Спустя два года, когда Анна нашла в кармане пиджака Пако счет за оплаченный номер отеля, она наконец-то поняла, где ее муж расточает теперь свою любовь и ласку. Она усмотрела в этой измене страшное предательство и винила его за то, что он не дал ей обещанной опоры. Она не стала анализировать, не было ли в таком повороте событий ее собственной вины.
Глава 8
Санта-Каталина, февраль, 1972 года
— Мария, разве тебе самой не противно, когда тебе приказывают, кого ты должна любить? — простонала София, сбрасывая кроссовки и присаживаясь на траву рядом с кузиной.
— Что ты хочешь сказать? — удивилась та.
— Ну, я имею в виду эту Еву. Мама говорит, что я должна присматривать за ней и быть любезной. Ненавижу, когда на меня возлагают такую ответственность.
— Но она останется у вас только на десять дней.
— Десять дней — это целая вечность.
— Я слышала, что она очень симпатичная.
— Угу.
У Софии сразу загорелись глаза. Она предвкушала состязание. В последние месяцы она только и слышала, что о красоте этой Евы. София очень надеялась на то, что родители из вежливости все преувеличивают.
— Я все равно не понимаю, зачем маме понадобилось приглашать ее.
— А почему она так сделала?
— Потому что эта девочка — дочь их чилийских друзей.
— Они тоже приедут?
— Нет, и это самое паршивое, потому что это налагает на меня еще большую ответственность.
— Я помогу тебе. Может, и вправду она очень мила, и тогда мы сможем подружиться. Не надо быть такой пессимисткой, — засмеялась Мария, не понимая сути проблемы. — Сколько ей лет?
— Нашего возраста. Ей пятнадцать или шестнадцать.
— Когда она приезжает?
— Завтра.
— Мы можем встретить ее вместе. Вот если она окажется занудой, тогда и начнутся все неприятности.
София надеялась, что Ева не просто скучная, но и невзрачная особа. Может, ей удастся спихнуть Еву на Марию, и они подружатся. Мария так легко умеет приспосабливаться к новому, что не было никаких причин для беспокойства: Мария поможет ей и возьмет на себя роль гостеприимной хозяйки, готовой развлекать гостью. Решение проблемы пришло само собой, и следующая неделя уже перестала казаться Софии ужасающе скучной. Она будет проводить все время с Санти, а Мария займется Евой.
На следующее утро София, ее брат и кузены лежали в тени одного из высоких деревьев, слушая музыку, доносившуюся из открытых окон гостиной, когда к дому подъехала сияющая машина. Они прекратили болтать и с интересом уставились на Джакинто, их водителя, который вышел из машины, прошел к задней двери и распахнул ее. Лицо его раскраснелось и светилось улыбкой. Когда из автомобиля царственно шагнула красавица Ева, улыбка на лице шофера стала еще шире, но никто этому и не удивился. София замерла, а потом взглянула на мальчиков, которые все как один привстали, напоминая в этот момент стаю диких псов.
— Боже правый! — воскликнул Августин.
— Ничего себе! Ты посмотри на ее волосы! — прошептал Фернандо.
— Лучших ног я еще не видел, — пробормотал Санти.
— Мальчики, ради всего святого! Прикусите языки. Волосы у нее светлые, ну и что? У многих девушек светлые волосы, — прикрикнула на них рассерженная София.
Она встала и бросила в сторону брата:
— Августин, закрой рот, а то у тебя слюна течет.
С этими словами она направилась к машине.
Анна, сидевшая на террасе рядом с Чикитой, завидев гостью, поспешила ей навстречу. Ева застенчиво стояла рядом с завороженным Джакинто.
— Ева, — обратилась она к ней. — Как твои дела?
Ева выпорхнула вперед. Она не шла и не шагала — она порхала, как диковинная птичка. Ее длинные светлые волосы красиво обрамляли худощавое лицо, на котором выделялись аквамариновые глаза, обрамленные темными густыми ресницами.
София отчаянно искала хоть какой-нибудь недостаток в этом сказочном существе, которое явилось, словно демон в обличье ангела, чтобы украсть у нее Санти. София не видела более утонченной девушки. Она наблюдала, как мать тепло обняла приезжую, спросила о том, как чувствуют себя ее родители, и повернулась, чтобы отдать приказ Джакинто позаботиться о багаже гостьи.
— Ева, это София, — сказала Анна, подталкивая свою дочь вперед.
София поцеловала Еву, ощутив свежий лимонный запах ее духов.
Ева, очень стройная и худощавая, была выше Софии. Она выглядела намного старше своих пятнадцати лет. Когда она улыбалась, ее щеки становились похожими на маленькие наливные яблочки, а потом легкий румянец заливал все лицо, отчего она становилась еще красивее, а глаза казались еще более пронзительными.
София вяло проговорила: «Привет», — и сразу же отошла в сторону, чтобы дать дорогу матери, которая повела гостью на террасу. София нехотя прошла вслед за ними. Она взглянула на мальчиков, которые не отрывали взгляда — не от нее, а от Евы. Они все еще были заняты только одной мыслью: каково это, обладать такой красоткой?
Ева тоже заметила внимание к своей персоне. Она ощущала на себе их взгляды, пока направлялась к террасе, но не смела поднять глаз. Она присела, скрестив ноги и ощущая, как пот выступил у нее под коленками и на бедрах.
София тихо села около матери, Чикиты и Валерии, которые боролись за внимание Евы, словно группа восторженных школьниц. Она подумала, что, наверное, они и не заметят, если она исчезнет. Никому и дела не было до того, молчит она или говорит, никто и не смотрел в ее сторону. С таким же успехом она могла быть чужой тенью.
Соледад вошла с подносом, на котором стоял холодный чай с лимоном. Вручая стакан Софии, она посмотрела на нее с немым вопросом во взгляде. София натянуто улыбнулась, и Соледад немедленно все поняла. Она тоже улыбнулась, словно хотела сказать: «Вы слишком избалованы, себе же во вред, сеньорита София». София одним глотком выпила свой чай, после чего начала перекатывать кубик льда во рту. Ева перехватила ее взгляд и улыбнулась. София ответила на улыбку, хотя была твердо настроена не проникаться к ней симпатией. Она снова взглянула на мальчиков, которые бродили под деревьями, плохо скрывая нетерпение — им хотелось как можно лучше рассмотреть Еву. Санти остановился первым, махнул остальным и решительно направился в сторону террасы, где сидели женщины.
Чикита отнеслась к его появлению довольно благосклонно.
— Ева, это мой сын Сантьяго, — с гордостью произнесла она, наблюдая, как ее сын склонился над их симпатичной гостьей, целуя ее.
Санти подвинул стул. Чикита заметила, как Ева с интересом оглядела Санти, а потом застенчиво улыбнулась и отвела взгляд.
— Ты из Чили? — спросил он, широко улыбнувшись и сверкнув безупречно белыми зубами.
София закатила глаза. «Неужели и он попал под действие ее чар? Какой глупец!» — подумала она раздраженно.
— Да, из Чили, — отозвалась Ева голосом, похожим на шелк.
— Сантьяго?
— Да.
— Добро пожаловать в Санта-Каталину. Ты ездишь верхом?
— Да. Я очень люблю лошадей, — радостно ответила она.
— Тогда я покажу тебе ферму, если хочешь, — предложил он.
София уже готова была разрыдаться от горя, как вдруг Санти взял у нее из рук холодный чай и отпил. Это выглядело так естественно, что София воспряла духом: теперь Ева поймет, что Санти принадлежит только ей. Она очень надеялась, что Ева заметила непринужденный жест ее кузена.
Санти тем временем сел поудобнее, закинул ногу за ногу и продолжил болтать с Евой о лошадях. Она рассказала им о том, какой чудесный дом у ее родителей в Качагуа, где над берегом до самого полудня часто висит туман. Рука Софии коснулась руки Санти, когда она забирала у него пустой стакан, но он и не заметил этого, поглощенный разговором с прекрасной Евой, которая одаривала его улыбками.
Как только мальчики увидели, что Санти приняли без всяких проблем, они тоже направились к террасе. Ева с некоторой опаской наблюдала за приближением группы загорелых парней, похожих на хищников, но Санти ободряюще улыбнулся ей, заметив, как Ева магически действует на мужчин. Она благодарно улыбнулась в ответ.
В этот момент из-за деревьев появилась Мария с маленьким Панчито и малышом Горацио. Пако вышел из-за угла в сопровождении Мигеля, Нико и Александро, а за ними следовали Малена и две ее дочки, Мартина и Ванесса. Еву представили всем в поместье, и даже собаки, похоже, были очарованы ее красотой — они уселись у ее кресла, поджав хвосты. Юноши хотели спать с ней, девочки хотели быть ею, и все только и делали, что старались завоевать ее внимание, задавая ей бесконечные вопросы. София подавила зевок. Она уже собиралась улизнуть, как вдруг из гостиной появился дедушка О'Двайер. Он шел нетвердой походкой.
— Кто это прекрасное создание? — спросил он, увидев Еву.
— Это Ева Аларкон, папа. Она приехала из Чили погостить у нас неделю, — ответила Анна по-английски, желая убедиться, пил ли он.
— Ева, ты говоришь по-английски? — поинтересовался он, нависая над девушкой, как гигантский мотылек, привлеченный прекрасным цветком.
— Немного, — ответила она с сильным акцентом.
— Не беспокойся, — сказала Анна по-испански. — Он прожил здесь уже тринадцать лет.
— И ни слова по-испански, — вставил Августин. — Не обращай на него внимания, как это делаем и мы.
Он засмеялся, довольный тем, что вызвал на ее лице улыбку.
— Может, ты и не обращаешь на него внимания, — мрачно заметила София. — Но я никогда не игнорировала дедушку.
Санти посмотрел на нее и поморщился, словно спрашивая, почему ей вздумалось показывать свое дурное настроение, но она быстро отвела взгляд и посмотрела на дедушку.
— Из Чили? — продолжил Дермот, принимая стул, который предусмотрительно принесла Соледад.
Он заставил всех подвинуться, чтобы сесть рядом с Евой. Послышался шум отодвигаемых стульев, после чего Дермоту удалось-таки втиснуться в маленькое пространство, освобожденное специально для него. Анна устало покачала головой. София, напротив, загорелась в предвкушении спектакля. Она радостно сказала