Резко разворачиваюсь к окну и выдыхаю. По ту сторону стекла только взволнованное лицо Вика. Никогда бы не подумала, что буду так рада видеть его. Открываю дверь, почти вываливаюсь на улицу и висну у него на шее.
— Спасибо, спасибо, Вик.
— Оль, что случилось — говорит спокойно и я чувствую, как его ладони ложатся мне на талию, невесомо, словно опасаясь получить отпор.
— Вик, я не могу вести машину — немного помолчав добавляю — сейчас.
— Значит причина не в машине?
— Нет, с чего ты взял? — отстранюсь и заглядываю в глаза.
Вик выдыхает, выпускает меня из объятий и машет рукой в сторону припаркованного автомобиля.
— Пересаживайся — командует мне.
Обхожу машину и сажусь на пассажирское сиденье. Все закончилось, скоро мы приедем домой. Я устраиваюсь удобнее, пристегиваюсь и прикрываю глаза.
— Рассказывай, что произошло Оля.
Голос Вика звучит резко, он словно злится на меня из-за того, что ему пришлось разыскивать меня и срываться в ночь, чтобы привезти домой.
— Мне стало плохо, снова, как тогда в общежитии. Я выпила таблетки после которых за руль никогда не сяду — говорю часть правды — прости, что заставила тебя менять планы.
— Оля! Не в этом дело. Объясни, что с тобой происходит! Приступы, таблетки, диагнозы. Я чуть с ума не сошел, пока пытался до тебя дозвониться.
— Хорошо, я все расскажу тебе. Давай только не сегодня. Завтра?
Снова заглядываю в глаза Вика и вижу, что настроен он решительно. Разговор состоится и придется рассказать ему все. Говорю и сама не верю в это. Я не хочу ничего рассказывать. Тем более сейчас и Вику. Надо попробовать оттянуть время, а завтра я что-нибудь придумаю. Нельзя все рассказывать. Потом я просто отдам ему свою папку с информацией и уеду. Да, так будет лучше для всех. Вик ничего не отвечает и я тоже молчу. Закутываюсь в уютную курточку и переключаю внимание на дорогу.
Машина останавливается у подъезда только для того, чтобы высадить меня. На мой немой вопрос Вик отвечает, что ему надо вернуться в офис к отцу. Надо, так надо, так даже лучше, мое настроение совсем не подходит для откровенных бесед.
— Я возьму твою машину — озвучивает принятое решение Вик.
Киваю ему и выхожу на улицу. Немного вздрагиваю от холодного воздуха, приподнимаю ворот куртки и ускоряю шаг, стараясь быстрее спрятаться в холле жилого комплекса. Мысли давно уже дома, где я нежусь в теплой ванне, а после, расслабившись, в одном халате, пью травяной чай на кухне в полной тишине. Мне это необходимо, нельзя допускать чтобы приступы повторялись.
Оказавшись в квартире я сделала все как планировала, а после легла спать. Заснуть удалось быстро, а вот пробуждение было неожиданным.
— Просыпайся, Саша, или как там тебя! Просыпайся, мать твою...и рассказывай все! Только учти, соврешь, и я за себя не ручаюсь!
Подпрыгиваю на кровати. Сердце стучит так, что еще чуть-чуть и вырвется наружу. Вик стоит около моей кровати и держит в руках файл с документами. Он зол, очень зол. Я таким его еще не видела и мне страшно.
Глава 16
Сажусь на кровати и растираю лицо руками. Мозг медленно соображает и я судорожно ищу выход из сложившейся ситуации. Надо понять, что он узнал и что я должна рассказать, а для этого надо взять бумаги и прочитать, что в них написано.
— Вик, не ори! Что у тебя там? — перехожу в наступление.
Он кидает файл на кровать, а сам садится на край, спиной ко мне, и зарывается пальцами в волосах. Тянусь к бумагам и выхватываю первые строчки.
Александра Сергеевна (Лисницкая) Шевцова 30 лет.
В этом признаюсь, так и быть. Надо только найти разумное объяснение. Скрываюсь от мужа в процессе развода? Вполне себе красивая версия, тем более в выходной я подпишу все документы и верну себе свою фамилию.
Читаю дальше. Что еще ему известно? Адрес, образование, родители, муж. О, да, хорошо поработали, все по отцу с Шевцовым собрано. Тут я ему не помощник, как нашел, так пусть и разбирается. Перехожу к самому интересному разделу — диагнозы. Читаю, все верно, полный перечень. Подробно об ограничениях и лечении, сроки и даты тоже указаны. Сжимаю бумаги и прикрываю глаза, придется объяснять. Сроки большие, повторная госпитализация... В его глазах я теперь шизофреник? Что ж, мне не привыкать.
— Откуда это у тебя? — начинаю разговор.
— Отец отдал сегодня.
— Он собирал информацию на меня?
— Сам в шоке. Хотя, я сегодня пришел чтобы попросит его именно об этом.
— Зачем?
— Оля! Или Саша? Что я должен думать? Ты молчишь, пьешь какие-то таблетки, приступы, странное поведение. Ты ни одну лекцию еще не посетила, какая ты студентка!
— Если человек не говорит о чем-то, значит он не хочет чтобы об этом знали.
— Не переживай, у него там целая папка, а отдал он мне только три листа.
Изображаю гримасу удивления и признательности. Вик ухмыляется, все понял. Снимает свой ярко-красный худи и усаживается на кровать с ногами и подтягивает их под себя.
— Что из этого правда, Саша?
— Все, Вик. У твоего отца, впрочем, как и у моего, люди работают на совесть. Я Саша и мне тридцать лет.
Произношу и меня разбирает смех. Похоже на начало встречи в обществе анонимных алкоголиков. Скидываю одеяло и встаю с кровати, чтобы накинуть халат. Не люблю откровенные разговоры в пижаме. Вик следит взглядом до момента, когда я снова забираюсь на кровать.
— Что еще тебе интересно?
— Зачем все, Саша?
— Я развожусь с мужем. В субботу подписываю документы. Кто мой муж ты знаешь.
— Он тебя преследует? Угрожает? — продолжает Вик.
— Нет, я застала его с любовницей и ушла. Развестись смогла только сейчас. Спасибо твоему отцу.
— При чем тут мой отец?
— Они созванивались и твой отец все рассказал про нас. Только после этого мой согласился на развод.
— Саша, я не знал...
— Что ты еще хочешь от меня услышать? — перебиваю я.
— Про диагнозы и почему ты так часто лежала в клинике?
— Вик, я всеми силами хочу забыть все, что привело к такому... Я слишком сильно реагирую на любое воспоминание о тех событиях. Сегодня тоже. Ты можешь найти информацию сам, в наше время это не сложно. Только зачем? У каждого есть свои скелеты в шкафу. Мои не имеют отношения к моему появлению в Москве и встрече с тобой. Я не опасна, можешь не переживать.
Чуть наклоняюсь и касаюсь пальцами руки Вика. Я не вру, я действительно хочу все забыть. Проснуться утром с амнезией и зажить счастливо.
— Что еще сказал твой отец?
— Ничего, отдал бумаги. Хотя, стой, он тоже сказал, что все остальное сама расскажешь когда придет время.
— Удивительно, что он не против нашего общения, Вик.
— А вот это, Саша, не удивительно. Если наши родители объединятся — ухмыляется он — они смогут управлять миром.
Мы смеемся, Вик, конечно, утрирует, но и правда в его словах есть. Перспективы открываются хорошие. Настолько хорошие, что отец Вика готов терпеть сумасшедшую невестку?
— Он сказал, что это замечательно, что в нашей ненормальной семейке хоть у кого-то будет официальная справка — ответил Вик.
Я произнесла это вслух? Про невестку? Да уж, оправдываю диагноз. Буря улеглась, мы с Виком поговорили. Нет, мне не стало легче, но появилось ощущение тепла и покоя. Теперь мне не надо врать здесь, в этой квартире и этому человеку.
Вик встает с кровати и забирает бумаги. Я откидываюсь на подушки и наблюдаю за ним. Уставший, с взъерошенными волосами, ему бы отдохнуть, но он снова будет работать всю ночь.
— Выключи свет, пожалуйста.
Как же я хочу спать. Свет гаснет и глаза сами закрываются.
Утром меня никто не будит и я просыпаюсь только к обеду. В квартире пусто и тихо. Вик на работе, планов нет, и я отправляюсь готовить завтрак. В холодильнике нахожу все необходимое, закидываю в сковороду и заливаю взбитыми яйцами. Нечто среднее между омлетом и яичницей с беконом и овощами. Выглядит вкусно, пахнет восхитительно.
Пока ем, решаю позвонить Ляльке и поговорить по поводу хакера, работающего на Грозина. Я много раз представляла, что скажу Ляле, Грозину, но чем больше я размышляла об этом, тем больше было понимание — не выгорит. Еще вчера я оценивала свои шансы как 50/50, а сегодня — ноль. Грозин никогда не пойдет на преступление и не позволит вмешивать во все это Ляльку. Нажимаю на экран смартфона и жду ответа сестры.
— Привет, Ляль.
— Привет, систер, я в универе, у меня только 10 минут. Уложишься?
— Да, Ляль — вздыхаю я и все ей рассказываю — он поможет или посадит нас двоих под замок?
Сестра даже не берет паузу, сразу отвечает, что Грозин не только не поможет, а еще и помешает все это провернуть. Мы молчим, каждая думает о своем. Другого ответа я не ожидала.
— Ты уверена, что только так можно? — с надеждой в голосе спрашивает она.
— Есть еще вариант, Ляль. Межницкий отдает мне все документы просто так. Проигрывает тендер с улыбкой на лице, чтобы потом скрываться от кредиторов.
Лялька прыскает смешком и обещает подумать, как еще можно все организовать. Мы прощаемся и теперь я точно знаю что делать.
Остаток дня провожу в изучении сайта МГУ и думаю, как восстановиться в моем ВУЗе и сразу перевестись в Москву. Здесь я чувствую себя лучше, здесь я смогу начать новую жизнь. Шутка ли, впервые за девять лет я думаю о будущем. Когда все закончится, обязательно попрошу отца или Бельских помочь с переводом. А когда все закончится... Когда? Может пора напомнить о себе неотразимому Межницкому? Желания нет, но время играет против меня. Тендер не за горами, а полученную информацию надо еще успеть пристроить конкурентам. Иду в комнату и останавливаюсь перед зеркальными створками огромного шкафа.
— Завтра, ты обедаешь в Бизнес-центре — киваю своему отражению и распахиваю дверцы, чтобы подобрать наряд.
Перебираю весь шкаф, кручусь перед зеркалом и откидываю не понравившееся на кровать. Все не то. Сажусь рядом с горой одежды и рассматриваю устроенный мною бардак. Зачем столько вещей, если в итоге все равно одеть нечего? Надо будет все перемерять и от половины избавиться.