Вечер набирает обороты. Парни разжигают мангал специально оборудованный тут. Мы с Машей готовим по мелочи разные гарниры, а мужчины аппетитное мясо.
Все это происходит под музыку и постоянные истории друзей, или же просто анекдоты.
Если честно не думала, что в моей жизни будет такой вот прекрасный момент. Хочется запечатлеть на память. Что я и делаю. Мы встаем все вместе и самый рукастый — им оказался Даниил, он и самый высокий из всех, начинает щелкать кучу однотипных фото.
— Эй, не забивай память, мне потом все это удалять, — пытаюсь схватить свой гаджет.
— А зачем удалять, любуйся мной, — подмигивает и тут же срывается на бег отдав таки мой телефон, потому что Стас уже был на старте, а после его слов сразу же мотнул за ним.
— Как дети, — смеемся с Машей и накрываем на стол.
В итоге приходят оба мокрые и счастливые.
— Ну все, померялись чем обычно? Можем поужинать? — задает резонный вопрос подруга.
— Да, да, мы вас ждали вообще-то.
— А я думал, что это мы голодные.
Мужчины рассаживаются по местам, мы за ними.
И снова наступает после естественного молчания перемалывания приготовленной еды, период историй пятнадцатилетней давности.
Опустошив все тарелки, мы пересели на уютные диванчики, Стас разжег костер в специальной емкости под него, по типу очага и стало так тепло, хорошо.
Где-то недалеко услышали мелодию гитары и решили включить свою музыку, так как струнная до нас долетала тихо слишком.
— Ну что, теперь танцевать старичье? — встал самый активный, хотя мы уже вовсю смотрели на мир одним глазом, так как второй почти спал.
Стас потянул меня за руку и пришлось подчиниться.
— Не засыпай, акуленок, тебя ждет долгая ночь, — прикасается носом к моему, заставляя улыбаться.
— Уверена, что ты мне в любом случае спать не позволишь, — оказываюсь плотно притянута к его телу, поэтому, не сопротивляясь просто обнимаю за шею в ответ.
— Ты права. Я слишком долго ждал идеального момента. Как думаешь, это он?
— Думаю, да.
Костер потихоньку тухнет, скрывая наши лица в темноте ночи и мы, потушив его окончательно расходимся.
На подходе к домику, Стас подхватывает меня на руки, заставляя автоматически обхватить его торс ногами. Задыхаясь, целуемся, срывая дыхание.
Пульс стучит в ушах точно барабанная дробь. Сердце мечется в груди прося пощады, но эти эмоции и чувства уже не остановить.
Не разрывая темноту лучами света, снимаем одежду целуя открывающиеся участки тел. Прикосновения, такие нежные, такие трепетные и в тоже время нетерпеливые.
Совершенная уверенность в том, что эта ночь только наша. И утро будет принадлежать нам двоим.
Вновь шепот, дарящий успокоение, нервному напряжению. Конечно, я волнуюсь, но только он способен подарить не просто покой, а нечто большее.
Мы — это обнаженные тела обернутые мглой ночи. Мы — это чувства, поделенные на двоих. Мы — просто счастье.
— Ты доверяешь мне?
— Как никому и никогда.
— Поцелуй и забудь обо всем…
Это все что он попросил… И я поцеловала, вскрикнув от вспышки боли, пронзившей меня. Вспышки, унесшей прошлый день, подарившей новый. Совершенно безумный, но настоящий, как и мы с ним сейчас.
— Не плачь… Все прошло…
Снова и снова губы. Движения. Наслаждение и неясный шепот… Кажется я схожу с ума от того коктейля, который бурлит во мне и перетекает по венам, разнося это безумие по телу.
— Все хорошо, — целует миллиметры моего лица.
Дрожу, слыша отголоски прошедшего удовольствия, которое теплом откликается внутри меня, останавливаясь на кончиках пальцев.
— Поспи и наберись сил, у нас еще целая суббота.
Глава 11
Когда Стас сказал, что у нас целая суббота, звучало это очень долгоиграюще, в итоге прошла она как кусочек субботы. Не успела понять, что уже утро, наступил обед. А после и ужин. А в воскресенье в десять, мы были уже на своих маленьких чумаданах.
Зато как эти выходные сблизили нас с ним, словами не передать.
Мы погуляли по лесу. Так много говорили, что казалось рассказали обо всем, что было в наших жизнях. Я увидела Стаса теперь с третьей стороны, и он мне безумно нравился. А может быть и нечто большее я ощутила. Может так и приходит любовь? Вот так внезапно, когда узнаешь человека постепенно, а сам он даже не пытается произвести впечатление, а хочет оставаться собой?
Просыпаться в его руках. Ощущать, как бьется его сердце в унисон с твоим. Дарить поцелуи губам не обжигаясь, а получая в ответ ласку.
— Ты грустишь? — обнимает и прикасается в коротком поцелуе к виску, найдя меня возле того самого озера, на мостике.
— Немного. Тут так великолепно, — кутаюсь в его руках, словно в мягкий плед из любви сотканный.
— Значит вернемся сюда вновь. Хоть каждые выходные будем приезжать, — сажает меня на перилла, придерживая руками за талию, став между моих ног.
— Ну каждые выходные я не согласна, а иногда, была бы не против, — приглаживаю торчащие слегка волосы и улыбаюсь.
— Как насчет следующих?
Смеюсь его торопливости.
— Ты самый лучший.
— Знаю.
— Какой ты…
— Какой есть, акуленок. Поехали? — ставит на ноги и приобняв уводит к машине, где стоят наши друзья.
— Ну что, по домам? — Маша подмигивает мне встав рядом Данилом.
— Угу.
— Кажется кто-то не рад?
— Тут было круто.
— А может, потому что кто-то чего-то лишился? — шепчет смеясь.
— Боже, перестань, Маша, — шиплю на нее краснея.
— Ну а что, я рада за вас, но за тебя еще больше.
— А я поверить не могу в это счастье.
— Просто отбрось все лишнее и не думай ни о чем.
— Я буду думать о нем.
— Правильно.
— Увидимся вечерком, — обнимаю ее и сажусь в нашу машину.
— Успокоилась? — задает вопрос, Стас, когда мы уже проехали половину пути.
— Ага, вся мыслями в дне рождения сестры.
— Ну ты с утра уже ей позвонила со своими поздравлениями, что все проснулись, наверное, на базе.
— Ну нет. Я была тихой.
— До или после твоих «Хэппи бездэй, сеструха»?
— Так ужасно звучало? — взгрустнув смотрю печальными глазами.
— Я бы не сказал. Просто ты оригинальна в своей манере, вот и все, — философски заявил.
— Как ты красиво завуалировал «Заткнись и не пой больше, Алиса».
— А вот тут, прям очень хочется постучать по твоим красивым губкам, — потягивает руку и обводит их большим пальцем.
— Только если своими губами.
— Как остановимся, так и сделаю.
— Кстати давай в кафе каком-нибудь, так хочется кофе.
— Не боишься идти на такие эксперименты?
— Думаешь не стоит рисковать здоровьем?
— Категорически против.
— Ну тогда водички хотя бы.
— Скоро будет одна забегаловка, потерпи немного.
— Спасибо, — сажусь ближе к центральной панели и кладу на его плечо голову улыбаясь как ненормальная.
Стас
Остановились в придорожном кафе и так как связь появилась тут же, у меня пробился звонок от отца.
Оставил Алису выбирать себе напиток на кассе, а сам вышел на улицу.
— Привет, отец.
— Ты серьезно Стас? — тут же раздается в трубке его громкий недовольный возглас. — Я звоню тебе уже два часа, а ты, появившись в сети тут же исчезаешь? Где тебя черт возьми носит?
— Мне казалось, что я вырос из того возраста, когда мне нужно было у тебя отпрашиваться куда-то, — пинаю маленькие камешки, что валяются у дороги, расхаживая туда-сюда. — И произошло это задолго до моего восемнадцатилетия. К тому же у меня выходные. Я распорядился ими как пожелал. У тебя что-то срочное, или закончились люди на которых можно поорать? Найми новых, в чем проблема?
— У бизнесмена нет такого понятия, как выходные.
— А ты отнял у меня возможность стать им буквально несколько дней назад, — усмехаюсь.
— Потому что ты не готов. Тебя бы обошел любой пацан на торгах. Вот я и взял все в свои руки.
— Серьезно? По-моему, ты просто счастлив каждый раз тыкать меня в дерьмо, которое сам же мне и кладешь под нос.
— Я дам тебе новую возможность и если…
— Я уже это слышал. Если ты закончил я отключаюсь.
Как же я устал слушать все это.
— Нет не закончил. Может быть, ты перестанешь оглядываться на каждую вертихвостку, у которой юбка еле прикрывает трусы и посмотришь на то, что творится в семье? Вспомнишь о матери?
Ооо, так вот в чем на самом деле? Теперь ясно его негодование.
— За мой счет пытаешься обелить себя? Не выйдет. И муки совести мне не страшны. Поступаю так, как должен и могу. А если у матери очередной срыв нервный, то может это тебе стоит обратить внимание на то, с кем шляешься ты у нее под носом.
Чувствую, как в голове переключается и разгоняется до ста за секунду.
— Закрой свой рот, щенок. За ней скоро приедет машина, а она закатила истерику.
— Какой же ты… — кусаю свой кулак, потому что нет слов на уме, кроме тех, что я произносить не хочу. — Ты что вызвал бригаду, не поговорив с мамой?
— А что толку с ней говорить? Она упрямая и невменяемая.
— Какой же ты все-таки подонок, — отвечаю ему и сбрасываю вызов.
Внутри поднимается такая буря, что я забываю, где я и с кем. Поэтому, когда Алиса подходит ко мне сзади и трогает за плечо, я случайно срываюсь.
— Что? — прикрикиваю, но обернувшись затыкаюсь. — Прости, малыш.
Беру за кисть и притягиваю к себе обняв ее так крепко, как смог. Выдыхаю тонну воздуха, пока пульс приходит в норму.
— Раздавишь меня, — смеется, но не выпускает из рук, а наоборот прижимается теснее.
— Прости, — немного ослабляю хватку.
— Я услышала твой разговор, ты в порядке? — смотрит в глаза твоими нежными озерами. Хочется купаться в ней забывая обо всем.
— В норме, — упираюсь в ее плечо головой, понимая, что далеко мне до нормальности.
— Уверен? — гладит своими пальчиками по затылку чуть зарываясь в волосы ими.
— Если честно, мне кажется, я скоро стану таким же как мать.