е, а используем вход на первом этаже, ведущий в зал со сводчатым потолком, в котором недавно проходил Снежный бал.
Он достаточно большой, чтобы в нем могли поместиться все Львы и Вороны, не чувствуя себя тесно. Однако, как бы я ни крутила головой, вижу лишь своих товарищей и никого из бывших членов сообществ. Настроение у всех напряженное, начиная от тех, кто сидит с невозмутимым видом, тех, кто нервничает, и заканчивая стипендиатами, чьи лица полны сомнений, а взгляды осторожны. Они сидят на подушках на полу, которые всем быстро раздали. Бэррон разговаривает с Патриком Фридманом, выглядящим подавленным, и ободряюще похлопывает его по плечу. Лора прерывает разговор и тащит Бэррона за собой, когда ко всем оборачивается госпожа профессор Деверо. Она – единственная экс-обитательница Дома Воронов в зале.
– Приветствую всех вас. Как видите, я единственный представитель бывших членов сообщества. Лора и Бэррон попросили меня поприсутствовать на этом историческом собрании. Поэтому сейчас я передаю слово им.
Я готовлюсь к упрекам и обвинениям, когда Бэррон первым берет слово. Однако он выглядит так неуверенно, как никогда прежде. Его надменность пропала, а когда он выходит, чтобы выступить, его манеру держать осанку сводит на нет сгорбленная спина.
– Мои родители учили меня, что фамилия Карстэрс лучше других, чего мы якобы добились тяжелым трудом. – Он морщится. – Теперь, когда я узнал, что все эти заслуги объясняются коррупцией, мне противно.
Его слова повисают под сводчатым потолком. Все украдкой бросают взгляды друг на друга.
– Среди нас есть те, кто чувствует себя так же, как я.
Он пристально смотрит на пару человек, которых я не могу опознать по затылкам.
– Поэтому мы с Лорой хотели провести это собрание без бывших членов сообществ. Госпожа профессор Деверо является единственным исключением, потому что она возьмет на себя роль посредника.
Профессор кивает в знак одобрения. На ее обычно таком непроницаемом лице отражается нечто вроде гордости.
– В прошлом бывшие члены сообществ активно вмешивались в жизнь Львов и Воронов и принимали решения относительно нашего будущего. Мы не знаем, в какой мере они несут ответственность за преступления Валери, или же их шантажировали видеозаписями с уликами. Я бы хотел, чтобы в будущем Львы, как и Вороны, стали независимыми объединениями студентов, без влияния со стороны бывших членов. В связи с тем, что мои родители оказались замешаны в этих делах, я ухожу с должности заместителя и исполняющего обязанности председателя.
Когда раздаются тихие аплодисменты, я выхожу из оцепенения и присоединяюсь к аплодисментам.
Лора поднимает руку, прося тишины.
– Для меня было честью быть принятой в ряды Воронов, – начинает она. Ее обычно сильно накрашенные губы сегодня бледны, короткие волосы не так аккуратно причесаны, как всегда. – Я верила, что заслужила это, потому что уже в школе показывала такие результаты и добивалась таких успехов, о которых многие в течение всей своей карьеры могут только мечтать. У меня была полная стипендия на учебу в Уайтфилдском университете, однако многочисленные предложения о финансировании моих лабораторных исследований, поступавшие из круга бывших членов сообщества, были чересчур заманчивы. – Она опускает взгляд, ее скулы отбрасывают четкие тени при резком ярком свете. – Потому что я не знала, какова цена, – тихо добавляет она, прежде чем снова поднимает глаза и переводит взгляд с одного присутствующего на другого. – Я избрала Валери в качестве примера для подражания. Хотела стать важной частью этого сложного механизма, поддерживающего будущее науки и исследований. Однако после того, как мы с Бэрроном проникли в кабинет декана, мой пример для подражания стал меня шантажировать.
Теперь она целенаправленно ловит мой взгляд и подмигивает. Очевидно, у Лоры такой своеобразный способ извиняться. Большего от нее не дождешься.
– Я прошу прощения у всех, кому пришлось страдать из-за того, что я просчиталась, и в связи с этим я также ухожу со своего поста заместителя и исполняющей обязанности председательницы.
Тишина и растерянность.
Только сейчас я осознаю, что у нас больше… нет никакого руководства. Что объясняет присутствие профессора Деверо, с гордой улыбкой вставшей между ними двумя и положившей каждому руку на плечо.
– Я также являюсь бывшим членом сообщества, который с этого момента не будет иметь никакого права на принятие решений. Но я готова всегда поддержать вас советом. Вам нужно принять совместное решение о том, каким будет будущее сообществ. Стипендии, несмотря на замороженные счета некоторых членов, гарантируются всем присутствующим. На этот счет уже сегодня могу вас успокоить.
Облегчение разливается по всему телу и в форме вздохов, как эхо моих чувств, проникает внутрь меня со всех сторон.
– Декан ожидает информации о том, кто теперь будет представлять ваши Дома, сразу после рождественских каникул. Так что вам необходимо в максимально короткие сроки определить преемников.
Я качаю головой и при этом поднимаюсь:
– Мы не можем определить председателей. Нам нужно провести выборы, чтобы у всех были равные шансы. Достаточно было принято решений, с которыми не все были согласны.
Все активно кивают, одобрительно бормочут и хлопают.
Профессор Деверо довольно кивает.
– Тогда вам стоит провести выборы до того, как большинство имеющих право голоса разъедутся на каникулы.
Диона рядом со мной вскакивает:
– Я выдвигаю Кару Эмерсон на должность председательницы Воронов!
У нее такой громкий голос, что я вздрагиваю. Из-за аплодисментов и одобрения немедленно отказаться у меня не получается, и я сажусь обратно с натянутой улыбкой.
И Остина Сандерса для Львов! – добавляет она, прежде чем тоже плюхнуться на подушку.
Вновь одобрение, но есть и один критически настроенный голос.
– Она Ворон, и не может выдвигать кандидатуру для Львов!
Возникла дискуссия, которой мой школьный учитель немецкого мог бы гордиться. Все ведут себя образцовым образом, предлагают и обсуждают новые правила, пока не принимают решение отложить выборы и провести их в каждом из Домов.
Уже сейчас создается впечатление, что сообщества очистили от пыли, и они медленно входят в 21 век. Меня греет мысль о том, что я могу быть частью этого развития.
– Ночи Пар должны быть отменены! – предлагаю я в качестве следующего пункта в списке, однако получаю в ответ полные ужаса взгляды, из-за чего автоматически начинаю оправдываться. – В них сплошной сексизм и расизм, – говорю я и разъясняю свои мотивы.
– Это традиция, – возражает Бриттани, готовая произнести следующие – возможно, не слишком любезные – слова.
Шерил тут же соглашается с ней.
– Они сплачивают членов обоих сообществ.
– Но тебе не кажется, что некоторые Вороны предпочли бы в качестве пары Ворона, а некоторые Львы – Льва? – аргументирую я.
Я не желаю раскрывать ее тайну перед остальными, она доверилась мне, и я не хочу злоупотреблять ее доверием, но эту тему нужно затронуть.
– Не лучше ли было бы заранее спросить, хочет ли человек вообще расплачиваться за налаживание отношений между сообществами? – Я даю своим товарищам время подумать об этом. – Беверли Грей не хотела, чтобы Тайлер был ее парой. Она обращалась с этим к Валери, но та игнорировала ее просьбы.
К чему это привело, мне не нужно рассказывать.
Госпожа профессор Деверо призывно хлопает в ладоши, когда дискуссии становятся все громче:
– Я бы предложила принимать такие решения после выборов и вступления в должность обоих председателей. До следующей Ночи Пар у вас есть несколько месяцев, чтобы выработать новую концепцию.
Глава 31
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 20.12.
– Ты действительно этого хочешь? – спрашивает Ханна.
У нее такой серьезный вид, что я едва не начинаю сомневаться в своем решении. Она сильнее вскидывает бровь, однако я снова думаю о том, что многое пошло не в том направлении под руководством Валери. И немедленно укрепляюсь в своем решении.
– Я хочу что-то изменить, – говорю я с полной уверенностью. – Как ты или как она.
Я перевожу взгляд на «Доску почета» Ханны, на которой тем временем нашлось место для Фелиситас Рейвен, и указываю на основательницу Воронов. Я апеллировала к прежним ценностям равенства и взаимопомощи, и на выборах преемницы Валери все единогласно проголосовали за меня. Никто не захотел баллотироваться, никто не воздержался и не выразил свое несогласие в бюллетене для голосования. Теперь я могу вести Воронов в новый год и новое будущее.
– И мне нужно какое-то отвлечение.
Я быстро поджимаю губы, чтобы они не начали дрожать и не полились слезы. Я очень сильно скучаю по Джошу. Это кажется невозможным, учитывая, что мы знакомы так мало. Он написал, что его мама двинулась умом, после того как узнала из прессы настоящую причину, по которой он поехал в Уайтфилд. Его последнее сообщение звучало так:
Полагаю, она на ближайшие десять лет запрет меня в моей комнате. Если больше ничего обо мне не услышишь, пожалуйста, спаси меня!
Это было перед вчерашним собранием в Доме Воронов, где под взглядом Фелиситас Рейвен были оглашены результаты голосования. Мой ответ он до сих пор не прочел.
Тебе что, нужна моя помощь, Прентисс? Она стоит дорого;-)
– Ты будешь лучшей главой сообщества, о которой можно только мечтать, – заверяет меня Ханна. – Ведь ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Я так горжусь тобой. – Ханна моргает, чтобы ее глаза не блестели. – Хотя я очень разочарована тем, что для сегодняшнего крайне важного разговора ты не принесла с собой эклеров.
Она хмурится, но уже через пару секунд уголки ее рта начинают подергиваться, и я смеюсь.
– Могу тебе попозже занести несколько штук. Сейчас встречаюсь у Евы с избранным главой Львов для «согласования нашей политики», как предложила профессор Деверо.