сырость развела, а у человека уже гольф.
— Не умею, — вздыхаю, — Ты же знаешь, я мало на что способна.
— Ты и на велосипеде не умеешь кататься, но меня же научила, — говорит довольно.
— С гольфом сложнее, — смеюсь.
— Я тебе покажу как — нибудь, — полностью доволен собой.
— Обязательно, — крепко обнимаю Егора. Быстрым движением он обнимает в ответ, целует куда — то в челюсть и спрыгивает с колен.
— Пойду схожу до Арины, — пару лет назад, в тамбуре мы сделали ремонт, дверь заменили. Не часть квартиры, но там тоже чисто, мелкие могут ходить в гости к друг другу спокойно, — Ты пока Егору своему позвони. Я не против, если он в гости приедет. Закажем пиццу вкусную, — облизнувшись, уходит. Ощущения, что сын ревнует, меня не покидали. Очень хочется верить, что чувство это у него лишь поверхностное. Хочется, чтобы он точно знал, что он самый важный.
Глава 27
— Псс, Золотас, — наклоняюсь пониже к столу, и шепотом зову Юлю. В кабинете все свои, можно говорить, но так веселее. С фамилией у Юли также как с именем. После замужества она, естественно, сменила фамилию, но в узких кругах знают, что больше ей нравится своя — родненькая, — Что будет, если в кофе добавлять не коньяк, а водку?
Юля резко оборачивается, глаза заговорщицки блестят. Красотка.
— Будет только лучше! — заверяет с полной уверенностью, — Хочешь, ликер купим, будем в кофе капать?
— Лучше кофе в ликер, — поправляю её.
Если нас с ней послушать, можно прийти к выводу, пьем беспробудно. Не смотря на это, все знают — пью я очень редко, не много. Впервые за прошедшие годы, я попробовала алкоголь несколько месяцев назад, на новогоднем корпоративе. До этого было страшно, препараты перестала давно принимать, остались плановые курсы, но реакция организма на алкоголь была неизвестна, пугало. Действо было настолько забавным, что отказать себе в удовольствии увидеть их реакцию, не смогла.
Если бы не Егор, меня бы еще в школе дразнили занудой. Годы идут, меняется в нас не всё. Рассказывать всем причины своего непринятия алкоголя, смысла не вижу. Исключив из своей жизни некоторые вещи, себя хотела обезопасить.
В этом году приглашенный ведущий оказался другом моей знакомой из Питера. Когда он вышел в какой — то там прямой эфир с моими пьяненькими коллегами, висящими на нем как шары на ёлке, я засветилась на заднем плане. Не знаю уж как, она меня разглядела. Тут же позвонила, попросила передать ему привет. Странно как по мне, но всё — таки не трудно. В итоге после оплаченного времени он остался, и мы с ним вдвоем в уголочке болтали по видео связи с Наташей. После разговора были на кураже, круто посмеялись. Решили не сбавлять градус веселья. Иван от где — то услышал, что ко мне лучше с конкурсами не соваться, скучная. Алкоголь в помощь, но и тут строю из себя правильную — не пью. В общем, он поспорил с девушками, якобы с ним я точно расслаблюсь и выпью. Закончилось все тем, что под утро мы с ним приличную сумму переводили на счет одного из благотворительных фондов. Глупое ребячество. Не по возрасту. Но как же весело было!
Самое главное, после распития бокала вина мне плохо не стало, наоборот легкость появилась с легкой е***цой. Издержками стали слухи, мол, мы переспали в итоге. Как было не странно, парили они только Станислава Валентиновича. Разлагаю образ приличного гос. служащего.
С чего эти мысли появились в моей голове неизвестно. Снова не выспалась. Парни до полуночи играли в приставку, пока я ела. Трудно живется бездарностям, из развлечений только поесть, да поспать.
Мысли скачут. Усидеть на месте становится трудно. Неприятное состояние. Гнетущее. Остается ждать окончания рабочего дня. Егор пишет, долетел. Хоть что — то хорошее.
Глава 28
День начинается суматошно. Проверяю, все ли необходимые вещи собрала Егору с собой в поездку. Докладываю, на всякий случай, еще сменных вещей.
Бужу своё солнышко, которое с диким энтузиазмом подрывается и несется чистить зубы. Точно, щетку забыла!
Завтракает он тоже резвее, чем обычно. Я же вся на нервозе.
— Мам, я точно еще не опаздываю, — переживает.
— Точно, родной, через час за вами заедет дядя Миша с семьей. Девочки наши еще может, спят даже.
— Так надо их срочно будить, — подпрыгивает на месте.
— Да шучу я, Егор. Всё по плану. Не переживай, — приглаживаю его торчащие волосы.
— Мам, а ты точно не можешь поехать с нами? Те фото, что ты показывала, очень красивые. Нам было бы весело. Вместе, — грустнеет, былой энтузиазм испаряется.
— Не могу, зай. Поверь, быстрее тебя бежала, но. Или так или никак. Хочется, чтоб вы с Аришей перед школой отдохнули и развеялись. Только пообещай мне, что вести себя будешь хорошо. Тетю Аню слушаться, на все процедуры ходить.
— Обещаю, — заверяет, — Я хотел бы с тобой.
Подхожу ближе, немного расставляю руки, и Егор бросается обнимать.
— Я тоже хочу с тобой, — прижимаю, — Мне очень не хватает совместного отдыха, пока что не получается. Может быть, на новогодние праздники. И мини — путешествие в конце месяца, помнишь? Я буду жать тебя тут, потом полетим. Не забывай писать и побольше шли фото, — целую макушку.
— Своих или всего, что увижу?
— И те, и другие шли. Ты не уехал, а я уже скучаю.
На работе чувствую себя неуютно, просто на месте не сидится. Впервые мы настолько с мелким расстались. Абсолютное доверие к Ане не спасает.
— Места себе не находишь, — говорит Таня, видя как часто я проверяю телефон, — Отправила ребенка с курорта на курорт.
— С такой мамой, живя на море, он бывает на море реже отдыхающих, — ругаю себя.
— Да брось, зато у вас вон какая Анюта есть, а Ариша, так вообще, — медлит, — Невестка твоя будущая, — мы дружно смеемся, — Бедная девочка.
— Думаешь, ей со свекровью не повезет? — наигранно обижаюсь.
— Думаю, что Анька хитрюга, — девочки знакомы и не плохо ладят, — Воспитает сейчас себе зятя, как надо. Трудно, зато потом — больно не будет, — снова девчонки смеются.
— Ой, да ну тебя, — фыркаю.
— Как Егор себя чувствует? — спрашивает уже серьезнее.
— Всё хорошо, приступов нет. Активный.
— Ну и хорошо, — с теплотой отвечает, он же всем нравится, помните? — Стоило только воздействие папы ограничить. И приступов меньше стало.
В кабинет входит взволнованная Ирина Федоровна, начальник отдела, для человека, день как вышедшего после месячного отпуска, выглядит излишне взволнованной. Раз, два, три, волноваться, Ия, будешь ты.
— Твой проект повторное согласование не прошел, — говорит на выдохе, садясь на стул напротив, — Даже первоначальную сумму не поддержали.
Вначале я не могу понять какой из моих «проектов», к концу фразы доходить начинает.
— Наши или Москва?
— Наши вроде, все в шоке. Сумма — то огромная. Не уверена, что в крае столько одной проверкой доначисляли, в последнее время так точно, — вижу по ней, что нервничает. Приплыли. Что за невроз ты думала, да? — Не решение, даже акта нет. Непонятно, чего крыша — то поднимается. Может побоялись сумму такую согласовывать, — не вопрос, она размышляет.
Откидываюсь и скрещиваю руки на груди.
— Побоялись? Вы серьезно?
— Июшка, я не знаю. Всё читала ведь. Согласовала. В суде их бы слушать даже не стали, — не хочу видеть в ней панику, человек обычно в себе очень уверен, и в нас, — Да, больше, чем в акцепте, но там всё левое, — чуток и заверещит, — Зачем только пустили к нам, ну и стояли б в своей Москве. Там может это нормально, а тут город маленький.
Дышать, остается дышать.
— Так это проект акта что — ли? — до Юльчика доходит, слово акт её доводит до дрожи всегда, — Я думала вы о внутреннем проекте по внедрению.
Таня издает смешок. Даже Ирина Федоровна немного расслабляется.
— В общем, собрание будет ближе к вечеру, из управы приедут. Соберемся обсудить, что и как. Тебе же вручаться скоро?
— Послезавтра, они срок же затянули. Не десять дней, а месяц прошел.
— Ну вот, дождемся их и узнаем, насколько они договорились, — в эту версию мне верится больше.
Глава 29
— Подписывать это не стану, — бросаю листы на стол перед собой, — Тут и десятой части нет. Когда после окончания доведут остальное, что Вы делать будете? Там НДСа только на миллиард, не считая того, сколько на валютку вывели, но сейчас не о том, — смотрю на начальника выездного, который потупляет глаза, делая вид, что не понимает, к чему я веду.
— Это не твоя забота, — рявкает Стас, — Твое дело акт составить и вручить, — говорит жестко, даже сотрудники управления на его фоне теряются.
— Я что — то не понятно говорю? — немного медлю, — Я. Это. Делать. Не буду.
— Ия Игоревна, — мягко обращается взрослый мужчина, имя которого я не знаю, или забыла, — Мне не ясно, что именно Вас не устраивает? Сумма по акцептам — поддержана, и даже то, что Вы изначально заявляли, при первом согласовании тоже, приятный так сказать бонус.
— Приятный? — надо успокоиться, — По этому бонусу, я как раз таки всё изложила в информации, там нужно их подрядчика привлекать к ответственности.
— Это мы оставим на Ваше усмотрение. С подрядчиком попробуйте ещё вменить, а Дэко согласны.
— Мы теперь доначисляем только по предварительному согласованию? — а то я не знаю ответ.
— Вы передергиваете.
— Ия, мы все несем ответственность. Не одна ты переживаешь, — держится наше руководство как всегда с превеликим достоинством, — Решение подписывать нам.
— Решение Вам, акт мне. Это не возмещение, уголовной ответственности, как за неправомерный возврат нет. Максимум что? В суде проиграть? — указываю на свой трехсотлистный акт, — Там содержится то, что не позволит этого сделать. За ФНС я тоже спокойна, они б поддержали. А вот если я в акт включу не всю сумму, кто по итогу будет виноват? Когда сверху прилетит, останусь крайней одна я. Первый проект согласован, повторное согласование не регламентировано. Никто не вспомнит, что инициатива по уменьшению была не моя.