– Молчи, мистер Смит, лучше молчи, – внесла и я свой цент. – Или не молчи, потому что мне скучно.
– Давай тогда ценить меня любимого? – предложил Ник.
– Это как?
– Назови мне сто двадцать пять причин, почему ты меня, очень любимого, ценишь. Как тебе игра? Крутая, правда?
Я, если быть честной, не оценила.
– Э… Очень интересная, но предложи мне что–нибудь, исключив из состава тонну самовлюбленности. Так что?
– Бу на тебя! – деланно обиделся брат, но уже спустя минуту предложил новый вариант коротания времени: – Сто и одно прилагательное для характеристики моих уникальных умственных способностей?
– А теперь убавь самоуверенность, несёт ею жутко! – рассмеялась я.
– Тебе не угодишь, – тяжело вздохнул Ник. – А как тебе викторина “Почему сестра крутого Николаса такая скучно–вредная?”? Я по твоим глазам вижу, что ты уже хочешь сыграть!
– Слушай, оказывается, ты мои глаза лучше их самих знаешь, – вынуждена была признать, потому что ничего такого ни я, ни мои глаза не хотели.
– Похоже, я знаю, чем буду зарабатывать на жизнь, если не срастется с колледжем! – вдохновенно сообщил мне Ник. – “Великий Никол, маг в двадцать пятом колене, знающий, что хотят женщины” – звучит, правда?
Я уже откровенно хохотала. И не я одна – сидящие рядом пассажиры тоже оценили подающего надежды хироманта.
– Эй, да я с таким слоганом стану дико популярным! Потом посмотрю ещё на вас, – вновь “обиделся” брат. – Лиз, вот и проси тогда у меня денег на конфетки! А вот я возьму и не дам.
– О, великий Никол, – начала было, но мои дальнейшие слова утонули в смехе.
Я представила темную комнату и “клиентов” великого мага, которым Ник в мантии втирает дичь.
– Черт, у меня живот болит уже от смеха, – простонала я, прикладывая к щекам ладони.
– А я ведь совершенно серьезно! А ты мне карьеру испортила сразу в зачатке. А это такой бизнес–план…
– Ник, пожалей меня! Я больше не могу смеяться!
Брат улыбнулся, сжал мою ладонь.
– Смейся чаще, я в восторге от твоего смеха, – тихо прошептал он. Пока у меня отвисала челюсть, Ник уже вновь вернул лицо лукавое выражение и продолжил: – А по выходным я подрабатывал бы гадалкой. Хочешь, погадаю тебе бесплатно?
– Давай, – осторожно согласилась я. И как вообще не согласиться на все после его предыдущих слов?
Ник раскрыл тыльной стороной мою ладонь, поднес ближе к глазам с умным видом выискивая на коже чуть ли не новую версию возникновения вселенной.
– Вижу я… Вижу что–то светлое… – начал лучший маг современности спустя двухминутное разглядывание моей руки.
– И?
Братик отпустил мою конечность и с совершенно невозмутимо ответил:
– Это была пробная версия, купи премиум–версию и узнай свою судьбу.
Тут уже лежал весь вагон!
В общем, вот так вот весело мы чуть ли не пропустили нашу станцию, но все же успели выскользнуть, пока дверь не закрылась.
По пути купив сим–карты, мы двинулись по нужной улице, ведомые всемогущей Гугл–картой.
– Что за район потерянного прошлого? – сразу же задал мне вопрос Ник, разглядывая череду домов в викторианском стиле, которые мне безумно понравились.
– Вообще–то ты так об одном из престижных районов говоришь, – заметила я, крутясь по сторонам в поисках табличек с адресами. О, вот через пару домов наш дом! А это значит, что пора звонить адвокату, который мне всё оформил дистанционно.
/Джеймс Харрисон/
Шесть часов полета! И два мешка чувства, словно я теряю время. Однако сию же секунду оказаться в Сан–Франциско я вряд ли смогу при всем своем желании. Тупо физика будет против.
И вот сидя на мягком кресле и откровенно не зная, за что браться, до меня доперло, что надо бы как–то наладить отношения с Лиззи. Точнее, просто, едва увидев меня, она вряд ли кинется мне на шею и поедет домой, бросив все. Очень вряд ли, зная Элизабет.
И что делать мне?..
Попросить прощения на коленях, а потом пойти напиться, чтобы осознать главное – дьяволы и демоны, я же стану отцом! Я и роль папы…
Не то, чтобы я ужаснулся, нет, по–моему, даже хорошо, что так все сложилось, но… Но я и отец целого ребенка!
“Джеймс, держи точную локацию Джейн Смит”, – пришло на почту письмо от Эдена.
Устало потёр глаза и принялся печатать ответ:
“С меня оплата в тройном размере”.
Нет, телефон, конечно, потрясающий гаджет, но мне все же стоит или достать ноутбук, или же купить наконец–то планшет, а то точно сломаю себе глаза.
Ладно, все потом. Как мне сказать Элизабет, что я полный идиот?
Цветы, ресторан и конфеты – нет, банальность и сопливость.
В общем, шесть часов головомойка прошёл не зря, и из самолёта я выходил полностью готовый к скорой встрече с Лиз. Первым делом добрался на такси до города и снял номер в отеле, расположенном совсем рядом с районом, где остановилась моя девочка. И пешком направился к ее дому – расстояние было маленьким, а мне как раз стоило размять мышцы.
Нажимал на кнопку звонка я не без волнения. И выдохнул лишь тогда, когда резная дверь открылась…
– Джеймс… – прошептала она, ладонью закрывая рот.
– Я скучал, – произнес, не имея сил оторвать от нее взгляд – с распущенными и немного растрепанными волосами, в домашнем платье и тапочках, с широко открытыми каре–зелеными глазами, в которых застыл коктейль из изумления и какой–то нежной горечи. – А войти можно? – с улыбкой спросил, подавляя в себе дохренище “хотелок”.
Элизабет молча сделала несколько шагов назад, а потом и вовсе покачала головой, словно прогоняя наваждение.
– Проходи на кухню, я сейчас, только волосы уберу, – чуть хриплым голосом произнесла она, указывая влево, но при этом оставаясь стоять на месте.
Я тоже стоял, ощущая, как тишина сгущается вокруг, давит. Я потерял все слова, а Лиззи решительность. Мы стояли и смотрели друг на друга целую вечность, которая длилась всего лишь минуту.
– Оставь волосы распущенными, – прошу я, осторожно касаясь ее руки. Между нами какие–то полметра и тысячи невысказанных слов.
– Хорошо, – медленно кивает она и увеличивает между нами расстояние, направляясь в сторону предполагаемой кухни. – Идём.
Лиззи идёт уверенно, расправив хрупкие плечи, указывает мне на один из трех стульев с высокой спинкой, что окружают круглый кухонный стол.
Сажусь, а потом садится она – напротив.
– Что ты хотел? – ее вопрос вгоняет меня в ступор. Он холодный, скользкий и неприятный.
Говорю правду:
– Тебя.
Она улыбается, только в ее глазах блестят слезы.
– Прости, я такая плакса в последнее время, – извиняется она с той же улыбкой на губах и прячет лицо в ладонях.
Встаю, преодолеваю эти четыре шага до нее, отодвигаю ее стул.
– А я всегда такой кретин или когда как? – спросил, вставая на колени и устраивая голову у нее на коленях. – Скажи, чтобы я не тешил надеждой себя дальше.
Она молчит, но я чувствую, как её пальчики касаются моих волос, словно невзначай, а после исчезают, оставляя после себя холод.
– Я тебе никогда этого не говорил, однако лучше же поздно, чем никогда? – Я посмотрел ей в глаза, коснулся большими пальцами ее скул. – Я люблю тебя, моя девочка. Сильно люблю. И чуть ли с ума не сошел, едва прочитал твое сообщение. И…
– Просто обними меня, – Лиззи наклонилась и произнесла мне в губы. – И я, возможно, все прощу. Даже наперед.
Я безропотно исполняю – руки чесались с самого начала захватить ее охапку и сжать в объятиях, а потом ещё целовать и целовать.
– И можешь молчать, – пальчики зарываются в мои волосы, немного сжимая их.
– Нам надо столько всего обсудить, мне надо столько всего сказать, – я вдыхаю ее запах у основания шеи – малина и нотка ванили. – А помолчим позже. И я соскучился по твоему голосу.
– И что ты мне скажешь? – ее руки скользят по моим плечам, шее, потом опять по волосам.
– Прости меня. И выходи за меня замуж.
ЭПИЛОГ.
/Элизабет Скотт/
И я выдохнула то единственное, что было легко произнести:
– Да…
В голове же крутилось столько мыслей, столько чувств, что, казалось, моя голова лопнет… Ну, или окажется, что это все сон, а я сейчас проснусь одна, в своей постели.
– Я сплю, да? – спросила, понимая, что сейчас опять разревусь.
– К счастью, нет, – сообщил Джеймс, поднимая меня со стула и садясь на него уже вместе со мной. – У меня для тебя, кстати, важная информация. Скоро мы летим в Альпы!
Самолёт? Опять?..
– Зачем? – удивилась я, вырисовывая на его сильных руках всякие вензельки.
– За обручальными кольцами. Точнее, мы их сами будем делать в мастерской, расположенной в Баварских Альпах…
Часто счастье приходит совершенно незаметно. И даже маскируясь под очередные проблемы, чтобы в один день, когда совсем плохо, проявить себя. Вот у меня точно так же – я думала, что в моей жизни нет ничего, кроме Ника, себя самой и той атмосферы, что нас с ним окружала – безысходности с отчаянием и горой неприятностей. Однако нет. Счастье всегда рядом, но не всегда мы видим его, можем ощутить полной силой, не всегда можем принять его, опустив все то, что было до.
– Я жутко волнуюсь! – я ходила меряла пространство гостиной нашего домика.
– Волнуйся, волнуйся, если что, то мы с Джеймсом скажем, что ты здесь полы моешь, – утешал меня брат.
– Из тебя утешатель как из меня динозавр, – честно оценила его возможности я.
– Никто не идеален! – вдохновенно отметил он, заваливаясь на мягкий диван. – Что такого волнительного во встрече с миссис Харрисон?
– Много чего, – буркнула я.
Очень много чего, потому что я очень боялась, что не понравлюсь маме Джеймса и… И все полетит к черту! Потому что она, едва узнала, что Харрисон сделал мне предложение, и теперь мы собираемся лететь в маленькое путешествие – за кольцом, изъявила желание увидеть, собственно, невесту, то есть меня. И вот она собралась и первым же рейсом отправилась в Сан–Франциско… Сейчас Джеймс встречал ее в аэропорту, а я сидела дома, рядом с накрытым столом, и накручивала себя все больше и больше. Может, зря я пригласила ее к себе? Может, стоило сделать, как хотел мой мужчина – устроить ужин в ресторане?