— За документами спустишься?
— Я все помню. Все одиннадцать контрагентов. Как родные.
— Удивительно, — он так часто произносит это слово, что иногда мне кажется, что специально. О моей травме всем известно. Спасибо начальнику отдела кадров, понятия личной информации у него нет.
— Станислав Валентинович, проект Вы, я думаю, уже успели изучить. В плане доказательной базы там все ровно, с аудитом — согласовано. Для меня вопрос стоял только в одном, стоит ли оно того, на полную катушку. Мою точку зрения Вы знаете, лучше со ста по десять миллионов, чем с одного миллиард. Это много, слишком. Не только для города, для региона в целом. И за то время, пока мы по всем судам с ними протащимся, а там будет и Верховный, я уверена, игра стоит свеч, мы бы успели поработать со множеством других. А так, — пожимаю плечами, — Я не сторонник обанкрочивания.
— Этих так не обанкротить, — отмахивается, будто говорю сущую глупость, — Заплатят. Ты как маленькая. Неужели масштабов не понимаешь?
— Если честно, мне все равно. Что касается деятельности организации, судя по тому, что я вижу, сумма значительна. А что касается учредителей, — медлю, потому что перед глазами прожигающий взгляд Гайворонского мелькает, отчего немного передёргивает, не привыкла я о чужих мужчинах столько думать, — Их финансовое положение меня не касается.
— Ну тогда я тебе скажу, суммы там даже на счетах за небесные, — уровень злости в крови Юрьева явно возрос.
— Гайворонскому даже субсидиарную тут не предъявить, а Янсон, — говорим об очевидных вещах, мне так жалко времени, — Вы все знаете сами. Наше сложное, можно бы было даже за счет дебиторки взыскать, и все бы работали. Тысяча рабочих мест. Как хорошо, что решение принимала не только я, — как можно добрее улыбаюсь.
Юрьев качает головой:
— Тебя, если что, это не спасет.
— В этом точно не сомневаюсь. Можно уже идти? — спрашиваю, а сама уже поднимаюсь. Социофоб во мне просыпается, даже глазки уже открыл.
— Скинь мне актуальную аналитическую, в обед ознакомлюсь. Иди.
Глава 5
Страх сковывает сквозь сон. Практически сразу после пробуждения я начинаю осознавать, что это не реальность, но полностью успокоиться не получается. Всё потому что это не плод фантазии, а воспоминания. Онемение пальцев и боль в ладонях отрезвляют, немного. Способ успокоиться мне известен только один.
Путь до спальни Егора преодолеваю за считанные секунды. Кому расскажи — засмеют, не ребенок приходит к маме, когда ночью становится страшно, а наоборот. Благо Егор относит к этому снисходительно, ему даже нравится, чувствовать, что он меня защищает, пусть и от самой себя. Панические атаки прекратились сразу же после переезда. Но в те моменты, когда я слишком устаю морально, снятся кошмары. Полагаю, что нервная система просто не справляется.
Отпускать рабочие моменты дома у меня выходит не всегда, точнее вовсе нечасто. По квартире, то тут, то там, можно найти заметки, которые я записываю, как только что — то полезное приходит в голову. Особенно часто мысли приходят перед сном. Или накручиваю себя по той или иной рабочей ситуации, не понятно зачем. Слишком увлекающаяся натура. И вот когда приближается точка кипения, наступает «бум». Мозг решает перезагрузить систему, а самый действенный способ избавиться от ненужных переживаний и страхов — заменить их другими, более сильными и значимыми. Что — что, а расставлять приоритеты меня жизнь научила.
Тихонько приземляюсь рядом с Егором, аккуратно обнимаю его со спины. Он тут же реагирует — поворачивается, закидывает на меня ногу, находит руку своей, и начинает гладить. Скажите тяжело уснуть, когда тебя по одному месту поглаживают? Нет, я усну, за милую душу. Хотя пару лет назад, это была одной из причин, почему он стал спать отдельно, его поглаживания, зачастую переходят в почесывания, да такие яростные, что и кожа может слезть. Но сейчас — то что надо.
— Ты опять грозы испугалась? — слышу над ухом довольный голос сыну, ну точно, горд собой. Когда первый раз он обнаружил меня утром в своей постели, шел дождь, и он решил: мама боится! Я причин для переубеждения не нашла, — Доброе утро, мам, — Гор целует в щеку и обнимает за шею. За это нежное ощущение я готова душу продать.
— Да, заюшкин. Опять испугала, — обнимаю в ответ, — Доброе утро, мой спокойный сон.
— Всегда приходи! Можешь и светильник включать, если очень страшно. Или меня разбуди.
Где вот я найду такого заботливого мужчину, особенно если не ищу.
— Достаточно тебя обнять, и засыпаю без страха, родной. Поразительно действуешь.
— Арина тоже говорит, что со мной не страшно, — не часто он бывает таким довольным с утра.
— Видишь, вдвоем с Аришей мы точно не можем ошибаться. Это значит — ты надежный.
— Надежный…, - Егор задумывается, будто прикидывает, хочется ли ему быть этим самым надежным.
— Одно из самых главных качеств мужчины, — подмигиваю сыну, поднимаясь с кровати, — Что будем на завтрак?
— Давай кашу, надо же еще и сильным быть, — ну точно что — то прикидывает себе там.
Сегодня суббота, но мне надо на работу, и хотя Аня может побыть с обоими детьми дома, Гор напрашивается со мной. Я прекрасно знаю, что проторчать там придется, как минимум на пару часов дольше, как не крути — ребенок не сидит на месте, даже если старается. Но отказать не могу, тем более после сегодняшней ночи, да и просто не часто имею возможность побыть с ребенком.
То, что я пришла не одна, спустя пол часа узнают все присутствующие в выходной день на работе коллеги, и отнюдь не потому что об этом рассказали наши не в меру болтливые охранники. Просто сидеть на месте и Егор, это … так не бывает. К моменту, когда я освобождаюсь, он по третьему разу заканчивает одаривать женщин конфетами и оригами в виде цветов. Надо отдать должное, если бы не этот джентльмен, любили бы меня тут еще меньше. А так сочувствуют бедному парню, которому приходится сидеть взаперти из — за полоумной, но трудолюбивой, мамашки.
Свободный остаток дня мы проводим в парке. Тучи рассеялись, редкие лучики подсушили тропинки и лавочки. К прогулке располагает всё. Когда мы донельзя уставшие и такие же счастливые добираемся до кафе, Егор отказывается от десерта, и мне строго настрого запрещает, есть сладкое. Все б ничего, но из нас двоих, сладкоежка только он. (Позднее узнаете, где я прячу от него стратегические запасы шоколадной пасты и конфет). Его настрой настораживает, но учитывая цены на детские пломбы, мне надо только радоваться.
— Посиди здесь, — бросает мне, невзначай, когда мы проходим мимо лавочки.
Это уже интереснее. Гор же направляется к киоску с мороженным, наблюдаю за ним не отрывно, и спустя пару минут он светясь как лампочка несет в обеих руках по мороженному. Иногда, мне кажется, что дети такими в шесть не бывают, но видимо мне повезло.
— Когда мы с Аней гуляли, я у спросил, сколько стоит твое любимое. Хотел угостить тебя сам, — протягивает мне один из рожков. Сказать, что я тронута, ничего не сказать. Тянусь и прижимаю сына к себе.
— Спасибо, мой мальчик. Я оценила.
— Спасибо, что научила считать десятками, — произносит серьезно. Последняя капля, поджимаю губу и стараюсь не расплакаться. В такие моменты понимаю, что отдача от Егора больше, чем от чего бы то ни было, куда я вкладываю свои силы. Как бы, якобы излишне, я с ним не носилась, он все равно растет самостоятельным, и не боится проявлять заботу к окружающим, и что еще важнее, знает, как это сделать.
— Хочешь завтра пельменей налепим?
— Я из теста налеплю космонавтов! — Егор забывает про мороженное и подпрыгивает на месте.
— Договорились, завтра в меню пельмени и вареные космонавты со сметаной, — Гор корчит мордашку и облизывется.
Глава 6
Убеждаю себя, что несмотря ни на что, жизнь замечательна. Это всего лишь работа, не самое главное. Вывести меня из себя занятие, отнимающее большое количество времени, но есть увлекающиеся личности. Все происходящее вокруг проводимой мной проверки походит на цирк, но самое интересное впереди. У меня хорошая память и предпочитаю я учиться на чужих ошибках. Поэтому настраиваю себя, вдруг что — я ухожу. Мысли не радуют.
— Девочки, на завтрашний вечер ничего не планируйте! — вещает Катя, — Мы так давно не собирались вместе, поэтому мы обсудили и решили завтра сходить в Кинзу, естественно с вами, — обводит взглядом всех собравшихся в кабинете, а именно меня, Таню и Юлю.
— Естественно, — они обсудили.
— А вы не подумали, что планы уже могут быть? — Юля нечасто, и очень аккуратно, но все же показывает зубки.
— Юль, ну пусть твой муж с детьми посидит, один вечер. Не переломится же, — у Кати нет детей, пока что, и судя по всему она не особо понимает как работает система с их появлением, — Июш, ты же оставишь на вечер Егора?
Киваю, прикрывая глаза. Знак моего полного согласия. Спорить, что завтра не самый удачный для сбора день не хочу. Да и с возрастом все они «не очень удачные», чего уж там.
— Ну, раз даже Ия идет, то все остальные точно должны, — резюмирует Лена. Прекрасно знаю, что и это они обсудили.
Недавно Карина взболтнула лишнего, и стало понятно, что волнует, что у меня никого нет, и они очень переживают за мое «женское здоровье». Закончилась та ее речь словами «мы так, обсудили немного, ты же не злишься?». Было б на что, куклу Вуду не делают и на том спасибо. Я устроилась сюда, через пару лет после основной массы девчонок, и никто из них так и не понял, что для того, чтоб стать заместителем начальника отдела, спать мне ни с кем не пришлось. Не могу даже сказать, что сильно хотела.
— Надеюсь, что не будет как в прошлый раз, — усмехается Таня, и на немного растерянный взгляд Юли поясняет, — Тем летом, мы примерно так же собирались, местный день налоговой праздновать. Началось все с того, что мы с Ией в Астэрию собирались, и как — то слишком живо видимо обсуждали, они, — кивает на дверь, — С нами захотели. Ия столик забронировала, на всех. А по итогу они забыли, не смогли и т. д. Прекрасно вдвоем посидели.