— А для души? — хихикаю как идиот. Понимаю, глупо, но все равно стою и ржу — для души есть вискарь.
Ставлю на раковину тюбик и осматриваюсь. Нахожу еще несколько баночек, непонятные махровые кружочки. Что? Стоять на ногах становиться все сложнее. Присаживаюсь на крышку унитаза и верчу в руках махровые штуковины.
— Забыла или оставила повод вернуться? — тыкаюсь носом в розовые кружочки и прикрываю глаза от удовольствия.
Ушла. Не простит.
Блин, вот зачем я припер Лику домой, зачем?!
Злость бурлила, ненавидел Олю, потому что выкинуть из головы не получилось даже после того, как узнал, что она с тремя мужиками крутит. Не смог. Пока летел в самолете, все оправдания ей искал... Психанул. Сильно. Тут даже не в Оле дело, во мне. Я отступил от своих принципов, размяк, решил поиграть в отношения. Поиграл. Точнее, поиграли со мной, и почему-то так паршиво стало от этого.
Почему? Что изменилось? Трахал раньше баб на одноразовой основе, вот и трахай дальше. Волновало ли меня, с кем они еще спят? Правильно, вот и сейчас не волнуйся.
Прячу розовый кружок в карман брюк и выхожу из ванной. В голове немного проясняется, а значит, самое время набрать Камиля и задать ему несколько вопросов. Захожу в спальню и осматриваюсь. Первое, что приходит в голову — заказать клининг, как только протрезвею. Брюки и пиджак лежат в кресле, надеюсь, мой телефон тоже там. Беру в руки пиджак и проверяю карманы, перед тем как отправить его в шкаф. Пусто. Остались брюки, если телефона там нет, то вывод прост — я его потерял. Поднимаю брюки и о, чудо, телефон вываливается из бокового кармана.
Это надо отметить.
Не хочу больше находиться в спальне. Снимаю блокировку экрана на смартфоне, нахожу Камиля в списке вызовов и наблюдаю, как идет дозвон.
Кам не отвечает, телефон выключен. Набираю еще раз и тоже мимо.
Не судьба.
А может собрать все бутылочки в ванной и к ней рвануть? Прямо сейчас? Ну а что? Скажу, что забыла, а мне чужого не надо.
А дальше?
Не знаю.
Набить морду Бельских или спросить, например, правда ли, все, что узнал?
Точно! Спросить! Только поздновато уже, не в смысле, что время позднее, после всего, что она тут увидела и услышала поздно. Я для нее теперь последний человек, с кем она захочет разговаривать. К слову, с Камилем, похоже, такая же фигня.
— И остались мы с тобой вдвоем, дорогой друг — тянусь к бутылке и наливаю в бокал очередную порцию.
— Черт! — разлепляю глаза и дергаюсь от звонка телефона.
Тело, впечатанное в диван, затекло. Любое движение запускает эстафету адской боли по всему телу. Сколько же я выпил, что вырубился прямо здесь? Глаза цепляют пустую бутылку на столе.
— Ого, неплохо.
Дотягиваюсь до телефона и смотрю на экран. Камиль, собственной персоной. Провожу пальцем по экрану и жду.
— Алекс?
— Ну, привет, Кам — хриплю в ответ — не мог до тебя вчера дозвониться.
— Знаю, а повод?
— Тот же, Кам. У меня появились некоторые сомнения. Что-то не сходится по Лисицкой Оле.
— Хм, в понедельник у тебя будет полное досье. Но кое-что уже могу сказать. Первое — надо искать информацию не на Ольгу, а на Александру Лисицкую. Они сестры. Ольга давно в Москве и это она встречается с Грозиным. Ну как встречается, живут они вместе. Что касается Александры, то она приехала в город к первому сентября. Информация по ее жизни до приезда в Москву закрыта, но к понедельнику будет у нас.
— Что это меняет? — теряют нить рассуждений из-за дикой головной боли.
— Слушай внимательно. Александра старшая сестра Ольги и приехала в сентябре, а уже в октябре они с Бельских собираются пожениться?
— Ну, мало ли, может, давно знакомы — не унимаюсь я.
— Не мало ли, они познакомились в сентябре, до этого контактов не было. Но главное, что Бельских уже три недели живет у родителей, а твоя Оля-Саша в его квартире. Что получается?
— Не тяни — рычу я — говори, что нашел.
— Получается, они решили пожениться спустя три недели знакомства и разъехались по разным квартирам? Глупо, не находишь? Глупо — сам себе отвечает Камиль — пошел я тогда в народ и вот, что мне напели. Ни Бельских, ни Саша не собирались жениться. Это идея родителей.
— Да, ладно. Средневековье какое-то. К таким, как Бельских, очередь из девок стоит. Не удивительно, что Саша клюнула.
— Ничего не клюнула, у ее папаши денег не меньше, чем у Бельских. Все гораздо интереснее. Папаши решили поженить деньги с деньгами. Свадьба капиталов — ржет в трубку Камиль.
— Папаши решили. А она? — в растерянности спрашиваю я.
— Так, у нее и спроси.
— Не могу.
— Что так?
— Я думал, она мне изменяет, и изменил ей, а теперь получается, что я изменил — цокаю языком — ушла она.
— Ты себя слышишь? — Кам ржет в трубку — советую проспаться, а потом думать, как решить вопрос.
Глава 44
Саша Лисицкая
Просыпаюсь резко.
Во сне мне казалось, что кто-то зовет меня, а я никак не реагирую. Тогда странный голос начинает кричать, громко, чтобы я вставала и бежала, уходила отсюда. Осматриваюсь в комнате, все в порядке, я в квартире Вика, более того, сам Вик спит рядом.
Тревога немного отпускает, вроде никакой опасности нет, а сон? Скорее всего, побочка от препарата. Падаю на подушки и прикрываю глаза.
— Саш, ты в порядке? — тихий голос Вика заставляет снова открыть глаза.
— Да, и у меня вопрос, что ты здесь делаешь?
— Сплю.
— Почему в моей кровати, Вик? — теряю терпение я.
— Переживал за тебя, ты на третьи сутки пошла. Пытался будить, ни в какую. Сидел около тебя, водичкой поил, когда ты просыпалась.
— Спасибо — сбавляю градус я — так сегодня воскресенье?
Вик кивает, а я громко выдыхаю воздух из легких. Мне надо вставать и двигаться, чтобы выгнать из себя все лекарства, если я хочу уехать отсюда во вторник. Желудок скручивает спазмом. Надо поесть, обязательно. Урчание, раздавшееся после моих мыслей о еде, лишь подтверждает, я голодна.
— Пойдем, кормить тебя буду — поднимается с кровати Вик.
Я обращаю внимание, что он полностью одет, на нем обычный спортивный костюм. От этого становится спокойнее, соблазнять меня в невменяемом состоянии никто не собирался. Откидываю покрывало. О Боги! Мой внешний вид не такой целомудренный. Халат, одетый на голое тело, перекручен так, что едва прикрывает бедра. Сажусь на кровать спиной к Вику и развязав пояс, выравниваю полы халата, заворачиваюсь в него и снова туго завязываю. Вот так, теперь в душ и переодеваться.
На кухню захожу уже в одежде и без колтунов в волосах. Приятный аромат кофе и яичницы, кажется, с беконом и помидорами, дразнит мой нос.
— Вкусно — произношу, давясь слюной.
— Садись, горе ты наше, и рассказывай. Зачем полезла к Межницкому, откуда взяла документы. Отец был очень зол.
— Вик — начинаю я, понимая, что деваться некуда — причина далеко в прошлом...
— Твою же мать! То есть это месть была? Так, Саша?
Смотрю на него не отрываясь, а сама продолжаю отламывать кусочек яичницы. Очень хочу есть, и никакие угрозы Бельских сейчас меня не остановят. Пусть орет, а я пока съем то, что в тарелке. Отравляю ломтик бекона в рот и киваю. Следом отрезаю следующую порцию яичницы и губами стягиваю ее с вилки. М-м-м-м, божественно.
— Саша, ты хоть понимаешь, во что ввязалась?
— Угу — продолжаю жевать я — во вторник я уеду.
— Куда? Если не секрет — Вик становится серьезным.
— В Питер, к папе.
Идея явно нравится Вику, и он возвращается к плите, отрезает себе кусок яичницы, и садится со мной за стол.
— Я все знаю, Саш, отец отдал мне те документы из сейфа. Понимаю твой поступок, но одобрить не могу. За Межницким стоят люди, разные люди, и они не успокоятся, пока не найдут того, кто их кинул.
Не могу поверить, он все знает. Оставляю вилку на столе и опускаю руки на колени. Что я должна сейчас сказать? Как реагировать? Ничего не приходит на ум, и я так и сижу, опустив голову и наматывая на палец край плюшевого худи.
— Саш, не надо ничего говорить и объяснять. Я вчера, когда все прочитал, чуть к нему не сорвался, думал убью сволочь. Спасибо отцу, остановил. Я даже не подумал, что этим тебя подставлю, мозг от злости отключился.
— Все в прошлом — с трудом выдавливаю из себя и возвращаюсь к еде.
-Мы успели переделать все документы по тендеру. Так что завтра победа за нами, Саш.
Вик резко меняет тему разговора, но продолжает внимательно следить за моей реакцией. Я же рассказываю о своих планах в Питере на ближайшее время, обещаю звонить и даже прошу встретить перед началом следующего учебного года. Буду жить дальше, теперь уже никто мне не помешает.
Весь день мы не выходим из дома. Вик занимается своими делами, я же откровенно скучаю. Изредка мы пересекаемся на кухне, чтобы выпить кофе или перекусить. Мой телефон все еще отключен, и я не планирую его включать, пока не сменю номер. Новую симку я уже заказала, и ее должны привезти с минуты на минуту.
Вечером перед сном планируем посмотреть какую-то новую комедию, но Вику приходится срочно уехать к отцу. Включаю телевизор и даже нахожу в прокате нужный фильм, но смотреть не начинаю. Сижу на диване и перед окном, меняю сим-карту в телефоне и отправляю оповещения о смене номера сестре, отцу и Вику. Больше ни у кого не будет доступа к моей новой жизни. С улыбкой вспоминаю свою уютную квартирку и только сейчас осознаю — соскучилась. Пробую планировать будущее, придумываю, с чего могу новую жизнь. Ремонт? Почему нет? Переделать все и обязательно купить новую мебель.
Дальше?
Я не знаю, как я буду жить дальше. Как все, наверное. Просыпаться по утрам, завтракать, работать, отдыхать. До начала следующего учебного года надо будет успеть многое. Внутри от этих мыслей становится немного беспокойно. Я все время говорю о внешней стороне жизни, но не касаюсь чувств. Как я буду жить там, внутри себя? Будет ли там покой? Что нового будет там, вместо отчаяния и жажды мести? Воспоминания упорно переносят меня в тот злополучный вечер, в квартиру Межницкого, и сердце выдает меня неравномерной чередой глухих ударов. Больно, черт, а это больно, с улыбкой