Крики и выстрелы за спиной перестают иметь значение. Весь мир замирает. Меня кто-то пытается схватить, но с глухим стоном падает на газон.
Трясет…
Крупная дрожь не дает дышать, думать…
Я даже не сразу вижу того, кто обнимает мои ладони с так и зажатым в них оружием.
— Я его убила? – шепчу пересохшими губами. — Убила…
Глава 46. Феликс
— Я его убила? — накрываю пистолет ладонями. Медленно, как сапёр, чтобы малышка не пальнула ещё и в меня. Пожалуй, трех раз вполне достаточно. — Убила? — все повторяет и повторяет Софи, глядя перед собой ничего невидящим взглядом.
Сам держусь на чистом адреналине. Штанина вся промокла от крови. Повезло, что первая пуля вошла в броник, а вторая зацепила руку. Разобрали меня на части, как говорится. Ни одного живого места, но это все хрень, подлатают. Во мне сейчас сидит лошадиная доза обезболивающего, так что, пережив первые «спецэффекты» от полученных ранений, я на ногах. Рядом с ней.
— Нет, — отвечаю, прикрывая собой тело валяющегося на земле Эмина. — Это я. Я! Слышишь? Ты не при чем, девочка моя, — упираюсь лбом в ее. Мы держимся друг за друга, чтобы не упасть и не потеряться: Соня в своем страхе, я просто без сил.
— Лекс... - стонет малышка цепляясь за мои руки крепче. Ее губы почти касаются моих. Это даже круче, чем поцелуй. В душе зарождается надежда. Может простила…
Дейв добил ублюдка, посмевшего пугать оружием нашу девочку. Хорошо она его отделала. Не ожидал!
— Феликс, — к нам подошли Стас и Дмитрий Александрович. Отец малышки приложил пару пальцев к артерии Эмина нащупывая пульс.
— Жив, сука! — с удовольствием пинает своего врага по ребрам. — Заберите это дерьмо! — обращается к парням в форме.
Стас за плечо тянет меня назад. Хромая отхожу в сторону, сползаю по стене. Отсюда, снизу, наблюдаю, как оттеснили от Софии Давида. Старший Дрейк обнимает дочь, крепко прижимает её к себе, но девушка почти не реагирует. Она смотрит мне в глаза и вяло ищет в собирающейся толпе Дейва.
— Всё хорошо, — повторяет её отец. — Все закончилось, моя маленькая. Мы успели. Едем домой.
— Уходим! — даёт команду цепной пёс Дрейка. — Феликса в нашу больницу. Срочно. Не хватало, чтобы парень откинулся от потери крови. Че замерли? Бегом, я сказал!!! Разбор полётов потом.
Здесь нет Ангела. Я не вижу его. Людей его вижу, а где сам Гаврилов?
Меня поднимают под руки и волочат в сторону оставленных у входа машин.
Ангел обнаружился рядом. Он уже о чем-то говорит с Давидом и по лицу друга я понимаю, что разговор мне не понравится, но сил становится все меньше и в автомобиле меня все же отрубает.
Открыл глаза в палате. Снова капельницы, снова приборы. Зашибись в этот раз работенка! В углу сидит помятый, серый Дейв. На нем просто лица нет. Черт! Что же Ангел ему такого наговорил?
— Очнулся, — в палату вошёл царь и бог этого заведения. Александр Александрович Кравцов. Давид тут же подскочил и тоже оказался рядом. — Держи, — док протягивает мне пулю. — Трофей. Из бронежилета достали. Была бы точно в сердце.
— Спасибо, — благодарю врача. Мужчина кивает, откидывает простынь и сам осматривает раны. Сам накладывает свежую повязку.
— Софию увезли, — вдруг произносит Кравцов. — Пару часов назад улетела с Марком и сыном Ангела на остров к остальным ребятам.
— Не понял?! — перевожу взгляд на Давида забывая о том, что у меня что-то болит и я вообще только в сознание вернулся даже не зная, сколько не приходил в себя.
— Я вас оставлю, — Александр Александрович решил тактично удалиться. — Лежи смирно, иначе швы разойдутся и мне придётся второй раз тебя штопать.
— Дейв!!! — рычу на друга наплевав на все остальное.
— Тише ты. Не ори. Лекс, мы знали, что так будет, — он на меня не смотрит. — Глупо было надеяться. Ангел сказал, что в наших услугах больше не нуждаются. Деньги на счёт уже перевели с процентами за непредвиденные обстоятельства. Лечение твоё тоже полностью оплачено. Это все, Лекс.
— Сука!!! Даже попрощаться не дали! А если она не хочет? Софию спросили?! А мне что делать? Вырвать себе сердце?! Или может тебе?!
— Лекс, — Давид трёт руками лицо. — Я не знаю, — звучит отчаянное. — Ты отрубился ещё по дороге сюда. Отец посадил Софи в машину и больше меня к ней не пустили. Дмитрий Александрович пожал руку, сказал «спасибо» и намекнул, что лучше бы нам забыть все это. И дочь его тоже. Может оно и к лучшему? — друг смотрит в стену. — Делить её на двоих? У нас бы получилось?
— Ты решил сдаться? Она считает нас предателями, Дейв. А я точно знаю, что не смогу без неё. Уже нет, —чувствую, как он тоски меня просто выкручивает изнутри.
— Вот и я, — грустная улыбка на красивом вымученном лице Давида. — Что будем делать?
— Бороться, естественно! — протягиваю ему руку. Друг крепко и с удовольствием ее сжимает.
Глава 47. София
Как куклу, не спрашивая мнения или желания, меня посадили в частный самолет отца и отконвоировали на небольшой личный остров Дмитрия Александровича Дрейка. Друзья детства пришли на песчаный пляж, чтобы встретить и обнять. Отец, мама и Карина, семейный психолог, сошли следом.
Марк и Саша подхватили сумки, Лиска виснет у меня на плече. Так и идем по узкой дорожке среди деревьев к дому на холме. Я молча глотаю слезы и ненавижу весь мир. Хочется заглушить в себе весь спектр чувств от невыносимой любви к двум предателям до страха, что больше никогда их не увижу. Отец четко дал это понять. Карина весь перелет пыталась говорить со мной о том, что случилось. Мамочка тоже пыталась. Но я не стала отвечать. Эмин жив, он в руках Стаса и Ангела, а значит это ненадолго.
«Я не убийца» — убеждала себя.
Остаток дня пролежала на постели, а к вечеру вышла на балкон, чтобы посмотреть на закат. Он здесь невероятный и в других обстоятельствах я бы искренне восхищалась. Сейчас мне просто нужно отвлечься и решить, как жить дальше. За ужином отец обещал сделать какое-то важное объявление, ведь уже рано утром он полетит обратно, оставив остальных здесь до того, пока все не разрешится.
— Как ты? — ко мне вышла Алиса и встала рядом, сильно наклонившись через перила.
— Не хочу говорить, Лис. Не готова, — голос предательски дрожит, в ярких зеленых листьях экзотических деревьев я вижу теплые глаза Давида, а в синеве воды — Лекса. Они преследуют меня, стоит закрыть глаза или посмотреть в зеркало. Странно, что я совсем не думаю об Эмине. Будто мысли о нем вытеснили два ревнивых и наглых придурка, лишивших меня покоя.
— Девчонки, вот вы где, — нам на плечи легли тяжелые руки Филиппа. — Я соскучился, сестренка, — брат чмокнул меня в щеку. — Они дождутся тебя, — вдруг совсем тихо говорит он.
— Ты тоже меня предал! — скидываю его руку и ухожу в комнату. — Ты знал! Я думала мы — одна команда.
— Прекрати, — из беззаботного мальчишки Фил тут же превращается в молодого мужчину, слишком похожего на отца. — У меня не было выбора! А ты все равно сделала глупость. За каким чертом тебя к нему понесло?! — закипает младший брат.
— Зато я узнала правду, — отталкиваю его плечом и ухожу.
Хочется сбежать из дома и никого не видеть. Я пока не готова слушать оправдания от самых близких людей.
— Дура! — орет Филипп мне в спину. — Я тут чуть с ума не сошел! Идиотка! Он мог убить тебя! Изнасиловать! Сломать!
— Это вы сломали меня, — оборачиваюсь на лестнице и ловлю взгляд его серых глаз. Алиска шмыгает носом за его спиной.
Я сбегаю вниз, распахиваю двери и врезаюсь прямиком в отца. От него пахнет свежим сигаретным дымом и привычной туалетной водой. Папа бережно берет меня за плечи, а потом крепко прижимает к себе. Я скатываюсь в истерику вцепившись пальцами в его футболку. Все, что копилось во мне до этой секунды вырвалось наружу.
Нехватка воздуха, дрожащие ноги, боль, скручивающая каждый орган и череда картинок перед глазами с того самого момента, как узнала о предательстве любимых людей.
Отец поднимает меня на руки, выносит на улицу сжимая в объятиях до легкой боли.
Он вынес меня на пляж, опустился на песок у самой кромки воды и не говоря ни слова прижался губами к виску.
— Мне больно, — хриплю буквально сгибаясь пополам. — Почему так больно?!
— Любовь - очень странная штука, — шепчет папа мне в волосы. — Она вроде должна приносить счастье, но чаще приносит боль. Наверное, это участь семьи Дрейк. Сначала пройти все круги Ада, чтобы потом обрести душевный покой.
— Значит я не хочу больше быть Дрейк! — пытаюсь его оттолкнуть.
— Это у тебя в крови, — тихо смеется отец. — Не фамилия, состоящая из нескольких букв, делает тебя тобой, София. Ты справишься. Нужно время. Я слишком дорого заплатил за тебя самой жизни, чтобы отдать непонятно кому. Это моя ошибка. Ненужно было их к тебе подпускать. Думал, не буду давить, оставлю дома под присмотром и все смогу утрясти с Эмином, как всегда, незаметно для вас. Но моя вечно влипающая в неприятности дочь перевернула планы вверх дном. Надо было отправить тебя в Германию или Штаты учиться. Испугался, — папа вновь целует меня куда-то в волосы, а я слушаю как громко бьется в груди его сердце.
— Ты? — удивленно поднимаю глаза.
— Да, — он рассмеялся. — Мне кажется, последний раз я так боялся только когда чуть не потерял твою маму. Это особенное чувство, малыш. Когда ты мечешься и любое решение кажется неправильным, несущим в себе опасность. Тогда ты делаешь неверные шаги, ошибки и они обходятся дорого.
— А что случилось с мамой? — взгляд Дмитрия Дрейка потемнел. Он достал из кармана брюк сигареты, молча чиркнул зажигалкой и на долгие минуты уставился в почти потемневшее небо. — Пап, — потрясла его за руку. Он обжег губы фильтром и жестко выругался.
— Извини, — тут же потрепал по волосам забывая, что я уже взрослая. — Молодой амбициозный дурак. Наделал море ошибок в наших отношениях с Кейт. Предал…
— Ты изменил маме? — сразу поняла, о чем речь.
— И не раз, — дернулся левый уголок его губ. — Вот такая вот сволочь у тебя отец, Соня. Я до сих пор не знаю, откуда в ней, тогда еще девчонке младше тебя, нашлось столько сил, чтобы вынести меня.