– Дайана, никто не знает, что его ждет впереди. И если уж мне суждено умереть, я желаю выглядеть хорошо.
Дайана от возмущения потеряла дар речи, но Келли, весело махнув ей рукой, отправилась в салон красоты.
Ждать пришлось недолго. Уже через двадцать минут Келли вышла. На ней был черный парик – роскошные волосы были аккуратно уложены и заколоты на затылке.
– Ну вот, теперь я готова. Попробуем надрать кое-кому задницу!
Глава 41
– Нас преследует белый «лексус»! – заметила Келли.
– Знаю, и в нем шестеро мужчин.
– Ты сможешь оторваться?
– Зачем?
– Да что это с тобой? – удивилась Келли.
– Подожди, и увидишь.
Они приблизились к воротам аэропорта с табличкой «Только для служебных машин». Охранник открыл ворота и пропустил их машину.
Мужчины в «лексусе» увидели, как Дайана и Келли вышли и пересели в другую машину, с эмблемой аэропорта. Не успели они сообразить, в чем дело, как машина помчалась по летному полю.
Когда «лексус» подъехал к воротам, охранник крикнул:
– Это служебный вход!
– Но вы пропустили тот автомобиль! – возразил водитель.
– Это служебный вход, – невозмутимо повторил охранник, закрывая ворота.
Машина, в которой сидели женщины, подъехала к взлетной полосе и остановилась у трапа аэробуса. Рядом уже ждал Говард Миллер.
– Молодцы! – приветствовал он подруг. – Вы все сделали правильно.
– Спасибо за то, что помогли ускользнуть, – сказала Дайана, – и договорились насчет билетов.
– Рад был помочь, – улыбнулся он, но, тут же помрачнев, добавил: – Надеюсь, все это не зря и вы добьетесь своего.
– Поблагодарите за нас Лоис Рейнолдс, – вспомнила Келли, – скажите...
– Лоис умерла прошлой ночью, – вздохнул Миллер.
Услышав новость, обе женщины ощутили нечто вроде шока.
– Мне ужасно жаль, – выдавила наконец Келли.
– Что случилось? – спросила Дайана.
– Думаю, сердце не выдержало. – Он взглянул на самолет и озабоченно нахмурился. – Вам пора. Я позаботился о том, чтобы ваши места были рядом с выходом.
– Еще раз спасибо.
Миллер дождался, пока Келли и Дайана поднимутся по трапу и стюардесса закроет дверь. Только когда самолет покатил по взлетной полосе, он махнул на прощание рукой и ушел.
– Удалось! – оживленно воскликнула Келли. – Мы снова обошли этих маньяков! Теперь им нас не догнать! Кстати, что ты собираешься делать после беседы с сенатором ван Лувен?
– Пока не знаю. А ты? Останешься в Нью-Йорке?
– Да.
– В таком случае и я, пожалуй, побуду немного в городе.
– А потом мы могли бы вместе полететь в Париж.
Они улыбнулись друг другу.
– Я как раз подумала, как гордились бы Ричард и Марк, узнав, что мы закончили то, что начали они, – заметила Дайана.
– Наверняка, – согласилась Келли.
Дайана посмотрела в окно и, подняв глаза к небу, прошептала:
– Спасибо, Ричард.
Келли взглянула на подругу, покачала головой, но ничего не сказала.
Ричард, дорогой, я знаю, ты меня слышишь. Мы обязательно сделаем то, что не удалось сделать тебе. Отомстим за тебя и твоих друзей. Пусть это не вернет тебя, но ты хотя бы порадуешься там, на небесах. Знаешь, чего мне больше всего недостает после твоей смерти? Всего.
Когда через три с половиной часа самолет приземлился в аэропорту Ла-Гуардиа, Дайана и Келли оказались в числе первых пассажиров, спустившихся с трапа. Теперь оставалось отыскать серый «линкольн» с шофером-японцем, о которых говорила сенатор ван Лувен.
Машина действительно ждала у выхода из терминала. Рядом стоял пожилой японец в униформе водителя. Увидев приближавшихся женщин, он по-военному вытянулся.
– Миссис Стивенс? Миссис Харрис?
– Да.
– Я Кунио, – представился он, открывая дверцу.
Женщины сели. Машина покатила по шоссе, ведущему в Саутгемптон.
– Дорога займет два часа, – пояснил Кунио. – Зато пейзажи чудесные.
Пейзажи интересовали их меньше всего. Обе пытались обдумать, как побыстрее объяснить сенатору, что произошло.
– Как по-твоему, сенатор тоже окажется в опасности, если мы все ей расскажем? – спросила Келли.
– Она же известный политик! Ее защитят. И потом она знает, как ко всему этому подступиться.
– Очень на это надеюсь.
Почти через два часа машина подкатила к большому особняку из известняка, с крышей из сланцевого шифера и высокими тонкими трубами в традиционном английском стиле. Дом окружали ухоженные газоны. Чуть подальше стоял еще один дом, для слуг, и гараж.
Кунио остановил машину у входной двери:
– Я подожду, на случай если вдруг понадоблюсь.
– Спасибо.
Дверь открыл дворецкий:
– Добрый вечер. Заходите, пожалуйста. Сенатор вас ждет.
Женщины вошли. Гостиная была обставлена элегантно, но не вычурно. Антиквариат, удобные диваны и кресла. На стене, над большим камином с каминной доской в стиле барокко, были закреплены изящные подсвечники.
– Сюда, пожалуйста, – попросил дворецкий.
В салоне их встретила сама сенатор в легком голубом шелковом костюме и блузке. Волосы были распущены. Дайана не ожидала, что сенатор окажется такой моложавой и женственной.
– Я Полин ван Лувен.
– Дайана Стивенс.
– Келли Харрис.
– Рада видеть вас обеих. Долго же все это тянулось.
– Простите? – растерянно пробормотала Келли.
– Она хочет сказать, что до сих пор вам везло, но нельзя постоянно рассчитывать только на удачу.
Женщины в испуге обернулись. Перед ними стоял Таннер Кингсли. За его спиной маячил Гарри Флинт.
– Приступай, Гарри, – повелительно бросил Таннер.
Флинт поднял пистолет, молча прицелился и дважды выстрелил. Под спокойными взглядами присутствующих женщины зашатались и рухнули на пол.
Таннер подошел к Полин и, обняв ее, прошептал:
– Ну вот, теперь все действительно кончено, Принцесса.
Глава 42
– Что прикажете делать с телами? – спросил Флинт.
– Привяжи к ногам груз, погрузи в самолет и через две-три тысячи миль сбрось в океан.
– Нет проблем, – усмехнулся Флинт, шагнув к выходу.
– Ну вот, Принцесса, мы свободны и можем собираться в путь, – объявил Таннер.
Полин приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
– Я так тосковала по тебе, беби.
– Еще бы! Свидания раз в месяц кого угодно сведут с ума, особенно если знаешь, что ты вот-вот уедешь. – Таннер прижал ее к себе. – Отныне мы вместе навсегда. Подождем для приличия три-четыре месяца, отдадим дань уважения твоему дорогому усопшему супругу, а потом поженимся.
– Пусть будет месяц, – улыбнулась Полин.
– Согласен, – кивнул Таннер. – Неплохо звучит.
– Кстати, вчера я подала в отставку. Коллеги все поняли и очень сочувствовали моей утрате. Безутешная вдова имеет полное право удалиться от политической деятельности.
– Превосходно. Теперь мы можем показываться вместе на людях. Я хочу продемонстрировать тебе нечто такое, чего ты еще не видела. Едем в КИГ, дорогая.
Он привез ее к комплексу КИГ и подвел к зданию из красного кирпича с массивной стальной дверью. В центре двери виднелось углубление. Таннер поднял руку с тяжелым кольцом-камеей, на которой белел профиль греческого воина, и с силой вжал кольцо в углубление. Полин увидела, как дверь открылась. Они оказались в гигантском помещении, где было множество мощных компьютеров и огромных телевизионных экранов. У дальней стены стояли генераторы и электронные приборы, соединенные толстыми кабелями с панелью управления в центре зала.
– Это самое главное, что есть в КИГ. То, что ты видишь здесь, навеки изменит нашу жизнь. Эта комната – центр, связанный со спутниковой системой, способной управлять погодой в любом регионе мира. Мы можем вызвать штормы на море, устроить засуху. Окутать туманом аэропорты. По заказу сфабриковать ураганы и циклоны, которые пошатнут мировую экономику. – Таннер улыбнулся. – Я уже продемонстрировал, на что мы способны. Не полностью, конечно, частично, но все же... Многие страны работают над проблемой управления погодой, но пока никому, кроме нас, не удалось ее решить.
Таннер нажал кнопку, и большой телевизионный экран мгновенно осветился.
– То, что ты видишь здесь, пока лишь мечтают получить военные. Единственным препятствием, мешавшим «Приме» осуществлять полный контроль над погодой, был парниковый эффект, но ты как нельзя лучше обо всем позаботилась, – объяснил он и со вздохом добавил: – Знаешь, кто создал «Приму»? Эндрю. Он воистину был гением. Ему не зря дали Нобелевскую премию. Хотел бы я иметь его мозги. Если бы он только не оказался таким слюнтяем...
Полин с любопытством осматривала сложное оборудование.
– И все равно я не понимаю, как эта штука может управлять погодой.
– Ну... как бы проще выразиться... теплый воздух поднимается навстречу холодному, и если давление низкое и влага...
– Не стоит обращаться со мной как с дебилкой, дорогой. Я уже давно окончила школу.
– Прости, но более длинный вариант намного сложнее, – извинился Таннер.
– Я слушаю.
– Это несколько запутанно, но тебе придется потерпеть. Лучи микроволновых лазеров, созданных с помощью нанотехнологии, разработанной моим братом, попав в атмосферу, образуют свободный кислород, который, соединяясь с водородом, образует, в свою очередь, озон и воду. Кислород в атмосфере имеет формулу O2, а брат обнаружил, что, если выстрелить лазерной пушкой из космоса в атмосферу, можно изменить молекулу и получить озон, O3 и воду, H2O.
– Но я все же не понимаю, какое это имеет...
– Все дело во взаимосвязи погоды и водного баланса. Проведя широкомасштабные эксперименты, Эндрю получил такое большое количество воды в качестве побочного продукта, что направление ветра изменилось. Чем больше лазеров работает, тем сильнее ветер. Контроль над водой и ветром означает контроль над погодой. – Таннер задумчиво взглянул на экран. – Когда мне донесли, что Акира Исо в Токио и Маделайн Смит в Цюрихе близки к решению проблемы, я предложил им работу на фирме, чтобы они оказались под моим контролем. Но они отказались. Я не мог позволить им закончить исследования, поэтому пришлось воспользоваться услугами Флинта. Кстати, помнишь, я говорил, что над проектом работают четверо моих лучших метеорологов?