Джеймс тоже встал, что–то сказал следователю, что именно не расслышала – аккурат в этот момент у меня запиликал телефон, и я отвлеклась, дабы посмотреть на сообщение.
Оно было от Ника. Он писал, что сегодня останется у друга на ночь. В принципе, я вообще не против, все равно брат пока в школу не ходит из–за синяков, так что не тухнуть же дома? Нет, он молодой парень, ему просто противопоказано дурью маяться в четырех стенах. Потому я написала в ответ, что хорошо, но пусть сильно не шалят и допоздна не засиживаться. В общем, все в стиле заботливых мамочек.
– Лиззи, идём? – спросил Харрисон, едва мистер МакКуин скрылся за широкими дверями элитной кофейни даунтауна.
– Да, конечно, – поднялась с мягкого кресла, взяла свои сумочку, телефон и, бросив последний взгляд на широкие окна, замерла… На миг мне показалось, что в толпе промелькнула Джорджина, в лучах солнца блеснули черные, как смоль, волосы, но потом я так же внезапно ее потеряла из виду, толком не разглядев женщину. Решила, что показалось. Мама и в кафе? Инфаркт бы случился у нее, когда я бы озвучила ей эти несопоставимые слова. Да, вот никакой логики!
Уже сидя в машине и едя по направлению моего дома, я обнаружила ещё одно сообщение, только уже от некой фирмы “Эд энд Вик”. В нем черным по белому было написано, что их более чем заинтересовало мое резюме и они хотят увидеть меня завтра на собеседовании! Мое настроение сразу же сделало рывок, наверное, до самой высокой точки американских горок, а потом плавно, что не характерно для этого аттракциона для экстремальщиков, продолжила свой путь.
– Джеймс, а меня приглашают на собеседование, – радостно сообщила я собранному Харрисону, который сейчас полностью сосредоточил свое внимание машине и дороге.
– Куда? – он на секунду перевел взгляд на меня.
– В компанию “Эд энд Вик”. Они увидели на сайте мое резюме и…
– Малышка, – перебил меня Джей. – Я не хочу казаться прямо полным циником, но… Думаешь, не лохотрон? Потому что раньше я не слышал о компании с таким наименованием. Хотя, возможно, я ошибаюсь.
Черт, а у меня как–то и мысли о таком развитии событий не посетило… А ведь в чем–то мужчина прав.
– Сейчас проверим, – коротко ответила я, уже без того взрыва эмоций. Итак, открыла в смартфоне поисковик, вбила запрос “Эд энд Вик” и… И сайт у компании существовал. Красивый, с разными функциями и даже с отзывами.
– А вот сайт у них есть, как и, впрочем, упоминания о компании, – озадаченно отозвалась и вынесла вердикт: – Схожу завтра, посмотрим. Но я всё равно безумно рада.
Джеймс, мрачный и хмурый, кивнул. До моего дома доехали молча, лишь когда машина плавно притормозила у подъезда, предложила Харрисону:
– Зайдешь на чай? Ну, или на то, что хочешь.
– На то, что хочу? – лукаво улыбнулся он. – Точно?
– Не точно, – пробормотала, покраснев, если быть честной, до корней волос.
Джеймс мягко рассмеялся и сообщил:
– Есть хочу. Накормишь?
Кивнув, первой выскочила из автомобиля и пошла ждать у крыльца мужчину. Тот, заглушив двигатель, вышел из салона и включил сигнализацию.
Квартира нас встретила пустотой и тишиной, которая мне вообще не понравилась, потому, скинув кроссовки, прошла в гостиную и включила телевизор.
– Что показывают? – поинтересовался Джеймс, последовавший за мной.
– Что–то типа бразильских сериалов. Если не хочешь полного разжижения мозгов, то переключи, – и протянула пульт. – А я пойду переоденусь.
– Помощь нужна? – он взял протянутый пульт, бросил на диван, и в плен его пальцев попало мое запястье, сначала одно, а потом и второе.
– Н–н–не думаю.
От его пальцев исходило странное, обжигающее удовольствием тепло, которое мягким потоком поднималось выше, к плечам, к шее, а потом вниз, чтобы собраться в животе. А терпко–коньячный запах мужчины ударил в голову, отчего мир начал кружиться и вертеться.
Медленно, очень медленно, Харрисон склонился к моему лицу, не разрывая зрительный контакт, а когда горячее дыхание коснулось моих губ, то я сама поддалась вперед, чтобы полностью пропасть в его прикосновениях.
Но все разрушил трель телефонного звонка, как бы ни было это… Банально?
Сказка с хлопком разбилась вдребезги и рассыпалась по пространству. Я же, безмерно смущенная этой нежностью, которой был пропитан поцелуй, выскользнула из мужских объятий и, не поднимая глаз на Джеймса, достала из кармана джинс телефон. Даже не посмотрев, кто мне звонил, приняла вызов:
– Да?
– Лиззи, ты ведь уже дома? – раздался в трубке приятный голос брата.
– Ага. Тебе что–то нужно?
“Кто?” – скорее прочитала по губам Харрисона, чем услышала я.
Пока в телефоне слышалась возня, так же прошептала, что Ник.
Мужчина удовлетворенно кивнул и расположился на диване, при этом потянув меня за собой, причем на свои колени. Я не стала возмущаться, лишь устроилась поудобнее – Николас начал говорить:
– Я, кажется, где–то оставил свой айпод, – хмуро сообщил братик. – Но очень надеюсь, что дома. Черт, надеюсь, не потерял.
– Ник, ну ты даешь, – протянула я со смехом, потому что прямо передо мной, на журнальном столике, лежал серо–стальной айпод в пластиковом чехле. – Можешь не бить тревогу, стол держит в заложниках твой гаджет, вот вернешься, протрешь его, так и отдаст.
На том конце провода раздался вздох, полный облегчения:
– У меня ж на нем столько музыки, столько фильмов!
– Спроси про отца, – шепнул Джеймс, играясь с моими волосами.
– Слушай, а о чем ты в последний раз разговаривал с папой? – послушно задала вопрос я, ощущая, как напряглось мое тело…
Пару секунд Ник молчал, то ли вспоминая, то ли собираясь с силами, а потом заговорил, торопливо, словно бы боясь забыть:
– Странный вышел разговор… Он говорил про свое детство, точнее, как он с бабушкой и дедушкой переезжал с места на место, как они тащили с собой наш диван. А еще говорил, что этот диван был прабабушкин, бесценная вещь…
***
Ник ясно помнил тот день – тихий, как будто бы предвещающий беду. Когда судьба готовит ненастье, то наступает затишье, которое словно шепчет, что все хорошо, все отлично. Но идеальное хорошо – признак этого самого затишья перед бурей.
Они сидели в зале, по телевизору шла какая–то телепередача, что создавала звуковой фон, пока Николас залипал в телефон, а папа… А что делал он? Просто сидел, вглядываясь в экран, но при этом даже не смотря эту передачу. Настолько у него был отстраненный вид.
– Как ты себя чувствуешь, па? – спросил тогда Ник.
Отец поднял на него пустой взгляд, не отражающий и не выражающий эмоций, и неожиданно мягко улыбнулся, даже морщинки на лбу выступили, а еще у уголков глаз, словно бы и глаза улыбались тоже. Но нет, во взоре мужчины словно застыли бессмертные льды Антарктиды.
– Все хорошо. Знаешь, вспоминаю свое детство… Мы жили вовсе не в особняке, – он обвел полупустое пространство некогда шикарной гостиной рукой. – Жили в съемных квартирах, пока, наконец, у нас не появилась своя. И с нами скитался и этот диван.
– А зачем его–то тащили? – удивился тогда Ник. Диван–то добротный, тяжелый и его перевозка каждый раз в конце концов окупила бы его стоимость, легче ведь продать, чем возиться.
Риверс Скотт погладил, словно любимого питомца, подлокотник дивана.
– Ничего ты не понимаешь, Ник. Наверное, в силу возраста…
– Я уже взрослый! – насупившись возразил Николас.
– Диван являлся воспоминанием, – словно погрузившись в то далекое прошлое, продолжил Скотт, – семейной реликвией и… И призраком уюта. Отец говорил, что вот садишься на него и впадаешь в детство. Тогда я тоже не понимал, а сейчас – да, и впрямь в детство.
Ник с интересом посмотрел на этот предмет интерьера, даже встал с кресла и сел на него. Ничего. Никакого путешествия в прошлое, но уютно, да. И мягкий очень, удобный и, несмотря на то, что диван старше папы в несколько раз, все равно как будто новый – не зря по приказу родителя его раз в квартал “лечили”: меняли обивку, чистили матрас.
– Эх, Ник, – отец рассмеялся, но в глазах все равно ни эмоции, кроме, наверное, просачивающейся через лед нежности.
– Что? – хмуро спросил Николас.
– Все же бесценная ведь, – мягко протянул отец и, погладив подлокотник еще раз, встал, а после пошатываясь направился в сторону широкой лестницы, ведущей на верхние этажи.
Ник же стремительно вскочил и подбежал к папе – помочь ему подняться. Но все же он был не согласен с ним. Подумаешь, диван. Старый ведь, ничего не стоит, только деньги на него угробишь понапрасну.
Глава 10.
/Элизабет Скотт/
– Вот та–а–ак… А почему ты, кстати, спросила? – уточнил брат, закончив пересказ.
– Да просто… Как–то вспомнилось, что у меня последнего разговора практически не было… – ответила я, слегка соврав, за что тут же начала себя корить. Да, я ненавижу ложь и всячески стараюсь не допускать ее появления в моих устах, но… но Ник не должен знать. Это может оказаться для него опасным. Ведь чем меньше знаешь, тем менее ты полезен. А вот ради сохранности брата я готова на все. Даже поступиться некоторыми принципами…
“С другой стороны, – тут же начала искать оправдание, – я просто умолчала истинную причину. А про последний разговор все же сказала правду.”
– Ладно, не буду тебе мешать, – поспешила я свернуть разговор. – Отдохни хорошенько! Завтра жду дома. Обязательно счастливым!
– Да–да–да, – пробурчал, кажется, немного смущенный Николас. – Завтра буду излучать сплошные солнечные лучи, ага. Так что не забудь надеть солнцезащитные очки перед встречей со мной! Пока, Лиз.
И оборвал звонок, оставив меня сидеть радостной, улыбающейся и счастливой на коленях у мужчины, который крепко прижимал к себе, щекоча носом шею, играясь с прядями волос, согревая ладонями мои ноги… Упс… А вот туда уже руке ползти не стоит!
– Джеймс! – окликнула его я, положив свою ладошку на его кисть, останавливая ее движение. По сравнению с рукой мужчины, моя смотрелась миниатюрно и хрупко, а когда он высвободил свою, спрятав в нее мою… что–то в груди вновь защемило от вида правильной и милой картинки. А в животе, кажется, появились те самые не раз упомянутые представители крылатой фауны…