Это какое-то детское Эльдорадо, честное слово! На одной стороне буйство розового цвета, куклы, домики, посуда, милые зверушки, а с той стороны, где стоим мы, все существующие на свете виды оружия, машинки, роботы, фигурки супергероев и еще бог знает что. И это я еще забыла сказать про велосипеды, самокаты и огромные машины, в которые даже я бы могла поместиться. А еще мячи, клюшки, маленькие игрушечные ворота…
Просто глаза разбегаются!
– Может, водяной пистолет? – робко спрашиваю я, пытаясь вспомнить, что меня саму порадовало бы в детстве.
– Это рано еще для Левки, – качает головой Зак. – Тут слишком жёсткий крючок, он его еще нажать не сможет. Ну и Маша категорически против игрушечного оружия.
– А кто такая Маша? – любопытничаю я.
– Моя мачеха, – прохладно отвечает он, и по неуловимой гримасе, которая на секунду искажает его лицо, я понимаю, что это не лучшая тема для обсуждения.
– Робота, может? – выдвигаю я еще одно предложение, беру с полку коробку и критически ее рассматриваю. Вроде здорово выглядит.
Зак забирает ее у меня, крутит со всех сторон, хмурится, а потом выносит свой вердикт:
– Тут мелкие детали, Лева может их оторвать и проглотить.
– А что он вообще любит? – осторожно интересуюсь я, не ожидая, если честно, какого-то внятного ответа, но жесткая линия губ Зака вдруг смягчается, а в глазах появляется неожиданная нежность.
– Левке динозавры нравятся! – с уверенностью заявляет он.
– Здорово! Тогда пойдем посмотрим мягкие игрушки! – воодушевляюсь я, и мы вдвоем идем дальше, к царству плюшевых зверей самых разных видов.
Я сначала выбираю самого огромного, с оскаленной пастью, но Зак качает головой и тянется за чем-то плюшево-зеленым, больше похожим на милую булочку, чем на страшного динозавра.
– Как тебе? Нравится?
– Он очень милый! – я глажу динозаврика по его плюшевой спинке с мягкими шипами. – Я бы и сама от такого не отказалась.
Я это говорю просто так, но Зак все воспринимает как руководство к действию, и уже через несколько секунд у меня в руках точно такой же малыш, только нежно-розового цвета. И как я ни отказываюсь, Зак не поддается.
– Это тебе за помощь, – небрежно бросает он и легко касается моей руки в мимолётной ласке, от которой у меня сладко замирает все внутри.
А уже на кассе, когда Зак расплачивается за покупки, он вдруг тянется к стенду с костюмами, который стоит тут же, и снимает с него серебристую игрушечную корону, щедро украшенную стразами.
– Это тоже посчитайте, пожалуйста, – улыбается он продавщице, и та вдруг смущенно краснеет, попав под лучи его сногсшибательного обаяния. И ее трудно за это винить!
И пока я с любопытством думаю о том, зачем двухлетнему мальчику игрушечная корона, Зак вдруг делает шаг ко мне и надевает это корону… на мою голову!
– Что? – теряюсь я, ничего не понимая. – Зачем?
– Чтобы все видели, что ты принцесса, – чуть насмешливо объясняет Зак, но в глубине его зеленых глаз мерцает что-то темное, нежное. А когда я тянусь, чтобы эту корону снять, он вдруг серьезно добавляет: – Оставь. Тебе правда идет.
Я, кажется, краснею, но это настолько неожиданный и приятный жест и комплимент, что я подчиняюсь просьбе Зака и корона остаётся на своем месте – я только поправляю ее поудобнее.
Мы отходим от магазина буквально на несколько шагов, и тут вдруг меня осеняет.
– Зак!
– Что?
– Ты же соврал! Тебе вовсе не нужна была моя помощь! Ты и сам прекрасно знал, что купить брату!
Он с ухмылкой разводит руками, даже не пытаясь отпираться:
– С тобой было интереснее!
Странно, но меня совсем не злит, что Зак схитрил. Может, потому, что я и правда отлично провела с ним время. Мне было легко, классно и весело, как с хорошим другом. С хорошим другом, от которого у меня екает сердце каждый раз, когда он меня касается…
Ой, Лия-Лия, ну себе хотя бы не ври! Ты к Заку испытываешь точно не дружеские чувства.
Мы молча едем на эскалаторе вниз, и вдруг я замечаю то, что первый раз не увидела.
– А что это?
– Игровые автоматы, – отвечает Зак.
– Целый этаж?!
– Ну да. Я все жду, когда Левка немного подрастет, чтобы с ним сюда сходить, – тут он внезапно мрачнеет и совсем другим голосом добавляет. – Хотя меня к этому времени уже здесь не будет. Сто процентов.
Я оставляю последнюю фразу без ответа, хотя от нее как-то неприятно царапает внутри, а сама разглядываю игровые автоматы. Они выглядят совсем новыми: блестящие, мигающие разноцветными огоньками и такие разные, что у меня просто глаза разбегаются.
– Хочешь? – вдруг спрашивает Зак.
– Да нет, – моментально смущаюсь я. – Это дорого, наверное.
Но он не отстает.
– Играла хоть раз на таких?
Я мотаю головой.
Ни разу в жизни. Мама обычно говорила, что это просто бесполезный перевод денег, а с деньгами у нас всегда было туговато.
– Тогда повторяю свой вопрос, Лия, – его усмешка становится провокационной. – Хочешь? Или боишься проиграть? Готов поспорить, что ты вот там, – он кивает на автомат с мини-боулингом, – ни одной кегли не собьешь.
– Я?! – оскорбленно задираю я подбородок. – Да у меня отличный глазомер, чтоб ты знал! А ну пошли!
В боулинге я дважды выбиваю страйк, и автомат в награду выдает мне длинную ленту желтых билетиков, которые потом можно будет, по словам Зака, обменять на какие-нибудь призы.
Сразу после боулинга Зак тянет меня к автомату с баскетбольными мячами, и вот там я позорно проигрываю, потому что мяч тяжёлый и кидать его непривычно, зато Зак с легкостью забрасывает мяч в корзину, зарабатывая какое-то фантастическое количество очков. Мы хохочем, как дети, когда переходим от автомата к автомату, не на шутку всем этим заразившись. Гонки, цветные мячики, танцы, сражения…
До автомата с бутылками, по которым надо стрелять на скорость и меткость, мы доходим в самом финале, уже разгоряченные и на бешеном адреналине. У меня от смеха уже болят лицевые мышцы, а корона съехала набок, но мне это ничуть не мешает.
Начинает Зак – и набирает всего пятнадцать очков из возможных пятидесяти. Бутылки мелькают слишком быстро, а красный огонек прицела очень сложно выровнять, чтобы выстрелить. Это он так мне говорит, будто оправдываясь за свое поражение.
Когда настает моя очередь, я беру в руку револьвер и, дождавшись звукового сигнала, так увлеченно палю по этим бутылкам, что получаю тридцать очков! В два раза больше, чем у Зака!
– Я крутая? Крутая, скажи? – смеюсь я.
Зак сгребает меня в охапку и горячо выдыхает:
– Ты охуенная. Просто охуенная.
А потом даже не целует, а едва касается губами моего виска, но меня и от этого перетряхивает с ног до головы. Я слишком остро на него реагирую, будто мое тело настроено лишь на его частоту.
– Может, еще раз сыграем? – хрипло предлагает Зак, глядя на автомат, в котором он так позорно продул.
– Чтобы я еще раз тебя победила? – насмешливо спрашиваю я.
– Можем на желание, – небрежно говорит он и пожимает плечами. – Согласна?
– А давай!
И я снова запальчиво хватаю револьвер.
Я выбиваю тридцать два из пятидесяти. Даже немного лучше, чем в предыдущий раз! Я так горда собой, что сдуваю несуществующую струйку дыма со своего револьвера, пародируя героев вестерна, и с торжествующей улыбкой смотрю на Зака.
– Твоя очередь!
Я даже не знаю, что загадать, да и дело не в желании, как таковом. Мне просто очень понравилось выигрывать. Оказывается, это просто невероятное чувство!
Все еще улыбаясь, я смотрю на Зака, который властным уверенным движением берет револьвер, встает как-то иначе, чем раньше, будто в какую-то стойку, и замирает. А потом вдруг начинает стрелять так быстро, что я даже не успеваю отслеживать эти падающие и вновь поднимающиеся бутылки. Выстрел, выстрел, выстрел…
Очки на табло сменяются с головокружительной быстротой, а когда Зак наконец опускает револьвер, там горит победное «50». Автомат вспыхивает всеми лампочками сразу, выплевывает бесконечную ленту желтых билетиков, а я стою раскрыв рот и начинаю понимать, что меня развели.
Грамотно, четко и красиво развели! Как ребенка!
Когда я научусь не вестись на то, что делает Зак?! Такое чувство, что никогда.
– А почему первый раз всего пятнадцать? – я смотрю в его бесстыжие зеленые глаза, в которых сияет удовлетворение.
– Надо было пристреляться, – ухмыляется Зак.
– А потом сразу пятьдесят из пятидесяти! Это как вообще возможно?!
– Удача, – разводит он руками. А потом с усмешкой добавляет, – И первый разряд по стендовой стрельбе.
– Ты обманщик! Я думала, ты не умеешь стрелять!
– Я разве такое говорил? – приподнимает Зак одну бровь. – Это ты сама такие выводы сделала, солнце мое. И теперь должна мне желание.
– Какое?
– Я еще не решил точно, – Зак скользит по мне таким голодным и недвусмысленным взглядом, что у меня пересыхает горло. – Так много всего хочется… Но не здесь же, правда? Это все-таки детский магазин. Идем, солнце мое.
И с этими словами он берет меня за руку.
Я, растерянная, позволяю Заку вывести себя на улицу, где от глотка свежего воздуха немного прихожу в себя.
– Ты, кстати, голодная? – спрашивает он таким тоном, как будто ничего не случилось. – Здесь рядом ресторан есть хороший.
Я мотаю головой.
– Ну тогда просто кофе выпьем с пирожными, – решает Зак. – Они тут вкусные.
– Ага, – заторможенно киваю я, а прихожу в себя уже в каком-то царстве мрамора, золота и бархата, где мне в руки суют папку с меню, кожа на которой выглядит качественнее и дороже, чем на моей сумке.
– Тут дизайн пиздец безвкусный, – пожимает широкими плечами Зак. – Зато они повара себе хорошего купили.
– О господи, ну и цены у них! – я в ужасе захлопываю меню. – Кажется, я ничего не буду.
Ну зачем он повел меня пить кофе в самый дорогой ресторан нашего города?! Нельзя было разве в сетевую кофейню зайти?