– Я объясню, – пообещала я. – Кстати, я хотела бы взять Люси с собой в отпуск до конца августа. Мне нужно ваше разрешение?
– Думаю, да. Сообщите мне все детали. Нам нужно будет и разрешение матери Люси, потому что родительских прав ее не лишали. Вы можете сказать ей об этом, когда встретитесь.
– Обязательно.
Когда я рассказала Люси, что Стиви нашла ее мать и хочет организовать их встречу, девочка пожала плечами, показывая, что ей все равно.
– Это примерно на час, – добавила я. – В специальном центре. Я тебя отвезу и заберу. Мне интересно познакомиться с твоей матерью.
– Правда? – равнодушно спросила Люси.
– Конечно, – сказала я, стараясь, чтобы голос звучал бодро. – И я смогу обсудить с ней твою поездку в отпуск. Я расскажу, что на море с тобой все будет в порядке.
Я уже говорила Люси, что хочу взять ее в отпуск.
– Ей все равно, что со мной будет, – ответила Люси и сменила тему.
Я думала, что, если Стиви удалось разыскать мать Люси, она сможет найти и других родственников – в частности, отца. Я рассказывала Люси о Таиланде, тайской культуре, даже разыскала тайский флаг, что было нелегко. Я знала, как он выглядит – горизонтальные красная, белая и синяя полосы, но купить его в Англии было нелегко. Я обзвонила множество магазинов и универмагов, побывала даже в тайском ресторане – может быть, они знают. Но все усилия были безуспешны. Потом я обратилась к Интернету – сразу нужно было так поступить. На специальном сайте продавались флаги всех стран мира разных размеров и из разных материалов. Я могла бы купить огромный флаг, но поняла, что это будет слишком. Тем более что Люси вовсе не хотела иметь флаг. Самый маленький имел размеры три на два фута. Я заказала его, и флаг доставили через три дня. Я принесла пакет к Люси и сказала:
– Я помогу тебе повесить его в спальне позже.
Люси отбросила флаг с явным отвращением.
– Я не повешу это в своей комнате!
– Я могу обрезать его – и он будет меньше, – предложила я.
– Нет! Я хочу оставить свои постеры.
Она завесила стены своей комнаты изображениями милых зверьков и вырезками из любимых журналов.
– Но тебе не нужно их убирать. Флаг займет совсем мало места, а Стиви обрадуется.
– Нет! – твердо ответила Люси.
– Может быть, повесим его на дверь спальни?
– Нет!
– Или с обратной стороны двери, чтобы ты его не видела?
– Нет!
– А давай сделаем из него покрывало на постель? Так многие делают, особенно футбольные болельщики.
Люси посмотрела на меня и сунула флаг мне в руки:
– Нет, Кэти. Извините, но вы даром потратили деньги. Я его не хочу.
Я смирилась и забрала флаг. Но я хотя бы попыталась. Впрочем, мне было совершенно понятно, что девочка хочет видеть на стенах своей комнаты милые картинки, а не флаг чужой страны. У меня были другие, более серьезные проблемы – нужно было подготовить Люси к встрече с матерью на следующей неделе.
Глава восемнадцатая«Лучше бы у меня остались вы»
Я отправила Адриана и Полу к друзьям, чтобы им не пришлось сидеть в машине, пока мы с Люси будем на встрече с ее матерью. Встреча должна была занять всего час, и мне не имело смысла возвращаться домой. Я решила отвезти Люси в центр, встретиться с ее матерью, а потом погулять в парке и забрать девочку. Когда я говорила об этом с Люси, она проявляла полное безразличие и не задавала никаких вопросов. Центр она помнила – она уже встречалась там с матерью год назад. Но когда мы ехали туда, она вела себя очень тихо. Я поняла, как она нервничает, хотя девочка старалась не выдавать своих чувств. Я тоже нервничала. Люси более полугода не виделась с матерью. Я представляла, как они бросятся в объятия друг друга, заливаясь слезами.
– Стиви сказала, что, если сегодня все пройдет хорошо, она сможет организовать вам регулярные встречи, – сказала я Люси, заезжая на парковку центра.
– Мама не пробудет здесь так долго, – равнодушно ответила Люси.
Я подумала, что Стиви не стала бы говорить об этом, если бы не была уверена в том, что это возможно, но промолчала.
– А куда едет твоя мама, когда исчезает? – спросила я. – Ты знаешь?
– Нет, – так же равнодушно ответила Люси. – Она никогда не говорила. Просто уезжала – и все.
Я подумала, что сказала достаточно. Мои расспросы явно обижали Люси. Она замкнулась и замолчала.
– Не волнуйся, – сказала я, выключая двигатель и поворачиваясь к Люси. – Это, наверное, будет странно… Но если тебя что-то беспокоит, скажи сотруднику службы. Иногда родители не знают, что сказать. Они могут сказать совсем не то, что хотели.
Родители часто рассказывают о своей семейной жизни, а это очень плохо для ребенка под опекой.
Люси пожала плечами.
– Ну, пошли, – с улыбкой сказала я. – Мы приехали рановато, но можно подождать внутри и не сидеть в душной машине.
Я вышла из машины и открыла Люси дверцу. Она вылезла. Я включила сигнализацию, и мы направились к главному входу. Люси взяла меня за руку. Я ободряюще ее пожала. Люси никогда прежде не брала меня за руку. Я почувствовала, как ей тяжело и как ей нужна дополнительная поддержка. У входа в центр я нажала кнопку звонка, дверь открылась. Мы поздоровались с секретаршей, сидевшей за стойкой. Она меня уже знала – я и раньше бывала в этом центре с другими детьми.
– Это Люси, – пояснила я. – У нее встреча с матерью, Бонни, в три часа.
Секретарша улыбнулась.
– Бонни еще не приехала. А вы можете подождать в зале ожидания.
Мы с Люси расписались в книге посетителей и прошли в зал ожидания. Там были книги и игры, чтобы дети не скучали в ожидании родителей. Когда родители приезжали, специальный сотрудник проводил их в одну из комнат для встречи с детьми. В центре было шесть таких комнат, довольно уютных, с коврами, шторами, диваном, телевизором, книгами и играми. Хотя это был не дом, но комнаты старались сделать максимально похожими на дом, чтобы дети могли расслабиться и получить удовольствие от того короткого времени, что они проводили с родителями.
В зале ожидания мы были одни. Наверное, другие дети уже встретились с родителями и находились в своих комнатах. Три часа уже пробило. Я надеялась, что Бонни не слишком опоздает. Ребенку под опекой очень тяжело ждать опаздывающего родителя – еще тяжелее, если родитель вообще не приезжает. Ребенку очень тяжело расставаться с семьей, а потом встречаться с родителями так наспех. Ожидание делает встречу еще более мучительной. Поэтому правила в этом отношении очень строги: если родители не звонят и не сообщают о задержке или не появляются в течение пятнадцати минут после назначенного времени, встреча отменяется, и опекун забирает ребенка домой. Хоть это и тяжело для ребенка, но не так тяжело, как бесконечное ожидание, ведущее к очередному разочарованию.
Я пыталась отвлечь Люси книгой или игрой, но она просто сидела и ждала. Она сидела очень прямо, сложив руки на коленях, и я поняла, что она нервничает сильнее, чем хочет показать. Я постаралась одеть ее покрасивее, блестящие волосы заплела в свободную косу. Мне всегда хотелось показать родителям, что их дети находятся в хороших руках и с ними все в порядке. Кроме того, это делало встречу особым событием – впрочем, это и было особое событие.
В пять минут четвертого раздался звонок, хлопнула входная дверь. Затем мы услышали, как секретарша говорит прибывшим:
– Они там.
Я подумала, что речь идет о нас, потому что больше в зале ожидания никого не было.
Сердце у меня забилось, но Люси осталась совершенно спокойна. Мы услышали шаги в коридоре. Появились две женщины: сотрудница центра и Бонни. Она посмотрела на Люси и улыбнулась.
Мы с Люси поднялись.
– Привет, – сказала Бонни дочери. – Как ты?
– Хорошо, спасибо, – вежливо ответила Люси. – А ты?
– Тоже хорошо, спасибо.
Они не сделали попытки обняться или поцеловать друг друга. Встреча оказалась не такой эмоциональной, как я думала. Все было формально и отстраненно. Наступила пауза. Я сделала шаг вперед и протянула Бонни руку.
– Я Кэти, опекун Люси.
Бонни руку мне не пожала, лишь нервно улыбнулась.
– Рада познакомиться, Кэти. Надеюсь, Люси не доставляет вам хлопот.
– Вовсе нет, – улыбнулась я. – Она – настоящее сокровище, и мне с ней очень хорошо.
Мой энтузиазм показался очень неуместным в этой эмоциональной пустоте. Бонни и Люси продолжали смотреть друг на друга издали – они не смущались, но и не пытались сблизиться. Они напоминали обычных знакомых, а не мать с дочерью.
– Давайте пройдем в комнату, – предложила сотрудница центра. Повернувшись ко мне, она сказала: – Вы с Бонни сможете поговорить позже, когда приедете забирать Люси.
– Отлично.
Они пошли по коридору к комнате для встреч. Прежде чем они скрылись за двойными дверями, я услышала, как Бонни спрашивает Люси:
– Ну и чем ты занимаешься?
– Хожу в школу и все такое, – равнодушно ответила Люси.
Я оставила машину на парковке, а сама направилась в парк, чтобы немного прогуляться. Был отличный летний день. На игровой площадке я увидела множество детей – они бегали и возбужденно кричали под бдительным присмотром родителей. Я пошла по аллее по периметру парка к небольшому озерцу. Воздух был напоен ароматом летних цветов – садовники только что их поливали. Из документов я знала, что Бонни тридцать шесть лет, но при встрече она показалась мне гораздо старше. Я знала, что в свое время она пила и употребляла наркотики – наверное, поэтому она постарела раньше времени. Я видела таких родителей других детей. Наркотики и спиртное никого не щадят. Некоторые выглядели гораздо хуже Бонни. Одни были страшно худыми, у кого-то не было зубов, кто-то кашлял, у кого-то выпали все волосы. Бонни показалась мне вполне упитанной и довольно хорошо одетой – модные джинсы и футболка. Я заметила, что темные волосы и глаза Люси унаследовала у отца, но все же она была очень похожа на мать. Хотя встреча показалась мне неловкой, но через час все наверняка изменится. Они почувствуют себя свободнее и, когда я приду забирать Люси, будут смеяться, болтать и играть.