Женя не мог объяснить, как он вел машину. Наверное, на автомате. Порой ему казалось: это страшный сон, такого просто не может быть. Вот сейчас он откроет глаза… Однако ничего не менялось
— Прибавь скорость, — командовала подруга. — Чем быстрее смотаемся, тем лучше.
Дома он залез в горячую ванну, но никак не мог согреться. Его бил озноб и сильно тошнило. Катя несколько раз стучала в дверь.
— Ты что, заснул? Мне, по-твоему, мыться не надо? Ты не хочешь в постельку?
Второй раз за всю совместную жизнь с этой девушкой он не хотел ее, до отвращения, до ужаса. И второй раз не знал, что ему делать.
В ту ночь он спал на раскладушке, сославшись на плохое самочувствие. Впрочем, убийца не возражала. Весь диван был в ее распоряжении.
Утром Женя встал с сильной головной болью. Как и в прошлый раз, Катя хлопотала на кухне, готовя завтрак, хотя обычно этим занимался он. Однако его это не радовало. Ему хотелось одного — убежать от нее навсегда.
— Кофе готов, — от ее слов он содрогнулся. — Вставай, соня.
Женя оделся, принял душ и сел за стол.
Его подруга с аппетитом ела тосты, весело напевая, а парню не лез кусок в горло.
— Невкусно? — поинтересовалась Климентьева, видя, что он ничего не ест.
— Вкусно. — Юноша отставил чашку и посмотрел ей в глаза. — За что ты их?
— Они посмели обсуждать мое лицо, — эта фраза была сказана таким обыденным тоном, что Тихорецкий оторопел.
— Я не слышал, чтобы они это делали, — ему хотелось ударить ее.
— Ты жрал курицу и ничего не слышал, — она рассмеялась. — Рафик достал меня сравнением со своей Татьяной.
— Однако он не говорил про твое лицо, — продолжал упорствовать Евгений.
— В погребе, куда я спустилась, чтобы посветить этому придурку, он произнес: «Поразительное сходство! Ах, если б не твой шрам!»
— Ну и что? — Парень чувствовал: внутри его все закипает: — Ну и что?
— Что? — Ее смех напоминал ему дьявольскую музыку. — Я и убила его.
— А Мария Николаевна?
— Забодала меня необходимостью сделать пластическую операцию. — Катя лениво потянулась, как сытая кошка.
— Они же желали тебе добра! — Теперь он орал, не стесняясь тонких перегородок. — Если первый погибший действительно оскорбил тебя, то эти желали тебе добра!
— Меня это тоже раздражает! — Ее голос отличался поразительным спокойствием.
— А хозяин? Что сказал тебе хозяин? — У Жени на глаза навернулись слезы.
— Ничего, — Катя глотнула из чашки. — Просто оказался в неподходящее время в неподходящем месте.
— Где ты взяла нож? — Парень помнил: он спрятал все возможные орудия убийства.
— Купила в магазине. — Она хихикнула ему в лицо. — В одном детективе, который я когда-то прочитала, абсолютно правильно написали: ножом убивать легко. Он входит в человека как в масло.
Юноша схватил ее за руку:
— Сейчас ты пойдешь со мной.
— Куда? — Девушка стала вырывать руку, и он подумал, почему никогда не придавал значения ее силе. — В милицию? Или в психдом?
— Сначала в милицию, — Тихорецкий продолжал тянуть ее к двери. — Там ты во всем признаешься. Я найму тебе лучших адвокатов. Ты больна, они докажут это.
Она взяла со стола нож и протянула Евгению:
— Убей меня.
— Ты что? — Он попятился и выпустил ее руку.
— Ты второй раз хочешь сломать мне жизнь. — Потоки слез потекли по ее щекам. — Вот нож. Сломай ее навсегда.
— Ненормальная. — Юноша оттолкнул ее.
— В тот день, когда захочешь сдать меня, я убью себя, — тихо проговорила Катя, — меня уже ничто не будет держать на этом свете.
— А что тебя держит сейчас? — Евгений пошел за ней следом. — Возможность нового убийства?
Девушка развернулась к нему:
— Твоя любовь, — тихо проговорила она и обняла его.
Он отстранился:
— Я хочу с тобой расстаться. Я боюсь тебя.
— Не надо меня бояться. — Она ласково провела рукой по его волосам. — Тебе я не причиню вреда.
— Ты причиняешь его другим людям. Я не могу с тобой больше жить. — Он старался не смотреть ей в глаза.
— Я люблю тебя. — Она бросилась на диван и зарыдала. — Прости меня. Это в последний раз.
— Ты говоришь об убийстве как о чем-то незначительном. — Женя метался по комнате.
Она встала перед ним на колени:
— Спаси меня! — в ее голосе слышалось настоящее отчаяние. — Порой я не осознаю, что делаю. Помоги мне. Только ты можешь это сделать.
«Да, только я», — печально подумал юноша.
Несколько дней пролетели для Евгения как в тумане. Он пил, не замечая, что пьет, и ел, не ощущая вкуса. Теперь парень поверил в раздвоение личности, о котором столько читал. Одна его половина по-прежнему боготворила женщину, живущую с ним, другая боялась, однако жалела и желала ей добра. По вечерам, ни слова не говоря Кате, Тихорецкий садился в машину и гнал без определенного направления, с целью привести себя в порядок к тому моменту, когда надо будет лечь в постель. Этого он боялся больше всего, однако еще больше боялся явно отстраниться от своей подруги, страшась ее реакции на нежелание близости.
Уезжая по вечерам из города, он останавливался где-нибудь на обочине, выходил из машины, смотрел в бездонное звездное небо, вдыхая полной грудью чистый воздух. Это помогало. Яркие звездочки словно напоминали молодому человеку о нелегкой судьбе его подруги, которая могла стать звездой и не стала не по своей воле. Такие мысли примиряли его с жизнью, а Катя уже не казалась чудовищем в облике человека. Достигнув нормального, по его мнению, состояния, Евгений ехал домой и растворялся в своей женщине.
Однажды она попросила вывезти ее за город, в маленький лесок недалеко от дачного поселка. Женя послушался. Они нашли уютную поляну, накрыли ее, попили родниковой воды, полежали на мягкой траве и засобирались домой. Проблемы начались в машине. Их вишневая «копейка» стала глохнуть метров через сто.
— Этого еще не хватало. — Катя хотела поспеть к началу любимого сериала.
— Не волнуйся. — Женя еще раз безуспешно нажал на стартер. — У нас есть мобильный, вызовем техпомощь.
Парень вылез из салона и открыл капот. Самостоятельные действия ни к чему не привели.
— Смотри. — Катя вытянула указательный палец. — До этого доберемся?
Метрах в трехстах большая неоновая вывеска предлагала любые услуги для машин.
— Постараюсь.
Машина неожиданно завелась, послушно доехала до мастерской. Молодая пара увидела двоих механиков, симпатичных молодых мужиков, черноволосого и блондина. Черноволосый возился с шикарным серебристым «Ниссаном». У Жени захватило дух. Он подумал: ничего подобного ему не купить за всю свою жизнь. Неподалеку от «Ниссана» ожидал своей очереди «Форд» самой последней модели. Посмотрев по сторонам, Тихорецкий понял: сегодня день брюнета. Тот сидел в холодке и пил пиво.
Евгений подошел к нему:
— А мою машину возьмете?
Светловолосый рассмеялся и кивнул на вывеску:
— Всякие берем. У нас тут мастерская, а не оказание помощи крутым водителям. Что у вас?
— Заглохла наша красавица. — Женя любовно провел ладонью по капоту.
— Сейчас посмотрим. — Механик засучил рукава и ловко открыл капот. — Меня Александром зовут, — представился он, рассматривая внутренние детали.
— Евгений, — откликнулся Женя.
Хорошему мастеру хватило десятиминутного осмотра.
— Повезло вам. — Александр взял тряпку из груды, валявшейся возле гаража, и вытер руки. — Сейчас контакты подчищу, один проводок заменю — и прослужит вам ваша любезная верой и правдой.
Сидящая в салоне Катя зевнула и открыла дверь. Ей захотелось глотнуть свежего воздуха, и она вышла из машины, пристально посмотрев сначала на черноволосого, потом на Александра. Брюнет по имени Семен, услышав звук хлопнувшей двери, отвлекся от работы и обернулся, уставившись на девушку.
«Красавица», — подумал он, созерцая ее спину и дивные волосы. Когда же незнакомка повернулась к нему лицом, Семен оторопел: «Господи, как не повезло девке!»
Механик вернулся к работе, а Катя все стояла и смотрела на него, смакуя произведенное впечатление. От жестокой расправы Семена спасло умение сдерживать свои эмоции.
Климентьева вздохнула, обратила свой взор на Александра, не менее смущенного увиденным, и, постояв еще минуты две, села в салон.
— Твоя знакомая? — поинтересовался Якушев у Жени.
— Я живу с ней, — ответил Тихорецкий.
Сидевшая в машине Катя прислушалась. Александр старался говорить по возможности тихо, однако она жадно впитывала каждое слово.
— Кто ее так? — спросил механик.
— Мразь одна, — Евгений сплюнул. — Всю жизнь девчонке перечеркнул.
— Представляю. — Мастер аккуратно прочищал контакты.
— До несчастного случая красавицей была! — вздохнул Тихорецкий. — Не повезло.
— Я бы не сказал, — улыбнулся Якушев. — Ей повезло, что тебя встретила. Может быть, она и хорошая девушка, и бывшая красавица, и умница, какой свет не видывал, а я бы с такой жить не смог. Каждый день на такое лицо смотреть! — Мужчина махнул рукой.
— Я хочу помочь ей — накопить денег на пластическую операцию, — заметил Женя.
— Молодец, — похвалил Якушев. — Только в Приреченске не делай. Моя Маринка, жена то есть, вздумала морду себе подновить. А что подновлять, если подумать? Двадцать шесть лет всего. Нет, сказала как отрезала. Слава богу, знающие люди отговорили. На Москву переключилась. «Хочу, — говорит, — в зеркало глядеть и радоваться». И пилит меня каждый день. Денег вот пока не насобирали, — он усмехнулся. — А ты дерзай, парень. Верни девчонке лицо.
Якушев выпрямился:
— Починили мы твою вторую жену. Но если что надо — запиши мой мобильный и звони, не стесняйся. Хорошему человеку всегда помогу.