Учитывая, как он это говорит, его слова, по моим ощущениям, имеют противоположный смысл, и в созвучии с ними из невидимых колонок грохочет «Highway to hell» – «Шоссе в ад».
Вновь слышится бурное ликование, затем один из столов освобождается, и Диона располагается напротив Селины. Их примеру следуют другие пары, пока не начинается игра. Я не представляю, как Келлан со своего места рядом с баром удерживает все в поле зрения, но он не сходит с него ни разу. Я готова поверить, что у Львов в потолок встроены камеры. Попытка найти их напрасна.
Быстро становится ясно, что челлендж-понг – это смесь из метания шариков в стаканы и игры в бутылочку. Если шарик для настольного тенниса приземляется в один из десяти расставленных в форме треугольника стаканов соперника, то тот, кто его бросал, или его группа могут применить соответствующее задание и решить, что именно должен сделать партнер по игре. Каждое из следующих заданий указано на двух стаканах: «Я еще никогда не…», «Правда», «Действие», «Что ты выберешь…» и «Джокер». У игрока есть три попытки, чтобы попасть хотя бы один раз. Если попасть не удается, наступает очередь другой группы. Если шарик оказывается в стакане, то его убирают со стола, а соответствующее задание должно быть выполнено. Можно бросать шарики до тех пор, пока кто-нибудь не промахнется или пока не будут убраны все стаканы.
Диона метает ужасно, и чем больше нервничает, тем хуже у нее получается. Ее партнерша тоже, к сожалению, слаба в этом деле. Но, тем не менее, Дионе, кажется, доставляет удовольствие придумывать задания за других из ее группы, если им ничего не приходит в голову, а те, кто метают шарики, не соглашаются на раздающееся со всех сторон «Поцелуй! Поцелуй!»
У меня копятся вопросы, которые я хочу задать Тайлеру. Но прежде я, к сожалению, должна буду попасть в цель.
Официант в в белом собирает следующие группы, которые сформировал Келлан. Один из столов освобождается, и я встаю напротив Тайлера. Сэм Мэттссон и Натан Сойер, участвовавшие в аукционе, начинают игру. У них веселое настроение, и Натану приходится выпить несколько стаканов какой-то красной жидкости, которые, заготовленные для раунда «Я еще никогда не…», стоят на сервировочном столике между столами, в то время как ему не удается утопить ни одного шарика. Так, по крайней мере, они как пара набрали несколько очков. Следующие пары тоже в превосходном настроении, и я даю себя увлечь призывным крикам и бурному ликованию, следующему за каждым попаданием. Это и вправду скорее знакомство, чем соревнование, как Келлан и говорил.
Мы с Тайлером последними подходим к столу. Кто-то кладет мне в руку шарик для пинг-понга и ободряюще хлопает по плечу. Белый шарик слегка липкий и весит меньше, чем, насколько я помню, весят шарики для настольного тенниса.
Я концентрируюсь на стаканах, которые стоят перед Тайлером. Мои бедра прижимаются к твердому краю стола. Пристально глядя на центральный стакан, я прокручиваю в голове возможные вопросы и задания для Тайлера.
Правда: Ты когда-нибудь скрывал что-то от меня?
Действие: Расскажи какой-нибудь секрет.
Я еще никогда… никого не предавал.
Я скорее… спасу собственную шкуру, чем раскрою мрачную тайну.
Я целюсь в середину стола, чтобы шарик ударился один раз и не выпрыгнул из стакана, как было у Натана. Треугольник из стаканов расплывается на заднем плане. Если бы шарик не был таким липким, я бы, наверное, его поцеловала, как целовала кубик, играя с Фи или с Ханной.
В моей группе крики «Кара!» становятся все громче, в то время как над столом проносится «Фу-у-у!» наших противников. Я в последний раз делаю глубокий вдох и бросаю шарик.
Он вылетает из моей руки, подпрыгивает в намеченном месте, но после этого летит слишком низко, чтобы попасть в цель. Отскакивает от первого стакана, прыгает в сторону и вслед за этим скатывается со стола вместе с моей надеждой получить ответы. Два следующих мяча постигает та же участь.
Все-таки нужно было их поцеловать.
– Не расстраивайся, – говорит Сэм, стараясь подбодрить меня. Ему хорошо говорить – он три раза попал в стакан.
Незнакомый парень подает мяч Тайлеру. Он непринужденно подбрасывает его и снова ловит без всяких усилий. При этом пристально смотрит на меня. Только усилием воли я сопротивляюсь порыву скрестить руки на груди.
Тайлер, словно фокусник, заставляет мячик плясать между своими длинными пальцами. Совершенно очевидно, что он часто играл в подобные игры. Я вспоминаю фотографии времен его дикой юности, которые он мне прислал, поиздевавшись над Джошем. В то время я видела в Тайлере милого парня, который флиртовал со мной. Я не хотела осознавать, что он притворяется, не прислушивалась к предостережениям Ханны.
– Это был всего лишь холодный расчет! – напоминаю я себе, пока мячик вылетает из его рук, отскакивает от стола и с громким звуком приземляется в один из стаканов. Не глядя! Все это время он смотрел мне прямо в глаза.
Бушующие аплодисменты позади него и ворчание за моей спиной.
Наконец преодолев себя, я бросаю взгляд на стаканы, стоящие передо мной, чтобы увидеть, какое задание меня ожидает, однако кто-то за моей спиной оказывается быстрее.
– Джокер! – кричит женский голос. – Какое задание ты хочешь выбрать для нее?
– Спроси, согласилась бы она провести с тобой ночь? – предлагает какой-то тип.
Я чувствую, как мои щеки краснеют. Мы уже проводили ночь вместе. Я смотрю в сторону, избегая обжигающего взгляда Тайлера.
– Как насчет «Действия» и «Обжигающе холодного поцелуя»? – предлагает Лора.
Рядом с ней стоит Джош – готовый взорваться. Что, похоже, замечает и Тайлер, потому что его голос становится бархатным, когда он принимает это предложение. Я инстинктивно отхожу на шаг назад.
Кадык Тайлера поднимается, и он объявляет задание:
– «Обжигающе холодный поцелуй», неважно с кем, и считай, что ты справилась с заданием.
Ликование с его стороны, скандирование с моей. Я прочитала это название напитка позади барной стойки в главном зале, но не представляю, что за ним кроется. Тайлер бросает второй мяч, и я уверена, что он промазывает намеренно. Моя команда и так уже готова выпроводить меня. Наши соперники догоняют нас.
Тайлер заказывает в сверкающем баре, сделанном изо льда, напиток, который, согласно рекламному плакату, нельзя не попробовать на Снежном балу. Одну из крошечных рюмок с голубым содержимым он ставит передо мной, вторую оставляет нетронутой.
– Тебе решать, пожелаешь ли ты этот «поцелуй» и наберешь ли очки. – Улыбка Тайлера заслуживает того, чтобы быть внесенной в «Википедию» в качестве иллюстрации к слову «демонический». Его голос при этом такой глухой и хриплый, будто он говорит о настоящем поцелуе.
– Один напиток, не больше! – говорю я и пододвигаю к нему рюмку с более светлым содержимым, потому что кажется, будто в нем больше алкоголя, и беру вторую. Она невероятно холодная и сразу становится скользкой. Она сделана изо льда!
– Один «Обжигающе холодный поцелуй», не больше. – Тайлер поднимает свою рюмку, чтобы чокнуться со мной.
– Забудь об этом, Уолш! – Джош вмиг встает между Тайлером и мной, отодвигает меня назад.
– Хочешь взять это на себя, Прентисс? Это решать Каре.
Парни выглядят так, будто сейчас набросятся друг на друга.
Джош еще дальше отодвигает меня от Тайлера, шипя:
– Лучше я, чем ты!
Такие выходки я терпеть не намерена.
– Вы совсем сдурели? – спрашиваю я.
Лишь услышав шепот позади себя, я осознаю присутствие публики, которая между тем состоит не только из членов наших команд по челлендж-понгу.
– Тебе стоит лучше следить за тем, на что ты соглашаешься, Кара. – Голос Джоша пронзает сильнее кинжала. Не выпуская Тайлера из зоны видимости, он пододвигает ко мне одну из ламинированных коктейльных карт, которые разложены вдоль барной стойки, и тычет пальцем в один из пунктов.
Я успеваю пробежаться по нескольким строчкам, как мои глаза округляются.
– Забудь об этом! – теперь говорю Тайлеру и я.
– Подумай о баллах, – невозмутимо отвечает он. – Я никогда не требовал, чтобы ты пила со мной. Если захочешь, Прентисс может взять это на себя. – Его попытка оставаться невозмутимым проваливается из-за удрученного выражения лица. Джош подходит ближе, будто правда на его стороне.
Я нервно глотаю и перевожу взгляд с одного на другого. Они оба сделали мне больно. Но я хочу справиться с заданием. По-видимому, мое отчаяние заметно, потому что кто-то, покашливая, переключает на себя мое внимание. Лора.
– Забудь об этих парнях! – произносит она, берет вторую рюмку и, быстро чокнувшись, опрокидывает содержимое внутрь.
Моргая, я, будто в замедленной съемке, вижу, как жидкость исчезает у нее во рту. Когда она бросает рюмку на пол, где та разбивается на мельчайшие ледяные осколки, я тоже подношу напиток к губам.
Содержимое до того омерзительно сладкое, что мой язык едва не склеивается с небом. Лишь после я ощущаю, как алкоголь воспламеняется и, обжигая, спускается по горлу вниз. Эффект сильнее, чем от перца чили, который мы с Ханной съели в начале нашего обучения в средней школе в качестве глупого испытания на смелость.
Наши зрители явно затаили дыхание. Ко всеобщей радости я дергаюсь и хватаю ртом воздух, прежде чем ставлю скользкую рюмку на стойку. Я как раз хочу заказать воду, чтобы запить, как Лора подходит ближе.
– А теперь быстро переходим ко второй части. Иначе вкус пропадет, – произносит она довольным тоном. При этом меня касается ее дыхание, свежее, как морозный воздух в горах, смешанный с ароматом мяты, в то время как мой рот разрывает от сладкого вкуса, а алкоголь обжигает каждый сантиметр слизистой. Я клянусь, что никогда больше даже не посмотрю на эту дьявольскую штуку. Про остальное я вообще молчу. То, что все присутствующие пристально смотрят на нас в ожидании, не улучшает ситуацию.