно, как всегда! Еще одна дурацкая уловка. И почему Фериус постоянно делает вид, что какие-то глупые трюки работают не хуже подлинной магии? Я мог бы просто махнуть рукой и пойти восвояси, вот только мне было не по себе из-за того, как я обошелся с Нифенией. И, заметив ее в конце процессии посвященных, покидавших Оазис, я ринулся следом.
Она обернулась и увидела меня, а я увидел страх в ее глазах. Нифения боялась, что я наору на нее или скажу что-нибудь гадкое. Боялась мести за то, что отреклась от меня. Я тряхнул головой, прогоняя эту мысль. «Если уж выставляешь себя идиотом, хотя бы сделай это красиво… Спокойствие, — напомнил я себе. — Первым делом — спокойствие».
Я прикрыл глаза, представляя картину заклинания, и проговорил формулу — именно так, как сказала мне Фериус:
— Нифения, ты сказала, что в тебе нет ничего особенного, но ты не права. Однажды ты и сама это поймешь. А пока просто знай, что ты необыкновенная. Для меня.
Несколько секунд она стояла неподвижно, точно скованная заклятием пут. А потом я увидел крохотную слезинку, скатившуюся по ее щеке. Нифения протянула мне руки.
— Спасибо, Келлен, — проговорила она.
Нифения не поцеловала меня. Не извинилась. Не пообещала остаться друзьями. Не подарила мне ничего на память. Не подала тайный знак. Я знал, что завтра она сделает так, как сказала — отправится на занятия вместе с другими посвященными и будет на их стороне.
Но в тот момент, когда она уткнулась лицом в мое плечо, а я ощущал щекой прикосновение ее мягких кудрей и держал Нифению за руки, мне было все равно.
Да, это была не магия.
И все же казалось, я и впрямь сотворил заклинание.
Я вернулся к скамейке между колоннами, намереваясь кое-что сказать Фериус по поводу ее магии. Однако Фериус уже ушла, а на ее месте теперь сидела Шелла. Сестра выглядела бледнее, чем обычно. Уставшей.
— Где Фериус? — спросил я.
Шелла пожала плечами.